Жестокая реальность

5 июня 1995 года Франция — Nous approchons de la ville d'Amiens, — заговорил машинист, его голос раздался тихо и спокойно в небольшом вагоне, наполненном ритмичным стуком колес. — Вивиан, слышала? Мы почти приехали, — сказал Гарри, слегка тронув сестру за плечо. Она не ответила. Вивиан смотрела в окно, не мигая, как будто могла найти ответы в проносящихся мимо полях и мелькающих силуэтах деревьев. Ее взгляд был туманным, а мысли запутанными, словно нитки старого клубка. Она пыталась забыть кошмар, преследовавший её с той ночи на кладбище. Сколько раз она уверяла себя, что это просто сон? Что ночной холод, зловещие тени и тихий шепот, перекрываемый шуршанием ветра в ветвях деревьев, остались позади? Она бросила все силы на планирование побега, стремилась начертить для них безопасный путь до Греции, как будто расстояние сможет изгнать страх. Но воспоминания догнали её, подобно теням, от которых не скрыться, каким бы быстрым ни был поезд. — Вивиан? — Гарри снова окликнул её, теперь уже с тревогой в голосе. Он привык к тому, что сестра часто терялась в своих мыслях, но на этот раз было что-то другое — её пальцы дрожали, а лицо стало бледным, как снег. Она глубоко вдохнула, словно стараясь вернуть себя в реальность, и наконец ответила, но голос её звучал будто издалека: — Я слышала, Гарри. Амьен… Хорошо. Сейчас будем выходить. Поезд замедлял ход, и вскоре за окнами показались старинные дома с черепичными крышами, которые искрились в утреннем свете. Стены зданий, украшенные изящными балконами и горшками с цветами. Они вышли из поезда, почувствовав под ногами прочность перрона, и сразу направились к кассе. Вивиан шла уверенно, будто знала, что делать дальше, хотя на самом деле внутри её терзала неуверенность. — Bonjour. Les deux prochains billets pour Reims, — произнесла она спокойно. Кассир, мужчина с пышными усами и усталым взглядом, пробежал пальцами по расписанию. — Le train partira le 7 juin à huit heures trente du soir. Convient? — Oui, — кивнула Вивиан, не раздумывая. Получив билеты, она спрятала их в карман рюкзака. Когда они отошли от кассы, Гарри наконец решился задать вопрос, который вертелся у него на языке. — И что мы будем делать два дня? Вивиан задумалась, поднимая голову, чтобы вдохнуть свежий утренний воздух. — Для начала найдём, где переночевать. А потом можем посмотреть город. Надо находить плюсы даже в нашей ситуации. Мы сбежали из дома, зато посмотрим мир. Ты ведь никогда не выезжал за пределы Лондона? Гарри пожал плечами: — Нет. А ты? Она ненадолго замолчала, словно взвешивая, стоит ли отвечать честно, но затем всё-таки сказала: — Пару раз доводилось. Но я почти не выходила из номеров. — Почему? — Сэм не разрешал. В её голосе прозвучала горечь, и Гарри нахмурился, но ничего не сказал. Они шли по улице, вымощенной старым булыжником, пока не увидели небольшую гостиницу с вывеской «ChezMarguerite». Вивиан остановилась перед дверью, бросив взгляд на её облупившуюся деревянную раму. На мгновение она задумалась, но потом кивнула самой себе. — Здесь сойдёт, — наконец произнесла она и толкнула дверь. Внутри пахло свежей выпечкой и старым деревом. Владелица гостиницы, пожилая женщина с тёплой улыбкой и круглым лицом, выглянула из-за стойки. Её глаза лучились добротой. — Bon après-midi. Comment puis-je aider? — Nous avons besoin d'une chambre double pour deux nuits, — уверенно произнесла Вивиан. Женщина кивнула и, подхватив связку ключей, указала на лестницу, скрипнувшую под её движением. — La chambre est disponible. Deuxième étage, à gauche. Le petit-déjeuner est servi de sept à neuf heures du matin. Вивиан взяла ключ и прихватила с собой яркий буклет с информацией о достопримечательностях города. Когда они поднялись в свой номер, Гарри тут же упал на кровать, раскинув руки и вздохнув с облегчением. — Наконец-то, — пробормотал он, уткнувшись лицом в подушку. Вивиан подошла к окну. Вид был как из открытки: узкие, мощёные улочки, вдоль которых стояли старинные дома с яркими ставнями, цветочные лавки, а прохожие неспешно шли, неся корзины с багетами и свежими продуктами. Город жил размеренно, словно вне времени. — Чем займёмся? — спросил Гарри, приподняв голову. — Как я и говорила, посмотрим город, — ответила Вивиан. Она села рядом с ним на кровать и начала изучать буклет, пробегая глазами по названиям. — Вот, смотри. Можем посетить Амьенский собор, CathédraleNotre-Damed’Amiens. Это самый большой готический собор во Франции, который внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Ещё здесь есть плавучие сады, Музей Жюля Верна, Музей Пикардии, а также старинный квартал Сен-Лё. — А поесть? — перебил её Гарри, чуть улыбнувшись. Вивиан рассмеялась, глядя на него. — В Квартале Сен-Лё много кафе и ресторанов. Наверняка найдётся что-нибудь вкусное. Она отложила буклет на прикроватную тумбочку и встала. — Но начнём с собора. Это то, что нужно увидеть. Ну что, идём? Гарри, хотя и не проявлял такого энтузиазма, как его сестра, кивнул и поднялся с кровати. Он знал, что прогулка отвлечёт её от разных мыслей, и это было важнее всего. Вивиан взяла его за руку, потянув к двери, и их приключение в Амьене началось. 8 июня 1995 года Франция. Реймс. — Так в Реймсе мы пробудем пять часов, — сказала Вивиан, внимательно перебирая страницы буклета с достопримечательностями города. Гарри, наблюдая за её увлечённым взглядом, уже знал, что она намерена изучить как можно больше мест за короткое время. Если раньше его не слишком привлекали такие прогулки, то после Амьена, особенно после посещения плавучих садов, он начал понимать, почему она так загорелась идеей увидеть больше. Город был полон истории и красоты, и даже самые простые прогулки открывали перед ними целые миры. — Какие места хочешь посетить? — спросил Гарри, перебив её размышления. Вивиан, не отрываясь от буклета, чуть улыбнулась. — Ну, разумеется, Реймсский собор, CathédraleNotre-DamedeReims. Это настоящий шедевр готической архитектуры, где короновались французские короли. Мы не можем его пропустить. И ещё Базилика Сен-Реми, BasiliqueSaint-Remi. Это романская базилика XI века, знаменитая своими витражами и реликвиями святого Ремигия. Она полна духа истории. К сожалению, мы больше ничего не успеем посмотреть. — Ну тогда вперёд, — сказал он с лёгкой улыбкой, чувствуя, как его собственное любопытство начинает пробуждаться. — Время не ждёт. Они направились к выходу из вокзала, шаги их звучали эхом по просторному холлу. Вивиан держала в руках буклет, продолжая планировать их маршрут, а Гарри, следуя за ней, не мог не заметить, как этот город, стар и величественен. Узкие улочки, старинные здания с резными окнами и колокольни, чей звон разносился по воздуху, создавали атмосферу времени, застывшего в камне. — Прямо по этой улице, — Вивиан указала в сторону главной площади, где ярко выделялся силуэт Реймсского собора, возвышающийся как символ города. Его шпили тянулись к небу, а резные фасады, обрамляющие двери, казались живыми. — Смотри, как он огромен, — сказал Гарри, восхищённо глядя на собор. — Он словно давит на тебя. Вивиан кивнула, её глаза горели. Она не могла не почувствовать эту мистическую атмосферу, которую создавал собор. Ведь здесь, в его стенах, венчались короли, тут происходили события, которые определяли будущее Франции. Когда они вошли внутрь, их охватила тишина, нарушаемая только эхом шагов по мраморному полу. Свет скользил через витражи, окрашивая стены в причудливые цветовые пятна. С каждым шагом Вивиан ощущала, как её сердце бьётся в такт с этим древним, величественным местом. — Ты чувствуешь это? — спросила она, обращаясь к Гарри. — Чувствую, — ответил он, оглядываясь вокруг. — Здесь как будто воздух другой. Они подошли к алтарю, величественно возвышающемуся в самом центре собора. Несколько минут они стояли молча, погружённые в свои мысли, ощущая магию и силу этого места. Пройдя дальше, они начали рассматривать детали собора: причудливую архитектуру, величественные реликвии, древние картины, которые открывали перед ними разные эпохи. Вивиан не могла отвести взгляда от тонкой работы мастеров, вложивших душу в каждую колонну, каждую статую. Они провели там около часа, прежде чем их внимание привлекла одна необычная картина. На портрете была изображена молодая девушка с каштановыми волосами, зелёными глазами, пухлыми