Whispers of a Raven

      В течение последних нескольких лет Гарри и представить себе не мог, что снова увидит замок изнутри, не говоря уже о том, что будет преподавать в том самом классе, где начинался его путь в Защите от темных искусств.              Это были гораздо более простые дни, когда его заботы сводились лишь к выполнению домашних заданий, игре в шахматы с Роном и, возможно, к тому, чтобы оказаться втянутым в какое-нибудь приключение.              Как же изменилась жизнь. И, размышляя об этом, он не мог понять, как ему удалось выжить до сих пор. Его должны были убить много раз.              Он проигнорировал волну холодной магии, нахлынувшую на него, как и в последние несколько дней, — напоминание о том, что его сны были не просто снами.              Что бы ни сделала с ним та фигура в плаще, это было вполне реально. Там, где раньше было тепло от его магии, теперь его не было. Остался только холод, но это было странно. Что бы ни сделала эта фигура, магия теперь чувствовала, что принадлежит ему. Только ему.              Если раньше он часто ощущал внутри себя конфликт из-за слияния душ, то теперь его не было. С тех пор как он впервые прошел сквозь завесу, он чувствовал себя целым; его разум, душа и магия теперь были единым целым.              Это чувство было трудно объяснить, но Гарри понимал его. До того, как он попал сюда, он часто сомневался в своих импульсивных решениях и знал, что порой поступал опрометчиво и глупо. Влияла ли это на него душа Риддла? Или это был он сам?              Гарри не знал, да и не хотел зацикливаться на подобных мыслях. Те времена остались позади, и он не собирался пытаться постичь магию, которую с трудом понимают даже самые великие умы.              Нет, он должен был сосредоточиться на том, что происходит сейчас, на том, что было для него гораздо важнее, чем его прошлые поступки и то, с чего начался его собственный путь.              Каким-то образом ему было поручено обучать сидящих перед ним студентов, и он был благословлен красивой и терпеливой женщиной, которая знала о нем меньше, чем заслуживала.              Нарцисса волновалась за него, да и понятно почему.              Его приступ был неожиданным и остался необъяснимым. Он часто замечал, что она смотрит на него с беспокойством, а у него не было чем её успокоить. Как объяснить, что он часто встречается с фигурой в плаще, которая, вроде как была Смертью? Как объяснить ей, что это место не всегда было его домом? Как он мог объяснить ей все, что пережил и вытерпел за свою жизнь?              Он не мог, по крайней мере, не всё. Однако она заслуживала чего-то, и с той ночи он проводил минуты бодрствования, размышляя над тем, что же ей сказать.              Он не хотел, чтобы его супружеская жизнь строилась на лжи, но в то же время не мог рассказать ей всю правду.              Гарри отмахнулся от этих мыслей, когда его палочка завибрировала в руке, сигнализируя о том, что время для третьекурсников, которым он назначил тест, истекло. Ему нужно было понять, какие знания они имеют, и разработать план уроков, чтобы заполнить все пробелы.              К счастью для них, до сдачи СОВ оставалось два года, и у них было достаточно времени, чтобы наверстать всё упущенное. У пятого и седьмого курсов такого преимущества не было, и их уроки должны были быть более структурированными.              — Время вышло, — объявил он, взяв в руку лежащие перед ними листы пергамента. — Я просмотрю их и решу, что нужно будет изучить или пересмотреть вместе с вами. Сдавайте.              Они выходили из кабинета по-разному: одни ворчали, обсуждали задания, другие думали, насколько хорошо, по их мнению, они справились. Когда комната опустела, Гарри приготовился к следующему уроку, и как бы он ни старался мысленно подготовиться к нему, ничто не могло подготовить его к тому моменту, когда он впервые взглянул на свою мать.              Она первой вошла в комнату вместе с двумя другими девушками, на которых он не обратил внимания: рыжие волосы, о которых он так много слышал, и те самые зеленые глаза, которые она ему подарила, трудно было не заметить.              Он неохотно отвлекся от неё, когда в кабинет вошли остальные ученики, представляющие все четыре факультета школы. Это была большая группа, и они заняли свои места, некоторые смотрели на него настороженно, а другие с ожиданием.              На мгновение он заметил, как Хвост обратил на него пристальное внимание, и ему пришлось побороть желание достать свою палочку. Не стоит убивать ученика без причины, но он будет внимательно следить за крысой.              — Что такое Темные искусства? — простодушно спросил Гарри. — Ты, Снейп, — уточнил он, когда мальчик поднял руку.              Странно было видеть бывшего мастера зелий подростком. Гарри всегда представлял, что тот родился унылым человеком средних лет. Снейп же улыбался, что совсем ему не понравилось.              — Темные искусства — это совокупность направлений магии, которые занимаются темами, считающимися запретными для руководящих органов. Это нелепый способ классифицировать их, поскольку «Темные искусства», как их называют, субъективны. Существует множество практик, которые считаются темными в Британии, но являются обычной практикой в других странах.              Гарри кивнул. Снейп, которого он знал, был экспертом в этой области, возможно, самым осведомленным человеком из всех, кого он когда-либо встречал.              — Десять баллов Слизерину, — сказал Гарри, впечатленный его ответом. — Несмотря на ваши собственные взгляды на Темные искусства, мистер Снейп прав. Магия, которая рассматриваются как представляющие непосредственную угрозу для жизни или не имеющие широкого понимания, попадают в эту категорию. Это основной и плохой способ классифицировать такие вещи. Вы не согласны, мисс?              — Эванс, профессор, — ответила рыжеволосая девушка, и Гарри почувствовал, как у него потеплело в груди, услышав её голос.              Он был ему знаком, хотя интонация сильно отличалась. Единственный раз он слышал его в кошмарах, когда она умоляла о его жизни.              — Говорите, мисс Эванс, — попросил он.              — Разве не следует относить некоторые виды магии к темным? Есть заклинания, которые предназначены только для того, чтобы причинять боль и страдания.              Гарри задумчиво кивнул.              — Вы затронули очень интересный вопрос. Однако мне кажется, что вы путаете магию с намерениями заклинателя. Возможно, демонстрация как-то поможет?              Рыжая нахмурилась, но кивнула, и Гарри вызвал один из манекенов, оставленных предыдущим профессором, и поставил его в центре комнаты, чтобы все могли видеть. Он был довольно реалистичным, кости и органы были видны во всей красе.              — Итак, — начал он, щелкая палочкой в руке. — Начнем с вот этого — продолжил он, и взмахнул палочкой в сторону манекена.              С кончика палочки сорвалось ярко-оранжевое заклинание, и сердце взорвалось. Неприглядная темная жидкость вытекла и потекла в полость желудка, от чего студенты замерли, а некоторые побледнели от увиденного.              — Довольно ужасное заклинание, — размышлял Гарри, — но смерть быстрая, почти мгновенная, не так ли?              Класс кивнул в знак согласия, и Гарри взмахом палочки восстановил манекен.              — А теперь смотрите, — приказал он.              Серия хрустов отразилась от стен, когда он приступил к работе, начав с пальцев на руках и ногах манекена, а затем оторвал руки из плеч. Затем последовала тазобедренная кость, потом отдельные позвонки и, наконец, шея. Она была раздроблена на две части, и голова безвольно повисла на одной стороне.              Класс уставился на него в недоумении.              — В чем разница между тем, что я сделал?              — Первое было заклинанием, которое считается темным, — пробормотал Снейп.              — Так и есть, — согласился Гарри, — а что насчет второго? Кто-нибудь может сказать мне, какое заклинание я использовал?              Не получив ответа, Гарри кивнул. Шестнадцатилетний подросток не смог бы его узнать.              — Вы поверите мне, если я скажу, что это заклинание обычно используют целители?              — Целители? — фыркнул студент Слизерина.              — Да, — подтвердил Гарри. — Это то же самое заклинание, которое они используют для вправки вывихнутых костей. То, что вы увидели, могло бы вас убить. Если бы вам предоставили выбор, вы бы выбрали смерть от уже известного и немедленного темного заклинания или от того, которое используют целители?              — Я бы выбрал первое, — пробормотал Ремус. — Мне не нравится, когда мои кости так разрывают на части.              — Значит ли это, что второе должно считаться темным? Даже если оно регулярно используется для помощи игрокам в квиддич и любым другим ведьмам и волшебникам, которые в ней нуждаются? — спросил он Лили.              Девушка покачала головой.              — Нет, но первое заклинание не может быть полезным.              — Оно пригодится, если возникнет необходимость защищаться, — возразил Гарри. — Это довольно простое заклинание, не требующее движений палочкой и трудно заблокировать. По сравнению со многими другими, это довольно быстрая смерть.              Когда девушка ничего не сказала, он снова обратил внимание на остальных учеников.              — Какую мысль я пытаюсь донести? Мистер Блэк? — спросил он Сириуса.              — Что магия — это не плохо, но люди, которые её используют сами контролируют как её использовать? — неуверенно ответил он.              — Пять баллов Гриффиндору, — ответил Гарри. — Это похоже на мою точку зрения. Эта тема довольно сложная. Это межпредметное исследование, включающее в себя множество других направлений магии, некоторые из которых считаются темными, а другие используются каждый день. Сама по себе магия не является ни темной, ни светлой. Всё зависит от намерений, с которыми её применяют.              — Как тогда, когда ты убил Эйвери? — прошипел студент Слизерина.              Гарри не узнал его, но беззастенчиво кивнул.              — Либо я, либо он. Я бы сделал то же самое с любым, кто посмел бы угрожать мне подобным образом.              — СМЕРТЬ! — каркнул Олин, присев на край стола Гарри, испугав всех учеников, впился глазами в мальчика, который вопросительно смотрел на Гарри.              — В качестве домашнего задания на эту неделю я хочу получить список из трех часто используемых заклинаний и способы их применения для защиты. Я хочу получить их в пятницу. Мистер Снейп? Остановитесь на минутку.              Остальные ученики собрали свои книги, перья и пергамент и вышли из комнаты, оставив Гарри наедине со Снейпом.              — У вас прекрасные знания о Темных искусствах, — заметил Гарри. — Я бы был очень осторожен с тем, насколько глубоко вы в них погружаетесь. Искусства разума не всегда смогут вас защитить от их влияния.              Снейп уставился на него, но не стал отрицать обвинения, явно ошеломленный замечанием Гарри. Трижды, когда он встречался с ним взглядом, ему казалось, что тот пытается прочесть его поверхностные мысли, и ему приходилось бороться с желанием что-то сделать вопреки.              — И дружеское предупреждение для вас, молодой человек. Если я почувствую хотя бы ещё один легкий зонд легилименции, направленный в мою сторону, я впущу вас в самые темные глубины своего разума и разорву вас, как мокрый пергамент. Вы поняли?              Мальчик тупо кивнул.              — Я буду следить за вами, мистер Снейп. Не дай мне повода донести на тебя за использование неодобряемой ветви магии.              — Да, профессор, — ворчливо ответил Снейп.              — Кто вас учит?              — Я учусь сам. Моя мать познакомила меня с этим, и с тех пор я работаю над этим.              Гарри благодарно кивнул. Снейп никогда не раскрывал ему эту информацию.              — И вы очень хорошо справляетесь, — похвалил он, к большому удивлению мальчика. — Продолжайте в том же духе, и однажды вы станете отличным практиком этой области. А теперь отправляйтесь.              Снейп ничего не сказал, собрал свои вещи и вышел из комнаты, а Гарри покачал головой.              Это было странно, но ему предстоит пережить это ещё много раз.              Однако, когда кабинет опустел ушел, его мысли вернулись к другим проблемам, и всё удовольствие, которое он испытывал, практически испарилось.             

