Limerence

      На следующее утро Санс чувствовал себя намного более сонным, чем обычно.       Он трижды погружался обратно в сон, после того как Папайрус будил его. И только когда брат окликнул его в четвёртый раз и в его голосе прозвучали нотки беспокойства, Санс наконец заставил себя подняться с постели.       Теперь он старался не упасть лицом в кексы.       — Санс? — спросил Папайрус, положив нож и вилку на тарелку с горкой блинчиков.       — Хах?..       — Я задал тебе вопрос.       — Ах… Сорян, бро, — скривился Санс, потирая глазницы. — Я чувствую себя немного странно…       — Слово «странно» в твоём случае всегда плохая новость. Что случилось?       — Без понятия… Спать хочется, и рёбра ломит… — Санс рассеянно помассировал торс. — Наверное, я заснул в неудачной позе или типа того…       — Возможно. Хочешь, дам тебе обезболивающее? Я вчера купил; оно у меня с собой.       — Не… Меня клонит в сон от обезболивающих, что сейчас некстати.       — Ну, если ты всё время будешь уставшим, веселья нам не видать!       Санс доел кекс и запил его большим глотком кофе.       — Со мной всё будет норм, Папс; кофеин — мой союзник. К тому же мы ведь в кино идём, правильно? Это я уж точно выдержу.       Позавтракав в чудном маленьком кафе, они отправились в кинотеатр. На улицах было полно народу, зато царившей накануне суматохи уже не наблюдалось, что сделало их прогулку намного приятнее. Благодаря кофе и свежему воздуху Санс почувствовал прилив энергии и предложил купить попкорн, пока Папайрус будет занят поиском их мест.       Свет погас, и начался фильм. Не прошло и десяти минут, как вновь приобретённая бодрость Санса была поглощена удобством кресла, полумраком вокруг и теплом от ведёрка с попкорном на коленях. В конечном итоге он отрубился.       Папайрус только улыбнулся и больше не беспокоил брата, лишь иногда брал попкорн. Он предполагал такой исход, ведь Санс имел дело не только с побочным эффектом от препарата, но и с фильмом, от которого его вечно клонит в сон — «Невеста робота-убийцы». Папайрус был не прочь пересмотреть его ещё раз, так как в прошлый раз по телевизору пропустил начало и не досмотрел до конца. К тому же, просмотр кино на большом экране воспринимался совершенно иначе, позволяя насладиться сексуальностью Меттатона на новом уровне.       Когда фильм закончился, последовал короткий антракт. Некоторые монстры просачивались из кинотеатра, некоторые, наоборот, заходили, но большинство всё же остались на своих местах и продолжали болтать. Санс до сих пор спал без задних ног, из-за чего Папайрус задумался, вызвано ли это побочным действием снотворного… или же он случайно переборщил с дозировкой? Что ж, во всяком случае, Санс не рассыпался в пыль во сне, что младший мог счесть за свою маленькую победу. В следующий раз ему следует быть осторожнее с порцией, просто на всякий случай.       Во время следующего сеанса, зал ещё больше погрузился в темноту. На этот раз показывали человеческий боевик под названием «Максимальное возмездие». Несмотря на громкий заголовок, на деле в фильме было чересчур много разговоров и чрезвычайно мало взрывов, из-за чего Папайрус потерял интерес к происходящему спустя двадцать минут.       В таком состоянии Санс не мог ничем заняться вплоть до конца дня, поэтому Папайрус решил снова поэкспериментировать со временем. Раньше он использовал эту способность только когда засыпал, чтобы начать день с чистого листа, однако сейчас он нуждался в другом. Возвращаться в воскресное утро было бессмысленно, пережить заново субботу, какой бы славной она ни была, тоже не вариант. Нет. Папайрус хотел переместиться в определённый промежуток времени — субботний вечер, когда они уже прибыли в отель.       