Bunny Kook & Min Cat

От кого: Пушистая жопка. «Хёны, у нас проблема!». От кого: Тэхённи-хён. «Почему ты обращаешься ко мне во множественном числе? И почему проблемы у нас, а не у тебя?». От кого: Пушистая жопка. «Потому что я прекрасно знаю, что Чимин-хён сейчас читает эти сообщения вместе с тобой. И у нас, потому что вы собирались прийти праздновать ко мне и Юнги-хёну, так что вас это тоже касается». От кого: Чиминни-хён, который не енот. «Не понимаю, о чём ты». От кого: Пушистая жопка. «Ты совсем не палишься, Чимин-хён». От кого: Тэхённи-хён. «Разве ты не говорил, что у Юнги хандра? Я думал, что наше празднование отменяется?». От кого: Пушистая жопка. «Я знаю! Но я пытался поднять хёну настроение, и у меня почти получилось. Я ушёл в магазин и собирался потом написать вам, что всё в силе, но вернулся домой и... Мне нужна ваша помощь!». От кого: Чиминни-хён, который не енот. «Мы скоро будем, наш крошечный ушастый малыш. Главное, не паникуй». Чонгук тяжело вздыхает и откладывает телефон. Постояв на месте, парень прижимает кроличьи уши к голове, возвращается в гостиную и замирает на пороге. Комната выглядит идеальной рекламой рождественских праздников на западную манеру. Огромная пушистая ёлка в углу, украшенная яркими шарами, фигурками, конфетами и мигающей гирляндой. На окне стоит лесенка включенных электрических свечей. Вокруг зеркала, висящего над диваном, обмотана пушистая серебристая мишура. На кофейном столике красуется глубокая миска, полная мандаринов и апельсинов. Шторы раздвинуты, и за залепленным светящейся наклейкой Санты в санях с оленями окном виднеется падающий снег. По телевизору крутят предновогодний концерт. Чонгук какое-то время смотрит на девушек в ярких платьях, прыгающих по сцене и поющих что-то про рождество, а после переводит взгляд обратно на ёлку и поджимает губы. Организовывать подобное празднество ему помогал Намджун-хён, давний и самый лучший друг Юнги. Вместе они искали всё необходимое для того, чтобы украсить дом. Вместе носились по торговому центру в поисках красивых и необычных ёлочных игрушек. Легче было найти и купить живого единорога или пегаса, в самом деле. Чонгук сделал так много для того, чтобы создать праздничную атмосферу и окунуть в неё Юнги. У того в последнее время был сложный период, связанный с большой загруженностью на работе, и Чонгук не только не видел старшего долгие две недели, но и боялся отвлекать его сообщениями. Писал он своему парню лишь тогда, когда тот уделял ему время первым, давая понять, что у него обеденный перерыв. В такие минуты Чонгук вываливал на Юнги весь ворох своих чувств и эмоций, но на душе всё равно было тоскливо. Он скучал по Юнги. Очень сильно скучал. Именно поэтому так радовался, когда Мин предложил отпраздновать праздники вместе. Кто же знал, что всё закончится вот этим? - Ты только не нервничай, хён, - ласково напоминает Чонгук. И с заминкой добавляет. - И не двигайся. - Мряу... Когда Юнги сообщил, что уже едет к нему, планируя прожить в его крошечной съёмной квартирке до самого конца всех возможных праздников, Чонгук был невероятно счастлив. Чего он не ожидал, так это того, что Юнги крепко обнимет его с порога, прошепчет «я так устал, крольчонок» и прямо вот так обернётся котом. Вся его одежда тут же полетела на пол, а сам Чонгук только успел порадоваться своей реакции, подхватывая Юнги в его животной форме на руки, как тут же впал в уныние. Обращение Юнги в кота не просто говорило, а буквально кричало о том, как же старший устал от всего на свете. На памяти парня Мин превращался в кота всего около четырёх раз, что говорило о его прочной нервной системе и умении игнорировать большинство раздражающих факторов. Сам Чонгук такой выдержкой похвастаться не мог, как и Тэхён с Чимином, но никакой зависти не было. Вместо этого парень иногда размышлял о том, что если бы Юнги не копил в себе негатив и обращался в свою животную форму почаще, ему было бы намного легче и проще жить. - Я в магазин. Раз ты в таком состоянии, нам определённо понадобится много сладкого, а последнее мороженое съел Чимин в прошлый свой визит ко мне, - сообщил Чонгук, пристраивая