When the music fades

      В то утро в общежитии было тихо - все члены группы приступили к работе. Минхо встал рано, просматривая расписание на предстоящую неделю. Он заметил, что Сынмин сидит в одиночестве за кухонным столом, уставившись в свой телефон.              —Доброе утро, Сынмо — поприветствовал его Минхо, стараясь казаться бодрым.              Сынмин поднял голову и слабо улыбнулся, не поднимая глаз. — Доброе утро, хён.              Минхо замешкался, чувствуя, что что-то не так. Он чувствовал себя виноватым за то, что набросился на Сынмина во время тренировки две недели назад. Он хотел поговорить с ним об этом, но Сынмин избегал общения с ним, если в этом не было необходимости.              А так как Сынмин отточил их новые шаги в новой хореографии для возвращения, у Минхо не было повода подходить к нему или начинать глубокий разговор.              — Все в порядке? Ты выглядишь немного подавленным — сказал он, приступая к приготовлению кофе, и в его голосе прозвучали нотки беспокойства.              Сынмин быстро кивнул, выдавив из себя улыбку, которая рассыпалась по краям. —Да, просто устал. Длинная ночь.              Минхо не стал продолжать, не желая перегружать Сынмина перед напряжённым днём. Съёмки дважды откладывались, так как двое из 3racha заболели сезонным гриппом, и они не могли позволить себе отложить их снова.              — Хорошо. Обязательно поешьте что-нибудь, прежде чем мы отправимся в путь. День будет долгим — добавил он, когда два оставшихся члена общежития присоединились к ним за обеденным столом.              От одной мысли о еде Сынмину становилось плохо. Он не мог съесть больше нескольких глотков, прежде чем его начинало тошнить, а тошнота после полноценного обеда была просто невыносимой. Прошлой ночью он почти не спал из-за сильной боли в животе, а утром снова выплеснул то немногое, что было в нем.              Поэтому Сынмин снова кивнул, уставившись в пол расфокусированным взглядом, в котором читались усталость и боль.              Когда участники ушли, чтобы собраться после завтрака, мысли Сынмина лихорадочно метались. Он хотел обратиться к ним, рассказать обо всем и попросить о помощи, но страх быть отвергнутым сдерживал его. Вместо этого он медленно доел свой батончик, готовясь к ещё одному дню, когда придётся притворяться, что все хорошо, и надеясь получить необходимую энергию от перекуса.              

