« Души, что связаны красной нитью. »

Долгого держания и не происходило, ведь, не задержавшись в одном положении на долго, Лань Ванцзи, отведя руку Вэй Ина, коиго встретил и узнал при помощи песни, которую слышал лишь Старейшина Илин, Второй Нефрит невидимым действием забрал чужую флейту, отпуская руку и отходя, чтобы украденное вернули обратно не сразу. Взгляд золотых глаз с оттенком янтаря метался то на украденную вещь, то обратно на человека, у которого и украл эту самую вещь. Это была точно Чэньцин, флейта Вэй Усяня. Он помнил её прямо таки полностью, и не мог спутать с какой-либо другой похожей флейтой. Да и мелодию.. мог знать только Вэй Усянь, так что и шанса того, что пред ним был не этот человек, не было. Он был уверен на все сто, а то и тысячу процентов, что тот человек - Вэй Усянь. Мелодия, исполняемая этим человеком, была озвучена лишь один раз, и лишь одному человеку. Тогда, в пещере черепахи-губительницы, когда у Вэй Ина поднялась температура, а поспать всё никак уж не удавалось, да бы снизить эту самую температуру, Лань Ванцзи тихо пропел эту мелодию, можно сказать, укачивая Вэя, чтобы тот всё же поспал, а в том, что в тот момент они были одни в пещере - сто процентный, да и помощь, прибывшая позже, никак не могла услышать ту мелодию, ведь пришла намного позже, нежели тогда, когда она исполнялась, и это было единожды, когда заклинатель из ордена Лань как либо выносил эту мелодию на чужие уши. Ванцзи, наверное, слишком уж задумался об этом моменте, что не заметил, как украденное вернули обратно, только вот самому Ланю не было особой разницы - на флейту он уже насмотрелся вдоволь. У самого же Ванцзи так такогого оружия и не было - лишь гуцинь, на котором он мог играть различные мелодии, будь то атакующие, будь то защитные, будь то ещё какие-нибудь. Хоть какая-то, но защита всё же получается, если вдруг что случится, и этого, пожалуй, самому Лань Ванцзи, Второму Нефриту, было достаточно. Вскором времени, бой на мечах между учеником клана Лань и Цзинь прекратились, а к ним подошли главы орденов Гусу Лань и Юньмэн Цзян, да бы окончательно успокоить более младший заклинателей. Цзян Чэн, младший дядя Цзинь Лина, забрал его с собой, при этом говоря, что как бы волновалась его мать, будь он поранен, не важно кем, учеником Лань или каким-то мертвецом, самое при самое важно - если бы он был бы поранен, то его бы мама волновалась, правда, Цзян Яньли волновалась даже тогда, когда отпускала своего сына на ночную охоту вместе со своим младшим братом, и даже сейчас тоже волновалась. Лань Сичэнь, извинившись за поведение ученика своего ордена, лишь строго глянул на Цзинъи, а после, сказав только то, что поговорят они в более приличном месте, направился в сторону гор, где и находился орден Гусу, а малец поплёлся за ним, и, прежде чем выйти из зоны видимости, Лань Хуань глянул на своего младшего брата, поймав в ответ спокойный взгяд, и, слабо улыбнувшись, скрылся вместе с учеником. Вот и остались Лань Ванцзи и Вэй Усянь одни в лесу.. Правда, не на долго. Видимо, отдав кому-то Цзинь Лина, племянника, глава ордена Цзян вновь появился, подходя к Вэю, полностью игнорируя присутствие Ланя здесь, и тут-то и появилась знакомая картина для Ванцзи с прошлой жизни, ведь Ваньин стал о чем-то гневно расспрашивать Старейшину Илин, так как, оказывается, тут был ещё и Призрачный Генерал, Вэнь Нин. Слухи о, так называемом, "Старейшине Илине" и его деяниях распространился на множество дорог дальше, чем многие могли подумать, а распространяли эти слухи, никто иные, как орден Вэнь, которые и убили Вэй Усяня, так что и о Призрачном Генерале было не мало слухов и рассказов, таких, что они дошли и до высочайших по рангу орденов заклинателей, учитывая Юньмэн Цзян, Гусу Лань, Цинхэ Нэ и Ланьлин Цзинь, и, конечно же, все эти слухи обходили прошлое других участников, не считая самого Вэй Усяня, стороной. Ванцзи не особо вслушивался, про что там говорят глава Цзян и Вэй Ин, отчасти потому, что чувствовал на себе "съедающий" взгляд. Он буквально.. заставлял сжаться, чувствовать себя некомфортно. Повернувшись в сторону этого неприятного взгляда, Лань увидел никого иного, как давнего знакомого пса Вэнь, который не первый раз его донимает с одной и той же просьбой. Видимо, это будет ещё один, третий раз, когда Ванцзи откажет этим псам от "выгодного" предложения. Правда, Второй Нефрит Лань это предложение никогда таковым не считал, он никогда не считал предложение переметнуться в чужой орден столь выгодным, ведь вернутся в свой, родной орден, не будет такой уж лёгкой задачей. *** Первый раз был самым безобидным - за ним лишь наблюдали. Молча, ничего не спрашивая и не так сильно прожигая взглядом, как в этот, последний приход. Будто пытались понять, помнит ли Ванцзи свою прошлую жизнь, до перерождения, или же нет. По крайней мере так думал сам Лань, на которого переодически долго смотрели. Второй раз был немного.. развратным со стороны Вэней, и смущающим со стороны Лань Ванцзи. Тогда Лань находился в одном из холодных источников своего ордена, тренируя свой дух и тело. Тогда у него не было возможности даже прикрыться чем-то, не считая не столько длинных волос, но и смущения старался не показать - всё же не пришли же его насиловать.. Конечно нет! Этот же пёс Вэнь не обрезанный рукав.. Да же? Ванцзи очень на это надеялся, как минимум. В общем.. встреча эта была не особо приятная, ведь тогда ему и предложили это предложение, в обмен на то, что они не будут трогать орден Гусу Лань, только вот