shimizu hakutō

Собеседник из Сонхуна получается так себе, поэтому идут они почти в тишине. Сону пытается поддерживать разговор, но Сонхун отвечает односложно, и из его немногочисленных ответов Сону узнает только то, что он фигурист, и на языковых курсах он «по приколу», его родители временно проживают в Японии из-за работы, а Сонхун тренируется здесь с каким-то крутым тренером по фигурному катанию.  До дома Сону остается идти несколько минут, в вечернем воздухе висит приятная и ароматная прохлада, а рука Сонхуна несколько раз будто невзначай касается руки Сону и заставляет сердце последнего сделать тройной аксель (или как там у фигуристов это называется…?). Сам Сонхун абсолютно невозмутим, разве что прижимается плечом к Сону чуть больше, чем это предполагает их статус обычных знакомых. В голове Сону слишком много мыслей, они роятся и жужжат, создавая белый шум в глазах и неприятный звуковой фон в ушах. Сону пытается глубоко вздохнуть, пока Сонхун пялится в телефон, чуть ли не спотыкаясь о бордюр. «Стоп. Что сейчас со мной происходит?» — кажется, такой вопрос рекомендуют задавать себе психологи, когда внезапно теряешь связь с реальностью. Жаль только, что ответа на этот вопрос Сону так и не находит, потому что в какой-то момент зависает на профиле Сонхуна дольше, чем положено. Он настолько красивый, что Сону невольно удивляется, почему он не какой-нибудь айдол или модель, а фигурист. Возможно, с Сонхуном стоит поддерживать дружеские отношения? Не каждый раз в чужой стране встретишь своего земляка, так почему бы им не подружиться? Особенно, если Сонхун сам сделал первый шаг навстречу Сону.  — Может быть, мы могли бы попробовать пообщаться, если ты не против, — будто читает его мысли Сонхун, и Сону чувствует, как по его спине пробегает холодок. Атмосфера вокруг все еще ощущается напряженной, потому что Сонхун много молчит, и Сону не понимает его реальных намерений. — Было бы здорово… Мы могли бы помогать друг другу с домашкой, а может даже практиковать японский вместе, — улыбается Сону, останавливаясь у небольшого многоквартирного домика, показывая тем самым, что они пришли. Сонхун останавливается прямо напротив Сону и задумчиво рассматривает его лицо, чуть освещенное тусклым светом единственного на всю проезжую часть фонаря.  — Да, японский… — бормочет Сонхун, делая шаг вперед и приближаясь к Сону вплотную. Сону застывает на месте от неожиданности. — А как же корейский? — Что? Сонхун не отвечает на этот вопрос, лишь наклоняется к лицу Сону (вау, их разница в росте просто идеальна, успевает отметить ошарашенный Сону у себя в голове) и накрывает его губы своими. Поцелуй торопливый и несмелый, будто Сонхун боится, что Сону прямо сейчас оттолкнет его и убежит, однако Сону берет себя в руки и неуверенно отвечает, прикрывая глаза и облизывая чужие холодные губы.  Сонхун отстраняется первым, его выражение лица абсолютно нечитаемо, и Сону в который раз за вечер испытывает непонятное чувство полной дереализации. Пак Сонхун его поцеловал. Ян Чонвон ахуеет.  Сону открывает рот, чтобы что-то (он пока и сам не придумал, что именно) сказать, но Сонхун тут же перебивает его, неловко переминаясь с ноги на ногу: — Ну, до встречи на курсах.  — Подожди, что ты только что… — Мне пора. Широкая спина Сонхуна становится все меньше, по мере того, как он уходит вниз по извилистой улочке, растворяясь в дымке прохладного японского вечера. Оставшийся вечер Сону проводит будто в бреду.