Закрыв глазницы, он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, полностью сосредоточившись на потоке магии, стараясь управлять ею в соответствии со своими желаниями. Папайрус даже не заметил, как крепко вцепился в подлокотники кресла. Звуки из фильма постепенно становились всё более приглушёнными и искажёнными, словно доносились из-под воды. Он представлял окружение в номере, влагу в ванной после душа, ткань пижамы на своём теле и волнение собственной души от одной только мысли о предстоящей ночи.       Папайрус открыл глазницы.       Взгляд замылился, но он мог точно сказать, что возвратился в ванную их номера. Одной рукой он держался за край раковины, а другую сжал в кулак. Всё его тело, казалось, вот-вот переломится от напряжения, и Папайрус принудил себя ослабить натиск на ноющие пальцы. Это оказалось ошибкой: стоило ему убрать руку от раковины, как ноги тут же подкосились, и он рухнул на колени с громким, болезненным звуком.       Всё вокруг погрузилось во тьму.       Раздался настойчивый стук в дверь.       — Папс, ты в порядке? — донёсся голос Санса по другую сторону.       Папайрус слышал брата, но тело ему не подчинялось. Он не мог ответить.       — Эй, я захожу.       Санс приоткрыл дверь и оцепенел, увидев, как его изнемогший младший брат сидит на холодном полу. Что за чертовщина?..       — Эй, Папс, — шёпотом произнёс Санс, присаживаясь рядом с братом на колени и кладя руку ему на плечо.       Папайрус, по-видимому, был в сознании, но не отреагировал ни на голос, ни на прикосновение. Душа Санса заледенела от страха. Какого хера случилось? Что ему теперь делать? Он никогда раньше не слышал о таком странном полуобморочном состоянии, не говоря уже о том, чтобы застать кого-то в нём.       Отчаяние взяло верх, лишив ясности мыслей. В голове раз за разом звучала одна и та же мольба: «Пожалуйста, очнись, пожалуйста, очнись». Дрожащими руками Санс обхватил лицо Папайруса, посмотрев в его глазницы. Он надеялся увидеть хоть какую-то реакцию, любой признак жизни. Всё, что он увидел, — пустота.       — Папайрус! — надрывал голос старший, пока слёзы наворачивались на его глазницы. Он резко встряхнул брата и щёлкнул пальцами у него перед лицом. — Папс, р-ради всего, сука, святого, очнись!       Внезапно в глазницах Папайруса вспыхнули два белых огонька.       — Хах?..       Внезапно к Сансу вернулась способность дышать.       — Бля, П-Папс… — всхлипывал Санс, неуклюже обнимая грудную клетку брата и утыкаясь ему в плечо. — Е-ебать, что с т-тобой, случилось?       — По моему… у меня просто закружилась голова, — спокойно произнёс Папайрус, отвечая на объятия брата и поглаживая его черепушку.       Санс помотал головой и отстранился.       — Нет, Папс, ч-что-то п-правда было не так. Ты, блять, никак не реагировал.       Как бы ни хотелось найти утешения в заплаканном от беспокойства взгляде Санса, Папайрус понимал, что разыгрывание шарады с больным младшим братцем только помешает его планам на ночь. Хотя он действительно ощущал некую слабость, и снова встать на ноги ему пришлось с помощью старшего.       Нужно было сориентироваться во времени, и Папайрус улучил минутку, чтобы оглядеться: зеркало в ванной запотело, он был в пижаме, а Санс в своей вчерашней одежде… Судя по всему, эксперимент удался: он оказался в нужном временном отрезке, только чувствовал себя гораздо более измождённым, чем после обычных перемещений.       — Ну всё. Я вызываю целителя.       Папайрус снова обратил внимание на брата. Он, должно быть, выглядел излишне растерянным, когда осматривал ванную, погрузившись в свои мысли, чем только усилил беспокойство Санса.       — Брат, прошу, не стоит. — Он высвободился из объятий Санса и скрестил руки на груди.       — Папайрус, ты, ёб твою мать, сознание потерял! — в гневе воскликнул Санс. — А вдруг это произойдёт снова и ты ударишься головой, а?! Вдруг я не смогу тебя разбудить?!       — Ладно, ладно, смотри… — Папайрус поднял руки в притворной капитуляции, пытаясь успокоить брата, но тот не унимался.       — Никто не теряет сознание просто так. Должна же быть какая-то причина. Я вызову целителя, и точка.       — Санс, пожалуйста, послушай—       — Нет, это ты меня послушай, — Санс указал на брата пальцем, рассержено изогнув надбровные дуги. — Я уложу тебя, и ты с места не сдвинешься пока целитель не осмотрит тебя, ясно?       Папайрус привык добиваться своего всякий раз в перепалках с Сансом, тем не менее он знал, что лучше не стоит пытаться перехитрить его в роли заботливого старшего брата. Было не так уж много причин, по которым тот прилагал усилия, но здоровье Папайруса всегда являлось одной из них. Младший был не впервые обречён на бесполезный постельный режим.       — Ладно, Санс, давай отнимем время у целителя, почему бы и нет.       — Не придирайся ко мне. — Санс бросил на него испепеляющий взгляд, равнозначный подзатыльнику.       Папайрус позволил Сансу проводить его до кровати. Через полчаса маленькая вулкин в белом халате измеряла уровень его магии. Санс объяснял ей, что произошло, пока Папайрус настаивал, что он всего лишь немного устал, но в целом чувствовал себя хорошо.       — Судя по показателям, — сказала целительница, встряхивая небольшое устройство, которое она держала своей магией, — Запасы вашей магии слишком малы.       — Этого не может быть, — Санс скрестил руки на груди. — Он сегодня вообще не пользовался магией, так ведь, Папс?       — Нет… не пользовался.       — В таком случае я рекомендую пройти полное обследование, когда вы вернётесь домой. Не хочу вас пугать, Папайрус, но обычное поддержание жизни не должно так истощать вашу магию. Попросите своего целителя проанализировать как её, так и образцы костного мозга, хорошо? И, конечно же, необходимо провести сканирование души.       Папайрус ошарашенно молчал. Слава звёздам, ему раньше никогда не приходилось сканировать душу, несмотря на это он знал, что из себя представляла данная процедура. Она не шла ни в какое сравнение с проверкой характеристик в бою. Вся его сущность будет раскрыта перед каким-то незнакомцем, которому не составит труда догадаться о его тайных способностях. Возможно, даже о его не совсем братских чувствах по отношению к Сансу, особенно если вся эта история с порчей души окажется правдой…       — Понятно, — сказал Санс. — Мы займёмся этим по прибытии домой.       — Хорошо. А пока… — целительница достала из сумки маленькую склянку с таблетками и передала её Папайрусу. — Примите одну сейчас и ещё одну утром. Это магические добавки широкого спектра действия; они помогут быстрее восстановить ваш нормальный уровень магии.       — Спасибо… — пробормотал Папайрус.       — С этими таблетками и прочим… такого больше не повторится, так ведь?.. — глухо спросил Санс.       — Нет, не должно. Но если вдруг… — она достала из сумки крошечный блокнот и записала в нём что-то. Затем передала листок Сансу. — Если это произойдёт снова, позвоните в больницу и попросите немедленно выслать скорую помощь.       Санс кивнул, осознав, насколько серьёзной была ситуация. Большинство заболеваний можно вылечить с помощью специальных лекарств, магической терапии и обычного отдыха. Целители редко сталкивались с чем-то посерьезнее, чем дисбаланс или сломанная конечность. Именно поэтому во всем Подземелье был только один крупный медицинский центр — Больница. Она располагалась в Новом Доме, где проживала большая часть населения. Монстров отправляли туда только в случае, если их жизнь находилась под серьёзной угрозой.       В Больнице пал их папа.       Санс подавил свой страх и проводил целительницу до двери, выразив благодарность за помощь. Как только дверь за ней закрылась и они остались наедине, он глубоко вздохнул и не оборачиваясь произнёс:       — Не спорь со мной на этот счёт.       — Я и не собирался, — ответил Папайрус.       Санс достал бутылку воды из мини-холодильника и, приподнявшись, сел на кровать рядом с братом.       — Завтра первым делом мы отправимся домой, — решил Санс и предложил бутылку младшему.       — Ладно. — Папайрус принял её и пожал плечами.       Он собирался оставить всё как есть. Нет смысла спорить о том, чему не суждено было произойти. Вот только Санса ещё больше обеспокоила покорность брата.       — Между прочим, мне кажется, ты не в себе. — добавил младший.       — Конечно я вне себя, Папайрус! — возмутился Санс, о чём сразу пожалел. Закрыв глазницы, он поднял руки перед собой и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Прости. Просто я…       «Боялся потерять ещё и тебя.»       — …Перепугался не на шутку, вот и всё.       — Я понимаю, брат. Всё в порядке.       Между ними повисла напряжённая тишина, которую нарушали только постукивания пальцев Санса по экрану телефона, пока он переписывал номер больницы.       — Прими лекарство, Папс, — сказал он, не отрываясь от дела.       Сказать было проще, чем сделать. На флаконе была одна из этих проклятых крышечек с защитой от детей, и, поскольку Папайрус сейчас действительно был не в лучшей своей форме, ему пришлось с ней изрядно повозиться. Открыв её с горем пополам, он принял одну таблетку, запил её большим глотком воды, и с любопытством посмотрел на брата: Санс что-то записывал в свой новый блокнот, который Папайрус подарил ему вче— где-то около двух часов назад.       — Что ты записываешь, брат?       — Номер больницы. Всё равно я потеряю ту бумажку.       — Зачем? Разве ты уже не сохранил его в телефоне?       — Да, но у блокнота не сядет батарейка, — сказал Санс, аккуратно закрыв его и положив обратно в инвентарь.       — Как и у телефона, если бы ты не забывал заряжать его.       — Ты требуешь от меня слишком многого, бро.       — Но, Санс, даже если ты запишешь номер в блокнот, что ты будешь делать, если телефон сядет? Прокричишь его на всю улицу?       — Я попрошу позвонить кого-нибудь другого, — сказал Санс, отводя взгляд. — Всё равно я не думаю, что он мне понадобится… Это так, на всякий случай.       Папайрус слишком хорошо знал своего брата, чтобы не заметить, что тот не так уверен в своих словах, как хочет показать. Санс привык всё взваливать на свои плечи, даже сейчас не позволял брату увидеть, насколько он на самом деле взволнован и напуган. Папайрус чуть было не захотел во всём сознаться, просто чтобы облегчить душу.       «Честно говоря, брат, я сегодня практиковался в магии. Я путешествовал в прошлое, и меня это немного утомило. Так что не беспокойся, я не болен и не при смерти!»       Разумеется, Папайрус не станет этого делать. И всё же брата следовало успокоить.       — Со мной всё будет хорошо, Санс. — Папайрус заметив, как рассеянно тот кивает, усилил свой энтузиазм: — Эта таблетка действительно помогает! Мне уже намного лучше!       — Рад это слышать, бро, — сказал Санс и, слегка улыбнувшись, похлопал брата по ноге.       — А теперь отправляйся в душ!       — Неа, не хочу оставлять тебя одного.       — Пожалуйста, Санс, — усмехнулся младший, — Говорю тебе, со мной всё хорошо! Кроме того, я официально запрещаю тебе находиться в постели, пока ты не приведешь себя в порядок!       — Хех. Я что, настолько воняю?       — Не знаю. Может быть. Узнать наверняка, когда нам придётся спать, мне не хочется.       Старший засмеялся.       — Окей, справедливо. — Санс спрыгнул с кровати и с помощью синей магии поднёс пульт поближе к брату. — Я ненадолго.       — Не торопись, — сказал Папайрус, включая телевизор.       Санс почти закрыл дверь ванной, как вдруг резко обернулся.       — Если снова почувствуешь себя паршиво, позови меня, лады?       — Ага…       — Даже если думаешь, что это ерунда.       — Ага-а-а…       — И не включай звук слишком громко, чтобы я услы—       — Ради всего святого, Санс! — рассмеялся Папайрус. — Иди уже в душ, ты, маленький душный гоблин!       Санс усмехнулся, и, наконец закрыл за собой дверь. Через пару минут раздался шум воды.       Настало идеальное время заварить чай.