пес и не думал, что ему откажут, так что, сказав, что он придёт ещё раз, всё же ушёл, оставляя Ланя копошится в своих встревоженных и путающихся мыслях. А третья встреча всё ещё не произошла, и, Ванцзи очень сильно надеялся, что она и не произойдёт вовсе, но вот, смотря на наглое и столь знакомое лицо, хотелось раствориться в воздух, дабы его больше не донимали с таким предложением. Когда-нибудь он всё же отомстит этим Вэням за то, что они сделали. Когда-нибудь... *** Непонятно, что может сделать этот чёртов пёс Вэнь, и ладно только с ним, с Ванцзи, но.. других совсем уж не хотелось предоставлять опасности. В особенности Вэй Ина, который появился вот, недавно совсем, не прошло и часа, как они встретились. Страх, что мелькнул в глазах Второго Нефрита, был не только за себя, но и за Старейшину Илин с Цзян Чэном, что всё ещё что-то разбирали, ссорясь, в разговоре. — Интересно.. Всё же, очень интересно.. Подошедший к Вэню Ванцзи не понял фразы, сказанной псом, и, промолчав, остановился на некотором расстоянии от пришедшего так не вовремя. И, всё же, долго продолжения Ланю не пришлось ждать, буквально через пару секунд Вэнь продолжил : — Второй Нефрит, как думаешь, обрадуются ли люди твоего ордена, да и остальные заклинатели, узнав, что они - лишь перерождения своих ранних версий? Расскажу про то, что у них уже была точно такая же жизнь, скажу, что лишь у тебя есть воспоминания с прошлой жизни, в особенности с той ночи, где абсолютно все лишились жизни? Страх, что был у Ванцзи, моментально растворился, стоило заклинателю услышать такие слова от ненавистного ему пса Вэней. — Ты не посмеешь, Вэнь, - руки Ланя сжались в кулаки, на коих появились едва видимые венки, а сами они, руки, напряглись, пусть и по лицу нельзя было сказать, что младший Лань был в гневе, но даже такой реакции Нефрита хватило, чтобы из уст Вэня послышался тихий смешок. — Что ты такое говоришь, Второй Нефрит Лань? Почему же я, достопочтенный член ордена Вэнь, не посмею этого сделать? Ещё как посмею! Я могу не согласиться это делать лишь при одном случае, и этот случай - если ты согласишься вступить в наш орден, в орден Цишань Вэнь! И вот опять, одна и та же тема. Цишань Вэнь, Цишань Вэнь.. Пожалуй, даже при обязательной смерти Ванцзи не вступит в него. Никогда и ни за что.. Ни за какие деньги он не согласится вступить в этот подлый орден. Так ещё и такие угрозы - полное бесстыдство, со стороны подлых псов.. Ну, наверное, на то они и псы, чтобы всега подлавливать на что-нибудь. Хотя тут они больше на гиен похожи, нежели на собак. — Я уже этого говорил, Вэнь, но лишь для тебя я повторюсь ещё раз. Ни за что, ни при каких обстоятельствах, ни за какие деньги я не пойду к вам, не примкнусь к вашему ордену Цишань Вэнь. Я никогда не предам свой орден для вас, собак. — Это мы ещё посмотрим, Второй Нефрит Лань... Ох, кажется, нас заметили. Что ж, раз уж так, то я пойду, не буду мешать твоим делам. Но знай, если и в следующий раз ты не согласишься - судьба ордена Гусу Лань будет плачевна, - сказав это, пёс Вэнь скрылся из поля зрения Ванцзи. Но кто же.. их заметил? Развернувшись в сторону, в которую совсем уж недавно смотрел пёс, ну или же гиена, кому как, Лань заметил взгляд того, кого меньше всего хотел. Вэй Усянь. Пожалуй, это был последний человек, по мнению Ванцзи, который должен был увидеть это. К слову, Цзян Чэна по близости тоже не было.. Как видно, ничего от Вэя не добился и решился уйти. *** Наверное, появления гуциня было самым неожиданным из того, чего можно было ожидать от Лань Чжаня. А самая суть была в том, что до того самого бала, на коим все, не считая псов Вэнь, умерли, у Ванцзи возникло странное предчувствие, которое он не мог объяснить, а так же и поделиться с кем-либо не мог, потому что, скорее всего, к его словам не слишком уж прислушаются, если вообще послушают, даже с учётом его статуса в клане, поэтому, за недолгое время до того бала, Ванцзи спрятал свой инструмент и хотел было спрятать и меч, но не успел, к сожалению, и, как предполагал, его украли уже после всего убийства и спрятали у себя в ордене Вэни. А уже после перерождения.. Он нашёл это место и пришел в орден уже с гуцинем, чем и удивил некоторых членов оржена Лань, в том числе и своего брата, Лань Сичэня. Но и это не было так удивительно, как то, что он уже знал все мелодии ордена Лань. Точнее не для него, а для других людей. Только вот Сичэнь был рад и этому, ведь к его брата, Лань Ванцзи, появиломь хоть какое-то увлечение, а не простое чтение книг ордена. *** У Ванцзи оставался лишь один вопрос, который, пожалуй, он никогда не задаст. Ведь тело, в котором сто процентно была душа Вэй Усяня, было совершенно не похоже на того Старейшину Илина, которого знал Лань. Оно не было похоже на ту внешность, что знал Ванцзи.. Может, это был "захват тела"? Хотя, маловероятно, ведь это было бы слишком громко, в особенности для такой личности, как Вэй Ин. Тогда оставался лишь один способ, не считая перерождения, как у него, и "захвата тела", и это было "Добровольное жертвоприношение тела". Других вариантов Ванцзи не видел, правда и про последнее знал крайне мало. Точнее даже с прошлой жизни практически ничего не знал. Правда.. при таком раскладе событий для человека, что сотворял это, была верная смерть, взамен на несколько других смертей, которые должны были произойти при вселение чужой души в тело. Тогда чьи души заказал тот, кто отдал тело Вэй Усяню? Весь секрет этого заклинания хранился в запретном месте ордена Ланьлин Цзинь, куда