Один за раз

      Куртисс сглотнул, но достаточно ровным голосом поинтересовался:       — Что вы хотите?       — Передачу мне в собственность всех серебряных и золотых рудников.       — Фрей!       — Хорошо, нам.       — Вы с ума сошли? — опешил Куртисс.       — Ладно, я подожду, когда вас всех сожрут, грохну архинов и сам заберу бесхозные рудники, — мило улыбнулся Стальной.       — Архины расплодятся на весь материк, — неожиданно прозвучал отрешённый голос принцессы. Она продолжала мечтательно смотреть в потолок. — Каждый год их будет рождаться больше, чем смогут убить кигги. Архины оставят от Аллилака пустыню, подобную Проклятым землям. Погибнет множество людей, мы потеряем доброго соседа…       Нет, всё-таки Ночка — девушка очень необычная… и странная, но Куртисс стоически промолчал, потому что сейчас она была на его стороне… вроде бы.       — Слышал, Курлык? Соглашайся, пока у вас ещё есть полцарства.       — Фрей, — тихо прошипел император, ткнув хранителя в плечо.       — Чего?       — Прекращай! Ты такое хамлище…       — Какое такое? Самое налогообложенное в Долине? Не мешай мне торговаться.       — Думаю, мы с братом можем обсудить вопрос аренды рудников на определённый срок, — задумчиво предложил Куртисс, — с выплатой определённого процента…       — Тоже хочешь налог стрясти? С тех, кто рудники сам освободит и охранять будет? Ну ты наглый!       — Кто бы говорил.       — Это мы ещё обсудим, — угрожающе пообещал Стальной. — А сейчас у нас нет никаких гарантий вашей лояльности.       — У вас есть я — брат короля.       — Он без жалости пнул тебя в смертельную авантюру — не думаю, что он тобой хоть как-то дорожит. А вот настоящими принцами… Ваша королева недавно родила? Говорят, мальчика?       Куртисс напрягся:       — Да, мальчика. Месяц назад.       — Мальчики нам не нужны. Но через год после рождения вашей принцессы мы будем рады принять её в Долине.       Император, до того стоически слушавший пикировку кигги и аллилакца, тут уже удивлённо посмотрел на своего военачальника, но потом, что-то вдруг сообразив, перевёл взгляд на дочь:       — Айюна?       — Что, папулечка? — ангельски улыбнулась девушка. — Ты сам говорил, что надо думать о будущем детей.       О чём они? Куртисс глубоко вдохнул и ровно произнёс:       — Этот вопрос нужно обсуждать с королём Аллилака.       — Ты уж постарайся его уговорить, — ухмыльнулся Стальной. — Ведь сам брат вашего короля будет её ответственным воспитателем.       — Я непременно передам его величеству ваши пожелания. Как вы понимаете, такие вопросы обсуждаются лично, с глазу на глаз.       — Вот и обсудишь, когда он прибудет в Долину.       — Когда? — не сдержал удивления Куртисс.       — Через пару месяцев. Когда посетит одно торжественное мероприятие и заодно поделится первыми впечатлениями о работе кигги с архинами.       — Вы направите бойцов в Аллилак? — С души принца свалился тяжеленный камень.       — Даже без предоплаты, поэтому они успеют, — пообещал император. — Не волнуйтесь.       — Тао, ну кто так торгуется? — обиженно насупился Стальной.       — А что за мероприятие? — внезапно очень заинтересовался Куртисс. Ну не будет же он возражать против решения самого Лунного императора…       — Наш день рождения! Мне исполнится восемнадцать, — с гордой улыбкой поделилась Айюна. — Вы тоже приглашены.       — Благодарю за приглашение, — склонил голову принц. — Это прекрасное событие и, очевидно, радость для всей вашей страны. Я с нетерпением буду ждать этого праздника.       Шкаф-душитель предвкушающе улыбнулся:       — О-о, мы закатим такое празднование нашего дня рождения!       — Казначей поседел от ужаса, когда узнал обо всех их планах, — хмыкнул Стальной. — Так до сих пор и ходит — волосы белые и дыбом стоят. Увидишь такого — знай, это тесть Межика.       