***

На свете нет ничего хуже понедельников, и Сону убеждается в этом еще раз, когда благополучно забывает зонт и успевает вымокнуть до нитки по пути к университету. Голова гудит от недосыпа и количества сделанной за воскресный вечер домашки, которую Сону отложил на конец второго выходного, живот урчит, потому что утром выбор стоял между завтраком и тем, чтобы успеть на автобус, а настроение, соответственно, было хуже некуда.  Чтобы успеть в класс вовремя, Сону приходится бежать по лестнице, потому что очередь у лифта ничего хорошего не предвещает, и где-то между вторым и третьим этажом жизнью решает добить Сону окончательно, и он, не справившись с управлением, влетает в кого-то с небольшой стопкой книг. Человек, вопреки тому, как это бывает в сериалах, почти не сдвигается с места, книги из рук не разлетаются, только лишь Сону громко шипит и потирает ушибленное об чужую спину плечо. Парень недовольно оборачивается, и Сону неосознанно делает шаг на ступень назад, видя перед собой их нового преподавателя, на прошлом занятии с которым он умудрился уснуть.  — Вы, кажется, спутали лестницу со спортивным залом, Ким Сону, — язвительно говорит Рики, поправляя ворот рубашки. Вау. Он в рубашке. В черной, мать его, рубашке. Сону на пару секунд забывает как дышать, пока Рики продолжает: — Здесь, в Японии, очень серьезно относятся к установленным правилам. Будьте внимательны.  — Извините, Нишимура-сан… Я вас не увидел, — оправдывается Сону, в то время как Рики уже теряет к нему всяческий интерес и продолжает подниматься выше. Теперь у Сону есть всего несколько секунд для того, чтобы добежать до аудитории быстрее преподавателя и сжаться на своем месте до размеров атома, что он, собственно, и делает. Сонхун сегодня отсутствует, и Сону в голову совсем не вовремя начинают лезть навязчивые мысли. Может быть, Сонхун считает этот поцелуй ошибкой? И теперь он будет избегать Сону? А может, Сонхун разочарован тем, что Сону ответил на поцелуй? И теперь считает Сону легкодоступным? Из сеанса самобичевания вырывает громкий и резкий голос, от которого Сону почти подпрыгивает на стуле.  — Ким Сону! Повторите, в каких случаях мы используем данную грамматическую конструкцию, — взгляд Рики холодный и требовательный, как и всегда, однако сегодня преподаватель одет не в мешковатую одежду, а в черную рубашку и классические брюки, что определенно добавляет его виду серьезности и заставляет Сону чувствовать себя краснеющей и заикающейся маленькой школьницей. — Кажется, вы плохо усваиваете материал. Подойдете ко мне после занятия. О как. Сону роняет голову на руки и тяжко вздыхает. Только этого ему не хватало. Если родители узнают, что у него проблемы с учебой, будет очень плохо. В голове крутится гадкая мысль о том, что с подобных фраз обычно начинаются не блещущие сюжетом порно-ролики, но Рики пока что оставляет впечатление человека, который способен только выебать Сону мозги, а не самого Сону. И вообще, что за ужасные и пошлые мысли крутятся сейчас в его голове? Сону берет ручку и спешно списывает иероглифы с доски себе в тетрадь, попутно отмечая, что нужно определенно что-то делать с его рассеянным вниманием.

***

Занятие по японскому длится мучительно долго, однако Сону удается взять себя в руки и усвоить оставшуюся информацию. В спешке собирая свои вещи вместе с другими студентами, Сону наивно полагает, что Рики уже забыл про свою просьбу остаться после занятий, однако, когда Сону делает первые шаги по направлению к спасительному коридору, за спиной раздается раздражающе надменный голос: — Ким Сону, я просил вас остаться. Кажется, сбежать не получится. Сону уныло ждет, когда остальные студенты скроются за дверью и плетется к столу преподавателя. Рики что-то быстро пишет в ноутбуке и даже не смотрит в его сторону.  — Что вы хотели, Нишимура-сан? Рики отрывается от экрана ноутбука и смотрит на Сону. Он кажется расслабленным и уверенным в себе. Блять, он выглядит как настоящий босс мафии в этой блядской черной рубашке, это реально невыносимо. Сону бросает в жар. — Успокойся. Я не собираюсь тебя отчитывать. Но как ваш, пусть и временный, но преподаватель, я должен следить за тем, чтобы каждый из вас успевал усваивать материал.  Сону мысленно благодарит Рики за то, что тот говорит на корейском, потому что в голове сейчас полная пустота, и из японского там осталось только слово こんにちわ (яп. «Добрый день») и обтянутые черной тканью брюк упругие бедра, которые Сону разглядывает определенно дольше, чем это уместно в данной ситуации. Рики, кажется, успел проследить за взглядом Сону и чуть заметно ухмыльнулся.  — Извините, в последние дни я немного рассеянный, потому что не высыпаюсь из-за домашней работы, — бормочет Сону, надеясь, что этого объяснения вполне достаточно для того, чтобы преподаватель оставил его в покое. Но Рики это делать явно не спешит. — Я задаю вам не больше, чем Мацуда-сан.  Вероятно, есть еще какая-то причина? Сону упрямо молчит, стараясь не смотреть на преподавателя, прожигающего взглядом насквозь. Какой ответ он хочет услышать от Сону? Что тот почти до четырех утра учил хореографию к новому камбеку одной из своих любимых женских групп? У Сону по спине пробегает холодок, когда он представляет лицо Рики, который случайно узнает, чем занимается Сону в свободное время. Такой душнила и повернутый на правилах педант точно этого не поймет.   — Мне просто непривычно в чужой стране, — сухо говорит Сону, всеми силами желая избежать дальнейшего разговора и наконец-то пойти домой отсыпаться. — Извините, я буду внимательнее на занятиях.  Сону поднимает голову и встречается с Рики глазами. Его взгляд расслабленный, но по-прежнему требовательный и тяжелый, будто килограммовым грузом оседает на плечи Сону и заставляет испытывать мерзкое чувство тревожности. Сону следит за тем, как Рики достает из ящика стола увесистую книгу на японском и протягивает ему. — Возьмите. Это словарь устойчивых выражений на японском языке. Пригодится, — тяжелый словарь оказывается в руках Сону раньше, чем он успевает понять, что только что произошло, а Рики, будто моментально теряя к Сону интерес, снова утыкается в экран ноутбука. — Вы свободны.