губами и лёгким румянцем на щеках. Она была одета в зелёное платье с золотой вышивкой, а в волосах сияли изысканные золотые заколки. Взгляд девушки казался живым, проникающим в самую душу. Под портретом было написано краткое описание: «Молодая девушка знатных кровей. Неизвестно, кто она, как её зовут или откуда она. Автор картины также остаётся загадкой. Портрет написан между 1379 и 1432 годами. Картина получила название «Тайная знать»." Гарри долго смотрел на портрет, прежде чем тихо пробормотал: — Она чем-то на тебя похожа. Вивиан удивлённо повернулась к нему, а затем снова посмотрела на девушку на картине. Её лицо действительно имело неуловимые черты сходства — что-то в глазах, в форме губ. Она чуть нахмурилась, пытаясь понять, почему этот портрет так завораживает её. — Не знаю, — сказала она после небольшой паузы. — Может быть. — Она смотрит так, как будто знает все твои секреты, — заметил он. — Точно так же, как иногда смотришь ты. Вивиан покосилась на брата, но ничего не сказала. Почему от взгляда этой девушки по коже бегут мурашки, как от едва уловимого присутствия потустароних сил. Она прочитала надпись под картиной ещё раз. «Тайная знать». — Думаешь, это просто совпадение? — тихо спросила она, глядя на брата. Гарри пожал плечами, хотя его взгляд выдавал внутреннее беспокойство. — Не знаю, Виви. Но что-то в этом всём… странное. Знаешь, у меня такое чувство, будто эта картина связана с нами. Каким-то образом. — Это безумие, — усмехнулась она, но её голос дрогнул. — Хотя не лишеное смысла. Я бы не удивилась. Её рука невольно потянулась к кулону в виде луны, который теперь висел на её шее. С тех пор как она надела его, она чувствовала себя иначе. Иногда он нагревался, иногда казался тяжёлым, будто реагировал на что-то, что чувствовала только она. И вот теперь, стоя перед этим портретом, она ощутила, как кулон будто пульсирует, излучая тепло. — Ты чувствуешь? — внезапно спросила она, поднимая взгляд на брата. Гарри кивнул, его рука тоже легла на кулон в форме солнца. — Да. Он будто… живёт своей жизнью. Эта же не семейная реликвия со стороны мамы. Как это возможно? Вивиан снова перевела взгляд на девушку с портрета. Её лицо было нежным, но в нём читалась превосходство над остольными. На мгновение ей показалось, что губы на картине чуть дрогнули, словно хотели что-то сказать. Она сделала шаг назад, встряхнув головой. — Думаю, нам нужно идти, — сказала она, стараясь скрыть дрожь в голосе. Гарри не стал спорить. Они молча вышли из зала, но чувство странной связи с этим местом не покидало их. Собор остался позади, а город встречал их шумом улиц и ароматом свежего хлеба из ближайших булочных. 9 июня 1995 года Франция, Труа Труа встретил их теплом и ярким солнцем, которое заливало старинные улочки мягким золотистым светом. Этот город, с его извилистыми улочками и домами, будто вырезанными из сказки, сразу покорил их сердца. Гарри и Вивиан, слегка уставшие после дороги, решили остановиться здесь на ночь, чтобы отдохнуть и насладиться атмосферой Франции. Они нашли небольшое уютное жильё у пожилой женщины, которая с улыбкой встретила их и проводила в комнату с видом на старую улочку. Оставив некоторые вещи, они тут же отправились исследовать город. Труа был как ожившая открытка: старинные дома с деревянными балками, узкие мощёные улочки и запах свежих багетов, доносившийся из пекарен. Первым делом они отправились на знаменитую аллею кошек — узкий проход с домами, нависающими друг над другом. Здесь, в тесных закоулках, казалось, можно услышать шёпот прошлого, древние истории, которыми дышал каждый камень. Позже они любовались фасадом базилики Святого Урбана. Готические линии здания, устремлённые к небу, наполняли душу трепетом. Но заходить внутрь они не стали. Сейчас им хотелось просто гулять, наслаждаться друг другом и ощущением свободы, пусть и такой хрупкой. Вивиан не могла насытиться этим городом, каждым его уголком, каждой деталью. Гарри, глядя на её горящие глаза, улыбался. Ему было приятно видеть, как сестра, хоть ненадолго, может забыть обо всех их заботах. Они шли по набережной, где вода в реке мягко отражала небо и старые здания, похожие на домики из сказки. Погода была прекрасной, лёгкий ветерок играл в волосах, а солнце согревало их лица. — Гарри, посмотри, какая красота! — воскликнула Вивиан, подбегая к широкой каменной ограде, отделявшей набережную от реки. Она обернулась, её глаза сияли, а волосы блестели в солнечных лучах. Вивиан была полностью поглощена моментом: воздухом Франции, безмятежностью реки и тихими звуками этого древнего города. На какое-то время она совершенно забыла, зачем они здесь, забыла, что они сбежали из Англии, что их, вероятно, ищут все маги Британии. Забыла, что Дамблдор — влиятельный человек, чей авторитет простирался далеко за пределы Хогвартса, и что он не оставит их в покое. Все эти мысли ушли куда-то вглубь сознания, затерялись в шуме воды и радостных звуках города. — Посмотри, я умею! — вдруг заявила она, залезая на толстую каменную ограду. Балансируя, она пошла вдоль неё, раскинув руки в стороны, словно канатоходец. Гарри широко раскрыл глаза. — Вивиан, ты с ума сошла? — воскликнул он, бросаясь к ней. — Ты сейчас упадёшь! — Нет, не упаду! — уверенно ответила она, смеясь, но всё же слегка покачнулась, когда ветер задул чуть сильнее. Гарри мгновенно оказался рядом и крепко взял её за руку, удерживая от падения. Его лицо было серьёзным, но в глазах всё же мелькала тень улыбки. — Я не позволю тебе упасть, Луни, — тихо сказал он, слегка улыбнувшись. — Но, пожалуйста, будь осторожнее. Вивиан посмотрела на него с тёплой улыбкой и, всё ещё держась за его руку, спрыгнула обратно на землю. — Ты просто заботишься обо мне, — сказала она с лёгкой насмешкой, но её голос был полон благодарности. — Конечно, забочусь, — ответил Гарри, весело взъерошив ей волосы, будто они снова были детьми. — Кто ещё, если не я? А теперь давай вернёмся к более безопасным занятиям. Например, найдём что-нибудь вкусное, что можно съесть. Вивиан рассмеялась, но её смех быстро сменился задумчивостью. — Нам ещё в магазин нужно зайти, — напомнила она. Гарри лишь кивнул, вспоминая слова пожилой хозяйки, у которой они сняли комнату. В её уютном доме, с облупившейся краской, не было привычной подачи еды, как в гостиницах или отелях. Женщина сразу предупредила, что постояльцам придётся готовить самим. — Nous avons tout ce dont nous avons besoin dans notre cuisine : casseroles, poêles, cuisinière. Mais tu devras faire l'épicerie. — добавила она, когда провожала их в комнату. Однако это не было для них проблемой. Что Вивиан, что Гарри умели готовить — причём неплохо. Навыки эти пришли не от хорошей жизни: будучи ребенком, Гарри нередко готовил что-то простое сам, ведь в доме Дурслей никто особенно не заботился о нем. Теперь же эта обязанность, вместо тягости, казалась частью его самостоятельности, символом свободы. А Вивиан, научила готовить повориха в доме Сэма, разумеется в тайне от хозяена. Вивиан очень нравилось готовить, особенно завтраки. — Тогда давай договоримся, — сказал Гарри, когда они повернули на главную улицу, где располагались магазины. — Я выбираю ужин, а ты — десерт. — Ужин? — Вивиан фыркнула. — Значит, это снова будет что-то простое? Макароны с сыром? — Простое, но зато я мастер своего дела, — подмигнул ей Гарри. — А вот десерт — это твоё искусство. Я даже не сомневаюсь, что ты что-то выдумаешь. Вивиан улыбнулась, и её глаза снова засияли тем особым светом, который Гарри так полюбил Гарри любил. Вместе они отправились в небольшой продуктовый магазин на углу улицы, пахнущий свежим хлебом и ароматными специями. Покупая продукты, они смеялись и обсуждали, как проведут вечер. Гарри уговаривал Вивиан приготовить пирог с грушей, а она поддразнивала его, предлагая вместо этого простые печенья. Когда они вышли из магазина с пакетами, наполненными продуктами, солнце уже садилось, заливая город тёплым золотым светом. Они вернулись домой через узкие улочки, слушая, как где-то вдалеке играла музыка уличных музыкантов. Они поднялись в свою комнату, чтобы переодеться и вымыть руки после прогулки. Небольшая, но уютная комната с деревянными балками на потолке словно обнимала их своим теплом. Гарри первым подошёл к умывальнику, освежился и бросил взгляд на сестру, которая проверяла содержимое