пускали лишь малое число людей. Но сейчас это было не особо и важно, ведь это уже произошло, а значит, и дела особого не было. Взгляд холодных, янтарно-жёлтых глаз метнулся на Вэй Усяня, кои всё ещё не дождал ни одного ответа на свои вопросы. Брови над глазами были сведены к переносице, но если не приглядываться, то и этого не было видно. Лань Ванцзи раздумывал, как бы ему ответить, ведь, даже не смотря на знакомство в прошлой жизни, в этой знакомы они не были, да и он не хотел показаться странным каким-то сумашедшим, который бредит из-за прошлого, прошлой жизни. А ведь нужно было держать манеры клана Лань, которые были прописаны в некоторых правилах из трёх тысяч правил Гусу. В скором времени Ванцзи всё же начал свой вопрос, но голос звучал его неуверенно, но в то же время грубо, показаться дружелюбным он не особо пытался. Возможно, голос чем-то напоминал его старый, что был ещё до перерождения. — Молодой Господин.. Откуда вам известен мой титул? Только на половине вопроса Лань понял, что не знает имени тела, в коим оказался Вэй Усянь, а там, где требовалась фамилия - замялся, по итогу пропустив эту часть, постыдно промолчав, обращаясь лишь по вежливому обращению, но и больше вопросов Ванцзи не осмелился задать, ведь побоялся, что его могут раскрыть. Правда реакция на вопрос была довольно странной - Вэй Усянь дрогнул, уводя взгляд с Второго Нефрита, в то же время пряча его в траве. Пусть вопрос заучал и не так значительно, но сам Старейшина Илин на несколько секунд забыл, кто он, кем является, для чего здесь вообще находится. Вроде бы, вопрос то лёгкий и незначительный, но только сейчас Вэй понял, в какую передрягу попал, и буквально через несколько секунд взгляд был направлен на Ханьгуан-Цзюня. Тихий вздох, и не столь убедительный ответ вылетел из рта Вэй Ина, кои так и не дождался ответа на свои вопросы. — Мне-то? Да я просто наслышан о вас, да и тот мужчина в фиолетовых одеждах упоминал ваш титул в нашем разговоре, и вот так вот вышло, что я запомнил ваш титул. И лишь только сейчас Вэй Ин начал осознавать, с кем именно он общается. Тело его оцепенело от чего-то непонятного, но его взгляд всё так же оставался на Ханьгуан-Цзюне, рассматривая его, будто в первый раз. Всё та же белоснежная одежда клана Лань, с редкими, голубыми вставками, всё та же белая налобная лента с плывущими на ней облаками, столь знакомая, что хотелось вновь прикоснутся, как в те былые, добрые дни и времена, но когда Лань Ванцзи отвечал резкостью, называя Старейшину Илин бесстыдником и иногда даже убожеством. Но тут-то и понятно, ведь раньше не было столь шумного ученика, пусть и приглашённого, в клане Лань, а он был уже достопочтенный Ханьгуан-Цзюнь, что был гордостью своего дяди, ведь был таким умным и пригожим учеником, что его буквально хотелось выставлять на показ, а потом и найти достойную жену такому же достойному человеку... Но, наверное, всё же было лучше предоставить выбор самому Ханьгуан-Цзюню, верно? А он-то свой выбой и сделал, как видимо, и выбирал он именно Вэй Усяня, того самого Старейшину Илин, которого ненавидела почти что вся поднебесная, если не окончательно вся. И как бы род главной ветви клана Лань, а-ля глав ордена, ведь у старшего брата Лань Ванцзи, Оань Сичэня с титулом Цзэу-Цзюня, не было наследников, ни одного. Да, были и другие особы клана Лань, кои хотели взойти на престол главы, будучи без нужной крови, ведь знали, что наследников-то и не было, но не решались. Почему? Так было прописано в одном из трёх тысяч правил, что были очень хорошо знакомы Ханьгуан-Цзюню, и в этой жизни он мог рассказать их всех, ни разу не смотря на стену с правилами или же в книгу, а так же мог добавить и "будущие" правила, что ещё не придумали, но старался такого не делать, ведь его могли бы посчитать сумашедшим. Если не брат, если не Дядя, если не его клан, то другие ордена заклинателей, другие люди, кои не были связаны кровью с Лань Ванцзи, Вторым Нефритом Лань. «Тот, кто сумел снять лобную ленту с адепта - его судьба, чья подарила к не удивлению сама судьба, чья вознаградила адепта супругом/супругой на всю оставшуюся жизнь после встречи, соединяющая из крепкие семейные узы, чьи не разобьёт даже сама смерть, в другой жизни они встретяться вновь.» Так гласило одно из трёх тысяч правил, которое относилось к лобной ленте членов ордена Гусу Лань. Их было не более десяти, но все они были нужными, и, даже если ты не состоишь в этом ордене, то ты должен знать их, чтобы хоть как-то ограничить себя в проказнях перед орденом и адептами Гусу, чтобы не навалить делов, чтобы потом не стоять в зраме предков и не делать три поклона : небу и земле, родителям и друг другу. На счёт судеб в Гусу были уж очень строгие правила, чтобы адепты этого ордена тщательно выбирали себе жён или мужей, в зависимости от пола самого заклинателя Лань. И Лань Чжань сделал свой выбор, коим ошарашил всю поднебесную и другие кланы орденов. Как минимум, в прошлой жизни, позволив какому-то подброшенному ребёнку в Юньмэн Цзян лет так шестнадцати снять свою лобную ленту, пусть и по случайности, но снять. Те, кто пытался снять лобную ленту адепта Гусу, но не предоставлен был ему судьбой, все попытки того оказывались неудачей, ведь у каждого есть своя родственная душа, с которой душа человека будет перерождать сотни, а то и тысячи раз, пока они не проживут самую счастливую и лучшую их жизнь из тех, которые у них были, и лишь тогда они успокояться, объединяться и растворяться, удолетворившись своими походами в