----

             Сынмин чувствовал себя подавленным. Чем больше он пытался отмахиваться от комментариев с ненавистью, тем больше они, казалось, вторгались в его жизнь. Хотя некоторые комментарии могли быть невинными, его встревоженный разум не мог не интерпретировать их по-другому, усиливая его беспокойство.              Когда участники из обоих общежитий собрались в студии и, наконец, получили свои вещи для фотосессии, Сынмин очень волновался, как он будет переодеваться на глазах у толпы.              Вдруг он окажется недостаточно стройным для этой примерки?              Вдруг он раздулся, и его лицо будет выглядеть опухшим?              А вдруг,              Варианты "что если" в его голове были бесконечны. Поэтому он отправился в другую примерочную, чтобы переодеться в одиночестве. Но все его страхи оправдались, когда в примерочной оказалось, что брюки ему свободны. Ему пришлось придержать брюки, чтобы они не сползли с ног.              Так он и держался за них, пока шёл к стилисту, чтобы тот их поправил.              Когда Сынмин подошёл к нуне стилисту, их новый менеджер заметил, как он борется со своими свободными брюками. Выражение лица менеджера быстро стало суровым.              — Сынмин, почему ты так резко похудел? — резко и неодобрительно произнёс менеджер. Сынмин почувствовал, как в горле образовался комок, и попытался найти слова для объяснения, но волнение не давало ему покоя.              Заметив напряжение, стилист нуна бросила на Сынмина обеспокоенный взгляд.              — Все в порядке, мы все исправим — мягко сказала она, пытаясь разрядить обстановку.              Она быстро поправила наряд Сынмина, чтобы он лучше сидел, но слова менеджера не выходили у Сынмина из головы, усиливая его тревогу.              — Сынмин-а, ты не ушибся во время танцевальной практики? Откуда у тебя этот синяк? — спросила она, заметив пигментное пятно на его животе.              Сынмин посмотрел на свой живот и увидел синяк тускло-голубого оттенка вокруг пупка. Он отличался от обычных синяков, которые он получал на танцах.              — Я не знаю, нуна — ответил он, искренне недоумевая и волнуясь. Озабоченное выражение лица стилиста-нуны мало успокаивало его нервы, пока она осторожно прощупывала место, пытаясь понять причину.       —Это не похоже на типичный синяк, и ты на диете или что-то в этом роде? Почему ты так похудел за две недели? — пробормотала она, нахмурив брови.              — А в остальном ты чувствуешь себя нормально? Нет боли или необычных симптомов?              — Просто устал, наверное — ответил Сынмин едва слышным шёпотом, избегая смотреть в глаза.              Стилист обменялась обеспокоенным взглядом с менеджером. — Сынмин, это не то, к чему стоит относиться легкомысленно. Мы должны тебя осмотреть.              — Нуна, я в порядке — настаивал Сынмин, его голос дрогнул. — Ничего страшного.              Менеджер вышел вперёд, выражение его лица было твёрдым. — Сынмин, твоё здоровье очень важно. Мы не оставим это без внимания. Мы сейчас же отвезём тебя к врачу.              — Хён, пожалуйста. Не сейчас. После съёмок я пойду за тобой куда угодно. Я не могу подвести своих участников. Я не хочу, чтобы они знали об этом, и не хочу их волновать — с отчаянием сказал Сынмин.              Он не может снова стать обузой. Эта фотосессия очень важна для их предстоящего через неделю возвращения, и он не может сорвать её.              Менеджер вздохнул, явно разрываясь. — Сынмин, мы не можем больше откладывать это. Твоё здоровье превыше всего.              Стилист кивнула в знак согласия. — Мы позаботимся о том, чтобы ты прошёл обследование сразу после съёмок. Но ты должен пообещать нам, что пойдёшь без задержек.              Сынмин тяжело сглотнул, чувствуя, как на него давит груз их заботы. — Я обещаю. Сразу после съёмок.              — Хорошо — сказал менеджер, его тон немного смягчился. — Мы будем держать тебя в курсе, Сынмин. Просто держись пока.              Сынмин кивнул, чувствуя облегчение и тревогу. Он улыбнулся, надеясь продержаться до конца съёмок и не сломаться.              Энергия на съёмочной площадке не спадала, каждый участник сменял друг друга, и когда Сынмин вернулся на место съёмки, он изо всех сил старался выглядеть энергичным, выполняя позы, которые требовал режиссёр.              К счастью, тема фотосессии - мрачные или сильные SKZ - позволила Сынмину сохранить серьёзное выражение лица, скрыв гримасу, вызванную жгучей болью в животе или дискомфортом от улыбки перед камерами.              По окончании съёмок Сынмин спокойно устроился на диване вдали от остальных участников. Прошлые попытки с группой убедили его не подходить к ним. Он был благодарен, что сегодня в расписании была только групповая фотосессия.       Ему не хватало способностей, чтобы придумать правдоподобную оговорку для участников о посещении врача. Он рассчитывал на то, что все объяснения будет вести менеджер.              Пока он ждал, в голове Сынмина крутились разные мысли. Непрекращающаяся боль и синяки вызывали тревогу, затмевая все волнения, связанные с фотосессией. Он надеялся, что визит к врачу после съёмок прояснит ситуацию и снимет растущее беспокойство о его здоровье.              Их главный менеджер Джихун прибыл на съёмочную площадку с решительным выражением лица к концу фотосессии. Похоже, что новый менеджер связался с главным менеджером, который работает с Stray Kids с момента их дебюта, по просьбе Сынмина, чтобы скрыть от участников визит к врачу.              Заметив Чана среди шумной суеты, Джихун направился к нему, стараясь сохранять спокойное выражение лица, несмотря на спешку.              — Чан, можно тебя на минутку? — спросил Джихун, его голос был низким, но требовательным.              Чан, почувствовав серьезность в тоне Джихуна, кивнул и отошёл с ним в сторону. —Что происходит, хён?.              Джихун взглянул на Сынмина, который тихо сидел в одиночестве. — Сынмину нужно присутствовать на внезапной вокальной встрече с продюсерами. Это срочно, и мне нужно забрать его прямо сейчас.              Чан озабоченно нахмурил брови. — Все ли в порядке? Ему что-нибудь нужно?.              — С ним все в порядке, просто в последнюю минуту изменилось расписание —быстро сымпровизировал Джихун, не желая раскрывать проблемы со здоровьем Сынмина, как его просили.              — Ты сможешь справиться с делами здесь?              Чан понимающе кивнул, хотя на его лице отразилось беспокойство.              — Конечно, хён. Я сообщу всем о изменениях.              — Спасибо, Чан. Я ценю это —- с благодарностью сказал Джихун. — Я позабочусь о Сынмине и сообщу вам позже.              Ободряюще похлопав Чана по плечу, Джихун повернулся к Сынмину, приглашая его следовать за собой, и они направились к ожидающей их машине. Сынмин, хотя и беспокоился о своём здоровье, почувствовал облегчение, зная, что его менеджер осторожно разрулил ситуацию.              