кота на диване. Он сделал всё, чтобы Мин почувствовал себя комфортно. Выключил верхний свет, сделал из подушек и пледа гнездо и включил на ноутбуке любимый фильм парня перед тем, как стремительно одеться, обуться и выбежать из квартиры. Спешно набирая в ближайшем магазине полную корзину всевозможных вариаций сладкого и закидывая к ним два пакета молотого кофе и банку с какао-порошком, Чонгук лишь надеялся, что обойдётся без затяжной депрессии или чего похуже. И если говорить об этом, то всё явно обошлось. Однако Чонгук не был готов к тому, что когда вернётся домой, Юнги нигде не будет. Он перевернул всю квартиру вверх дном и уже готов был бежать непонятно куда искать старшего, как услышал мяуканье. Мяуканье это было не то чтобы жалостливое. Скорее Чонгук услышал в нём нечто из серии «я слишком стар для всего этого дерьма». После послышался тихий перезвон, будто стекло ударилось о стекло. Судорожно осматривая гостиную в поисках того, что могло издавать этот звук, Чонгук вскоре обратил внимание на ёлку и тут же замер с широко распахнутыми глазами. - Как... Как, чёрт побери, ты забрался туда, хён?! Юнги нашёлся, что не могло не радовать. Что расстроило Чонгука, так это его местоположение. Юнги в своей животной форме притаился на верхних ветках ёлки и смотрел оттуда на Чонгука огромными несчастными глазами. В этом не было никакой особой проблемы в целом. Ёлка была искусственной, и можно было не опасаться осыпавшихся иголок. Гирлянда была обмотана достаточно плотно, и Юнги уж точно не стал бы грызть её или облизывать горячие сосульки разноцветных лампочек. Однако волновал Чонгука тот факт, что вся ель была увешана множеством стеклянных игрушек, которые обязательно разбились бы, если бы та упала. А ёлка обязательно бы упала, если бы Юнги начал шевелиться. Каждый раз, когда он осторожно перебирал передними лапами, затёкшими в одной неудобной позе, всё искусственное дерево кренилось из стороны в сторону, а у самого Чонгука сердце из груди выпрыгивало. Юнги мог удариться при падении. Юнги мог поранить лапы. Юнги мог порезать уши. Юнги, господи, ужас какой, мог заполучить осколок в глаз или нос. - Не двигайся. Только не двигайся, хён, - приказал Чонгук коту и умчался за своим телефоном, чтобы вызвать подмогу. Теперь он стоит перед ёлкой и ждёт спасательную команду в лице Чимина и Тэхёна, потому что предпринимать что-то в одиночку просто боится. Юнги пристально смотрит ему в глаза, и коту хватает совести хотя бы прижать уши к голове. Чонгук на самом деле ценит это безмолвное извинение, потому что уже сотню раз успел обвинить самого себя в том, что оставил Юнги одного, а ведь его животная форма просто кричала о том, что делать этого не стоит. Впрочем, он всё равно в какой-то момент спрашивает Юнги, на кой чёрт тот полез на ёлку. Мин, разумеется, не отвечает, потому что просто физически не может этого сделать в животной ипостаси. Хотя даже когда он станет человеком, ни за что не признается, что на какое-то мгновение в нём пробудились странные кошачьи инстинкты. Ёлка виделась ему огромным лабиринтом из веток, винтовой лестницей ведущих наверх. Она вкусно пахла и влекла к себе множеством шаров, при виде которых зрачки в кошачьих глазах становились огромными до предела. Пока Чонгук не явился домой и не начал переворачивать квартиру в его поисках, Юнги вполне себе расслаблялся, развалившись на верхних ярусах ёлки и играясь лапами с жёлтым прозрачным шаром, на боку которого был сделан узор в виде серебряной звезды. И только потом он осознал, что совершенно не понимает, как спуститься на пол. Более того, он быстро проанализировал своё положение и понял, что Чонгук его тоже один спустить не сможет. Надо, чтобы как минимум один человек держал ель, иначе она обернётся, разбивая множество игрушек. И теперь Юнги стыдно. Стыдно за свою выходку. Стыдно за то, что заставил Чонгука волноваться. Стыдно из-за того, что Чимин и Тэхён увидят его в таком положении и будут стебать до конца времён. - О, чёрт возьми! Его нужно поскорее снять оттуда! Это опасно! Или нет. Юнги даже удивляется, когда завалившиеся в квартиру Чимин и Тэхён, принёсшие с собой