мирскую, земную жизнь, больше так и не появившись на свет свой, в мире душ, ведь даже они могут попросту умереть, что и сделают, удолетворившись. Что ж, хватит разговоров об душах и, так скажем, соулмейтов, где мы там остановились?.. А, точно. Взор Вэй Ина с достойной одёжды Второго Нефрита метнулся на его ленту ордена Гусу, какими-то хитрыми глазами смотря на неё. Не прошло и пяти минут, как в руках Старейшины Илин в новом теле оказалась лобная лента Ханьгуан-Цзюня, которая очень уж легко поддалась чужой руке, что сам Лань Ванцзи и вздохнуть не успел, как взгляд янтарно-золотых глаз опустила ниже, в руки Вэй Усяня в теле неизвестного ему господина, которые держали его собственную лобную ленту. Вэй же немножко удивился, на несколько секунд легко приоткрывая глаза шире : он и сейчас сумел снять её, лобную ленту Лань Чжаня! Как же крепки должны быть родственные узы при таком положении дел?.. Лента была мягкая и чистая, но в то же время сделана была из прочной ткани, которую не так уж и легко было порвать, если вообще возможно. Казалось, что в лёгком свете мерцающей луны из-под облаков она прямо таки сияла от своей чистоты. Что-что, а именитая лобная лента ордена Гусу Лань должна быть всегда в пригожем виде! И именно так учили всех членов этого клана с малолетства. — Можешь не беспокоиться, Ханьгуан-Цзюнь, я лишь поступаю точно так же, как ты поступил с моей флейтой минутами ранее. Око за око, как говорится. Руки, в коих была чужая лента, немножко сжались, а на устах показалась лёгкая, но в то же время и, будто насмехающаяся, улыбка. Глазки, столь чужие, но в то же время использовавшиеся родным человеком, исподлобья посмотрели на Лань Ванцзи, наблюдая чужую реакцию. И данное действие, как снятие ленты, только укрепило уверенность Ванцзи, что тот, кто стоит сейчас с его лобной лентой в руках - Вэй Усянь. Его Вэй Усянь. Которого он ждал очень и очень долго.. Как минимум тринадцать лет, а то и больше - считая прошлую жизнь и эту, когда он лишь осознавал, что произошло. От такого сильного удивления, Чжань и не заметил, как его глаза расширились, а зрачки - уменьшились, что вызвало тихий смех у смотрящего на него. Ноги непроизвольно отшагнули шаг назад, но совладав со своим телом и разумом, Ванцзи встал ровно, как и полагается адепту именитого клана, а брови слегка сдвинулись к переносице, что было не сильно заметно на этом лице Ханьгуан-Цзюня. Впрочем, как и всегда - эмоции не сильно проглядывались в чертах лицах Второго Нефрита, как и в прошлой жизни. И данное действие, как снятие ленты, только укрепило уверенность Ванцзи, что тот, кто стоит сейчас с его лобной лентой в руках - Вэй Усянь. Его Вэй Усянь. Которого он ждал очень и очень долго.. Как минимум тринадцать лет, а то и больше - считая прошлую жизнь и эту, когда он лишь осознавал, что произошло. От такого сильного удивления, Чжань и не заметил, как его глаза расширились, а зрачки - уменьшились, что вызвало тихий смех у смотрящего на него. Ноги непроизвольно отшагнули шаг назад, но совладав со своим телом и разумом, Ванцзи встал ровно, как и полагается адепту именитого клана, а брови слегка сдвинулись к переносице, что было не сильно заметно на этом лице Ханьгуан-Цзюня. Впрочем, как и всегда - эмоции не сильно проглядывались в чертах лицах Второго Нефрита, как и в прошлой жизни. Вроде бы.. тот, кто стоял перед ним, был кем-то иным, но не Вэй Усянем, он был совсем не похож на того, кого и правда можно было бы назвать Старейшиной Илин, но с другой стороны те действия, что делал этот человек - доказывало обратно, доказывало, что это Вэй Усянь. Он смог снять ленту. Лобную ленту Лань Ванцзи! А это мог сделать лишь тот Вэй, который так же умер на этом балу. Возможно, умер раньше, чем Ванцзи, от одного удара, может так же как и он.. Это выясниться позже. Выяснится тогда, когда Лань осмелится спросить об этом Вэя. А сейчас это была уж очень большая тайна для Второго Нефрита, но и место было не подходящее для расспросов. Ванцзи спросит все свои возможные вопросы позже. Когда-нибудь, когда будет время... Ханьгуан-Цзюнь тихими шагами подошёл к другому человеку, забирая свою ленту. Нет, это было не грубое движение, или же резкое, совсем нет. Это было самое спокойное движение, без капли агрессии. А дальше последовало то, что наверняка удивило бы других людей, будь они здесь - Лань Ванцзи завязал руки Вэй Усяня! А потом ещё и взял за свободный конец ленты, тем самым не отпуская второго никуда, и, пусть это не было свойственно адепту ордена Лань, Лань Ванцзи, на его лице появилась лёгкая ухмылка, что не предвещала ничего хорошего. Он явно дал понять : Вэй Ин никуда не уйдёт, он его не отпустит. Не слышно ни для себя, ни для Старейшины Илин, Второй Нефрит Лань пробормотал одними губами «Попался», но эта фраза явно была предназначена для того, кто сейчас удивлённо смотрел на праведного Ханьгуан-Цзюня, покрываясь толпами мурашек. Никто, кроме Вэй Усяня, не удостаивался никаких эмоций на лице от Лань Ванцзи, даже один раз, а вот Старейшина Илин не раз видел те эмоции на холодном лице, что появлялись столь редко, что некоторые думали, что Второй Нефрит ордена Гусу Лань был безэмоциональным и попросту не может испытывать ни чувств, ни выражать их в эмоции, что было совершенно не так. Но скорее лишь с одним человеком Лань Ванцзи был эмоционален, нежели не был безэмоциональный вовсе. Вэй Ин часто рассерживал Чжаня, дабы взглянуть на его эмоции, в частности предавая его гневу. Но для Старейшины Илин это было легче лёгкого, чтобы