***

Сону подскакивает из-за истошно вопящего звонка мобильного телефона, попутно пытаясь разлепить будто налитые свинцом глаза. Как назло, телефон на кровати не находится и, вероятно, Сону вообще выронил его на пол, когда случайно уснул вместо того, чтобы немного поваляться после учебы.  Пожалуй, есть что-то хуже понедельников, и это затянувшийся до позднего вечера дневной сон. Особенно, в начале рабочей недели. Сону не то, чтобы номер абонента на экране разглядеть, он даже сообразить, какой сегодня год, и то не может.  — Да…? — Пизда, — орет трубка голосом Чонвона. Сону стонет и откидывает голову обратно на подушку, борясь с навязчивым желанием послать Чонвона далеко и надолго и отправиться спать дальше.  — Чонвон, просто дай мне умереть, умоляю. — Отставить суицид, братан! Мы с Джей-хеном собираемся в Японию в марте. Так что самовыпил как-нибудь потом устроишь. Сону мгновенно просыпается и даже широко распахивает опухшие от долгого сна глаза, когда до него доходит информация, сказанная Чонвоном.  — Что? Ты реально приедешь?  — Говорю же, это пока не точно. Джей-хен вообще сказал тебе пока что не говорить… Но это я предложил ему сгонять в Японию, когда у него будет отпуск, — Чонвон что-то усердно жует по ту сторону телефона, поэтому некоторые слова Сону приходится практически угадывать. Внезапно телефон начинает вибрировать, оповещая о входящем звонке от незнакомого номера. И кто может звонить Сону в такое время? — Чонвон, погоди. Я перезвоню, — озабоченно бормочет Сону, скидывая звонок с другом и обрывая возмущения последнего. Незнакомый номер настойчиво продолжает звонить. Сону чуть медлит и, наконец, нажимает кнопку «ответить».  — Алло…? — Привет. Сильно занят? — Это кто? — нервничает Сону, пытаясь узнать обладателя смутно знакомого голоса.  — Это Сонхун. Так что насчет…? — Откуда ты взял мой номер? — перебивает одногруппника Сону и тут же тушуется, понимая, что звучит слишком грубо. — То есть… Просто это было неожиданно… — Я взял твой номер у старосты группы. Прости, я не хотел тебя напугать.  — Да все в порядке. Повисает неловкая пауза. Сону ковыряет пальцем край пледа и бездумно залипает в потолок. Диалоги с Сонхуном как обычно вводят в полный ступор.  — Вообще-то я хотел спросить, свободен ли ты завтра вечером.  — А что? — Сону чувствует, как его сердце пропускает удар от того, насколько личным кажется этот вопрос.  — Я немного пропустил по учебе… Не мог бы ты помочь мне с конспектами? Заодно мы могли бы поесть что-нибудь, — Сонхун звучит абсолютно равнодушно, однако, по тому, как он делает паузы в предложениях, становится понятно, что он тщательно старается подобрать нужные слова. Либо он просто тупой. Сону пока не понял. Пока хватает того, что Сонхун красивый и говорит на корейском, а еще он действительно приглашает Сону на ужин, поэтому Сону не видит причин отказывать. — Давай. Где и во сколько мы… — Я зайду за тобой в семь, — тут же говорит Сонхун. Сону чувствует, как от этого уверенного тона у него теплеет где-то в районе паха. А вот это уже интересно. — Договорились. — Спокойной ночи, Сону. Сону нажимает на кнопку завершения вызова и тут же падает лицом в подушку, издавая громкий писк. То есть сначала Пак Сонхун проводил его до дома и поцеловал, а теперь и вовсе зовет Сону на свидание (пусть и прикрываясь учебой)? Да что вообще происходит? Сону залезает в журнал звонков и добавляет номер Сонхуна в контакты, добавляя подпись «Сонхун ❄️». Щеки горят настолько сильно, что Сону кажется, будто бы у него поднялась температура. Встать получается только с нескольких попыток, голова неприятно побаливает, а живот буквально прилип к спине. Сону стонет и еще раз обещает себе никогда не спать после занятий.  Последней каплей становится тот факт, что Сону не может найти хотя бы одну несчастную пачку рамена быстрого приготовления, что говорит лишь об одном: его стратегические запасы были окончательно исчерпаны, и теперь ему придется добывать пропитание в ближайшем магазине. В целом, это даже неплохо, потому как подышать свежим воздухом хотелось катастрофически, как и остудить перегруженную мыслями голову.   Сону наспех умывается, надевает удобные спортивки и огромную черную толстовку, берет любимые наушники и выскальзывает из квартиры. 

