Бабочка в паутине

— Найду и мокрого места не оставлю… — как безумный, Скар шепчет себе под нос и запивает очередную бредню глотком дешёвого алкоголя. В горле першит, и терпкий напиток разносится теплом по крови, ударяя в мозг. События прошедшего дня проносятся перед Скаром. — И-и-и… Опять сбежала, — мрачно огласил низкий голос. Закатное солнце отбросило зловещую тень на его лицо, и глаза Скара, смотрящие вперёд, потемнели. Её фантомный образ среди этого пустого места ещё стоял перед ним. Она невинно упорхнула бабочкой, выскользнула из его рук. Опять. И подобно лёгкому взмаху крыла, создающему ураган, Ровер пробудила злость Скара. Её источала его грозная фигура, и эта ярость была почти осязаема по тому, как сгущался воздух близ мужчины. Уголок рта пополз вверх во внезапной маниакальной ухмылке и обнажил острые зубы. Так всегда — Скар рад — сумасшедшая улыбка. Скар расстроен (а это чудовище умеет испытывать печаль?) — улыбка, хотя вероятно, на долю менее сумасшедшая. Скар зол — сумасшедшая улыбка, не сулящая ничего хорошего. — Ровер! — в перерывах разливистого смеха сказал он. Скар сделал первый грузный шаг, поднявший пыль на пустынной земле, и пошёл прочь. «Я пытался найти пристанище, где бы твои красивые… нет, настырные глаза не достали меня». Но она не покидает его голову даже в душном клубе, где музыка громче твоих мыслей. Почему, Ровер? Почему именно игнорирование? — вопрошает Скар, откидываясь на спинку дивана. Мужчина полыхает жаром как только представит её маленький кулак, ударяющийся о его лицо. Возбуждается, мечтая, как Ровер залезет под рёбра и с остервенением вырвет его гнилое сердце, если оно у него ещё осталось. Но лишь бы не сбегала от него, не была безразлична. Не была без эмоций к нему. Это ведь так скучно. Мужчина усмехнулся. Как ей только удаётся игнорировать существование Скара, способного из могилы достать? Под тёмным светом глаза полыхают огоньком особенно ярко, в конце концов он приходит к соглашению не то с Ровер, не то с самим собой, что поиграет в кошки-мышки, раз она так того хочет. И конечно же… выиграет. И тогда наказание не заставит себя долго ждать. Кровь закипает в жилах, когда в его голове проносятся грязные мысли о том, что же он с ней сделает. Разможит голову о стену? О, для Скара это очень соблазнительно, но нет. Ведь тогда его милая Ровер вряд ли сможет драться с ним когда-либо. Переломает руки, а может, лучше ноги? Как эротично. Это уже куда лучше. Глаза потупились в одну точку. Рейв, бьющий по ушам, заглушает её бархатный голос в голове, а крутящиеся у лица танцовщицы становятся лишь фоновым шумом. Это бы закончилось тем, что он схватил одну из них и разложил прямо на кожаном диване, прямо в этом зале, но только если бы неоновый свет не залил фигуру Ровер, из ниоткуда возникшей в толпе. Он видит её так быстро среди всех этих смазанных лиц. Словно ждал только её. Однако же лицо Скара вытягивается в удивлении. «Что, мать его, она здесь забыла? Разве ты не строишь из себя благородную?» — мужчина хмурится. Ровер, пробегая беглым взглядом по округе, натыкается на знакомое лицо и застывает. Смотрит прямо на него. На момент даже злость отпускает мужчину. Для Скара их секундная стычка длится где-то около вечности, а всё окружающее вокруг меркет, оставляя их с Ровер одних. Но девушка разрывает эту связь, отворачиваясь. Губы Скара искажаются в нервной ухмылке, и злость кипящим ядом вновь поднимается по его венам. «Опять сбежит?» — с раздражением думает он. Однако же Ровер не предпринимает попытки. Она хороша, и к ней сразу притягивается один из зевак. Ровер манит его к себе изящными руками, и Скар заминается, когда она начинает мягко покачивать широкими бёдрами в такт музыке перед незнакомцем. Тот, завороженный, опускает липкий взгляд вниз, наблюдая за её движениями и едва обвивает руками чуть ниже талии. Постепенно Ровер становится раскованнее или, скорее, развращённее, извиваясь в чужих руках сильнее и прижимаясь к мужчине ближе. Её платье потворствует её разврату, так хорошо подчёркивая все изгибы. «Змея… — у Скара скрипят зубы, — Ещё позволь этому уроду трахнуть тебя прямо на танцполе». Она выгибается дугой, терпение Скара лопается как шарик. Он резко встает, отчего танцовщицы около него вздрагивают. Тонкие голоса рассыпаются в негодовании и просьбах остаться, но Скар раздражённо рявкает