пакетов. — Ну что, начнем? — с улыбкой спросил он. — Всегда готова, — подмигнула Вивиан. — А ты только не забудь, что за макароны отвечаешь ты. Они должны быть вкусными. Они спустились на первый этаж, где находилась просторная кухня. Там уже находились женщина с мальчиком. Молодая мать, с рыжеватыми волосами, что спускались на плечи, помешивала что-то в кастрюле на плите, а её сын, мальчик лет шести, сидел за длинным деревянным столом, сосредоточенно рисуя цветными карандашами. Кухня наполнялась уютным ароматом тушёных овощей, который смешивался с запахом дерева и старинных стен дома. Гарри тут же занялся макаронами, достав кастрюлю, а Вивиан начала замешивать тесто для пирога. Разбивая яйца в миску, она краем глаза заметила, что мальчик, до этого сосредоточенно рисовавший, поднял взгляд и внимательно смотрит на неё. Он не отрывался от неё целых пять минут, прежде чем, набравшись смелости, подошёл ближе. Тихо потянув её за подол кофты, мальчик заставил Вивиан опустить взгляд. Она слегка наклонилась, чтобы лучше его рассмотреть. У мальчика были тёмные, почти чёрные волосы и большие карие глаза, полные любопытства. — Soy Marco. ¿Ytú? — представился он, улыбаясь ей так, как только дети умеют улыбаться — открыто и искренне. Прежде чем Вивиан успела ответить, его мать обернулась и, вытирая руки о фартук, извинилась: — Прошу прощения, — сказала она на ломаном английском. — Марко не знает никаких других языков, кроме испанского. Он думает, что все в мире говорят на нём. — О, ничего страшного, — ответила Вивиан с мягкой улыбкой. А потом, повернувшись к мальчику, сказала: Encantada De Conocerte, Marco. Soy Vivian. Мальчик засветился от счастья, услышав её испанскую речь. — ¿Qué Estás Cocinando? — спросил он, заглядывая в миску с тестом, словно пытаясь разгадать её секрет. — Tarta De Pera, ¿te gustaría ayudar? — с улыбкой предложила Вивиан. Марко закивал так активно, что его волосы растрепались. Его мама, наблюдавшая за этой сценой, выглядела немного удивлённой, но затем, видя, что её сын нашёл общий язык с новой знакомой, улыбнулась. — ¿Te importa? — спросила Вивиан, глядя на женщину с лёгкой улыбкой. Молодая мать коротко кивнула, позволяя сыну остаться. Она снова повернулась к своей кастрюле, но уже с более спокойным выражением лица. Вивиан принесла стул, и Марко, с детским энтузиазмом, тут же взобрался на него. Теперь они стояли бок о бок у кухонного островка, и готовка вдруг стала намного веселее. Марко с интересом смешивал тесто, чуть ли не забрызгав всю поверхность мукой, а Вивиан терпеливо направляла его маленькие ручки. — ¿Está Bien Así? — спросил мальчик, показывая миску с тестом. — Perfect, Marc. Eres un verdadero chef! — с улыбкой похвалила Вивиан, слегка касаясь его плеча. Гарри, наблюдавший за этой сценой, не сдержал смеха, когда заметил, как белая мука тонкой пылью оседает на тёмные волосы мальчика и на прямые пряди его сестры. Вивиан пыталась отмахнуться от брата, но сама не могла удержать улыбку. — Надеюсь, ты не решишь оставить его в помощниках навсегда, — шутливо поддел Гарри, протирая руку о фартук. — Чувствую, этот пирог войдёт в историю. — А ты, может, займёшься своими макаронами, шеф-повар? — парировала Вивиан, бросив на него весёлый взгляд поверх плеча. — У нас тут всё серьёзно, в отличие от тебя. Кухня оживилась смехом, как будто теплом заполнила каждый её угол. Вивиан и маленький Марко продолжали колдовать над тестом, изредка шутливо обмениваясь фразами на испанском. Мальчик, похоже, проникся новым знакомством, его глаза блестели от волнения. Гарри, тем временем, уже завершал свои кулинарные обязанности. Когда тесто было готово, а нарезанные ломтики груш уложены в идеальном порядке, Вивиан осторожно поставила пирог в духовку, под аплодисменты Марко. — ¡Qué Bonito! Ahora Solo Falta Esperar! — с восторгом воскликнул мальчик, запрыгивая обратно на стул. Гарри выложил горячие макароны в две тарелки, обильно посыпал их тёртым сыром и поставил их на стол рядом с тарелками рыжеволосой женщины и её сына. Она тоже закончила готовить и раскладывала на свои тарелки ярко пахнущее блюдо с овощами. Все вместе они сели за длинный деревянный стол: Вивиан и Гарри — рядом, а женщина и Марко — напротив. Кухня наполнилась звуками лёгкой беседы и тихим позвякиванием столовых приборов. Марко, несмотря на занятость едой, не умолкал ни на минуту. Он рассказывал какие-то истории — скорее всего о своих рисунках и своём дне, — перемежая речь быстрыми вопросами, которые задавал Вивиан. Каждые несколько минут он поворачивал голову к духовке и спрашивал: — ¿Cuándo estará listo el pastel? — Pronto, Marco, paciencia, — улыбаясь, успокаивала его Вивиан, прежде чем вновь вернуться к своему ужину. Когда ужин был окончен, женщина, глядя на сына, мягко сказала что-то по-испански, из чего даже Гарри, не знающий языка, понял, что она призывает его отправляться спать. Марко, нахмурившись, попытался возразить, однако после недолгих уговоров они нашли компромисс: мальчик может остаться, чтобы дождаться пирога, но только если он будет спокойно сидеть и заниматься рисованием. Марко с радостью схватил свои карандаши и снова принялся рисовать, сидя неподалёку от Вивиан, изредка поглядывая на неё, как будто проверяя, всё ли она делает правильно. Гарри и Вивиан тем временем заговорили с его матерью. Она, стараясь изо всех сил, говорила на английском, иногда запинаясь или переходя на испанский, когда нужное слово никак не находилось. Вивиан, с мягкой улыбкой, терпеливо слушала и, когда могла, помогала, вставляя знакомые фразы на испанском. — Usted Habla Español Muy Bien, — сказала женщина с искренним восхищением, улыбаясь Вивиан. — Немного, — скромно ответила та. — Сама изучала, но сейчас мало практики. Гарри, не понимая половины сказанного, в основном молчал, но старался не выпадать из беседы, кивая и вставляя время от времени короткие комментарии. Атмосфера за столом была тёплой и непринуждённой. Когда духовка наконец издала тихий звон, возвещая о готовности пирога, Марко отложил карандаши и едва не вскочил со стула. — Listo ya! — воскликнул он, а его глаза засияли так, словно он сам только что создал этот пирог. Вивиан, осторожно достав ароматный грушевый пирог из духовки, поставила его на стол, чтобы немного остудить. Комната наполнилась сладким, тёплым запахом. Все, включая Гарри, с нетерпением ждали первого кусочка. 10 июня 1995 года Франция, поезд до города Дижон Ночной поезд мягко покачивался на рельсах, создавая убаюкивающий ритм. Вивиан крепко спала на соседнем месте, её дыхание было размеренным, лицо расслабленным, но всё же на молния на лбу было очень видна, что свидетельствовало о напрежении. Гарри лежал на соседней полке, скрестив руки за головой, и смотрел на потолок вагона. Сон никак не приходил к нему. Шрам время от времени пульсировал болью, заставляя его морщиться. Вивиан, заметив это ещё на вокзале, весь день была тревожной. Лишь когда поезд тронулся, и город Труа остался позади, она позволила себе расслабиться. Усталость взяла верх, и девушка заснула почти сразу, как только устроилась на сиденье. Гарри же не мог найти покоя. Его мысли вертелись вокруг того, что он оставил позади. Рон, Гермиона, Сириус — все они остались в Англии, без каких-либо объяснений. Как он мог так поступить? Просто исчезнуть вместе с Вивиан. Они ведь даже не выросли вместе. До недавнего времени он и не подозревал о существовании сестры. Но, несмотря на это, он не сомневался: он сделал правильный выбор. Как будто какая-то сила вела его, подсказывая, что он должен быть рядом с ней. Вдруг Вивиан зашевелилась, её лицо исказилось в тревоге.