увидеть эмоции адепта Лань, делая это в пол силы. И, может, в начале и пробежали мурашки по коже, но в следующую секунд ухмылка уже появилась на лице Усяня, ведь.. тут же много деревьев, верно? Верно. И даже за самим Лань Чжанем было дерево. Шагнув вперёд несколько шагов, Вэй Ин прижал Ханьгуан-Цзюня к дереву, что ещё один маленький шаг - и можно будет стукаться головой об твёрдую кору, наращенную деревом за многие годы его жизни, а свою ногу Старейшина Илин между ног Ванцзи, а-ля под пахом, и, сделав это, он вновь обуздал свой взгляд на заклинателя клана Лань, и, не смотря на то, что руки были завязаны, он "положил" их на дерево, перекрывая пути для отступления. Теперь, так называемой "жертвой" стал Лань Ванцзи. « Один/один, Лань Чжань. Теперь охотник и жертва поменялись местами, верно? » - невзначай пролетевшая мысль в голове Усяня вызвала лишь большую ухмылку, а так же хитрый взгляд. — Ханьгуан-Цзюнь, не уж то вновь решил повторить тот трюк с прошлой жизни, мм? Тогда я дам небольшой советик, если решишь повторить такое и с другими - завязывай ленту крепче или же на несколько узлов, чтобы было сложнее выбраться, а то с одним узлом любой дурак выбереться, если, конечно, не прям тупица, чей ай-кью в минусе. А Ванцзи, собственно, эта ситуация смущала. Очень смущала. Очень сильно смущала. Может, по лицу и не видно, но, если знать куда смотреть, то можно было увидеть румянец на кончиках ушей, которые не сильно и прикрывалось волосами. Но долго он не смог продержаться лишь на ушах - он стал распространяться и по щекам заклинателя, и, не сдержавшись, Ванцзи оборвал зрительный контакт, отворачиваясь от Вэй Усяня, из-за чего уши и стали видны. Лобную ленту, кои находилась не положенном месте, Лань уже не держал, да и взять вновь возможности не было. Конечно же, Второй Нефрит мог легко выбраться из этого плена, где охотник стал жертвой, а жертва - охотником, но он то ли не хотел, то ли не решался этого сделать - не ясно, поэтому и действий, похожих на побег, не было. Ванцзи прикрыд глаза, скрывая янтарь от чужого взгляда, с желанием успокоиться, чтобы румянец, а-ля краснота, спала. Но, конечно же, полноценно успокоиться не вышло, ведь там, где была чужая нога, всё чувствовалось, а после закрытия глаз тело Второго Нефрита будто стало чувствительнее, и чувствовалось это в несколько раз чётче. И всё же успокоится у Ланя вышло, ведь румянец с щёк ушёл, оставаясь лишь на ушах. Вновь приоткрыв глаза, взгляд единственного, что было ярким в образе Ханьгуан-Цзюня, медленно и осторожно метнулся на лицо Вэй Ина. Он всё ещё улыбался, но, всё же, улыбка была свойствена Старейшине Илин, ведь многие в прошлой жизни говорили, что его лицо "улыбающееся", что он родился с улыбкой и смехом, а не плачем, как обычные люди, и даже в любые эпизоды жизни, как бы он не был сложен или же труден, не смотря ни на что, на его лице был улыбка. И Ванцзи верил в это, потому что сам был знаком с этим человеком, потому что.. так и было. Лань Чжань множество раз наблюдал этого парня, множество раз видел его с этой самой улыбкой, слушал голос.. Сейчас же лицо, как и внешность, отличались точно так же, как и голос, который лишь отдалённо напоминал голос тёмного заклинателя. Но ведь даже с таким голосом, впервые услышав его, по спине закоинателя с ордена Лань невольно прошлись мурашки, что было довольно странно и неожиданно, ведь это был совсем не тот голос, который был у Вэй Усяня, дорого человека для Лань Ванцзи как в первую, так и во вторую жизнь, кои настигла совсем уж неожиданно. Лань Чжань совсем не ожидал, что сможет прожить ещё одну жизнь, находясь так же в ордене Гусу Лань, имея тот же статус, что и прежде, имея ту же судьбу.. Хотя, это ещё не факт, что ту же, может, это только начало такое же - а вот продолжение будет совсем иным. Правда, он уже прожил дольше, нежели в предыдущую жизнь, а значит, в скором времени всё должно было перевернуться с ног на голову, либо же остаться точно таким же, как и сейчас. Одно из двух. Третьего не дано. Вспоминать о мучительной смерти совсем не хотелось, как и углубляться в воспоминания этой жизни, но это случилось против воли Ванцзи, и, лишь моргнув, он понял это. Сколько он простоял, ничего не говоря? Долго? Если да, то.. это ужасно. Он же вовсе не хотел углублять в эти воспоминания, так почему его туда утащило! Снова.. Какой это раз был? Честно, Ванцзи не считал. Гнев невольно проскользил к горлу и к голове, но и этой злости Чжань не хотел. Это снова против его воли, и он не знал, как это можно было бы исправить. Хотя, исправиться ли это вообще? Дойдя до груди, злость, а-ля гнев, остановилась там, набирая обороты с большей скоростью, и, как бы Ванцзи не хотелось удержать язык за зубами, у него не вышло, и, разозлясь уже с самой ситуации, где он оказался, Ханьгуан-Цзюнь выкрикнул : — Вэй Ин!.. Но и дальше ничего не последовало. Наверное, стоило бы признать, что Чжань, пусть и злился, но выглядел довольно мило, с учётом внешности заклинателя. Особенно умиляли уши, что стали ярче от злобы, смешиваясь с румянцем от стыда. Руки, что были опущены вдоль тела, сжались в кулаки, да так сильно, что казалось, что вот-вот и пойдёт кровь, которой Ванцзи уже насмотрелся за прошлую жизнь. Действий Лань никаких не предпринимал, лишь искорка гнева в янтарно-золотых глазах, будто монеты, сверкала, он просто стоял и смотрел на самодовольное личико Вэй Ина, на котором была улыбка и лёгкая усмешка с умилением от вида Второго Нефрита. В такой позе они простояли минут