в ответ, и тут же их комариный писк смолкает. В несколько широких шагов он преодолевает расстояние до Ровер, расталкивая людей вокруг широкими плечами. Как только придурок около неё отворачивается, Скар крадёт девушку прямо у него из-под носа, хватая за запястье и волоча прочь. — Отпусти меня! Скар не отвечает на все её возмущения. Он ничего не говорит, но его гнетущее молчание давит сильнее любого крепкого или бранного слова, и Ровер впервые страшно перед Скаром, хотя это и не заставляет её умолкнуть. Скар сворачивает в узкий переулок, и только глухой хлопок, когда спина девушки сталкивается со стеной, затыкает Ровер. Она издаёт болезненный стон и поднимает злые глаза на Скара, но встречает его колкий жестокий взгляд, под которым сердце сжимается. Всё окружающее вокруг заслоняет мощное тело. Мужские руки, под которыми то и дело играются мышцы, располагаются по обе стороны от Ровер, и она ощущает себя загнанной в угол. — Что, без своего меча ты уже не такая, блять, смелая? — Скар утробно смеётся, хотя тон его голоса настолько холодный, что леденит душу, — Я бы надрал тебе задницу прямо сейчас за все те разы, что ты сбегала с поля боя. Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать. Неужели это твоя плата за всю мою доброту к тебе? Ровер шикает на него. — Что? Не строй из себя героя. Ты нежен только на словах, на деле после встреч с тобой моё тело собирает себя по кусочкам. — Да? И ты нашла другого? Может мне просто пойти и убить его прямо сейчас? — Псих. Кого «другого»? Другого, кому я навешаю тумаков? — Ровер подчёркивает никчёмное значение Скара в её жизни, и он борется с подступающим разочарованием от правдивости этого факта. Или нет? А насколько от был правдив вообще? Для Ровер всё было не так, Скар слишком значим, и поэтому она убегает. — Хорошо… Раз я так плох, то и «на словах нежен» не буду. Что ты забыла в этой дыре? Что ты делала я уже знаю. — Тебя это не касается. Я занимаюсь тем, чем хочу. — Да? Так вот предел твоих мечтаний — чтобы тебя лапал отморозок в какой-то грязной блядушне? Надела это шлюшье тряпьё, чтобы все пялились на тебя. Значит, такое тебе нравится? — Не забывай, что ты тоже был там. Скар вновь рассмеялся и наклонился к её лицу ближе. — Ровер… Ты сводишь меня с ума. Посмотри на меня и посмотри на себя. Я ублюдок, убивающий людей и работающий во «Фракцидус». То, что я ошиваюсь в таких местах самое меньшее из того, что я делаю. Говоришь мне не играть в героя, пока сама это делаешь. Ты строишь из себя гребанную героиню, святую альтруистку. Просто ангел блять. Только никто не знал, что ангелы обитают на таких безбожных вечеринках… — его палец ласково ведёт по её щеке, — Думаешь ты такая блять особенная… Все думают. Но произошедшее здесь доказывает обратное. Медленно ведя шершавой ладонью по коже Ровер, Скар приближается к её уху, но она чувствует исходящую от него опасность. И оказывается права, ведь он грубо стискивает тёмные волосы на затылке, задирая голову девушки. Лицо мужчины оказывается в интимной близости от её, и их положение кажется ещё более опасным, чем когда они дерутся насмерть. Безумные глаза Скара смотрят так, словно видят Ровер насквозь. Тогда его губы щекочет её сбивчивое дыхание. — Ты такая же, как и я. А обращаться с тобой можно не лучше, чем с шлюхами из клуба. Ты доказала это делом. Ты ведь так заботишься о «делах», не так ли, Ро-вер? Скар подаётся вперёд, грубо впиваясь в мягкие губы напротив. Их вкус оставляет на языке какую-то искуственную сладость, естественную для всех помад. Поначалу он даже не двигается, наслаждаясь сдавленным мычанием. Ровер с силой давит на грудь Скара, вкладывая в это действие всё негодование, но тот моментально сгребает в охапку оба её запястья одной рукой и прижимает к стене. Он отрывает свои губы от её на миллиметр, чтобы прошептать очередную грязь. — Что мне сделать с тобой сейчас, м? Сразу натянуть на свой член или сначала заставить тебя давиться им?.. Он не ждёт ответа, вновь целуя Ровер, и на этот раз Скар был до малого жаден, пробуя каждый сантиметр её уст. Он был жесток, прикусывая губы девушки до маленьких кровоточащих ранок. Мужчина не зализывал укус в извинении, нет, Скар хотел доставить боль прикосновениями. Его поцелуй скорее походил на один большой болезненный укус, чем на сам поцелуй. Он ухмыляется, когда беспомощная Ровер