Но Куртисс всё ещё пытался осознать слова Ночки и её телохранителя. Какое-то подозрительное единодушие. Во избежание недоразумений он уточнил:       — А почему день рождения — «наш»?       — Я родилась в день, когда Дику исполнилось одиннадцать, — пояснила принцесса, а тот довольно закивал:       — Лучший подарок в моей жизни!       Странный он какой-то всё-таки. Непонятно: то ли очень тупой, то ли…       — А в этом году мы ещё сэкономим: совместим наш день рождения с третьим мероприятием, — продолжил Дик.       — С чем связанным? — предусмотрительно уточнил Куртисс. Принцессе на восемнадцатилетие нужен был какой-нибудь интересный подарок: может, его будет легче подобрать, зная, с чем совместили её день рождения?       — Со связыванием её со мной! — душитель расплылся в широкой клыкастой улыбке.       В смысле??? То есть, они?.. Она и… вот этот?! Нет-нет, наверное, Куртисс не так понял его слова. Чтобы скорее прервать своё растерянное молчание, принц посмотрел на Нипа, упрямо смотревшего в пол, и ляпнул первое, что в голову пришло, не особо опасаясь ранить чувства охранного шкафа:       — Могу я вам подарить книгу по этикету? У вас, наверное, нет?       — Вы с Пухом можете подарить нам общий подарок, — Дик продолжил ехидно скалить клыки.       То есть не показалось?! Ну нет, не может быть… За что такой милой девочке мог достаться в мужья этот… ужас ходячий?! Что ж бедным Дэйвэнам так фатально не везёт? С Фолгами. Может, эти кигги их чем-то шантажируют? Угрожают физической расправой? Должно же быть какое-то адекватное объяснение этой несправедливости!       — О подарках не беспокойтесь, — пришёл на выручку принцу добрейший и светозарнейший император, сочувственно глядя на потрясённое выражение лица Куртисса, которое тот всё же не смог скрыть.       — Потому что бесполезно, — поддержал его Стальной. — Любую Юнкину хотелку Дик исполняет в кратчайшие сроки. Он ей и подарил, вон, поездку инкогнито — как простой труженице — в соседнюю страну на пару месяцев, и с тобой наедине оставлял… Она уже просто не знает, чего хотеть.       — Ну Фре-ей! — осуждающе протянула Ночка, порозовев щёчками.       — Что, уже придумала? Фантазия у тебя всегда была богатая, — ухмыльнулся Стальной и привычно увернулся от тычков уже с двух сторон.       — Оригинальный подарок можно сделать своими руками, — нежным колокольчиком прозвенел умиротворяющий голос императора. — Куртисса, как принца Аллилака, с детства многому учили, и он наверняка владеет каким-нибудь искусством…       — Угу, на флейте играет, — с невиннейшим видом поддакнул Стальной. — Да, Пух?       Сначала Куртисс заметил, как вспыхнули алым румянцем и без того розовые щёчки принцессы, а потом, когда Нип под его взглядом сконфуженно отвернул лицо в сторону, дошло и до принца.       — Пожалуй, мы пойдём проведаем Межика, — кинув острый взгляд на отца, Дик потянул Ночку к выходу. — Всё-таки он сегодня умирал, воскресал — может, помочь надо?       — Добить? — знакомо оскалился Стальной им вслед, но светозарнейший осуждающе вздохнул:       — Фрей, хватит. У Меожи сегодня действительно был трудный день. — Император вновь повернулся к аллилакскому принцу, светло улыбнувшись: — Удивительное совпадение, но я тоже играю на флейте — ещё с детства!       Куртисс, чувствуя, что и у него, несмотря на все усилия, начинают гореть щёки, перевёл глаза на Нипа — тот уже прикрыл лицо ладонями. Бедняга, стыдно ему: его патрон, практически названый отец оказался неимоверным пошляком… Принц кинул взгляд на Стального: амбал, сидевший на полу, смотрел на своего императора снизу вверх — с насмешливой улыбкой на губах и… неожиданно светлой нежностью во взгляде.       — Тао, ты потрясающе играешь на флейте, — ласково пророкотал глубокий голос, и до императора наконец тоже дошло.       — Фрей! Да как ты!.. Ты такое хамлище!       — Какое? Самое неудовле… Ай!       На этот раз стремительный пинок в бок оказался результативным.       — Самое неудавленное, — сурово посмотрел хрупкий Дэйвэн. — Пока ещё неудавленное.       — Ладно, всё: я подавился словами и молчу, — на удивление легко согласился Стальной, подумал немного и уточнил: — Про флейты. И не вздумайте дарить Юнке с Диком портреты: их уже заказал я! У Шуоны — официальный, у Суслика — домашний, для ограниченного круга лиц.       — Насколько ограниченного? — с сарказмом уточнил Куртисс.       — Зная Дика, — вздохнул Дэйвэн, — круг ограничится им одним.       — И при этом вы не против того, чтобы он женился на вашей единственной дочери? — демонстративно удивился принц, всё ещё не веря в такой мезальянс. — Я же правильно их понял?       — Моя дочь с ним счастлива. Для меня как для отца разве может быть что-то более важное?       Похоже, в некоторых аспектах мнение Нипа об их правителе было критическим вполне обоснованно.       — А как для императора Долины? — не мог успокоиться Куртисс. — Ведь династический брак — лучшее средство для укрепления нужных связей между людьми и государствами.       — Ещё до моей коронации Дик спас мне жизнь и попросил в награду руку моей нерождённой ещё дочери. Я пообещал, — продолжил терпеливо объяснять Дэйвэн. — Я не был бы правителем, если бы не Фрей и Дик.       — Вы пообещали своего ребёнка… — если Ночка родилась на одиннадцатиление Дика… — другому ребёнку? А если бы Айюна была против? Вы ведь говорите, что для вас её счастье — самое важное?       — Я никогда не стал бы принуждать свою дочь к браку, но Айюна хочет замуж за Дика, — вздохнул светозарнейший. — Он тем более не рискнёт принуждать её к чему-либо. Если уж Дик позволил ей делать всё, что она хочет…       — Да откуда у него вообще право что-либо ей позволять или не позволять?! Почему именно он?       Нип, привалившийся к плечу Куртисса, как-то часто задышав, выпрямился и сел ровно. Принц кинул на него обеспокоенный взгляд, пытаясь понять: лучше ему стало или хуже. С дыханием-то было понятно: со сломанными рёбрами особо глубоко не вздохнёшь, но вот сидеть с опорой на что-то разве было не легче? Может, у него жар усилился и цветочек побоялся заразить Куртисса? Где там его бутылёк со снадобьем?       Стальной, ехидно наблюдая за их вознёй, ухмыльнулся:       — А почему бы не Дик? Или ты всё-таки передумал и решил, что больше подойдёшь Юнке? А как же Пух?       — Я не передумал! — возмутился принц. Цветочку и так плохо, зачем этот грубиян его цепляет? Куртисс перевёл взгляд на светозарнейшего: — Но у вас ведь огромный выбор нормальных женихов!       — Тао, походу он не догнал, что ты как раз считаешь меня с Диком нужными людьми и стараешься укрепить с нами связи, — удивлённо хмыкнул Стальной.       — А вы полагаете, что лучший муж для прекрасной Лунной принцессы, известной всему миру своей невероятной красотой, — это телохранитель-кигги?! — скептично посмотрел на него принц. Ну и самомнение у этих Фолгов!       — О как ты о Дике! — даже восхитился его отец. — И о телохранителях-кигги. Пух, ты где подцепил эту заразу?       — В кабинете Гиба, — нехотя прошипел цветочек. А он чем недоволен? Почему-то Куртиссу показалось, что раздражение Нипа уже не касалось сломанных рёбер. Может, они про болезнь, от которой у бедняги жар и лихорадка? Ну не может же военачальник Лунного императора прямо при светозарнейшем начальстве пытаться оскорбить особу королевской крови? Но на всякий случай принц уточнил:       — Я же не обо всех кигги, а о только о том, который может стать для Айюны большой ошибкой.       — Какая интересная мысль! — продолжал восхищаться Стальной. — Вот поэтому у тебя есть только домыслы, а у Долины — люди, способные справиться с архинами.       — Фрей, хватит, — успокаивающе коснулся его плеча император и с пониманием посмотрел на Куртисса: — Не волнуйтесь за Айюну: Дик хороший мальчик. Я давно его знаю. У него много разнообразных талантов, какими обладает не всякий король или князь.       — И отличный вкус, — с ухмылкой подытожил Фолг. — Весь в меня!       — Удивительно, но этим в тебя пошёл даже Пух, — с ангельской улыбкой признал Дэйвэн, отчего Стальной слегка насторожился:       — Думаешь, Пух тоже действовал шантажом и собственничеством? Хотя принцев, наверное, так и положено ловить…       — Нет, я полагал, что он, как многие из нашей семьи, предпочитает простых кигги, и совсем не ожидал, что Пух сможет так легко преодолеть своё предубеждение против особ монаршей крови.       «Нашей семьи»? Куртисс вопросительно глянул на цветочка, но тот вновь отвернулся, внезапно очень заинтересовавшись очередными визитёрами: несколько молодых официантов в белой форме принесли закуски и пару бутылок.       — Дик с Юнкой соображают, молодцы! — Стальной одобрительно осмотрел содержимое подносов.       — Видимо, Куртисс им понравился, — мило заметил светозарнейший. — Если они так беспокоятся за него, что решили обезвредить тебя на какое-то время.       — Может, они просто захотели позаботиться о нашем питании? — добродушно хмыкнул Фолг, закидывая в рот пару тарталеток.       — Конечно, это гораздо вероятней, — подозрительно послушно согласился Дэйвэн и, наконец обратив внимание на короткие сконфуженные взгляды, которые кидали на него официанты, великодушно кивнул: — Ребята, не волнуйтесь: всё, сказанное в тесной компании, останется только между нами. А проблемой вашего коллеги я уже поделился с Гибом: он хороший мальчик и со всем разберётся.       Выскочили официанты намного стремительней, чем зашли. В принципе, ничего удивительного для тех, кто знал характер княжеского помощника. Хотя, судя по лёгкому недоумению, мелькнувшему на бледном лице, светозарнейший, похоже, был не совсем в курсе о тёмной стороне Гиба.       — Ой, да не парься, — успокоил его Стальной. — Они ещё пытаются осознать, что их только в обед наняли, а вечером они уже гостей вовсю обслуживают. Вместе с непонятными типами, которые явно до сих пор поднос в руках не держали. Да ещё каких гостей!       — Они больше волновались из-за слухов, что старых официантов резко поувольняли, а нанятые сегодня утром — не менее резко исчезли, — заступился за бывших коллег Дэйвэн. — Вот они за себя и переживают. Но и о проблемах друзей не забывают.       Куртисс тоже взял тарталетку и, отчаявшись поймать взгляд Нипа, перевёл взгляд на императора:       — Поясните, пожалуйста, что вы имели в виду под «нашей семьёй»? Конрад ваш родственник?       — А он вам не сказал? — мило удивился Дэйвэн. Правда, Куртиссу почудился в его мелодичном голосе отзвук ехидной насмешки. — Наш Пухнявый Конрад — первое связующее звено, объединившее семью Фрея и мою. Сестра Фрея — ныне, к сожалению, покойная — была женой моего драгоценного брата.       Принц обернулся к Нипу. Ладно, если бы дальний родственник, но как цветочек смог утаить от него такое?! Он брат Лунного императора?!       — Конрад действительно ничего мне об этом не рассказывал, — бесстрастным голосом подтвердил Куртисс. — Почему-то. Так вы братья?       Видимо, почувствовав серьёзность момента, Нип всё же обернулся и, не глядя в глаза, буркнул:       — Очень дальние. У нас только прадед общий.       — Но твой дед — дай боги ему здоровья — не только для Фрея, но и для меня практически родной дедушка, — очаровательно улыбнулся Дэйвэн.       Под пристальным взглядом Куртисса цветочек тихо вздохнул, оправдываясь:       — Так случайно получилось.       — А это случайно не тот самый «очень влиятельный дед»?! — ровным тоном уточнил принц, и Нип вынужденно кивнул:       — Ну… да. Его в молодости похитил Мер — Мёртвый Змей — и увёз на Острова. Они были любовниками несколько лет.       — Мер, значит, — сухо повторил Куртисс. — Дед Стального Фолга, в честь которого назвали твоего отца, да? И Мер — первая любовь твоего деда. А Мёртвым Змеем его назвали случайно не потому, что он инсценировал свою смерть? На свое тридцатилетие.       — О, Пух вам столько рассказал об Ойэло и Мере? Как мило с его стороны! — Внешне светозарнейший выглядел приятно удивлённым, но принц всё явственней чувствовал колкую насмешку. Похоже, даже больше в сторону Нипа. — А с Ойэло я вас скоро познакомлю. Он непременно пригласит вас на свой столетний юбилей в следующем году.       — Смотрю, оптимизм — это у вас семейное, — вернул ироничную улыбку Куртисс.       — О да, иногда я просто восхищаюсь оптимизмом моего милого старшего брата, — с невинным видом согласился император, незаметно косясь на своего военачальника: Стальной, распробовав закуски, потянулся к бокалам с вином. Дэйвэн словно невзначай добавил: — Когда-то давно, когда мои волосы были короче, я даже кудри накрутил, чтобы быть похожим на Пуха.       Стальной и цветочек подавились одновременно: первый вином, второй тарталеткой. Действительно, родственники.       — Что, урожай неудачный? — безмятежно удивился светозарнейший. — Тогда не пей: ты же не хочешь умереть в шестьдесят от инсульта? Ты вроде хотел увидеть жену нашего внука, носящую под сердцем нашего правнука?       Кинув на императора мрачный взгляд, Фолг молча отставил бокал. Нип рядом тяжело вздохнул, глядя на раскрашенного родственничка с… сочувствием? Цветочек переживал из-за продовольственных ограничений этого троглодита? Ничего, Фолгам такое полезно. Вот бы император ещё и в пище его ограничил, а то легендарный военачальник не во всякую дверь прямо пройдёт. Зато понятно, почему в галерее Стальной держал рядом с собой Рэма: чтобы не привлекать особого внимания к своим огромным размерам, показав, что бывают индивидуумы и пошире.       В гостиную вошли ещё двое визитёров среднекиггских размеров и совсем не киггской одетости: закутанные в плащи и с глубокими капюшонами на головах. Стальной при виде них предвкушающе заулыбался, а у цветочка сочувствия резко поубавилось. Интересно…       — Здорово, меднорожий!       Ах ты ж!.. Принц вскочил, машинально хватаясь за разряженный арбалет и стараясь заслонить Нипа от гостей, когда Пард снял капюшон… под умиротворяющее воркование светозарнейшего:       — Куртисс, не волнуйтесь. Всё в порядке.       Да ни хрена не в порядке! Потому что под вторым капюшоном тоже оказался Пард! Как будто одного было мало! Близнецы, мать их… Что-то многовато близнецов для сегодняшнего дня. Куртисс переводил настороженный взгляд с одного на другого, но различий вообще не находил. Парды скалились в довольных улыбках, но знакомой маньячности в них не наблюдалось. Это какие-то другие Парды? Может, они тройняшки и третий психопат отошёл куда-то по своим неадекватным делам?       — Присоединяйтесь, не тушуйтесь, — усмехнулся Стальной, гостеприимным жестом указывая на жалкие остатки недобитых им закусок. Он ехидно глянул на Нипа: — Может, всё-таки представишь их нашему послу?       Цветочек явно хотел провалиться сквозь землю, но он всё же взял себя в руки и довольно спокойным голосом произнёс:       — Курт, познакомься с моими сыновьями — Пардом и Таэром.