══════ஜ▲ஜ══════

             — Что вы о нем думаете? — спросил Джеймс у Ремуса и Питера, когда они направлялись в Большой зал на обед.              — Он чертовски страшный, — пробормотал Питер. — Вы видели, что он сделал? Он сломал эти кости, не моргнув глазом.              Ремус кивнул в знак согласия.              — Он не похож на человека, с которым стоит связываться. Удивляюсь, как Селвин не описался от его взгляда за то, что он спросил об Эйвери.              — Нет, Певерелл хорош, — заявил Сириус, — ну, если только ты его не разозлишь. Я не забуду, как он поступил с Беллатрикс.              К тому времени как он закончил говорить, Сириус уже почти ухмылялся.              — Что же произошло между ним и твоей кузиной? — спросила Лили.              Сириус пожал плечами.              — Певерелл пошел на ужин с моей семьей, и я думаю, что Беллатрикс угрожала ему. Для нее это закончилось не очень хорошо. Я всё ещё думаю, что он должен был убить эту суку.              — Сириус, она твоя семья! — укорила Лили.              — Нет, черт возьми. Я скорее породнюсь с Крэббом, чем буду считать её частью своей семьи.              — А разве ты уже не родственник Крэбба? — поддразнил его Джеймс.              — Возможно, — раздраженно буркнул Сириус. — В любом случае, он не убил её, потому что Цисси попросила его не делать этого.              — А теперь он на ней женится, — напомнил ему Ремус.              Сириус покачал головой.              — Должно быть, он так и мечтает о смерти от кого-то из Блэков. Он чертовски безумен.              — Он женится на твоей кузине? — спросила Лили.              — Осторожно, Сохатый, Эванс ревнует, — фыркнул Питер.              — Я не ревную! — возразила Лили. — Просто странно, что он чуть не убил твою кузину, а теперь женится на Нарциссе.              — Не совсем, — возразил Джеймс. — Такие вещи случаются постоянно. Моя мама вышла замуж за моего отца. Хотя у нас не было проблем с Блэками, ни один Поттер раньше не брал в жены никого из Блэков.              — Твоя мама — Блэк? — спросила Лили, очевидно, она не знала об этом. — Насколько велика эта семья?              — Уже не такая большая, — вздохнул Сириус. — Белла замужем за Лестрейнджем, Цисси выйдет замуж за Певерелла, а Энди сбежала с магглорожденным. Остались только я и Рег.              — И Сириусу однажды придется разбираться со всем этим дерьмом, когда он станет лордом Блэком, — усмехнулся Джеймс. — Представь, что тебе придется угрожать Певереллу, если он обидит его кузину.              Сириус фыркнул.              — Никаких шансов. Я не собираюсь быть лордом чего бы то ни было. Мой дедушка может отвалить.              — Остынь, Бродяга. Нет никого другого, кто мог бы им стать. Если ты этого не сделаешь, твоя мать выиграет, — заметил Джеймс.              — Она уже победила, когда выгнала меня из дома, — огрызнулся Сириус, покачав головой, и недовольно проворчал.              — Его мама выгнала его? — с грустью спросила Лили.              Джеймс только кивнул. Он не собирался вдаваться в подробности того, что случилось с его другом, но не стоит и говорить, что Сириус был полон решимости разорвать все связи с Блэками.              Родной отец Джеймса пытался уговорить его, но пока встречал лишь ожидаемое упрямство и сопротивление.              Сириус никогда бы не признал этого, но ему было больно от того, что произошло, от того, как с ним обошлась большая часть его семьи. Но Джеймсу было плевать на Блэков и он не боялся их. Сириус был его другом, и ничто не могло этого изменить.              По крайней мере, ему всегда будут рады в семье Поттеров.       