истязает его губы, желая ответить агрессией на агрессию. И чем дольше он целует её, тем меньше смысла Ровер видит в сопротивлении. Она лишь оттягивала этот момент, не зная, что он является одной большой неизбежностью. Или наоборот чередой своих действий она надеялась приблизиться к этому результату? И каждый шаг прочь от Скара только приближал его губы к её? Твердолобость Ровер отступала, оставляя место одним только первородному гневу и глубинному желанию этого мужчины. Никто не намеревается уступать другому, и Скар идёт дальше, врываясь в рот Ровер, а та переплетает их языки вместе. Чмокающие звуки заполняют пространство, тела начинает сводить от жара. Скар резко отрывается, глядя сверху вниз на Ровер, а скорее, на один большой беспорядок, что она собой сейчас представляет. От бордовой помады ничего не осталось, но после поцелуя со Скаром её губы казались краснее, чем до. Мужчина слабо оттягивает губу девушки, прежде чем опускается ниже, запечатлевая укус на тонкой шее. Она негромко вскрикивает и дёргается, но Скар давит на неё точно камень, и Ровер не может пошевелиться. Мужчина перестаёт тянуть её волосы и постепенно отпускает запястья из хватки по мере того, как исследует женское тело ниже. Поддев край платья, врывается и под бюстгалтер, стискивая грудь. Ровер всхлипывает, ноги подкашиваются. В бедро тыкается что-то твёрдое, и, опустив взгляд, она видит натянутую ткань костюма в области паха мужчины, пока он не возвращает её внимание обратно, одним движением стягивая одежду. Сдирая с неё маленькое чёрное платье в маленькой чёрной подворотне, он пытается убедить себя, что несмотря на свою особенность, она лишь одна из его шлюх, одна из многих. Но получается дерьмово, ведь все чувства рядом с ней выкручиваются на максимум. Кажется, Скар живёт на адреналине, но когда Ровер оказывается без одежды, уровень этого гормона в нём подскакивает до критической нормы. Он оставляет ещё несколько засосов и укусов, поднимающих температуру тела Ровер, пока его рот не всасывает розоватый сосок, а ладонь не накрывает влажное лоно через ткань трусов. Прерывистые ахи срываются с губ девушки. — Нас увидят… — Ровер сама не уверена в собственной попытке возразить. — Я убью любого, кто увидит тебя обнажённой. Так что заткнись и наслаждайся этим, — Скар небрежно проводит по влагалищу, надавив пальцем на вход, следом возвращаясь к клитору, оглаживая его поступательными движениями. Ровер и сама, тихо постанывая, несдержанно насаживается на руку мужчины сама, отчего та становится мокрой при соприкосновении с бельём. «Одна я нагой не буду», — думает она, дёргая молнию на красном костюме. Скар едва приподнимает брови, но не теряет хватку. Она слышит приглушённый смешок Скара над собой, от которого кожа покрывается мурашками. — Хочешь раздеть меня? Да ты уже вся горишь. Не терпится, чтобы я обхватил твой маленький клитор пальцами? Вошёл внутрь? Ногтями девушка специально как можно сильнее вцепилась в плечи Скара. Желая быть причиной его боли. Для Ровер это смахивает на украшение, когда из царапин на его бледной коже выступают маленькие красные капельки, похожие на драгоценные камешки. Но жажду его крови не удовлетворяют одни пострадавшие капилляры. — Ай… Ты ещё будешь умолять об этом. Его свободная рука с нажимом скользит вверх по телу напротив, пока не останавливается на шее, обхватывая почти полностью. Ровер резко вдыхает, но Скар сокрушает её вновь и входит двумя пальцами внутрь, вырывая из девушки долгожданный вскрик. — Хотела показать мне свои коготки? Но тебе ещё учиться и учиться, чтобы быть равной мне… Она так мило выглядит, когда на её распахнутых глазках образуются маленькие, прозрачные слезинки, а губы приоткрываются из раза в раз, и непонятно, она стонет или задыхается — так думает Скар. — Хотя, знаешь, иногда ты всё же превосходишь даже меня. Ровер сжимает душащую руку своей, пока ощущает, как мужские пальцы трогают её изнутри, надавливают на изнеженные стенки, тревожа их. При этом остальная ладонь задевает клитор, и Ровер сходит с ума, ёрзая бедрами в желании получить больше. — Моё сердце так болело эти дни, когда ты избегала меня. Она слышит его голос сквозь туманную дымку. — Я бы отлизал тебе сейчас, будь ты хорошей девочкой… Но ты ею не была, а знаешь, что делают с плохими девочками? Скар замирает, выжидающе смотря на девушку. Но