десять, за которые Вэй успел сильнее прижать ногу к чужому паху, от чего, как думал, более сильное покраснение и появилось, но не на долго, ведь понял, что это - гнев, а-ля злость. Правда, в течении этих десяти минут Лань Ванцзи совсем уж не откликался, видимо, впал в воспоминания, сильно напоминающую кому, и, как предположил Вэй Усянь, то впал он в воспоминания прошлого, возвращаясь в тот злосчастные день, в день бала. Старейшина Илин не знал, какая смерть была у господина Ханьгуан-Цзюня, ведь сам-то он умер довольно быстро, почти что сразу. Пусть его убили и не самым первым, но это было и к лучшему, ведь он не видел чужих смертей и криков боли. Скорее всего, было счастьем, что о том не помнил никто, кроме Лань Ванцзи и Вэй Усяня. Наверное было к счастью, что знали лишь они двое, а в более подробных деталях - Чжань, и если вдруг Ину захочется узнать, то у него есть тот, к кому можно будет обратится с вопросами. Те, кто не знал их, скорее всего посчитает их сумашедшими со всяких бредом о, так называемом "прошлом", даже если это будет не правда, ведь никто им не поверит, точно и абсолютно. Бредни молодых господинов, уверенно. А ведь они были те, кто понимал друг друга с полуслова, кто может это сделать, кого соединила сама судьба. «Тот, кто смог снять лобную ленту с адепта, его супруг, который предназначен ему самой судьбой. Даже если ваши отношения между друг другом сейчас скудны, то не пройдёт и полгода, как вы начнёте понимать друг друга с полуслова.» Так гласила ещё одна цитата из нескольких тысяч, спрятанных в правилах ордена Гусу. А ведь за непослушание этих правил гразило наказание, будь то физическое, будь то моральное, это уже смотря на проступок адепта Гусу Лань, и какой при этом понёс убыток сам орден, а-ля клан. Очнулся Лань Ванцзи далеко не скоро, но кому нужна точная информация того, сколько он так простоял, в столь возмутительной позе? Вот именно сейчас - уж точно никому. От чужого недовольно крика, а-ля от гнева или же от смущения, у Вэй Ина на лице появилась ухмылка. Ему как всегда нравилось доводить Лань Чжаня, в точности, как и сейчас. В то же время, пока Ханьгуан-Цзюнь был в своих мыслях, Старейшина Илин сумел снять ленту с рук, но не отпускал её, скорее из-за того, что было жалко запачкать столь нежную и чистую ткань, которую явно придётся уж очень долго отстирывать от грязи, кои прилипнет, если кинуть ленту на грязь земли. Саму же ленту Вэй обмотал вокруг своих рук, чтобы сделать вид, что она до сих пор завязана. Незамысловатое действие сделал Ин - коснулся чужого носа своим, почти что невесомо, тут же отдаляясь, но ногу поставил чуть выше, от чего она уже начала касаться паха другого человека, что был прижат к дереву, доставляя то ли дискомфорт, то ли удовольствие - об этом стоит спросить самого Лань Чжаня. Голос, что стал вылетать из глотки молодого господина Вэя в чужом теле был не столь радостным, а-ля весёлым, как обычно, а скорее отдавал сладостью, будто заманивая кошку куда-либо, и нежностью, будто мать шептала что-то своему ребёнку. — Лань Ванцзи, ну чего же ты такой злой? Не выспался, что ли, или день не удался, м? Будто бы и не рад меня видеть, Ханьгуан-Цзюнь! А сам-то и не изменился вовсе - та же миловидная внешность, подчёркивающая твои скулы.. Ну красота же, не так ли? А щёчки-то как горят, прямо так же, как и уши! Точно ли ты не хочешь мне ничего сказать? От слов Вэй Ина чужое лицо заалело ещё большими красками, чем от действий другого человека, от чего со стороны Лань Ванцзи, Второй Нефрит Лань, мог показаться помидором, нежели человеком и заклинателем благородного ордена Гусу Лань. Наверное, он напоминал свежий, чуть переспелый, но от того и налившимся соком, красивый красный помидор, и такой вкусный, что слюнки начинают течь по подбородку от его вкуса. Но на то были свои причины, в особенности привиной был Вэй Усянь, что делал подобные неподобающие вещи для заклинателей, так и для обычных людей это было не совсем то, что можно было делать с различными другимими людьми, кои не являлись твоей супругой или же супругом. Казалось, этот человек, Вэй Ин, совсем не знает такого слова, как "стыд", а так же его значения. Только вот.. от подобных ужасных и стыдливых действий по телу Лань Ванцзи прошлись толпами мурашки, и даже не один, а два раза! От такого стыда он бы отвернул голову вновь, но ему этого делать не давали, держа и нежно, и очень крепко за лицо, так что ему приходилось смотреть на наглое личико Старейшины Илин в новом теле, что до сих пор было с такой же наглой улыбкой, что и сам взгляд глаз. Ханьгуан-Цзюнь всё же не выдержал такой наглости и пошлости от произошедшего, и, резко схватив Вэй Ина за запястье, извернулся так, что теперь они оказались в противоположных положениях. Жертва снова стала охотником, держась на расстоянии от бывшего охотника, кои стал жертвой. — Вэй Ин! Ты.. ты.. Бесстыдник!! Лань Ванцзи, как видно, и в этой жизни слова на ветер не пускал, говорил только лишь по делу, редко когда отвечая нормальными фразами, чаще всего отстранённо угукая, либо просто кивая головой в знак согласия, но слов не произносил. Он скорее разговаривал действиями, нежели словами, прямо таки как и сейчас. Правда громких слов больше от Второго Нефрита не последовало : его гнев поубавился, но, вместо того, чтобы отпустить чужое запястье, он наоборот сжал руку, не давая возможности на побег. Краснота с ушей так и не ушла, но Чжань нашёл в себе силы посмотреть на Вэй Ина, довольно рассержено, но скорее с упрёком, нежели