══════ஜ▲ஜ══════

             Хотя Тёмный Лорд по большей части оставил магглов в покое, он не оставлял попыток. В течение нескольких недель он создавал союзы, пополняя свои ряды, но искал он не лояльности волшебников, а различных существ, которые могли оказаться полезными.              После довольно легких переговоров ему удалось привлечь к своему делу целую стаю оборотней во главе с Фенриром Грейбеком, одним из самых страшных альф этого века.              Он уже направлялся в Британию с несколькими десятками членами стаи. Однако не это было причиной его радости.              Нет, они были ничто по сравнению с союзом, который он заключил с Дементорами. С их помощью победа в войне была практически гарантирована. Ему нужно было только дать команду, и твари покинут свои посты в Азкабане, чтобы сеять хаос среди магглов и волшебников.              — Милорд, — оторвал его от размышлений чей-то голос. — Корвус только что сообщил мне кое-что, о чем, я думаю, вы захотите узнать.              Волдеморт нахмурился, но жестом велел мужчине продолжать.              — Лорд Певерелл был назначен новым профессором защиты в Хогвартсе.              Темный Лорд задумчиво кивнул.              — Это довольно интересно, — размышлял он вслух. — Вы не знаете, как это произошло?              Мужчина покачал головой.              — Очень неожиданно, милорд. Прежний профессор ушел, и в тот же день его заменил Певерелл. Это всё, что нам известно.              — Понятно…              — Нам ничего не делать?              — Да, и пусть в школу отправят указания, что за Певереллом нужно следить, но не трогать. Вполне может быть, что старый дурак назначил его, чтобы воспользоваться его репутацией. Пусть он выполняет свои обязанности, но я хочу, чтобы мне еженедельно сообщались, с кем он общается и не являются ли отношения между Певереллом и Дамблдором более чем профессиональными.              — Конечно, милорд. Я прослежу, чтобы это было сделано.              Получив указания, его последователь покинул комнату, а Темный Лорд остался размышлять над развитием событий. Может быть, Певерелл присоединился к Дамблдору? Или он просто устроился на работу в школу, как любой другой профессор?              Пока рано говорить об этом, но за ситуацией нужно следить. Он всё ещё хотел привлечь его к своему делу, но теперь его потеря будет гораздо менее значительной.              В ближайшие месяцы он будет готов обрушить свои силы на волшебную Британию, и ни Дамблдор, ни любой другой, вставший на его сторону, не смогут остановить грядущее.              Эта мысль наполнила его чувством ни с чем не сравнимого ликования, и он облегченно захихикал. Десятилетиями он работал над этим, и вот, наконец, ему показалось, что его усилия наконец-то принесли плоды.       

══════ஜ▲ஜ══════

      Прошло уже много месяцев с тех пор, как Альбуса вызывали к министру: последний раз это было, когда она только вступила в должность, чуть больше года назад. Это было ещё до того, как менее благонадежные представители общества начали завязывать с ней отношения, и она, по своей наивности, поддалась их харизматическому обаянию.              Эйвери, Малфой, Розье — вот лишь немногие из них — проложили себе путь к её благосклонности, а Альбус не привлекался ни для чего, кроме как для выполнения своих обязанностей Верховного Чародея. Если бы не нынешняя обстановка во внешнем мире, он, возможно, почувствовал бы облегчение от того, что в нем не было необходимости. Однако при том, как развивались события, всё было наоборот.              Он сам искал встречи с министром, чтобы получить разрешение на установку дополнительных магических датчиков и наблюдение за ними. С тех пор от неё не было ни слуху ни духу, по крайней мере до сегодняшнего утра.              Письмо было доставлено совой, пергамент скреплен печатью министра, и вот он здесь. Он не знал, чего она от него хочет, но полученное послание было кратким и предельно понятным.              Альбус,              Мой офис, 16:00, сегодня.              Миллисент Багнолд              Министр магии              Помощник министра пропустил его, а охранник-аврор, стоявший у двери, постучал, прежде чем войти. Человек в красной мантии вернулся спустя мгновение и кивнул директору, и разрешил пройти.              — Вы вызывали меня, министр, — заявил Альбус, закрыв за собой дверь.              Министр кивнула и жестом пригласила его занять место на противоположной от себя стороне стола.              Она выглядела усталой, больше, чем другие министры, занимавшие свой пост так недолго. Круги под глазами были темными, и она заметно постарела. Жизнь человека, занимающего такую должность, была не для многих, и Миллисент явно чувствовала напряжение от своих обязанностей.              — Я хотела поговорить с вами о проекте, над которым вы работаете, — объяснила она. — У меня были сомнения, Альбус, но ваша помощь оказалась, мягко говоря, ценной. Однако я не понимаю, почему в последнее время всё так тихо? Барти уже несколько недель не сообщает об активности. Неужели я зря надеюсь, что всё, что происходило, уже позади?              — Боюсь, что это всего лишь затишье перед бурей, — сурово ответил Альбус. — Этот человек — не тот враг, к которому можно относиться легкомысленно, и я могу лишь предположить, что он выжидает время.              — Именно этого я и боялась, — вздохнула Миллисент. — Аврорат необходимо усилить. Могу ли я рассчитывать на вашу поддержку, чтобы провести законопроект?              Альбус кивнул.              — Я бы предложил сделать это как можно быстрее. Я обсужу это с несколькими надежными людьми.              — Пожалуйста, Альбус, и спасибо.              Дамблдор отвесил ей легкий поклон, и встал.              — Я слышал, что между вами и этим человеком произошла дуэль.              Альбус кивнул.              — Да, и он волшебник, с которым мало кто захочет пересечься. Я не могу подчеркнуть, насколько он опасен, Миллисент.              — Тогда я начну подготовку немедленно, — ответил министр. — Сможете ли вы быть готовы через неделю?              — Смогу, — подтвердил Дамблдор. — С этого момента я привлеку как можно больше сил на поддержку.              — Как и я, хотя мне не хотелось бы обсуждать это с другими. В условиях такой неопределенности в отношении того, кто в этом замешан, я не смею раскрывать слишком много.              — Тогда ничего не говорите и позвольте мне разобраться с этим. Вы получите необходимую поддержку.              Багнольд ничего не сказала, только кивнула, и Альбус покинул кабинет.              Он не мог отделаться от мысли, что её вмешательство было слишком запоздалым, но он был рад, что она наконец увидела угрозу. Том всегда был проблемным ребенком, и он вырос в нечто большее, чем, по мнению директора, мог бы, но, поскольку Миллисент наконец-то заняла необходимую позицию, возможно, еще не все потеряно.             