Она забормотала: — Не может быть… не может… нет… Её голос был полон страха, и Гарри сразу поднялся на локтях, внимательно наблюдая за сестрой. Внезапно она резко села, её глаза широко раскрылись, а дыхание стало рваным. Она оглядывалась вокруг с паникой, словно не понимая, где находится. — Виви, всё хорошо, это я, — Гарри пересел к ней, обнял её, притянув ближе. Они вдвоём начали покачиваться взад-вперёд, как будто это могло успокоить бурю внутри неё. Вивиан судорожно терла место под грудью, где, он знал, светилась руна во время её видений. Её руки дрожали, а голос был хриплым, когда она наконец заговорила: — Это было снова… ведение. Я… я видела что-то ужасное. Там было темно и сыро. Я была прикована цепями… не могла пошевелиться. Это было так страшно… Её голос оборвался, и она снова спрятала лицо на его плече. Гарри крепче обнял её, его пальцы успокаивающе скользнули по её волосам. — Это был всего лишь сон, Луни, — прошептал он, пытаясь придать голосу твёрдости, которой сам не чувствовал. — Я рядом, слышишь? Ты в безопасности. И я никому не позволю причинить тебе боль. Вивиан медленно кивнула, её дыхание стало ровнее. Она ещё несколько минут сидела, прижавшись к Гарри, словно в поисках защиты. А он, глядя на её бледное лицо, снова дал себе клятву: что бы ни случилось, он сделает всё, чтобы защитить её. Они вышли из поезда и, по привычке, сразу направились к кассе. Взяв билеты до города Безансон, они узнали, что следующий поезд отправляется только через два часа. Вместо того чтобы прогуливаться по городу, как они обычно делали в ожидании, Гарри и Вивиан решили остаться на вокзале. Оба были погружены в свои мысли, настроение было тяжёлым и напряжённым. Они выбрали два свободных стула в углу зала ожидания и сели. Гарри молча смотрел перед собой, а Вивиан, почувствовав странное беспокойство, украдкой осмотрелась. Её взгляд остановился на колонне неподалёку. На первый взгляд ничего необычного, но… если присмотреться, текстура в одном месте будто колебалась, словно не до конца растворённое изображение. Её сердце дрогнуло, но она сразу взяла себя в руки. Сделав вид, что ничего не заметила, она вернулась в прежнюю позу и положила голову на плечо брата. Гарри, заметив перемену в её поведении, нахмурился. — Что случилось? — тихо спросил он. — Около колонны за нами волшебник под Деллюзионными чарами, — прошептала Вивиан, её голос был почти не слышен. — Что? — Гарри рефлекторно начал поворачиваться, но Вивиан тут же удержала его за руку. — Не смотри, не выдавай нас. — Как ты поняла, что он там? — прошептал Гарри, наклоняясь ближе. — Деллюзионные чары не самые надёжные, — спокойно ответила она. — Это тебе не Мантия-невидимка. Видишь это лёгкое искажение? Гарри тихо выдохнул, его взгляд невольно сместился к колонне, но он быстро заставил себя снова смотреть прямо перед собой. — И что мы будем делать? — спросил он напряжённо. — Это взрослый волшебник с волшебной палочкой. Он нас в два счета уложит. Вивиан усмехнулась, словно Гарри сказал что-то очевидное и наивное. Она не убирала головы с его плеча, но её улыбка стала хитрой. — Знаешь, что я поняла за год в Хогвартсе? — спросила она, всё так же тихо, но с игривой интонацией. — Что же? — Гарри прищурился, насторожённый её тоном. — Волшебники не умеют драться, — сказала Вивиан с широкой ухмылкой. Гарри удивлённо моргнул, а потом не смог сдержать смешок, который быстро замаскировал под кашель. Вивиан подмигнула ему и продолжила: — Короче, план такой. Мы уходим в туалет, а он, как любопытная крыса, обязательно последует за нами. Закрываемся там. — И дальше что? — недоверчиво спросил Гарри, уже начав подозревать, что она что-то задумала. — Дальше ты доверяешь мне, братец, — прошептала она, подняв голову и слегка встряхнув волосы. Её взгляд был полон решимости. — У меня есть пара идей. Гарри хотел возразить, но понимал: что бы он ни сказал, сестра всё равно сделает по-своему. И, что ещё важнее, в её уверенности было что-то заразительное. — Ладно, веди, генералиссимус, — пробормотал он, вставая. — Запомнил. Вивиан усмехнулась, поднялась вслед за Гарри, и они направились к ближайшему туалету. Их шаги были спокойными, но Гарри чувствовал напряжение в воздухе, словно перед бурей. Он знал, что его сестра никогда не подводила, но не мог избавиться от мысли: а вдруг этот волшебник окажется хитрее, чем они думают? Когда они вошли в туалет и закрыли дверь, стало ясно, что волшебник не собирался оставаться в стороне. Он оказался быстрее, чем они ожидали. Вивиан успела распорядиться первой — моментально ударив его в спину, она отбросила его от двери, и тот отлетел к стене, его волшебная палочка выскользнула из рук. В этот момент чары исчезли, и волшебник стал видим, что значительно облегчило задачу для Вивиан. Она быстро подскочила и, не колеблясь, нанесла удар в пах. Мужчина согнулся пополам, боль от удара заставила его потерять равновесие. — Гарри, веревку! — крикнула она, не отвлекаясь от своей задачи. Гарри подкинул сестре веревку, и она ловко перевязала его руки и ноги. Она была решительна, в ее движениях не было и тени сомнений. Секунды спустя волшебник уже был обездвижен, лежа на полу с изуродованным лицом. Вивиан отпустила его и с спокойствием оглядела результат их работы. — Как… как ты это сделала? — спросил Гарри, ошеломленный. Вивиан, поджав губы, взглянула на брата и, не скрывая лёгкой гордости, ответила: — Я уговорила Кору водить меня на секции боевых искусств вместе с Оскаром. Она вздохнула и повернулась к волшебнику, который тяжело дышал, пытаясь совладать с болью. Он был темноволосым, среднего роста, и кровь стекала из его губ. — Так, придурок, кто ты? — произнесла Вивиан, присев рядом с ним, её голос был холодным, почти без эмоций. — Пошла ты! — вырвалось у него с усилием, его лицо искажалось от боли. — Я пыталась по-хорошему, — Вивиан подошла к нему сзади, резко освободив его руку, и тут же сломала её. Мужчина закричал от боли, и она тут же заткнула ему рот рукой, не желая терпеть лишних воплей. — Вивиан! — Гарри подскочил, тревожно глядя на сестру. — Что, Гарри? — с усмешкой ответила она, не убирая руки с его лица. — По-другому он с нами не будет разговаривать. Гарри пристально смотрел на сестру, а затем перевел взгляд на волшебника. Он ощущал, как его сердце начинает биться быстрее, напряжение в воздухе усиливалось. — Говори, — произнес Гарри, его голос был ровным, но в нем слышалась угроза. — Иначе мы будем ломать тебе кость за костью. Вивиан надавила на сломанную руку волшебника, и тот застонал от боли. — Я Адам Касто. Мракоборец, — он еле выговорил, каждый звук выходил с усилием. — Не думаю, что тебя послало Министерство, — холодно заметил Гарри. Адам немного приподнял голову, и его взгляд стал темнее. — Дамблдор приказал мне найти Гарри Поттера и доставить его обратно в Англию целым и невредимым, — его голос звучал твёрдо, но напряжение было явно слышно. — А меня? — Вивиан не сдержала ироничной улыбки. — Тебя мне приказано убить. — Вот как я и говорила тебе, Гарри, — с лёгким оттенком сарказма сказала Вивиан, переведя взгляд на брата. Гарри сжал кулаки, на его лице появилось напряжение, а внутреннее чувство беспокойства усилилось. — Черт, я до последнего надеялся… — пробормотал он, осознавая, как всё это стало серьезно. Вивиан, не колеблясь, ударила мужчину головой о стену, и тот потерял сознание. Она несколько секунд стояла, внимательно глядя на его бессознательное тело, а взгляд её был сосредоточен на волшебной палочке, валявшейся на полу. Гарри поднял её, мгновенно переломив палочку пополам. Из сломанных частей вырвался слабый поток дыма, исчезая в воздухе, как лёгкое облачко. Они надели мантию невидимку, уверенные, что никто не сможет их заметить. Открыв дверь, они быстро выбежали из туалета, почти не останавливаясь. Они направились к своему поезду, и, к счастью, как раз в момент их прибытия началась посадка. Вивиан и Гарри успели зайти в вагон и скрыться в своём купе. Только когда дверь за ними закрылась, и они оказались в безопасности, они сняли мантию. Гарри с облегчением вздохнул, а Вивиан, немного откидываясь на спинку сиденья, закрыла глаза. Их сердца ещё стучали быстрее, а напряжение от того, что они только что пережили, не исчезло. Но на этот момент они были в безопасности. 