запах снега, мороза и горячего шоколада, не начинают снимать его на видео или вроде того. Вместо этого Тэхён подлетает к ёлке и примеривается, как покрепче схватиться за её основание. Чимин тем временем впихивает в руки взволнованного Чонгука два конца пледа, натягивая его на себя в виде батута. Юнги в этой конструкции нисколько не уверен, чтобы прыгать вниз, но сидеть на ёлке уже не так удобно, как было вначале. Именно поэтому он дожидается, когда Тэхён кивком головы даст понять, что крепко держит ель, и прыгает вперёд, выпуская когти и впиваясь ими в мягкую ткань, чтобы не спружинить. Чимин и Чонгук тут же опускают его вместе с пледом на диван, и Юнги не успевает опомниться, как Чонгук начинает зацеловывать его морду, лоб и уши. Секунду спустя он уже в виде человека обнимает Чонгука и негромко посмеивается, когда Чон запрыгивает на него с гиканьем и валит на диван, впиваясь в губы несдержанным поцелуем. Чимин тактично накидывает на них плед, ведь на Юнги после превращения никакой одежды, и утаскивает Тэхёна за собой на кухню. Судя по радостным воплям, эти обжоры тут же находят туго набитый купленными Чонгуком сладостями пакет. - Разве нам не нужно пойти и успокоить их? - спрашивает Юнги, мягко поглаживая стоящие торчком кроличьи уши своего парня и оставляя поцелуи на его раскрасневшемся лице. - Потом. Я хочу полежать с тобой ещё немного, - шепчет разомлевший от ласки Чонгук и подсовывает ладони под его спину, крепко обнимая и утыкаясь лицом в шею. - Так испугался, когда увидел тебя там. Зачем ты полез на ёлку? - Оно как-то само получилось, - почти не врёт Юнги, но щёки его краснеют, когда Чонгук тихо посмеивается ему в плечо. - Врунишка хён. Проснулись кошачьи инстинкты? - Замолчи, несносный кроль. Если тебе подсунуть под нос сладкую морковь или хрустящую капустку, ты тоже не пройдёшь мимо. - Но не буду вставать на задние лапы и жалостливо мяукать, как это делал ты ради кошачьей мяты. - Я убью Намджуна. Только у него есть это чёртово видео. Больше меня позорить некому. - Разве лучшие друзья не для того нужны, чтобы ставить тебя в неловкие ситуации? - Или съедать всё, что есть в твоём холодильнике? - Или спасать твоего парня, когда он в виде кота забирается на ёлку, потому что его манят огоньки и шары? Юнги несколько раз шлёпает смеющегося Чонгука по заднице, но это не очень-то помогает. Лишь когда он соскальзывает ладонью на его кроличий хвост, мягко ероша на нём шёрстку, и вновь целует младшего в губы, Чонгук затихает и поднимает на него лучащийся нежностью и любовью взгляд. В тёмно-карих глазах своего кролика Юнги видит отражение манящих разноцветных огоньков ёлочной гирлянды и на мгновение задумывается о том, что точно так же когда-то именно озорные огоньки лукавства и веселья в глазах Чонгука приворожили его к парню. Он уже хочет сказать об этом Чонгуку и насладиться румянцем смущения на его щеках, как с кухни возвращаются Чимин и Тэхён, несущие с собой торт, мороженое и кружки с горячим какао. На спину Чонгука падает пакет с зефиром, Тэхён забирает ноутбук со столика и ищет в интернете «Гринч - похититель Рождества», пока Чимин с довольно красноречивым взглядом указывает Юнги на дверь с намёком на то, что тому неплохо бы наконец одеться. Вместо этого Юнги вновь целует Чонгука в губы и под его понимающим взглядом обращается обратно в кота. - Всё в порядке? - спрашивает Тэхён, с волнением смотря на пристроившего к себе на грудь животное Чонгука, и тот кивает тигру с мягкой улыбкой. - Всё хорошо. Хёну просто нужно немного отдохнуть. С этим никто не спорит и, несмотря на несуразное начало, дальше вечер протекает мирно и уютно. Из ноутбука слышатся песни из фильма. В воздухе пахнет мандаринами и сливочным мороженым. За окном тихо падает снег, а на груди Чонгука дремлет мурчащий Юнги. Поглаживая его за ушами и посмеиваясь над передразнивающим Гринча Чимином, Чонгук наконец-то чувствует лёгкость и покой. Рядом с ним друзья. Рядом с ним любимый Юнги. И пусть тот немного пригружен, Чонгук знает, это скоро пройдёт. Поводов для беспокойства больше нет. Чонгук чувствует затапливающее его тепло и улыбается. Он счастлив.

|End|