══════ஜ▲ஜ══════

             Нарцисса наблюдала за Гарри, который перебирал стопку пергамента, привезённую им из замка, и слегка хмурилась, изредка покачивая головой, пока он выводил пером. Она гордилась тем, что он делает, и тем, что он посвящает себя своей новой роли.              Но гордость всё же уступала место беспокойству.              Они не обсуждали ту ночь, не говорили о том, что ей показалось, будто он умирает на её глазах. Он, казалось, смирился с этим, но она не могла сделать то же самое. Каждую ночь, когда он спал, она боялась, что всё повторится, и он останется таким же холодным, каким был до пробуждения.              — Не думаю, что я был таким наивным в их возрасте, — недовольно пробормотал Гарри. — Кто их, чёрт возьми, учил?              — Защита всегда была проблемой в Хогвартсе, — объяснила Нарцисса. — У нас каждый год появляется как минимум один новый профессор.              Гарри вздохнул, откинувшись в кресле.              — Это заметно, — вздохнул он.              Нарцисса кивнула, глядя на него и гадая, что у него на уме.              Он был самым милым человеком из всех, кого она встречала, добрым и заботливым, но несомненно — загадочным. Она хотела узнать его, целиком и полностью, но он, похоже, не хотел этого делать или просто не понимал, как много это для неё значит.              Неужели он не хотел узнать её так же? Неужели он не хочет узнать её так близко и так, как никто другой никогда не узнает?              — Ты опять волнуешься, — прервал её мысли его голос.              У неё не было причин отрицать.              — Что бы ты почувствовал, если бы проснулась и подумал, что я умираю? — спросила она.              Он на мгновение уставился на нее, но потом смирился и кивком признал свою правоту.              — Ты права, — ответил он, достал палочку и коснулся стопки пергаментов, лежащей на столе.              Он убрал их в сундук, который Гарри купил для работы, и сел на диван рядом с ними.              Нарцисса присоединилась к нему, нервничая по поводу того, что он собирается сказать.              — Я думал об этом с тех пор, — признался он. — Мне трудно объяснить многое из того, что произошло. Большая часть этого оттуда, где я предпочел бы это всё и оставить, но ты станешь моей женой и, как никто другой, заслуживаешь объяснений.              — Мне не нужно знать о тебе всё, Гарри, — ответила Нарцисса, взяв одну из его рук в свою. — Я просто хочу узнать тебя.              — Что ты хочешь знать?              Нарцисса была поставлена в тупик этим вопросом. С чего бы ей начать?              — Что насчет детства?              Выражение лица Гарри помрачнело, и Нарцисса не стала ждать чего-то хорошего. По правде говоря, она и сама не ожидала особого счастья от рассказа о прошлом Гарри, учитывая то, как он прожил свою жизнь.              — Ты уже знаешь, что мои родители были убиты. Когда это случилось, меня отправили жить к родственникам-магглам по материнской линии, — рассказал он. — Моя жизнь с ними была, мягко говоря, неприятной. Они презирали меня за то, кем я был, но не считали нужным сказать мне об этом. Они делали мою жизнь несчастной без всякой, как я считал, причины. Я узнал о том, что я волшебник, только в одиннадцать лет.              Нарцисса грустно улыбнулась ему.              — С тех пор человек, убивший моих родителей, преследует меня. Он хочет моей смерти так же сильно, как я хочу убить его. В ту ночь он пришел даже не за ними. А из-за меня.              — Но ты же был ребенком, — прошептала Нарцисса, потрясенная таким откровением. — Почему он хотел твоей смерти?              — Из-за пророчества, — пожав плечами, ответил Гарри. — Он верит, что я представляю для него угрозу, что я стану ему ровней и что у меня есть сила, чтобы победить его.              — Пророчество? — фыркнула Нарцисса. — Что за чушь!              Гарри поднял бровь. Он никогда не слышал от неё чего-то подобного. Она утверждала, что это неприлично, и она усвоила это от своей матери во время воспитания.              — Ну да, так и есть, — возразила она, заметив выражение его лица.              — Он в это верит, и это главное.              — И твои родители спасли тебя?              Гарри покачал головой.              — Нет, он убил их обоих и попытался сделать то же самое со мной, — объяснил он. — Его убивающее проклятие отскочило от меня и попало в него, но никто из нас не умер.              Нарцисса недоверчиво хмыкнула, но, поняв, что Гарри говорит серьезно, показала ему, чтобы он продолжал.              — Ты выжил?              — Да, — подтвердил Гарри. — Не знаю, как, но этот шрам — от него, — объяснил он, указывая на потускневшую молнию.              Нарцисса в недоумении покачала головой, не зная, что сказать. Узнав о Гарри, она получила ещё больше вопросов, и он стал ещё более загадочным.              — И ты всю жизнь прятался от него, — сделала она вывод.              — Много лет я прятался от него и его последователей, ожидая, что они настигнут меня и исполнят его желание увидеть меня мертвым. Я устал бегать, прятаться, как испуганный кролик. Если я чему-то и научился в жизни, так это тому, что судьба всегда найдет способ получить то, чего она хочет. Это неизбежно.              Нарцисса нахмурилась. Она не считала Гарри суеверным человеком или тем, кто верит в такие банальные вещи.              — Судьба? — спросила она.              — Она привела меня сюда, — ответил Гарри. — Не думаю, что ты поймешь, но всё, что я видел и делал, ведет к нашей встрече. Один из нас погибнет, и это буду не я. Я лично отведу его к Смерти и передам ей.              Последние слова напомнили Нарциссе о том, что сказал ее дед во время трапезы с Лестрейнджами и Малфоями.              — Знаешь, люди думают, что ты действительно можешь это сделать, — рассмеялась она, быстро остановившись, когда глаза Гарри вспыхнули белым светом, а Олин начал возбужденно подпрыгивать на своем насесте.              — СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ! — закаркал он.              — В этих слухах гораздо больше правды, чем ты думаешь, — вздохнул Гарри. — У моей семьи удивительно близкие отношения со Смертью. Мой… эпизод… свидетелем, которого ты стала, не первый и не последний. Ты могла бы счесть меня сумасшедшим, если бы знала всю правду.              Нарцисса уставилась на него широко раскрытыми глазами.              — Ты ведь не шутишь? — прошептала она.              — Нет, но я бы хотел, чтобы ты не обсуждали это с другими.              — Я бы никогда…              — Я знаю, но я должен был это сказать. Я не хочу, чтобы ко мне привлекали больше внимания, чем уже есть. Только если это необходимо.              Нарцисса потрясенно кивнула.              — Так вот что ты имел в виду, когда сказал, что это его магия? — спросила она.              Гарри вопросительно нахмурился, явно не понимая, что она имела в виду.              — Когда ты очнулся, ты сказал мне, что с тобой всё в порядке, что это была всего лишь его магия. Ты имел в виду Смерть?              Гарри кивнул.              — Магия, которую я использую, не похожа ни на какую другую, — объяснил он. — Моя семья была одарена ею много веков назад. Мои предки были избраны ей, как и я.              Нарцисса глубоко вздохнула. То, что ей рассказывали, было, мягко говоря, фантастикой, и если бы это не говорил Гарри или если бы она сама не видела, на что он способен, ей было бы трудно в это поверить.              — Я понимаю, что тебе нужно время, — вздохнул Гарри. — Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы всё обдумать, но я не скрывал этого от тебя, чтобы как-то обмануть. Мне трудно это понять, поэтому я могу только представить, каково тебе.              Нарцисса покачала головой.              — Не думаю, что я когда-нибудь смогу это понять, Гарри, но мне нравится думать, что я знаю, какой ты человек. Независимо от Смерти или чего-либо ещё, я чувствую к тебе то, что чувствую, и это не изменится.              Он улыбнулся ей с облегчением, и это сказало больше, чем могли бы сказать его слова. Он боялся, как она отреагирует, как решит, что не сможет смириться с тем, что он сделал. Но это было неважно, и, хотя она всё ещё была в замешательстве, но не хотела зацикливаться на этом. Это всё ещё был Гарри, милый человек, который спас леди Боунс и выбрал её, когда не должен был, который был готов рискнуть ради неё так же, как и она, ради него.              — Полагаю, это не всё? — спросила она.              Гарри покачал головой, и она прижалась губами к его щеке.              — У нас есть вся оставшаяся жизнь, чтобы узнать друг друга получше, — утешила она. — Я не хочу, чтобы ты рассказывал всё здесь и сейчас. Когда-нибудь я узнаю о тебе всё. Я уже знаю достаточно, чтобы понять, что нет никого другого, за кого я была бы счастлива выйти замуж.              Он на минуту встретил ее взгляд и кивнул, хотя она не могла не думать, что он сделал это неохотно. Конечно, не ради собственной выгоды. Если она попросит его об этом, то не сомневалась, что он расскажет ей обо всем, что было в его жизни до того дня, когда они заговорят об этом снова.              Она с нетерпением ждала свадьбы, чтобы разгадать тайну Гарри Певерелла, и не хотела разрушать её, не начав.              Ей нужно было убедиться в одной вещи, которая будет висеть над ними до тех пор, пока не состоится встреча Гарри с убийцей его родителей.              — Этот человек…              — Он очень опасен, — вклинился Гарри. — Он — лидер движения чистокровных. Ты уже встречалась с ним, хотя и мельком.              Нарцисса нахмурилась.              Она бы точно запомнила встречу с волшебником с красными глазами.              — Человек, который поздравил нас на свадьбе, когда мы возвращались обратно.              — Это был он? — вздохнула Нарцисса.              — Да, — подтвердил Гарри. — Пока что он не знает, что я тот самый ребенок, которого он пытался убить.              — Мерлин, — прошептала Нарцисса. — Почему ты не…?              Гарри прервал её, покачав головой.              — Я бы не стал подвергать тебя такой опасности, — твердо сказал он. — Поверь, я бы прирезал его на месте, если бы тебя там не было, но я не стал бы рисковать тобой. Мы встретимся, когда придет время, и не раньше.              Нарцисса кивнула.              — Ты сможешь победить его? — обеспокоенно спросила она.              Ухмылка, которую он изобразил, стала для неё лишним подтверждением. Гарри, возможно, в большинстве своем добрый человек, но та его сторона, которую она увидела, была очень реальной, и её следовало опасаться любому человеку. Этот красноглазый волшебник может быть опасен, но Гарри был избран Смертью. Это должно было что-то значить.              — Как я уже сказал, я лично передам его Смерти, и он будет вечно страдать за свои деяния.              — СМЕРТЬ! — взволнованно каркнул Олин, хлопая крыльями.              Такие слова и убеждённость, с которой они были произнесены, должны были насторожить, но Нарцисса нашла в них утешение, хотя в голову пришла другая, более личная мысль, и она забеспокоилась, закусив нижнюю губу.              — Гарри, Белла…              — Я знаю, — вздохнул он. — Она одна из его последователей, как и Лестрейнджи, и даже Малфой. Я стараюсь знать, кто мои враги, — сказал он, и пожал плечами. — Если твоя сестра не даст мне повода убить ее, я не стану этого делать. Если же она попытается сделать что-то подобное или нападет на меня, я ничего не могу обещать.              — Я знаю, — пробормотала Нарцисса. — Белла не должна была связываться с ними.              — Не должна была, — согласился Гарри, — но я постараюсь избегать её. Я не хочу, чтобы она встала между нами.              — Спасибо, — благодарно прошептала Нарцисса, еще больше опечаленная выбором сестры.              — Не будем об этом думать, — заявил Гарри. — Что будет, то будет, но не сейчас. Ты уже думала о свадьбе и о том, чего бы ты хотела?              Она улыбнулась при мысли о предстоящей церемонии.              — Я не думала ни о чем другом. Может, в воскресенье сходим по магазинам и посмотрим несколько вещей?              Он усмехнулся в ответ и кивнул.              — Можешь даже не спрашивать. Может быть, мы даже сможем пойти в субботу, если матч закончится достаточно рано, — предложил он.              — Или мы можем пойти в оба дня и, возможно, поужинать. Мы ведь никогда не ходили на настоящее свидание, — заметила она.              Гарри нахмурился и покачал головой.              — Но я не обещаю, что ты хорошо проведешь время. Единственное настоящее свидание, на которое я ходил, закончилось тем, что девушка расплакалась.              Нарцисса хихикнула.              — О, я хочу это услышать.              — Мне было пятнадцать, — поднял руки Гарри.              Нарцисса, однако, выжидающе смотрела на него, и ему оставалось только вздохнуть, прежде чем рассказать ей сокращенную версию своего свидания с Чо Чанг.       