12 июня 1995 года Франция, Безансон Они решили остаться в этом городе на три дня. Вчера, как только они приехали, они закрылись в квартирке, которую им удалось снять на трое суток. Целый день они провели в уединении, обсуждая, как их могли выследить. В конце концов пришли к выводу, что Адам, тот самый Мракоборец, скорее всего, работал как обычный магловский детектив. Он опрашивал свидетелей, возможно, показывал их фотографии. Чтобы обезопасить себя, они решили изменить маршрут и теперь постоянно носили кепки, скрывающие их лица, стараясь избегать общения с людьми и проводить как можно меньше времени в одном городе. После того как они все обсудили, Гарри пошел в душ, а Вивиан впервые за почти две недели достала свой блокнот для рисования. Сначала её линии на бумаге не складывались в ясную картину, и она сама не понимала, что рисует. Но она была так поглощена процессом, что не заметила, как Гарри вышел из душа и окликнул её. Когда он понял, что она не слышит его, он подошел ближе и заглянул через её плечо на рисунок. Змея. Он уже видел её раньше. — Тебе снилась эта змея? — тихо спросил Гарри. — Да, — ответила Вивиан, не отрывая глаз от бумаги. — Знаешь, чья она? — он немного помолчал, глядя на её рисунок. — Есть предположения, — ответила она, не отрываясь от работы. — Я её видел до того, как Волдеморт воскрес. Это было перед самым матчем по квиддичу прошлым летом, — продолжил Гарри, его голос стал серьёзным, как только он осознал, что их старые опасности не исчезли. Вивиан задумалась, её рука замерла, но она продолжила рисовать. Сегодня они всё-таки осмелились выйти на улицу — им нужно было купить еду. Они не хотели расходовать запасы, которые подготовила для них мать. Вдруг эти продукты им ещё пригодятся. По дороге в магазин они заметили парк и, не сговариваясь, пошли туда. Вскоре они нашли укромное место под ивами. Вивиан облокотилась на Гарри и начала рисовать, а Гарри просто наблюдал за сестрой, иногда перерывая тишину короткими разговорами. Она рисовала красивую женщину с диадемой с птицами на голове. Закончив с рисунком, Вивиан положила блокнот в рюкзак, повернулась к Гарри лицом и села по-турецки. — Чего тебе? — лениво спросил Гарри, приоткрыв один глаз. — Ты дуешься, — заметила Вивиан, поджав губы. Гарри лишь немного прищурил глаза. — Это из-за того придурка Мракоборца? — Мне кажется, что мы были излишне жестоки. — Он хотел меня убить, а тебя вернуть в лапы Дамблдора. Я не жалею о своём решении. — Мне не по себе. Что мы будем делать, когда он пришлёт больше своих шпионов? — Нам нужно просто добраться до «Гнезда». — Проблема в том, что мы не имеем ни малейшего представления, где оно находится. — Мы знаем, что нам нужно в Грецию. — А дальше что? — Я уверена, что мы разберёмся. В конце концов, может, Сомра снова появится и подскажет, куда нам идти. Они оба замолчали, каждый погружённый в свои мысли. — Ну что ты молчишь? — спросила Вивиан и нежно погладила брата по щеке. — Ты другая, — сказал Гарри, пристально глядя на неё. — Что ты имеешь в виду? — То, как ты вела себя в Хогвартсе, и то, как ты ведёшь себя сейчас… Это как будто в тебе две разные личности. — И какая я была? — Отстранённая, холодная, хитрая… Ты была нечитаемой. А сейчас ты смеёшься, ты открыта, и выглядишь счастливой. — Мне нравится твоё общество. С тобой я чувствую, что могу быть какой угодно, и мне за это ничего не будет. — Я рад. Вивиан отвела взгляд в сторону, а Гарри продолжал смотреть на неё. Вдруг, поддавшись порыву, он щипнул её за нос, и она заливисто рассмеялась. В магазин они всё-таки дошли. Внутри, осмотревшись, они решили разделиться. Гарри побрёл по рядам, заглядывая в витрины, а Вивиан отправилась туда, куда её тянуло. Он нашёл сестру в отделе с разными безделушками. Она стояла перед полкой с фотоаппаратами, внимательно разглядывая одну модель, крутящуюся в её руках. Гарри подошёл к ней и, слегка наклонив голову, посмотрел на то, что она так пристально изучала. — Хочешь купить? — спросил он, подмигнув. — Просто думала, почему бы нам не добавить к твоему альбому несколько наших собственных фотографий, — ответила Вивиан, не отрываясь от устройства. — Мне нравится эта идея, — сказал Гарри, улыбнувшись. — Берём. Вивиан снова обратила внимание на фотоаппарат, и их взгляды встретились. На мгновение она почувствовала, как спокойствие и уверенность вернулись к ней, будто что-то простое и важное вдруг сошлось воедино. Они с Гарри прошли к кассе, и скоро фотоаппарат оказался у них в корзине. 16 июня 1995 года Франция, Мюлуз Она наконец-то смогла остаться одна. Вивиан зашла в ванную, закрыла за собой дверь и опустилась на пол. Время, проведённое в Безансоне, пролетело быстро. Три дня — всего лишь три дня, но для неё это были дни, наполненные тревогой и неуверенностью. Гарри, как всегда, не замечал её волнений, но Вивиан знала, что её страхи не исчезли. Они не улетучились с лёгкостью. Она боялась. Боялась, что подведет брата, что их поймают. Боялась, что её убьют, а Гарри после этого останется один, с пустым, стертым сознанием, без воспоминаний о том, кто он, и без воспоминаний о ней. Он станет марионеткой в руках Дамблдора, и для неё это казалось самым страшным сценарием. За себя она не переживала так сильно. Вивиан уже давно перестала бояться смерти — по крайней мере, так было до знакомства с братом. До того, как его жизнь стала её жизнью, и его страхи стали её страхами. До того, как он появился, ей было плевать на свою судьбу. В какой-то момент она даже думала, что смерть — это освобождение. Но Гарри изменил всё. Он ворвался в её мир, и, несмотря на все свои сложности и боль, подарил ей то, что она не могла найти в себе долгое время — желание жить. И вот теперь, оказавшись вдали от дома, вдали от мира, который она когда-то считала своим, она ощущала страшную ответственность — не только за себя, но и за него. Она не могла оставить брата одного в этом мире, полном тьмы и опасности. И, хотя её жизнь до сих пор была полна неясности, сейчас она чувствовала, как сильно связана с ним. За этот короткий период она поняла, что у неё появились люди, о которых хочется заботиться, за которых хочется бороться. Она не могла позволить себе быть эгоисткой, не могла подвести тех, кто в ней нуждается. Мысли о Пенси, Дафне и Тео, Блейзе и его матери… Всё это не покидало её. Она думала о них даже сейчас, в этой ванной, когда осталась наедине со своими мыслями. Дафне, которая без неё не сможет выбраться из того ада, который ей устроили родители. Пенси, чья мать была ещё той террористкой, Тео, одиночка, который может потерять себя, и, наконец, Блейз с его матерью «шлюхой». Но в её голове был ещё один образ — Драко. Платиновый блондин, с его ледяными голубыми глазами. Она не знала точно, что чувствовала к нему. В Хогвартсе она считала его хорошим другом — немного потерянным, немного жестоким, но всё же человеком, с которым можно было иметь дело. Его родной мир, полный лицемерия и притворства, всегда оставался для неё чем-то отдалённым, чуждым. Но всё изменилось после того дня, когда она оказалась в его комнате. После того, как она сбежала, не прощаясь, она почувствовала тоску, странное ощущение вины и сожаления. Она не хотела покидать его, не хотела разрывать эту невидимую связь, которая, казалось, только началась. Тогда, в его комнате, она увидела его по-настоящему — и это было не то, что она ожидала. Она думала, что он всегда будет тем же Драко, враждебным, острым, холодным. Хоть с ней он таким никогда не был. Она не знала, что делать с этим чувством. Она не знала, как это назвать. Может быть, это была привязанность, может, что-то большее, но в тот момент она не могла этого понять. Вивиан прижала руки к коленям и опустила взгляд на свои ладони, словно пыталась найти в них ответы. Её мысли снова и снова возвращались к брату. Сердце сжималось от тревоги, перед глазами то и дело вспыхивали образы — неясные, тревожные, словно тени из другого мира. Вдруг в глазах потемнело, слабость охватила её тело, и она медленно завалилась набок, ударившись о холодный пол ванной комнаты. Последнее, что она успела ощутить, — это глухой стук и как будто приглушённое эхо собственных мыслей. Она очнулась, а вокруг все было темным. Она видела юного парня, стоящего в старой комнате, наполненной тусклым светом. Он держал в руках дневник, казавшийся совершенно обычным. Вивиан чувствовала странное давление в воздухе, как будто сама комната была наполнена тесной магией, незримой и давящей. Парень был сосредоточен. Он стоял неподвижно, но что-то в его взгляде было не таким, — холодным, пустым. Она чувствовала, как напряжение растет, а затем — взрыв. В один момент он убивает, его рука сжимает палочку, и смерть — мгновенная, но страшная. Человек стоящий перед ним упал замертво как трепичная кукла. Из волшебника вырывается что-то черное, похожее на сгусток энергии. Это странное чувство, словно что-то разрывает пространство, но что именно — она не могла понять. Когда он поднес дневник к сгустку, девушка почувствовала, как частица этого ужасного человека попала в предмет. Она не могла разгадать, что это означало. Почему