***

На улице прохладно, в воздухе слышится чуть сладковатый дымный аромат, Сону вдыхает полной грудью, чувствуя легкое головокружение. Фонарей в этом спальном районе не так много, поэтому их свет едва ли достает до укрытых ночным сумраком углов зданий и дворов. Сону ловит себя на внезапной мысли о том, что хотел бы хоть раз примерить кимоно и пройтись в нем по токийским улочкам. Да и в целом, тут не так уж и плохо, как успел надумать себе Сону, находясь в состоянии хронической тоски по родной стране. Интересно, так ли Сону на самом деле заинтересован в Сонхуне, или же он просто цепляется за любое упоминание о Корее? Сону и сам не готов ответить на вопросы, жужжащие в его голове, будто надоедливые осы. Только минут через пять Сону вдруг понимает, что бездумно бредет в противоположную от круглосуточного магазина сторону. В кармане толстовки «случайно» обнаруживается примятая пачка сигарет, и Сону все же идет на риск выкурить сигарету на голодный желудок, потому что хочется невыносимо. Сону не любит курить находу, поэтому останавливается у неприметного здания, у которого есть цокольный этаж, если судить по тому, как мягкий тускловатый свет из маленьких подвальных окошек ложится на ноги Сону. Он наблюдает, как вспыхивает в темноте уголек сигареты, и поднимает голову к почти черному небу, выпуская ароматный дым куда-то туда, за пределы человеческого представления о мироздании.  — Мяу!  — А-а-а, да чтоб тебя… — орет испугавшийся резкого звука Сону, от неожиданности чуть не наступив пушистому источнику звука на хвост. Пушистый рыжий кот доверчиво трется о ногу Сону, выпрашивая внимания к своей персоне. Сону докуривает сигарету, и садится на корточки, намереваясь погладить кота, который продолжает виться вокруг его ног.  Поравнявшись с окном внизу, Сону первым делом обращает внимание на пыльное и, возможно, годами не мытое стекло, не сразу вглядываясь в то, что происходит за ним. Внутри просматривается довольно просторное помещение, в котором находится небольшая группа человек, от силы 7-8. Два силуэта друг напротив друга стоят в боевой стойке, один из них молниеносно подлетает к противнику, ловко уворачиваясь от прилетающих в ответ ударов, и бьет с локтя прямо по челюсти. Сону сглатывает скопившуюся от страха слюну и чувствует, как мерзкое чувство тревоги наполняет его изнутри. Разве можно так жестоко бить людей? Что это вообще? Подпольный бойцовский клуб? Или скрывающиеся от правоохранительных органов преступники? В этот момент, парень в белой майке, который почти отправил противника в нокаут одним ударом локтя, наносит еще один удар, но уже коленом, который его оппонент уже не выдерживает и падает на пол. Толпа вокруг явно ликует, но шумоизоляция просто отменая, до слуха Сону не долетает почти ничего кроме каких-то едва уловимых глухих звуков.  Молодой парень в белой майке подходит ближе к окну, и Сону, и так напуганный ожесточенной схваткой, дергается в попытке подняться и уйти незамеченным,  но слишком уж знакомым выглядит силуэт по мере того, как Сону из последних сил напрягает свои и без того уставшие глаза. И ровно в тот момент, когда рыжий кот разочарованно машет пушистым хвостом, уходя по своим делам, Сону встречается взглядом со своим преподавателем японского, который только что отправил человека валяться на полу без сознания всего двумя чертовыми ударами. И это намного хуже, чем понедельники и затянувшийся до ночи дневной сон. Это вообще, мать его, полный пиздец.