══════ஜ▲ஜ══════

      Он проснулся, тяжело дыша и обливался холодным потом. С тех пор как он убежал от стаи ворон, Люциус ни на минуту не мог избавиться от присутствия белоглазой птицы, которая преследовала его сны и появлялась повсюду, когда он покидал свой дом.              Она как будто издевалась над ним своим непрекращающимся карканьем. Хуже всего было, когда она просто смотрела на него, молча осуждая.              — СМЕРТЬ!              Люциус содрогнулся.              — Просто оставьте меня в покое! — умоляюще сказал он.              Он сделал всё возможное, чтобы избавиться от этого существа. Он пускал в него заклинания, но безрезультатно. Птица продолжала издеваться над ним, почти подталкивая его. Он кричал, вопил и даже прибегал к беспробудному сну, но ворон оставался, а зелье не действовало.              Это начинало действовать на нервы, и он уже не знал, что делать. Почему он стал мишенью? Почему птица Певерелла упорно желает превратить его жизнь в мучение?              Означает ли это что-то большее? Неужели Певерелл хочет его убить?              Люциус покачал головой.              Он никогда ничего не делал ему, кроме того, что пытался вмешаться, когда было объявлено о его помолвке с Нарциссой. Конечно, он не стал бы таить злобу за столь незначительный проступок.              Возможно, если Люциус напишет ему письмо и извинится, ворон наконец оставит его в покое. Он не мог быть уверен, но в данный момент был готов попробовать что угодно, лишь бы снова спать спокойно.             