дневник стал важен? Почему смерть привязала эту сущность к книге? Но всё оставалось неясным, туманным и странным. Место изменилось, но ощущение оставалось то же. Теперь уже она видела Волдеморта стоящего перед камином, сжимающего в руках медальон. Его взгляд был полон презрения, и она почувствовала, как его магия буквально застывает в воздухе. Зачем он держит его? Что это за предмет? Он произнес слова, и девушка услышала, как воздух вибрирует от них, но не могла понять, что именно он сказал. Он убивает — снова, как и прежде. Но зачем? Как смерть может быть связана с этим медальоном? Он делает жест, и частица чего-то темного поглощает этот предмет. Почему? Он запечатывает свою душу? Вопросы в её голове остались без ответа. Она не понимала, что он делает, но почему то думала что это ужасные действия. Можно сказать противозаконные. Но он сделал это. Она снова оказалась в другом месте — теперь перед ней был золотой кубок, такой красивый, с золотыми узорами, с сияющими камнями, как в сказке. Но Волдеморт, стоя рядом, казался настолько чуждому этому предмету, что девушка ощущала, как его магия вытягивает из него свет, убивает его, поглощает. Он произнес что-то, неразборчивое, и вновь, как всегда, наступила смерть. Жертва падала, и с этим падением темная сила привязалась к кубку, превращая его в нечто темное и чудовищное. Девушка не могла понять, почему смерть снова и снова становилась частью этих предметов. Почему Волдеморт выбирает такие вещи, чтобы связать свою душу? Что он пытается создать? И зачем ему это? Зачем он нарушает законы? Теперь она видела кольцо. Оно было старым, покрытым паутиной, с тусклым черным камням. То что она ощущала отторжение, то что он делал вызывала в ней злобу, даже ярость, хоть сама Вивиан не понимала что он делает. Но помимо этого она чуствовала и мрак, исходящий от этого предмета. Волендеморт сжал кольцо в руке, произнес что-то, и — снова смерть. Он убивает, и частица этой смерти переносится в кольцо. Странно, но кольцо стало тем, чем оно должно было быть? Или он сам стал частью него? Она почувствовала, как в этот момент душа разрывается, и это разрывание оставляет след в кольце. Но как это возможно? Как смерть может быть настолько ощутимой, что она становится частью кольца? Она ничего не понимала. Вновь новое помещение, но все так же темное. В руках он держал уже знакомую Вивиан вещь.Серебряная, инкрустированная драгоценными камнями, принадлежащая Кандиде Когтевран, диадема. Он не медлил. Взмах палочки, холодный взгляд, шёпот заклинания — и ещё одна жертва упала на землю. Чёрный дым, клубящийся, впитался в украшение, превращая его в нечто, что казалось живым и чуждым. Она видела Нагайну, змею, ползающую у ног Волдеморта. Он говорил с ней, его слова звучали как обещание или присяга. Вивиан чувствовала, что змея становилась частью его, а он — частью её. Магия окутала живое существо, превращая его в сосуд. Как могло живое существо стать таким же, как те холодные предметы? Она не знала. И тут её перенесло в детскую. Перед ней стояла её мама, склонённая над двумя малышами — маленькой Вивиан и Гарри. Она пыталась успокоить их, обнимая обоих. Но всё происходило слишком быстро. Вивиан увидела вспышку, затем — черный сгусток энергии, который проник в тело её брата, скрывшись в его маленьком, беззащитном существе. Она почувствовала это так, словно это произошло с ней самой. Вивиан резко распахнула глаза, тяжело дыша, словно вынырнула из глубоких, тёмных вод. Она села, пытаясь прийти в себя, но сердце всё ещё бешено колотилось. Тыльной стороной руки она провела по лицу и только тогда поняла, что плачет. Слёзы оставили солёные дорожки на её щеках, а горло саднило от неровного дыхания. Что это было? Почему опять? Она поднялась на ноги, всё ещё ощущая слабость, и подошла к зеркалу. Её отражение заставило её замереть. Волосы растрёпаны, сбившиеся в беспорядочные пряди, глаза опухли и покраснели, а кофта сползла с одного плеча, придавая её образу болезненный вид. Она почти не узнала себя. Наклонившись ближе к зеркалу, Вивиан пыталась найти хоть какие-то ответы, но её отражение только возвращало ей немой вопрос. — Какого дракла? — прошептала она, голос был хриплым, едва слышным. Эти слова прозвучали в пустоте ванной комнаты, но никакого облегчения не принесли. Она прижала ладони к раковине, опустив голову, а обрывки видений снова вихрем закружились в её голове. Дневник, медальон, кубок, кольцо, диадема, змея… Гарри. Чёрный сгусток, который связывал их всех, будто невидимая нить, протянувшаяся сквозь время и пространство. Но почему? Почему это касалось её брата? Почему это вообще оказалось связано с ним? Её пальцы судорожно сжались на краю раковины. Она не могла ничего понять, но нутром чувствовала — это опасно. Она вспомнила, как чёрный сгусток энергии проник в Гарри, и её сердце словно пропустило удар. Это не должно было случиться. Ей срочно нужно добраться до «Гнезда». Там она, возможно, найдёт ответы. Или хотя бы хоть что-то, что объяснит это безумие. Вивиан подняла голову и снова посмотрела на своё отражение. Но в этот раз её взгляд выхватил нечто странное, пугающее. Она отшатнулась, словно зеркало ударило её током. На шее проявились чёрные вены, они расходились паутиной от ключиц к вискам, будто внутри неё кипела черная магия. В панике она начала закатывать рукава кофты, оголяя предплечья. Чернота паутины расползалась и там. Она смотрела на свои руки, и дыхание стало учащённым, почти сбивчивым. — Чёрт, — выдохнула она, чувствуя, как холодный страх пронзает её до костей. Это уже случалось раньше, когда она была в Хогвартсе. Тогда она списала всё на магическое истощение. Постоянная перегрузка, необходимость применять сложные заклинания, чтобы справляться с бесконечными задачами, — она думала, что просто надорвала себя. Но теперь сомнений не осталось: дело было не только в усталости. Эти видения забирали у неё силы, опустошали её. Но как? Почему? Она ощутила в животе слабую дрожь, которая быстро перешла в болезненное ощущение. Это напомнило ей то, как руны начинали работать, но на этот раз всё было иначе. Раньше они будто сами знали, когда ей требовалась помощь, они активировались интуитивно, вытаскивая её из самых тяжёлых ситуаций. Но сейчас… сейчас они молчали. Вивиан подняла взгляд, снова пытаясь найти что-то в своём отражении. На этот раз её глаза были полны страха, а черные вены не исчезали, становясь только ярче. Она вспомнила, как в Хогвартсе её обступал тот же мрак. Тогда она думала, что это просто усталость, что стоит отдохнуть, и всё пройдёт. Но это было заблуждением. Она переоценила себя. — Почему сейчас? — её голос дрогнул, и она прошептала в пустоту. — Почему это происходит со мной? Ответа не было. В комнате всё ещё стояла тишина, прерываемая только её сбивчивым дыханием. Ей казалось, что стены ванной сжимаются, что воздух становится плотным. Вивиан сжала кулаки, стараясь подавить панику. Она должна думать. Должна найти выход. Но как? Она не знала, как работают руны, не знала, как их контролировать. Они всегда просто были частью неё, включались сами, когда угодно. А сейчас? Сейчас они молчали. Может быть, они истощены, как и она сама? Или, возможно, магия, что отравляла её тело, подавляла всё, что могло бы ей помочь? Вивиан глубоко вдохнула, чувствуя, как трясутся её плечи. Она не могла позволить себе слабость. «Сначала в «Гнездо», — сказала она себе. — Потом будем разбираться». Вивиан сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и осторожно вышла из ванной. Её босые ноги почти бесшумно ступали по скрипучему полу комнаты. Лунный свет, пробивавшийся сквозь узкую щель в занавесках, едва освещал небольшое помещение. В комнате, которую они с Гарри сняли, всё было крайне просто: одна кровать, две прикроватные тумбочки, массивный шкаф, старый комод с облупившейся краской и прямоугольное зеркало над ним. Несмотря на явную бедность обстановки, комната казалась достаточно уютной. Подойдя к кровати, Вивиан замерла на мгновение, глядя на брата, который спал беспокойно, чуть нахмурив брови. Она медленно протянула руку и слегка потрясла его за плечо. Гарри мгновенно проснулся, как будто даже во сне был готов к опасности. Он разлепил глаза и тут же встретился с её встревоженным взглядом. — Что случилось? — его голос был хрипловатым от сна, но в нём уже звучала настороженность. Вивиан