гневом. — Это было слишком бесстыже с твоей стороны, - вгляд у Ланя стал будто затуманен, но вроде и нет - это было не особо понятно, с учётом того, что как только цвет янтарно-жёлтых поменялся, то он закрыл свои глаза, а на лице появилась подозрительная улыбка. - За это ты должен понести наказание. Хотя бы какое-то, Вэй Ин. Не прошло и секунды после этой фразы, как адепт своими ловкими движениями поменял положение чужой руки, притягивая к себе, так же крепко держа за запястье. От такого движения лобная лента, вся такая белоснежная, сверкающая и мягкая упала на землю, укрывшись одним из опавшим листом какого-то дерева. Рука другого человека, того, кого Ванцзи ждал более тринадцати лет, была опасно близко к его лицу, а так опасно близко были и места, что при долгом отсутствии обработки могли как минимум сгнить, а потом человек и вовсе мог умереть. Где-то в подсознании, далёком подсознании, заклинатель с ордена Лань это понимал, но тело его будто не слушалось, и, не повинуясь хозяину, рот укусил чужую руку немного выше запястья, но хотя бы не столь крепко, чтобы буквально прокусить кожу. Наверное, это и было то самое наказание от Ванцзи. Скорее всего, будь они в Гусу, то он бы предоставил его другому наказанию, к примеру, переписывание правил, либо же какое-нибудь другое, кои будет явно мягче, чем это. Казалось, что Ханьгуан-Цзюнь и не собирался отцепляться, ведь даже на лобную ленту клана, что валялась на земле и в листьях, он не обращал никакого внимания! Вначале Вэй пытался отшутиться от недо-наказания, разговорить рассерженного Лань Ванцзи, но, когда же этого сделать не вышло, и это "наказание" всё же было осуществлено, то он почувствовал жуткую и режущую боль в районе запястья, которая не хотела отступать. Вначале Вэй пытался отшутиться от недо-наказания, разговорить рассерженного Лань Ванцзи, но, когда же этого сделать не вышло, и это "наказание" всё же было осуществлено, то он почувствовал жуткую и режущую боль в районе запястья, которая не хотела отступать. Усянь знал, к чему это может привести, и, поэтому, резко толкнув от себя Лань Ванцзи, от чего последний врезался в дерево, и, не медля, скрылся среди других таких же деревьев, оставляя Чжаня на едине своих мыслей. После произошедшего остался неприятный осадок на душе, что явно сходить не собирался в ближайшее время, если, конечно, Ханьгуан-Цзюнь не попросит прощения, тогда уж и этот осадок отступит на несколько шагов назад прикрываясь другими чувствами, а потом, может, и совсем растает в эмоциях и ощущениях, оставшись совсем незамеченным. Вэй скрылся, а Лань остался один со своей лентой, и, как же было хорошо, что она не сильно-то и испачкалась - можно сказать какое-то оправдание за неё, не упоминая подробностей или сказать что-то другое. Хотя, в ордене Лань запрещено врать... Вэй Ин ушёл далековато с того места проишествия и той встрече, что закончилась на столь плохой ноте. Он решил остановится на ветке дерева, вместе с этим осмотрев тот укус. Вместе с тем радостный тон да улыбка у Старейшины Илин спали - они были не к месту. Тихонько осматривая рану, Вэй довольно тихо и недовольно произнёс : — Вот же! Лучше бы правила вновь переписывал, нежели это.. Да и разве Лань Чжань не знает, чем такое может покараться человеку? Не поверю, чтобы такой заклинатель - и не знал! Это же либо проблемы на всю жизнь, либо же быстрое лишение этой самой жизни, если не обработать рану в ближайшие сроки.. Голос его притих, более не говоря с самим собой, а с губ вылетел тихий недовольный вздох, что буквально растворился в пучине тишины, кои была тут. Он несколько раз оглянулся по сторонам, понимая, что его поведение было не слишком культурным, но вот что сделал Лань Ванцзи - и того похуже, нежели что делал он. Вновь тихо выдохнув, он взглянул на рану, мысленно для себя решив, что если до утра его так и не найдут, в частности тот, кто и принёс эту рану, то он направится в самый близкий орден от сюда - Гусу Лань. До остальных идти нужно было дольше, чем одни сутки, так что, как бы Вэю не хотелось, ему бы попросту пришлось идти в Гусу, ведь жизнь ему была всё же дорога, а как отреагирует тело Мо Сюаньюя на этот укус - неясно и совершенно непонятно. *** Он просидел в ожидании кого-либо довольно долго, так что Вэй Ин успела настолько наскучить данная тихая атмосфера, что он, не заметив, уселся поудобнее, подложив руку под подбородок, и, не сдержавшись тихого шептания листьев, он, закрыв глаза, провалился в сон, от коиго его так никто и не разбудил. Хотя, разбудил. А разбудило его солнце, что стало ярко, на удивление, светить ему в закрытые глаза, даже не смотря на ту крону деревьев, что ещё была. Слегка сморщившись, но открыв глаза, он понял, что уже было утро. И как так вышло, что он успел задремать? Да даже не задремать, а уж точно как уснуть! Ветер всё ещё был прохладным с ночи, так что Старейшина Илин дрогнул под его порывами. Удивительно, что он как-то сумел выспаться за ночь... Спрыгнув с дерева, Вэй Ин, как и решил вечером, а-ля ночью, то пойдёт в орден Гусу, если его так никто и не найдёт и не заберёт. А с ним не сделали ни одного, ни второго. Так что пришлось собирать свои силы, и, не зная никаких обходных путей, идти по тому, что будет долгим, но не столько, как к другим орденам. Всё же, помереть так глупо только-только переродившись ему совсем уж не хотелось, пусть и возвращаться в этот мир, так-то, он и не собирался. Шёл он через лес, что даже с осенью был густ, будто с него и не опадают листься вовсе. В нём было