══════ஜ▲ஜ══════

             — Я попросил вас составить список из трех заклинаний, которые не обязательно предназначены для защиты, но могут быть использованы в ситуации, когда вам нужно защищаться, — напомнил Гарри шестикурсникам. — Мистер Селвин, что вы придумали?              Мальчик посмотрел на него, с нескрываемой ненавистью, но в конце концов пробормотал ответ.              — Можно использовать вызывающие чары, чтобы блокировать заклинания с помощью предметов вместо щита.              Гарри кивнул.              — Почему это может быть полезно? — спросил он.              — Потому что ставить щит более утомительно, а физический объект заблокирует любое заклинание.              — Очень хорошо, пять баллов Слизерину, — ответил Гарри. — А теперь давайте проверим это на практике. Встаньте.              Мальчик настороженно посмотрел на него, но сделал это, и достал свою палочку.              — Когда будете готовы, пошлите в меня заклинание, — приказал Гарри.              — Профессор? — нервно спросил Селвин.              — У вас есть полное разрешение, — ответил Гарри, вкладывая в свою руку свою собственную палочку. — Для вас не будет никаких последствий, а я буду защищаться только с помощью вашего предложения. Действуйте.              Селвин с тревогой посмотрел на своих товарищей, которые не обращали на него внимания, ибо не желали вмешиваться.              Он не знал, как поступить, но в конце концов набрался смелости и выпустил оглушающее заклинание в Гарри, которое перехватила парта, за которой сидели Лили и двое её однокурсников.              — Хорошо, и отличное использование невербальной магии, — похвалил Гарри. — Ещё пять баллов для Слизерина. Поттер? Что у вас?              — Что-то похожее, профессор, — ответил Джеймс более уверенно, чем Селвин. — Вместо того чтобы вызывать что-то, можно это наколдовать, — предложил он.              — Нужно быть очень опытным трансфигуратором, чтобы сосредоточиться и использовать колдовство в пылу сражения, — сказал Гарри, — но это отличная форма защиты, если вы можете ею овладеть. Давайте проверим это на практике. Поднимайтесь.              Это была техника, на которой Дамблдор настоял. Вызывать уже существующие предметы было предпочтительнее, но не всегда возможно. Если кто-то достаточно хорошо овладеет колдовством, у него всегда будет способ защититься от заклинаний, подобных убивающему.              Джеймс без колебаний подчинился и выпустил оглушающее заклинание в сторону Гарри, который наколдовал простой деревянный блок, чтобы перехватить его.              — Десять баллов Гриффиндору.              Джеймс улыбнулся и вернулся на свое место.              — Два очень хороших способа защиты, — похвалил Гарри. — Я хочу, чтобы до конца урока вы разбились на пары и отработали обезоруживающие чары, — проинструктировал он. — Найдите, с какими из них вам удобнее работать, и потренируйтесь. В один прекрасный день это может спасти вам жизнь.              Как и ожидалось, ученики разделились на пары с другими членами своего факультета, и Гарри собрал списки, составленные каждым учеником, после чего отодвинул парты в сторону, чтобы дать им место для практики.              Ни то, ни другое не было легкой задачей, и остаток урока прошел в избегании летающих палочек и советах студентам, у которых что-то не получалось.              Джеймс оказался отличным магом, и многие студенты начали совершенствовать заклинание, когда урок подошел к концу.              — На следующем уроке мы снова вернемся к этому, — сказал Гарри, — а затем перейдем к другим заклинаниям, которые вы предложили, — добавил он, жестом указывая на стопку пергаментов, разложенных на его столе. — Когда я сочту вас готовыми, я покажу вам еще более продвинутый способ защиты с помощью этих техник. А теперь идите.              Студенты вышли из класса, но Джеймс, Сириус и Ремус остались.              — Профессор, как вы думаете, не могли бы вы как-нибудь помочь нам с одной из наших тренировок по квиддичу? — с надеждой спросил Поттер.              Гарри задумчиво кивнул.              — Не вижу, почему это может быть проблемой, — размышлял он вслух. — Однако я не могу быть замечен в фаворитизме, поэтому я всегда могу узнать, смогу ли я провести мастер-класс для всех, кто заинтересован в его посещении.              — Это было бы здорово, — радостно заявил Джеймс. — Мы поговорим с МакГонагалл и посмотрим, сможем ли мы это устроить. А мы сможем посмотреть, как вы играете?              — Это зависит от ваших родителей. Игры проходят по субботам, так что им придется забирать вас из замка, — объяснил он. — Не думаю, что для тебя, Джеймс, это будет проблемой. Твои родители бывали почти на всех моих играх.              — Серьезно? — опешив переспросил Джеймс.              Гарри кивнул.              — Они были там с лордом и леди Блэк, а также с Нарциссой и, с недавних пор, с ее родителями.              — О, — недовольно проворчал Сириус.              Гарри с сочувствием посмотрел на него. Сириус рассказал ему о своем неприятном детстве и о том, как он относится к своей семье.              — Я не буду притворяться, что знаю, как обстоят дела у тебя с ними, Сириус, но твой дед — хороший человек. Временами — жалкий старый упырь, но довольно порядочный. Если бы не он, я бы, наверное, был в Азкабане, — объяснил он. — Может быть, когда ты подрастешь, ты поймешь, почему он такой.              Сириус неуверенно кивнул.              — В любом случае, если ты сможешь получить разрешение, тебе стоит прийти. Смотреть, как играют другие люди, — одно из лучших средств для улучшения собственной игры.              — Мы сегодня же напишем родителям и узнаем, согласен ли кто-нибудь еще. По крайней мере, это будет день вдали отсюда.              С этими словами троица удалилась, положив конец ещё одной сюрреалистической встрече, в которую Гарри никогда бы не поверил.             

══════ஜ▲ஜ══════

             Казалось, с каждой неделей толпа росла, настолько, что с самой первой игры Гарри количество людей, пришедших посмотреть, увеличилось с дюжины или около того, до двух трибун на небольшом стадионе. Теперь Нарцисса стояла среди настоящего моря зеленого и золотого вместе со своими бабушкой, дедушкой, родителями, а также Карлусом и Дореей Поттер.              — Никогда не видел, чтобы команда, не входящая в высшую лигу, собирала такую большую толпу, — громко прокомментировал Сигнус.              — Певерелл, наверное, самый интересный игрок в стране, — ответил Арктурус. — Настоящие фанаты этого вида спорта обращают на него внимание, и слухи распространяются всё дальше. Я думаю, пройдет не больше года, прежде чем его захочет заполучить какая-нибудь более крупная команда.              Нарцисса не знала, как к этому относиться. Не то чтобы она не хотела видеть Гарри успешным, но она знала, что ему нравится играть за «Харриеров». Отчасти его привлекало то, что на эти игры обращали мало внимания, но это уже становилось не так. Если количество зрителей будет расти, как сейчас, то болельщики не смогут найти свободное место. А это уже было близко к тому.              — Давай, Певерелл, вперёд! — прокричал всё тот же мужчина без верхней одежды.              Гарри преследовал снитч, а противник с трудом поспевал за ним, и Нарцисса вздохнула, когда бладжер задел переднюю часть метлы Гарри, отправив его в штопор.              Не успокоившись, Гарри исправился, но снитч был потерян.              Толпа аплодировала загонщику, который, несомненно, спас свою команду от раннего поражения.              — Это ведь будущая леди Певерелл, — нервно проговорил мужчина справа от неё.              Нарцисса узнала в нем тренера Гарри, но не того, кто стоял с ним рядом, внимательно наблюдая за игрой.              — Прошу прощения, миледи, — сказал Джейсон Барнс, отвесив ей небрежный поклон.              Нарцисса улыбнулась и отмахнулась от него.              — Вы — Титус Джонс, тренер «Соколов», — вклинился Сигнус.              Мужчина улыбнулся и кивнул, не сводя глаз с происходящего.              — Да, — подтвердил он. — Не так уж часто нас узнают в низшей лиге. Вы, должно быть, поклонник моей команды.              — Да, — ответил Сигнус.              — И все же вы здесь, а не в Фалмуте.              — Лорд Певерелл скоро станет моим зятем, — заметил Сигнус, — и, кроме того, у «Соколов» был не самый лучший сезон.              Джонс со смехом кивнул.              — Так и есть, — согласился он, — и мы вскоре потеряем нашего ловца в конце сезона и, возможно, загонщика или двух, если они не подпишут новые контракты.              — И вас интересует Гарри? — вклинилась Нарцисса.              Джонс посмотрел на нее и беззастенчиво кивнул.              — Судя по тому, что я слышал и видел, он меня очень интересует. Скажите, как вы думаете, он хотел бы играть в Британской и Ирландской лиге?              — Это вам придется обсудить с Гарри, — ответила Нарцисса.              — Конечно. Я так и сделаю, — ответил он и вежливо похлопал в ладоши, когда Гарри поймал снитч, и толпа вокруг нее разразилась какофонией аплодисментов.              Закончив матч, мужчина почтительно кивнул и ушел вместе с другим тренером.              — Чёрт побери, — фыркнул Сигнус. — Он даже не отыграл полный сезон, а его уже хотят заполучить «Соколы».              — Он не подпишет с ними контракт, — уверенно заявила Нарцисса. — Во всяком случае, пока.              — Почему? — недоверчиво спросил её отец.              — Потому что он обещал Дамблдору, что будет преподавать до конца года.              Сигнус недоверчиво посмотрел на дочь, но Нарцисса знала, что она права. Гарри был человеком слова, и он не стал бы от них отказываться, даже ради такой возможности, как эта.             