молча подняла руки, показывая, что с ними произошло. На бледной коже тёмными, пугающими линиями проступали чёрные вены поверх рун, словно сеть черной магии пробилась наружу. Гарри тут же вскочил с кровати, его глаза расширились, а в движениях появилась резкая тревога. Он схватил её за руку, внимательно осматривая, потом перевёл взгляд на её шею, ключицы и виски. Его губы приоткрылись, но он не сразу смог подобрать слова. — Твою… мантикору, — выдохнул он, наконец, с тихим раздражением и страхом в голосе. — Опять? Как? Ты ведь не пользовалась магией! Вивиан опустила глаза, чувствуя, как к горлу подступает ком. Она и сама не знала ответа. — Я… — начала она тихо, а потом, стараясь сохранять спокойствие, продолжила: — Я просто вышла в туалет. Уже собиралась возвращаться, но… внезапно потеряла сознание. И мне явилось видение. Она замолчала, но Гарри продолжал смотреть на неё, ожидая продолжения. Вивиан сделала паузу, размышляя, стоит ли рассказывать всё. В конце концов, она решила не пугать брата ещё сильнее. То, что она видела Волдеморта, убивающего людей и связывающего свою душу с предметами, пока не должно было становиться его бременем. — Там был Волдеморт. Он убивал… людей, — наконец сказала она, выбрав самые обтекаемые слова. — А когда я очнулась, то сразу заметила это, — она указала на чёрные вены. — Сначала на шее, потом увидела их и на руках. Гарри молчал, его губы плотно сжались, а в глазах читалась смесь тревоги и злости на то, что это снова случилось. Он поднял руку и осторожно дотронулся до её шеи, как будто мог ощутить эту магию на ощупь. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, наконец, его голос был напряжённым. — Горло саднит, голова болит. Но не сильно, — ответила она, стараясь говорить уверенно, чтобы хоть немного его успокоить. — В остальном… всё нормально. — «Всё нормально», — передразнил он, всплеснув руками. — Ты вся в этих чёртовых венах, а ты говоришь, что всё нормально? Вив, это уже не в первый раз. Мы должны что-то с этим делать! Его голос сорвался, и он быстро умолк, заметив, что сестра опустила голову. Он не хотел кричать на неё, просто беспокоился. — Что будем делать? — тихо спросил он после небольшой паузы. Вивиан подняла взгляд. В её глазах читалась усталость, но за ней скрывалась твёрдая решимость. — Сейчас мы ничего не можем, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Нам нужно добраться до «Гнезда» как можно быстрее. Это наша единственная возможность разобраться с этим. Там жили наши предки, Гарри. Если где-то и осталась информация, которая поможет мне, то только там. Гарри внимательно слушал её, напряжённо сжав губы. Он понимал, что сестра права. «Гнездо» — место, о котором они так много слышали, но никогда там не были, — теперь казалось их единственным шансом. — Ты уверена? — спросил он, его взгляд скользнул по её рукам, снова задержавшись на чёрных венах. — Что там действительно есть что-то полезное? — Я не могу быть уверена, — призналась Вивиан. — Но я чувствую… это единственное место, где мы найдём ответы. Гарри закрыл глаза и тяжело выдохнул, собираясь с мыслями. Затем он кивнул, будто принял решение. — Хорошо. Тебе нужно отдохнуть, хотя бы немного. Мы справимся, Вив. Вместе и навсегда. Вивиан слабо улыбнулась, чувствуя, как его уверенность немного согревает её изнутри. Она снова посмотрела на свои руки, потом подняла взгляд на брата. — Спасибо, Гарри. Ты у меня лучший. Гарри лишь покачал головой, ухмыльнувшись, и сел обратно на кровать, но сна ни у него, ни у неё в эту ночь уже не было. 17 июня 1995 года Франция, Сен-Луи На следующее утро Поттеры поднялись рано, не теряя времени. С первыми лучами солнца они уже паковали свои вещи, готовясь к очередному переезду. Целью на этот день был небольшой французский городок Сен-Луи, всего в нескольких часах пути от швейцарской границы. Это был их предпоследний остановочный пункт перед пересечением границы. Оставив позади шумный вокзал, они сели на поезд, а спустя три часа оказались в новом месте. Сен-Луи встретил их тихими улочками, уютными домами с черепичными крышами и приветливым шумом воскресной жизни. Городок казался каким-то волшебным в своей простоте: узкие брусчатые дороги, цветочные горшки на подоконниках, запах свежеиспечённого хлеба, доносящийся из местных пекарен. Но главная задача сейчас — найти место, где можно остановиться на ночь. Гарри и Вивиан неспешно прогуливались по городу, держась вместе и внимательно оглядываясь вокруг. Они с удовольствием рассматривали витрины маленьких магазинчиков и мельком наблюдали за жизнью местных жителей. Гарри несколько раз приглядывал себе какую-то закусочную, а Вивиан, улыбаясь, дразнила его за нескрываемый интерес к французским круассанам. Но вскоре их внимание привлекло нечто совсем другое. Проходя мимо главной площади, они услышали музыку. Это была не та, что обычно доносится из радиоприёмников или звучит на улицах больших городов. Музыка была живой, яркой и искренней, словно сама она наполняла воздух радостью и лёгкостью. Вивиан остановилась, положив руку на плечо Гарри, и показала ему в сторону площади. Там, прямо посередине, несколько человек играли на разных инструментах: старый аккордеон наполнял пространство глубокими, душевными нотами; скрипка пела в унисон с гитарой; барабан задавал энергичный ритм, заставлявший ноги самих двигаться в такт. — Пойдём посмотрим? — с улыбкой предложила Вивиан, но не дожидаясь ответа, уже потянула брата за собой. Когда они подошли ближе, стало ясно, что это не просто уличные музыканты. Вокруг танцевала небольшая группа людей, и с каждым мгновением их становилось всё больше. Мужчины и женщины, молодые и пожилые, дети и даже туристы — все кружились в энергичном танце, полных радости и жизни. Атмосфера наполнялась смехом, хлопками и весёлым гулом голосов. Вивиан остановилась, глядя на всё это с какой-то детской восторженностью. Её глаза блестели, а на губах заиграла улыбка. — Знаешь, Гарри, — сказала она, обернувшись к брату, — я давно не чувствовала себя так свободно. Гарри усмехнулся, по привычке засунув руки в карманы. — Так иди и танцуй. Кто тебя держит? Вивиан покачала головой и, ухватив его за руку, потянула к танцующей толпе. — О нет, дружок, ты идёшь со мной! — Вивиан! — попытался возразить Гарри, но его голос потонул в шуме площади. Они оказались в самом центре импровизированного «танцпола». Вивиан, не отпуская руки брата, закружилась, смело шагнув в такт музыке. Она двигалась с лёгкостью и уверенностью, как будто все заботы, которые так долго висели на её плечах, исчезли хотя бы на этот момент. — Ну же, Гарри, двигайся! — засмеялась она, глядя на его растерянное лицо. Сначала Гарри неуверенно переминался с ноги на ногу, но глядя на Вивиан и остальных, постепенно поддался ритму. Их танец был далёк от правильных па или грации, но это было не важно. Важно было лишь то, что они смеялись и наслаждались моментом. Вивиан закружилась вокруг брата, схватила его за руки и вновь потянула в вихрь танца. Толпа подхватывала их, раздавались аплодисменты, кто-то весело свистел. Гарри, окончательно забыв о своей неловкости, тоже начал улыбаться. Они кружились, смеялись, словно снова стали детьми, которым не нужно было ни о чём беспокоиться. — Это безумие! — крикнул Гарри, перекрикивая музыку. — Это веселье! — ответила Вивиан, смеясь. Минуты превратились в вечность, пока музыка не замедлилась, переходя в более спокойную мелодию. Поттеры остановились, тяжело дыша, но с довольными улыбками на лицах. Вивиан убрала с лица прядь волос и взглянула на брата. — Вот видишь? Это было совсем не страшно. Гарри лишь фыркнул и закатил глаза. — У тебя просто талант втягивать меня во всякое безумие. Вивиан улыбнулась, но не стала спорить. Этот момент, этот день, это короткое ощущение счастья и свободы — всё это было для неё бесценным. Несмотря на всё, что происходило вокруг, несмотря на страхи и тёмные предчувствия, у них всё ещё был шанс жить. Они задержались на площади ещё ненадолго. Поттеры станцевали ещё пару энергичных, весёлых танцев, иногда подталкивая друг друга в попытке пошутить, и только тогда, окончательно устав и наполнившись позитивными эмоциями, отправились дальше. Сен-Луи оказался не только уютным, но и удивительно живописным городком. Улицы словно сами вели их к достопримечательностям, где история