её глотка была слишком плотно зажата, чтобы пропустить слова. — Их трахают. Скар трётся изнывающим твёрдым членом о Ровер. Слабый вздох облечения слетает с его губ. — Блять, как же я хочу тебя… Скар растёгивает ширинку, высвобождая эрогированный член, позволяя Ровер увидеть. Увидеть большой член с сочащимся предъэкулятом и выступающими венками. Скар приставляет пунцовую, рельефную голову к Ровер и трётся вновь, уже кожей к коже. Ровер дрожит и млеет от нетерпения, в эту секунду больше всего желая, чтобы он взял её прямо сейчас, но Скар медлит, оставляя изнывать в мучительном ожидании. — Умоляй, чтобы я вошёл, — хриплым от возбуждения голосом говорит он. — Прекрати играть в долбаные игры и возьми меня уже, сукин сын… — ругается под нос Ровер. Скар улыбается, удовлетворённый ответом. — Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я в тебя вхожу. Не смей сводить своих красивых глаз с меня, — он приподнимает её лицо на себя и подается вперёд. Не отнимая руки с горла девушки, вталкивается в её узкий жар. — Ха… Ха… — обрывчатые стоны срываются со стороны Ровер. Медленно и тягуче пустоту внутри Скар заполняет собой. Стенки нехотя расступаются, впуская его всего внутрь. Скар гортанно рычит в женское плечо, опаляя его горячим дыханием. Влагалище девушки — влажное и тесное — властно сжимает Скара, отчего его член готов кончить в любую секунду. — Да в тебе чертовски жарко… — говорит с придыханием, откидывая голову назад, и тут же сбивчиво толкается вперёд, затем плавно скользит назад. Он вдруг прекращает свою удушающую хватку, заставляющую мозги гореть, и для удобства приподнимает ногу девушки, занося руку под колено. По её нежным бёдрам выступает рябь всякий раз, когда Скар вновь толкается. Раздаются пошлые шлепки. Девушка заходится в стонах, больше ничем не стеснённых. Полная грудь сотрясается всякий раз, как Скар входит в Ровер. Мужчина будто плавит её мягкое тело под своим, закалённым не одной битвой. — Ты чертовски тугая… — наклоняясь, шепчет ей. Ровер затуманенным взглядом смотрит на его расслабленное лицо и с размахом стукается своим лбом о его. Из их носов тонкой струйкой течёт кровь. Месть. У Скара и Ровер всё одно — даже секс — это бой. Они личный ад друг друга. — Ах, блять… Скар выходит и переворачивает девушку задом к себе. Тут же мужчина вдавливает её голову в стену. Всё это происходит так быстро, что Ровер едва успевает осознать. — Забыл, что с тобой вдохнуть спокойно нельзя. Прекрати сопротивляться. Я знаю, что ты добивалась именно этого… Или думаешь, ты достойна чего-то большего, чем быть трахнутой в подворотне? — он нежно шептал ей на ухо самые мерзкие слова. От них хотелось отмыться, и Ровер невольно представила дом, пенную ванну. Спокойствие. Но реальность возвращала её в тёмную подворотню, возвращала обратно к нему, такому жестокому. Такому любимому. Ровер всё это приносило извращённое удовольствие. Скар был прав в одном — они две стороны одной монеты. Ровер выгибает спину, а её задница дотрагивается до члена мужчины. С разгорячённого влагалища стекает смазка, пару прозрачных капелек невинно падают на пол. Кончик пульсирующего члена вновь упирается во вход, и в растянутое лоно Скар входит уже сразу во всю длину. Щека неприятно упирается в стену, но глаза почти закатываются, когда он возобновляет движение. Мужчина откровенно вдалбливает Ровер в стену, словно пытаясь выбить из неё всю дурь. Чужие пальцы накрывают клитор девушки, отчего она прогинается ниже. Скар сверху наслаждается видом хрупкой талии и округлых ягодиц перед ним. Мужчина быстро и рвано двигает бедрами и резче трёт клитор девушки, когда чувствует, что скоро его член низвергнется прямо в Ровер. Девушка ощущает, что пиковое удовольствие скоро рахлестнёт её с головой. И наконец, она размыкает красноватые губы в стоне, а мышцы влагалища начинают сокращаться от накатывающего волной оргазма. Скар срывается на сдавленный стон от того, как она сжимает его и впечатывается своими бедрами в её, пока его член выталкивает сперму из себя. Он слегка отстраняется и придерживает её за таз, помогая устоять на слабых ногах. С пустыми глазами Ровер встаёт и думает, что после секса она определённо будет вновь собирать себя по кусочкам, как и всегда после встреч со Скаром. В это время он хватает её, стискивая до хруста костей. Больше не убежать. А хотелось ли?