══════ஜ▲ஜ══════

             — Я не понимаю, о чем вы говорите, лорд Певерелл, — смущенно вздохнул Титус Джонс.              По окончании игры этот человек с весьма озадаченным видом подошел к нему в раздевалке. Его появление застало Гарри врасплох, тем более, когда он представился.              — Я не говорю, что мне это неинтересно, мистер Джонс, — вежливо ответил Гарри. — Я просто говорю, что пока не могу на это согласиться.              — Если вы беспокоитесь о золоте, могу вас заверить, что вам будут очень хорошо платить.              Гарри покачал головой.              — Это не имеет никакого отношения к делу, — заверил его Гарри. — Я хочу закончить свой сезон здесь, и я буду доступен не раньше июля. У меня есть дети, которые рассчитывают на то, что я закончу их учить в течение года, и я должен жениться. Я хотел бы насладиться временем, проведенным с женой.              Джонс не пытался скрыть своего разочарования, но кивнул и даже улыбнулся Гарри.              — Я это очень уважаю, — искренне ответил он, — правда, уважаю. Если уж на то пошло, это только усиливает мое желание подписать с вами контракт. Однако я буду уважать ваши пожелания и надеяться, что вы согласитесь встретиться со мной в ближайшие месяцы, чтобы вернуться к этому разговору. Я с радостью найду другого ловца на оставшуюся часть сезона, если вы готовы обсудить возможность подписания в команду в период, когда начнется следующий сезон.              Гарри чувствовал себя неуверенно. Ему нужно было обсудить это с Нарциссой, и он не хотел, чтобы его товарищи по команде чувствовали, что он их бросает.              Джейсон, однако, ободряюще кивнул ему в знак согласия.              — Конечно, — в конце концов ответил Гарри.              — Я рад и буду с вами на связи, — радостно отозвался Джонс. — С нетерпением жду встречи с вами в ближайшем будущем.              После рукопожатия мужчина ушел, а Гарри осталось только смотреть на дверь в раздевалку, через которую он вышел.              — Ты, должно быть, чертовски сумасшедший, Певерелл, — весело пробормотал Ватсон, — раз отказываетесь от такого шанса.              — Возможно, — согласился Гарри, — но я не собираюсь просто так отказываться от своих обязанностей. Если он заинтересован, то подождет.              Тренер рассмеялся и покачал головой.              — Нам будет не хватать тебя здесь, Певерелл. Ты намного лучше, чем вся эта команда, и в любом случае у кого-то из нас может появиться шанс на славу, — добродушно добавил он.              — Я не принимал никаких решений, — напомнил Гарри.              — Нет, но, если в следующий раз ты откажешься от такой возможности, моя бита полетит в твою голову, — предупредил Дженнингс.              — И моя, — добавил Уотсон.              — Вы хотите, чтобы я согласился? — спросил Гарри.              — Нет, — отрицал Дженнингс, — но ты должен. Ты сможешь заработать реальные деньги. У большинства из нас не будет возможности играть на таком уровне. Мы играем, потому что нам это нравится, а не потому, что думаем, что сможем добиться успеха. Ты можешь, Певерелл, так что действуй.              — Как бы мне ни хотелось, чтобы ты остался, это было бы плохо для тебя и для игры, — вздохнул Джейсон. — Кроме того, когда ты уйдешь, что некоторые команды сбавят обороты. Они думают, что непобедимы.              Гарри кивнул и усмехнулся.              — Я подумаю над этим, — согласился он.              — Хорошо, — объявил Джейсон. — А теперь иди, тебя там ждет невероятно красивая женщина. Как тебе это удалось с такой рожей?              — Наверное, потому что я очаровашка, — сухо ответил Гарри.              — Нет, точно не в этом, — возразила Элисон. — Ты приятный на вид и умеешь летать на метле. Вот и всё.              — С твоей стороны я соглашусь, — усмехнулся Гарри, уменьшая сундук и убрал его в карман. — Увидимся позже.              Команда попрощалась с ним, и он вышел из раздевалки, где его ждала Нарцисса с родителями, бабушкой и дедушкой, а также Поттеры.              — Ну что, ты согласился? — взволнованно спросил Сигнус.              — Нет, — ответил Гарри.              — Почему?              — Сейчас не время, — легко ответил Гарри. — Может быть, в другой раз. А пока у меня свидание с моей будущей женой. Пойдем?              Нарцисса улыбнулась ему, и Гарри взял её за руку, после чего они оба исчезли, попрощавшись с Поттерами и Блэками.              — Я говорила ему, что ты не согласишься, — сказала Нарцисса, когда они оказались в Косом Переулке. — Он фанат «Соколов», так что, полагаю, он слегка разочарован.              Гарри фыркнул.              — Я не говорил, что вообще не буду играть в Соколах, просто не раньше, чем я закончу преподавать и мы поженимся.              — Я так ему и сказала.              — Ты уже слишком хорошо меня знаешь, — усмехнулся Гарри.              — Ты говоришь так, будто это плохо.              — Нет, просто раньше никто не пытался узнать меня получше.              — Ну, я не все остальные, — заметила Нарцисса. — Я знаю один маленький магазинчик, где можно посмотреть хорошую ткань для столов, и ещё один, где можно выбрать торт, если ты будешь хорошо себя вести.              — А у них есть с патокой?              Нарцисса вопросительно нахмурилась.              — Мне нравится патока, — пробормотал Гарри.              — Вряд ли она подходит для свадебного торта, Гарри, — весело заметила Нарцисса, — но я уверена, что мы сможем найти для тебя паточный бисквит или что-то в этом роде, — добавила она, видя его разочарование, и захихикала, когда его глаза загорелись.              — Я предпочитаю пирог, — ответил он.              — Ладно, — вздохнула Нарцисса. — Мы возьмем тебе пирог с патокой. Хорошо?              Гарри радостно кивнул, и Нарцисса повела их в небольшой бутик, где, похоже, продавались только ткани.              — Я не вижу ничего подходящего, — заметил Гарри.              — Потому что здесь продают только материалы, — объяснила Нарцисса. — Мы купим ткани и отнесем их швее.              — Чёрт возьми, — проворчал Гарри, — почему бы им не делать это здесь?              — Таков бизнес, Гарри. Каждый хочет получить свою долю, — рассмеялась Нарцисса, не обращая внимания на взгляд продавщицы.              — Полагаю, мне придется искать золото и бриллианты для кольца? — громко спросил Гарри, вызвав смех блондинки.              — Шшш, а то нас выгонят, — прошептала Нарцисса.              — Ты уверена в этом, или они и эту услугу передали на аутсорсинг?              Нарцисса не по-женски фыркнула и игриво хлопнула его по плечу.              — Чем могу помочь? — раздраженно спросила женщина за прилавком.              — Точно не знаю, — ответил Гарри, прежде чем Нарцисса успела ответить. — Мы ищем скатерти, а вы, кажется, продаете только салфетки.              