Кармелита. Восставший из пепла

Как только они выбрались из леса, у Лексы начала кровоточить рана. Они остановились возле пруда, чтобы сделать перевязку. Амира вместе с бинтом для перевязки достала две яркие красные ленточки. Лекса всё понял при одном её взгляде и кивнул ей в ответ, соглашаясь с тем, что задумала девушка. Молодая цыганка повязала мужчине красную ленту на правую руку, а он в свою очередь повязал ей такую же ленту на левую руку. Закончив с перевязкой и лентами, оба забрались на лошадей и встретились взглядами. Лекса: думаешь, пришло время, моя Амира? Амира: да, я чувствую, что это должно произойти сейчас. Кони заржали и устремились вперёд к большому лугу, за скалами на котором виднелась поляна, где был праздник. Тем временем на поляне все уже было готово к празднику. Цыгане южного табора готовили разные вкусности, танцевали, обменивались ленточками. Возле большого стола стояли Лачо с Хитаной, Роза, Лила и семья Зарецкого. Вдруг к ним подошла Рубина. Рубина: Лачо, я знаю, что ты очень расстроен, что не сможешь представить племенных лошадей. Лачо: спасибо, Рубина, для меня это действительно было очень важно. Я хотел показать нашему табору, что у конезавода есть будущее, и люди смогут там работать, зарабатывать деньги на жизнь. Рубина: Лачо, я хочу сказать тебе, что мне сегодня приснился странный сон. Я увидела двух лошадей, а также мужскую и женскую фигуры на них. Но сзади ярко светило солнце, и я не могла разглядеть, кто это. Мне кажется, этот сон не простой. Твои лошади к тебе вернуться, сынок. Лачо: спасибо, Рубина, может ты и права. Но сегодня я не смогу порадовать наших цыган и дать им надежду на будущее. Это меня больше всего расстраивает. Кармелита услышала рассказ бабушки и подумала, что если бы её сестра Амира и Лекса пришли на праздник, сон мог бы быть про них. Но лошадей то нету. Кармелита печально вздохнула. Когда музыка стихла и танцы прекратились, Лачо с Хитаной вышли вперёд перед таборным народом. Лачо: ромалэ, хочу сообщить вам хорошую новость! Сегодня мы открываем наш собственный конезавод. Тепер мы сможем разводить и продавать лошадей, а на вырученные деньги сможем построить дома, как в таборе Рамира Зарецкого. Конечно, настоящий цыган и кибитка неразделимы, но в зимний период нашему табору очень сложно. Поэтому вместе с конезаводом я хочу, чтобы вы увидели надежду на наше светлое будущее. Табор поддержал Лачо. Все цыгане радовались, ведь так давно хотели лучших условий жизни. Кто-то из цыган табора: а сколько лошадей у нас сейчас есть? Какие они? Лачо: пока только восемь. Шесть из них я могу представить прямо сейчас. Кто-то из цыган табора: а ещё две где? Мы слышали, что как раз эти две лошади являются наиболее ценными. Мы хотим их увидеть, баро. Чтобы окончательно убедиться, что всё у нас получится. Лачо стало неловко. Он не хотел обманывать табор, но и расстраивать тем, что их похитили, тоже не хотел. Хитана взяла его за руку. Хитана: скажи им правду, Лачо. Так будет лучше для всех. Лачо: ромалэ, эти племенные лошади, они… Не успел он договорить, как вдалеке заржала лошадь. Все обратили внимание на появившихся лошадей, которые стояли на небольшой скале посреди лужайки. Позади их было яркое солнце, и увидев это, Рубина вспомнила свой сон. Но пока никто не мог разглядеть всадников. Вдруг кони спустились со скалы и устремились лужайкой к поляне, где проходил праздник. Как только лошади доскакали до края поляны, все увидели их всадников. На одной лошади сидела красавица-цыганка в зеленом цветастом платье, это была Амира. На другой лошади сидел мужчина в черной рубашке с малозаметным узором вьющегося цветка. В нём все узнали Лексу. Всадники подходили ближе к месту праздника, и когда дошли до начала локации, Лекса слез с лошади и помог слезть своей возлюбленной. Спустившись с лошадей, они взялись за руки, а другими руками, на которых светились яркие красные ленты, вели за уздечку своих лошадей. Все смотрели на них, как завороженные. Лекса и Амира переглядывались и улыбались друг другу, идя навстречу своим близким. Когда они дошли до главного стола, поставили лошадей в стоило, взялись за руки и предстали перед всеми родными.