переплеталась с современной жизнью. Гарри и Вивиан посетили старинный храмEgliseSaint-Louis, с его высокими сводами и витражами, переливающимися всеми цветами радуги. Солнечный свет пробивался через стеклянные изображения, заливая всё пространство внутри мягким, волшебным сиянием. Гарри остановился, любуясь игрой света, а Вивиан несколько минут просто стояла в тишине, будто молча разговаривала с самой собой. Когда они вышли из храма, солнце уже клонилось к закату, наполняя город тёплым золотистым светом. Прохладный вечерний ветерок слегка играл с их одеждой, напоминая, что день близится к концу. Гарри, сунув руки в карманы, оглянулся на сестру, внимательно рассматривая её внешний вид. На Вивиан были высокие кожаные ботинки, немного потрёпанные за последние недели путешествий, каричневые джинсы, которые всё ещё неплохо смотрелись, несмотря на частые переезды, и полосатая кофточка с длинными рукавами, поверх которой была накинута куртка. На её голове красовалась кепка, прикрывавшая прямые, короткие пряди. — Тебе не жарко? — спросил Гарри, слегка нахмурившись. Вивиан бросила на него быстрый взгляд и пожала плечами. — Нормально, — ответила она коротко, ускоряя шаг. Гарри догнал её и прищурился. — Ви… Она остановилась, тяжело вздохнув, и обернулась к брату. — Ладно, да, мне немного жарко. Но у меня нет другого выхода, Гарри. — Её голос стал серьёзнее, но в нём не было раздражения, лишь усталость. — Если маглы увидят девушку, которая едва выглядит на восемнадцать, но при этом вся покрыта татуировками, они начнут задавать вопросы. Я привлеку слишком много внимания. Гарри молчал, не перебивая. — А теперь, — продолжила она, показывая жестом на свои руки, скрытые под длинными рукавами, — когда к этим рунам добавились ещё и чёрные вены, мне вообще стоит натянуть на себя ещё пару слоёв одежды. Она отвернулась, скрестив руки на груди, и медленно пошла вперёд. Гарри несколько секунд смотрел ей вслед, чувствуя, как в груди разгорается горькое чувство беспомощности. Он понимал, что она права, но это не облегчало положение. — Ты же знаешь, что тебе не нужно всё это тянуть в одиночку, да? — наконец сказал он, догоняя сестру. Вивиан остановилась, обернулась к нему и слабо улыбнулась. — Знаю, Гарри. Но это не значит, что ты должен всё тянуть вместо меня. Он хотел что-то сказать, но в её взгляде было столько твёрдости, что он только молча кивнул. Вместе они продолжили прогулку по вечернему городу, обмениваясь короткими фразами, иногда шутя, чтобы разрядить обстановку. Когда небо над Сен-Луи стало темнеть, Поттеры нашли небольшую уютную гостиницу. Они сняли комнату с одним старым диваном и скрипучей кроватью. Гарри взял себе диван, упрямо заявив, что Вивиан нуждается в нормальном отдыхе. Та, сначала протестуя, всё-таки уступила, понимая, что спорить бесполезно. Перед тем как лечь спать, Вивиан подошла к зеркалу, стоящему в углу комнаты. Она медленно сняла куртку и кофту, оставаясь в одной лифчике, и внимательно посмотрела на своё отражение. На её руках и шее всё ещё виднелись чёрные вены, словно разветвлённые деревья, что угрожающе пробивались сквозь кожу. Её взгляд задержался на рунах, которые давно стали частью её тела. Они выглядели устрашающе. — Всё будет хорошо, — прошептала она себе, пытаясь вложить в слова ту уверенность, которой не чувствовала в глубине души. Но, несмотря на всё, она всё равно верила, что справится. Вивиан сделала глубокий вдох, собравшись с мыслями, и направилась в ванную комнату. Гарри уже стоял у зеркала, чистя зубы, его лицо отражалось в зеркале. Вивиан подошла к нему, молча взяв зубную щетку. В комнате воцарилась тишина, которую нарушали лишь звуки чистки зубов и их легкие, почти беззвучные движения. Напряжение было ощутимо, как будто каждый из них пытался скрыть то, что творилось в душе. Однако никто не решался начать разговор. Вивиан чувствовала, как каждый момент молчания тянет её вниз, как тяжесть скрытых мыслей давит на грудь. Но вдруг, резко и неожиданно, Гарри толкнул её боком. Вивиан не успела среагировать, как её тело качнулось в сторону, и она едва не упала, упираясь в раковину. — Ой! — вскрикнула она, отшатываясь. Гарри засмеялся, глядя на её ошарашенное лицо, и это мгновение, такая простая детская шалость, мгновенно рассеяло напряжение. Вивиан рассмеялась в ответ, хотя паста чуть не попала ей в нос. Она отмахнулась рукой, и моментально наступила волна веселья, унося в себе все мрачные мысли. Они начали дурачиться, наперегонки размахивая зубными щётками, путая слова и поддразнивая друг друга. Пасты было больше на губах, чем на щётках, и смех звучал в комнате, как громкий и звонкий колокольчик, резонирующий в ушах. Вскоре они начали поддаваться настоящему детскому азарту: каждый смахивал в лицо другому воду из крана или пытался шутливо ударить полотенцем. Тонкая нить веселья, казавшаяся такой хрупкой, захватила их обоих. И вот уже они мчались по комнате, смеясь, как два ребёнка, забыв о времени, о заботах и тревогах. С каждым шагом и с каждым громким смехом мир вокруг становился немножко ярче. Но вдруг, как гром среди ясного неба, раздался стук в дверь. — Тише! — услышали они голос с другой стороны. Женщина, которая снимала комнату за стенкой, была явно не в настроении для их шалостей. — Вы что, с ума сошли?! Люди отдыхают, а вы тут, как дети, носитесь! Вивиан и Гарри моментально замерли, застигнутые врасплох. Но затем, не сдержавшись, они оба рассмеялись ещё громче, несмотря на предупреждение. На какое-то мгновение они снова стали теми детьми, которых ничто не могло бы остановить. Вскоре смех стих, но в комнате осталось тёплое чувство лёгкости, и хоть мир вокруг них был полон неизвестности, эти мгновения счастья давали им силы двигаться вперёд. Вивиан погасила свет и, устроившись в кровати, долго смотрела в потолок, поглощенная своими мыслями. Она знала, что впереди их ждал важный этап пути — граница с Швейцарией. Волнение от предстоящего перехода через границу не покидало её, несмотря на уверенность в документах и подготовленности. Этот момент был новым, и каждый раз, когда они приближались к границе, ощущение неопределенности и тревоги снова обострялось. Утром, как только они выселились из гостиницы, Вивиан и Гарри направились на автобусный вокзал. Там они купили билеты до города Листаль, недалеко от швейцарской границы. На автобусе они ехали около четырёх часов, и всё это время Вивиан не могла избавиться от чувства напряжения. Строгая проверка документов на границе была неотъемлемой частью путешествия, и хотя они были хорошо подготовлены, всегда оставалась доля волнения. Автобус выехал ровно в десять утра, а через несколько часов они уже подъезжали к пограничному пункту. Перед ними встал момент, когда нужно было пройти проверку документов. Границу пересекать было не так уж и легко, особенно для англичан, поскольку им требовалась виза для въезда в Швейцарию. Однако они заранее позаботились обо всех необходимых бумагах. Рогнар все подготовил, так что с визами у них всё будет в порядке. Вивиан и Гарри обменялись взглядами, понимая, что всё зависит от того, как проверят их документы. Но, несмотря на всю подготовленность, волнующее чувство не отпускало. Когда пришла их очередь, они протянули пограничнику паспорта и другие документы. Он внимательно осмотрел все бумаги, не спеша. Несколько секунд тянулись как вечность, и только когда он одобрительно кивнул и вернул им документы, Вивиан почувствовала облегчение.Пограничник произнёс на немецком: — Willkommen in der Schweiz. Du kannst gehen. Вивиан с улыбкой поблагодарила его, ответив: — Danke, ich wünsche Ihnen einen schönen Tag. Когда они направлялись обратно к автобусу, Гарри, не сдержав любопытства, спросил: — Что это был за язык? — Немецкий, — ответила Вивиан, продолжая идти рядом с ним. Гарри кивнул, но всё-таки не мог удержаться от следующего вопроса: — Сколько ты языков знаешь? Вивиан остановилась на секунду, чтобы обдумать ответ. Она была привыкла к множеству языков, но не часто задумывалась о том, сколько их на самом деле. С лёгкой улыбкой она ответила: — Английский, французский, болгарский, латынь, испанский, китайский, немецкий, ирландский и немного русский. Гарри изумлённо поднял брови, поражённый. Но перед тем, как он успел продолжить разговор, их автобус уже подъезжал к выходу, и они поспешили вернуться к своим местам.