Нарцисса пыталась сохранить самообладание, пока женщина надменно подняла нос вверх.              — Это всего лишь образцы самых лучших тканей, сэр, — надулась женщина.              — Тогда приношу свои извинения, — с изысканным поклоном ответил Гарри. — Может быть, у вас есть что-нибудь в черном цвете? Мне он очень нравится.              — Черный цвет для свадьбы? — недоверчиво спросила женщина. — Такой цвет обычно используется на похоронах, сэр.              — Боюсь, если я буду продолжать в том же духе, то мне придется планировать похороны, а не свадьбу, — заговорщически прошептал он.              — Мы хотели бы посмотреть, что бы вы подсказали для свадьбы, — вмешалась Нарцисса, бросив на Гарри взгляд, полный отчаяния.              — Конечно, моя дорогая, — с улыбкой ответила женщина. — Если вы и ваш жених последуете за мной, я с удовольствием покажу вам.              Почти два часа спустя они вышли из магазина, и Нарцисса, толкнув его плечом, и покачала головой.              — Не думаю, что, теперь, нам там будут рады.              — Чванливая старая корова, — проворчал Гарри. — О, я бы не стала сочетать сиреневый с этим цветом, — передразнил он. — По крайней мере, пирог вымоет из моего рта неприятный привкус парфюмированных тканей.              — Ты думаешь, что заслужил пирог? — приподняв бровь спросила Нарцисса.              Гарри невинно кивнул.              — Да.              Нарцисса только улыбнулась. Нечасто им выпадала такая возможность, и из-за того, что Гарри вел себя довольно театрально, и ей это нравилось. Гарри получит свой пирог с патокой.              — Мерзкая любительница грязнокровок, — громко прозвучал грубый голос откуда-то спереди, и Нарцисса с отвращением увидела, как мужчина, которого она узнала, плюнул в женщину, несущую ребенка, которая прижимала его к груди, чтобы защитить.              Александр Селвин засмеялся, а его друзья, которых она не узнала, последовали его примеру.              Гарри пошёл вперед, прежде чем она успела увидеть его реакцию, но, судя по выражению паники на лице Селвина, когда Гарри схватил его за горло, он был в ярости.              — А ты довольно интересный человек, не так ли, раз можешь себе позволить приставать к женщине и её ребенку, — прорычал Гарри, крепко сжимая горло Селвина.              Мужчина только хрипел, пытаясь отдышаться.              — ГАРРИ! — Нарцисса вскрикнула, когда один из друзей Селвина достал свою палочку, и в шоке закричала, когда его мантию окутала его голову, обнажив серое белое нижнее белье перед всеми посетителями переулка.              — Если кто-нибудь ещё достанет свою палочку, у вас больше не будет руки, — предупредил Гарри, а его глаза стали совершенно белыми.              — СМЕРТЬ! — крикнул Олин, и взлетел в небо.              — Может, мне стоит убить тебя, маленький ублюдок. У таких, как ты, похоже, нет никаких манер. Из какой ты семьи?              — С-селвин, — захрипел мужчина. — П-пожалуйста, я п-прошу прощения.              — Хм, не думаю, что ты говоришь искренне, — ответил Гарри, — но будешь. Знаешь, я терпел таких, как ты, когда был моложе. Ты можешь что-то делать, когда знаешь, что твоя цель не будет сопротивляться, а потом ты просто обсираешься, когда кто-то имеет смелость тебе ответить. Ты жалок, Селвин.              Мужчина вдруг заикал, как осел, его лицо вытянулось, а из макушки выросла пара длинных ушей.              — Леди и джентльмены, представляю вам Селвина, веселого осла, — повернул Гарри мужчину к собравшейся толпе, которая засмеялась. — Ты извинишься перед этой леди и её ребенком. Если нет, я отведу тебя к главе твоей семье и добьюсь от него извинений, так или иначе. Выбирай.              Селвин снова заикал и умоляюще посмотрел на Гарри, который отменил трансфигурацию.              — Мне жаль, — сказал он женщине, — Очень, очень жаль.              — Так-то лучше. А теперь пшёл вон, и да, мой друг присмотрит за тобой, Селвин. Он обязательно будет держать меня в курсе того, что ты делаешь, — предупредил Гарри, указывая на Олина, который устроился на вывеске аптеки.              После этого, Селвин со своими друзьями побежал в сторону места аппарирования, желая как можно скорее скрыться от Гарри.              Нарцисса не могла отвести взгляд от произошедшего, но, повернувшись, посмотрела на женщину, к которой приставали мужчины, и её глаза расширились.              — Энди? — замерла она.              Сестра лишь нервно оглядывалась, прижимаясь к маленькой девочке, чьи странные розовые глаза и такие же волосы были прикованы к Гарри.              — Привет, Цисси, — ответила Андромеда, бегая глазами по переулку в поисках остальных Блэков.              — Их здесь нет, Энди, — заверила её Нарцисса. — Как давно это происходит?              Андромеда пожала плечами.              — Иногда это случается. Они не делают этого, когда Тед со мной, но сегодня он работает.              — Больше они этого делать не будут, — твердо сказал Гарри, занимая место рядом с Нарциссой. — Вы, должно быть, Андромеда.              — Да, — подтвердила женщина, — и спасибо вам за то, что вы сделали, лорд Певерелл.              Гарри пренебрежительно отмахнулся от нее.              — Не думайте об этом. Они трусы. Кто эта малышка, которая так внимательно смотрит на меня? — спросил он.              Андромеда притянула девочку ближе к груди.              — Это моя дочь, Нимфадора. Мы как раз покупали кое-что для её дня рождения на следующей неделе.              — Нимфадора? Красивое имя, — прокомментировал Гарри. — Сколько тебе будет лет?              — Три, — уверенно ответила девочка.              — Такая взрослая, — ответил Гарри. — Наверняка ты захочешь большой торт.              Нимфадора с энтузиазмом кивнула.              — Я как раз собиралась купить пирог с патокой и хотел бы угостить тебя, если твоя мама не против?              — Фу, патока!              — Невероятно, ей не нравится пирог с патокой, — с отчаянием сказал Гарри, и Нарцисса сочувственно похлопала его по спине.              Андромеда выглядела обеспокоенной, и Нарцисса вздохнула.              — Никто не причинит вреда ни тебе, ни ей, Энди, — пообещала она.              — Было бы невежливо отказываться, когда вы нам так помогли, лорд Певерелл, — согласилась она.              Гарри улыбнулся ей, и они вчетвером направились к пекарне, расположенной в нескольких минутах ходьбы от дома, и между сестрами воцарилось неловкое молчание.              — Итак, Нимфадора, если ты не любишь патоку, какой торт ты бы хотела?              — Шоколадный! — громко сказала девочка.              — Ну конечно, шоколадный, — пробормотал Гарри, взъерошил ее розовые волосы, чем вызвал раздраженный взгляд маленького метаморфа.