легко потеряться, для незнавших дорогу юным путников, а быть то даже и опытным путешественникам. Вэй в точности помнил, как выглядел орден Гусу Лань, так и где он располагался, и лишь надеялся, что его местообитания не сменили, ведь это будет полным ужасом, а значит и самая тупая смерть в нынешней жизни! Дорога до Гусу выдалась довольно трудной, да и сам Старейшина Илин довольно вымотался с неё, но не так сильно, чтобы прямо таки валиться с ног от усталости. Да, он долго ходил, да, долго, в общем-то, и шёл, но в прошлой жизни он и не такие километры ходил ножками, даже больше было. Пусть Гусу Лань и был самым близким к Вэй Усяню орден, но сам-то заклинатель не посчитал время на небольшие остановочки, чтобы хоть немного восстановить силы, где-то по десять-пятнадцать минут, не больше, правда сам Вэй и не расчитывал, что на какой-то из таких остановок и вовсе уснёт. Так и получилось, что прибыл он в Гусу только на следующее утро, когда его вновь разбудило солнце. Он понял, что самая сложная часть позади, а значит можно спокойно выдохнуть, и окончательно направится в орден Лань и попросить о помощи. То, что было позади - прошлое, а значит, про него можно было забыть, значит, можно отложить тяжёлый груз с души. Незаметно проскользнув сквозь стражу, Вэй Усянь направился к зданию главы ордена, где, как он предполагал, был Лань Сичэнь, старший брат Лань Чжаня. Сам же Хуань и находился в этом здании, заполняя различные вида бумаги, тихонько что-то да черча в них пером. Не ожидав, что он сможет за сегодня услышать хоть какое-то звучание, полностью погрузившись в работу, он не сразу заметил, что в дверь постучали. Ответив лишь через минутки две, с разрешением зайти, он отложил от себя некоторые бумаги в сторону, чтобы сосредоточиться на разговоре с посетителем. Он увидел юношу с необычной, красивой внешностью, но он совсем не предполагал, кто это может быть. — Здравствуйте, глава клана Лань. Пожалуйста, мне очень сильно нужна ваша помощь. Дело срочное, понимаете? Тон Старейшины Илин был неуверенным, но взгляд был направлен точно на господина Лань. Последний же довольно резко встал, вновь окидывая человека перед ним своим взглядом. — Здравствуйте. Какая помощь вам нужна? Судя по вашей одежде, вы, господин, из других краёв, верно? Не подскажете ли каких? И могу ли я узнать, как вас можно называть? Голос Лань Сичэня звучал дружелюбно, без намёка на презрание или же что-нибудь другое. Он будто пытался вести разговор с другом, а-ля приятелем, чтобы не напугать нежданного гостя. — Моё имя Вэй Ин, Вэй Усянь, или же Старейшина Илин, называйте как вам будет угодно. Верно, я из других краёв, глава клана. Из Пристани Лотоса. Имя этого человека заставили глаза Сичэня распахнуться, а зрачки в них - уменьшились. Он множество раз слышал данное имя и титул от своего младшего брата, кои рассказывал старшему всё, что помнил из прошлой жизни, и данное имя не раз там проскакивало. Наверное, не будь этого господина в комнате, он бы зарылся в своих мыслях, надолго отложив работу, а так пришлось лишь пару раз моргнуть, чтобы отойти от некого шока, и вновь приветливо улыбнуться. « Не уж то эти двоя помнят про свои прошлые жизни? Это очень странно.. А может, они как-то связаны судьбой? Хотя как такое возможно? » - промелькнувшая мысль не помешала ему продолжить диалог с гостем. — Я понял, молодой господин, спасибо. А теперь.. какую помощь вы хотели у меня позаимствовать? После вопроса взгляд упал на слегка выставленную чужую руку, на которой красовался след от укуса, да и довольно сильного. Прежде, чем Лань Сичэнь успел вновь задать вопрос, Вэй Ин поторопился с объяснениями : — Попрошу не спрашивать, откуда этот укус. Это личное. И ведь сработало же. На удивление молчаливый Цзэу-Цзюнь повёл Старейшину Илин к столику, указывая, где садиться. Он нашёл лечебные травы, и, кое-как, но удалось найти бинты, которыми обматал чужую многострадальческую руку, чтобы травы не отпали с места, куда их положили. Это продолжалось в тишине, но, стоило только Лань Хуаню закончить, как голос вновь подал гость. — Господин Лань, извините, но вы не знаете, где Ханьгуан-Цзюнь? И когда вы его в последний раз видели? — Лань Ванцзи? - взгляд опущенных глаз поднялся, вновь смотря на собеседника, как только тот сказал имя его младшего брата. - Ещё с прошлого дня не видел, а где он - и подавно не знаю.. Он же ничего не говорит сам, и я уже начинаю малость за него беспокоиться. — Знаете, пару дней назад я видел его в компании одного человека из ордена Цишань Вэнь, может, это и есть подсказка? В головах заклинателей стал складываться пазл, но.. одной части всё же не хватало. Для чего бы, скажите-ка на милость, Лань Ванцзи вступать в орден Цишань Вэнь, в особенности когда он буквально ненавидел их, презирал, называя дворными шавками? Наверное, это будет первое, что спросит у младшего брата старший, как только его и встретит. Не медля, он серьёзно посмотрел на другого человека перед ним, таким же серьёзным голосом сказав : — Господин Старейшина Илин, нам нужно отправится в орден Цишань Вэнь. Понимаю, что это опасно, но это единственный вариант в нашей ситуации. Вэй Ин же лишь кивнул, соглашась с этим предложением, тяжко выдыхая и вновь осматриваясь по сторонам. «В мире существовало огромное множество кланов и орденов заклинателей, числом превосходящие даже число звёзд на небе, но лишь один смог выделиться столь ярко, что будто стал солнцем с горящим пламенем, и он несомненно возвышался над другими орденами - Цишань Вэнь.»