За победу не извиняются

… [Годжо] Например, стоны? [Сугрюмый хехе] Чего? [Годжо] Ну, ты не должен возбудиться при прослушивании. Разъяснить что-то еще? [Сугрюмый хехе] То есть, в качестве предмета для спора ты предлагаешь это. Тебя ничего не смущает? [Годжо] Абсолютно! :) [Сугрюмый хехе] И как ты собрался проверять результат? [Годжо] Я ожидаю, что ты будешь честен со мной. [Годжо] Ну так что? Согласен или мы засчитываем мне победу? [Сугрюмый хехе] Кидай. Сугуру ждал всего. Типа, тихие стоны, громкие стоны, стоны девушек, да даже парней, это же, блять, Годжо. Он ждал любого дерьмового файла с сомнительных сайтов на просторах интернета. Файла. Не загоревшейся зеленой точки напротив его имени. «Записывает голосовое сообщение…» Пока Гето не хватанул инфаркт, умная мысль, наконец, посетила его. Сатору, конечно, ебанутый, но не настолько же. Просто почему-то не нашел лучшего способа записать стоны, чем на голосовое с какого-то видео. Сидит там сейчас, наверное, хихикает и предвкушает чужую реакцию. Может, Годжо думает, что Сугуру — невинная ромашка или вроде того. Но его спокойный вид и то, что он не травит пошлые шутки каждые десять минут еще не означает, что этого нет в мыслях. Черт бы побрал этого Сатору с его намеками… Лучше сейчас об этом не думать. Он и не представляет, что вызывает каждая его шуточка. Заливается весело смехом рядом. Не представляет, что в мыслях Сугуру творится после его слов. Не ему же в экстренном режиме все дыхательные практики вспоминать, пытаясь очистить взбушевавшийся разум. До новой шутки. Он снова об этом думает… Годжо там ему двадцатиминутное видео полностью записывает, что-ли? Самому не лень слушать? Хотя, может он там заодно решил и сам… Господи, не думать об этом! Иначе это снова охватит его мысли. Скорее бы отправил. Отвлечется на фальшивые крики удовольствия девушек. Гето не думает, что они его возбудят, можно будет с чистой совестью сказать, что он ни капельки не— Звук уведомления разрезает тишину комнаты. Сугуру заходит в чат и жмет на плэй. — Ахаха… Мне даже немного стыдно… Еще не видео — голос Годжо. Значит, и у него в словаре есть понятие «стыд»? Уже казалось, что нет. Слышится стук, словно Сатору поставил куда-то телефон, затем шуршание и тихое: — Ах-м. …или все же не казалось. — Мх, — такой же тихий выдох. Это точно голос Сатору. Хоть Сугуру и не слышал, как он звучит в таких обстоятельствах, он знал, как может звучать. Потому что выучил уже его голос, потому что отличит из тысячи, из миллиона, миллиарда подобных. По дыханию узнает. «Неужели ты собираешься сам…» Наушники стонами подтверждают эту безумную мысль. И что Гето может сказать? Он не выдержит. Он проиграл еще тогда, когда согласился на это, ни о чем не подозревая. — Сатору, мой мальчик, зачем оно тебе нужно было? Стоит ли этого твое желание? — шепот в тишине комнаты. А чего стоит его собственная гордость? Ничего, уже ничего: разбита вдребезги первым же слабым, мягким звуком из маленьких динамиков наушников. И незачем теперь за нею гнаться. Так что… Годжо несдержаннее, стоны начинают казаться настоящими. Гето не слышит фальши. …пошла к черту. Рука тянется вниз, и Сугуру даже не собирается ее останавливать. Он больше не властен над собой. И так уже крышу снесло конкретно: перестал слышать наигранность. А от чего бы им, стонам, быть реальными? Удовольствие Годжо ощутит, когда своё получит — выигранное в (не)честном бою желание. Знает ли он, как действует на Гето? — Я просто думаю о тебе и. м–! Бля-ять. — В смысле, ну! ты будешь слушать… С каким выражением лица, ахаха-кхм– Как представлю твою каменную рожу сейчас, ахахаха-а-ах… — нормально смеяться ему мешают стоны. Словно действительно не давит их из себя специально. Актер пропадает. — А хотелось бы, чтоб кое-что другое… Было каменным, хаха… «Хотелось бы»? Опять его дурацкие шутки… Когда-нибудь он Гето с ума сведет. Если не уже. Скорее всего уже. А члену не объяснишь, мол «да не, ты чего, это у Годжо такие шутки». Он очень, очень готов. Блядство. — Я сначала хотел сказать… Можешь представить, кого хочешь, — он и сам был бы рад вообразить на его месте кого-нибудь, кто не вызывает столько… всего, но образы так легко из головы не выкинешь, — потом подумал… не хочу. Пожалуйста, Сугуру, — член дергается под рукой, когда Гето слышит своё имя таким разбитым из его уст. — Раздели это воспоминание только со мной. А то как-то нечестно получается… я же стараюсь, меня ты слышишь сейчас, ах-м… — даже если бы хотел, Гето не смог бы думать о ком-то другом. Он не может, не хочет. — Может быть, я облегчаю тебе задачу, аха, — возможно, Сугуру кажется, но он слышит оттенок тоски в его смешке, — проигрываю… Вырываю тебя из твоих сладких фантазий, но все еще не хочу отдавать это кому-то другому. Ты только что породил новые. — Сугуру, это я… для тебя… И они уже не покинут его голову. Теперь он не может избавиться от ложных представлений о том, что происходило по ту сторону экрана, не может обратно убедить себя, что это все просто глупые споры Годжо и желание выиграть, хотя и понимает, что это так. Он даже не закрывает глаза, но все равно видит: взмокшие белые пряди липнут ко лбу, Годжо, совершенно разрушенный, стонет, ублажает себя с его именем на губах. Мозг твердит, что Гето поступает неправильно. Что это давно перешло все границы дружеского спора. И как он собирается ему в глаза смотреть после? После того, как дрочил на его, будь она проклята, шутку. Но чувства у руля, а им плевать. Он ловит каждый вздох, и да, ему не кажется: друг действительно начинает бредить, не подозревая о том, что чувствительный микрофон запишет всё: — Сугуру, Сугуру, — хнычет едва слышно. И это выше его, Сугуру, сил. Последний стон — задавленный ладонью вскрик. С ним Гето кончает. *** Годжо смотрит на измазанную в сперме ладонь. Сознание потихоньку возвращается, и он начинает осмысливать произошедшее: — Прости… прости, Сугуру, прости, — но уже не может не отправить. Нажимает все же на несчастную кнопку. Не знает, как объяснить время, потраченное на запись. Моет руки, смотрит в зеркало. Он не должен выглядеть так. Все не должно было быть так. Он хотел всего немного смутить Гето. А не всего этого. Может, все же лучше было по-тупому отмазаться и не отправлять? Надо было думать сразу — поздно. Гето слышал, но не видел. Да и слышал он не все. Не всё же? Может, оправдание найдется? Он тупо смотрит в потолок. Вина давит. Звякает уведомление, и Годжо подавляет желание разбить телефон о стену — не поможет. [Сугрюмый хехе] Ты же знаешь, что за победу просить прощения необязательно, да? «Чего?» [Сугрюмый хехе] Твое желание? «Победа?» Сатору быстро печатает ответ. [Годжо] Что ж, полагаю, я имею право просить об этом, раз уж ты проиграл [Годжо] Трахни меня, Гето Сугуру