====

             К счастью, Джихун не стал расспрашивать Сынмина по дороге к врачу. Они быстро добрались до медицинской службы. Сынмин снова попросил оставить его одного, на что их менеджер с беспокойством согласился.              Вскоре врач внимательно осмотрел синяк, расспросил Сынмина о его недавней активности, диете и других симптомах. Сынмин отвечал обрывочно, он был слишком обеспокоен, чтобы думать ясно.              Выражение лица врача стало серьёзным. — Сынмин-ши, ваши симптомы могут быть признаками чего-то более серьёзного, например, внутренних проблем или заболевания крови. Нам нужно провести несколько тестов, чтобы убедиться в этом.              Сердце Сынмина упало. — Это серьёзно? — спросил он едва слышным шёпотом.              — Мы не узнаем, пока не получим результаты, но важно все тщательно проверить — ответил доктор спокойным, но твёрдым тоном.              Сынмин не мог избавиться от страха, охватившего его во время подготовки к обследованию. В голове снова проносились мысли о том, что будет, и каждая из них была страшнее предыдущей.              Что, если это что-то серьёзное?              Что, если это повлияет на его карьеру?              Вдруг это что-то, что он не сможет преодолеть?              Тревога грызла его, не давая сохранять спокойствие.              Через некоторое время вернулся врач с обеспокоенным видом. — Сынмин-ши, нам нужно провести ещё несколько дополнительных обследований. В вашем анализе крови есть что-то необычное.                            Сердце Сынмина заколотилось в груди. — Что вы имеете в виду, доктор? — испуганно спросил он.              — Это может быть признаком серьёзного заболевания — мягко объяснил доктор. — Нам нужно исключить все серьёзные проблемы.              Сынмин ошеломленно кивнул. В голове Сынмина крутился вихрь тревоги и неопределённости, пока он проходил через ряд тестов в больнице. Стерильные стены и клиническая атмосфера усиливали его уязвимость, а каждый тест усиливал его страх перед тем, что могут показать результаты.              Поздно вечером, закончив анализы, врач сообщил, что им придётся подождать две недели, чтобы получить результаты обследования. Сынмин молча кивнул, его мысли все ещё были поглощены возможной серьёзностью его состояния.              — Две недели — тихо повторил Сынмин, пытаясь смириться с предстоящим ожиданием, пока он активно участвовал в групповой промоушне.              — Да, учитывая, что вы айдол, результаты вашего медицинского обследования должны быть конфиденциальными, и нашим доверенным сотрудникам потребуется время, чтобы сделать это в частном порядке. Надеюсь, вы меня поймёте — спокойно объяснил доктор.              Когда они собрались уходить, Сынмин не мог не высказать доктору своё беспокойство. — Доктор, не могли бы вы сначала отправить результаты мне и учесть мои пожелания, прежде чем сообщать о них в компанию или кому-либо ещё?.              Доктор понимающе кивнул. — Конечно, Сынмин-ши. Для нас важна ваша конфиденциальность. Однако если результаты покажут серьёзные проблемы, возможно, придётся привлечь ваше руководство для соответствующего медицинского лечения.              — Я понимаю — ответил Сынмин, благодарный за заверения доктора. — Спасибо, доктор.              Покидая больницу, Сынмин ощутил на своей коже холодный ночной воздух, что резко отличалось от тепла и уюта, которых он так жаждал. Джихун молча проводил Сынмина до общежития, уважая его потребность в спокойном размышлении.              Вернувшись в общежитие, Сынмин обнаружил, что все участники уже спят. Он тихо удалился в свою комнату, чувствуя себя истощённым как физически, так и эмоционально. Сынмин не мог заставить себя поесть. После утомительного дня у него пропал аппетит. Поэтому он принял прописанное ему обезболивающее с ещё одним батончиком и лёг в постель.              С рассветом усталость окончательно доконала Сынмина, и он погрузился в сон. На короткий миг его разум обрёл передышку от терзавших его тревог и страхов. Однако неизвестность результатов теста нависла над ним, набросив тень на его хрупкий покой.       

===

      Долгожданное возвращение Stray Kids было назначено на следующий день и должно было стать завершением недели. Мальчики были сосредоточены на том, чтобы довести до совершенства каждую деталь, когда они репетировали в последний раз. Сынмин, зная о своих ограничениях, берег силы и старался выкладываться на полную.              Остальные участники обменялись обеспокоенными взглядами, заметив, что Сынмин теряет энергию, а под глазами у него появились тёмные круги, свидетельствующие о бессонных ночах. Они пытались завязать с ним разговор, но Сынмин отвечал кратко, в его голосе не было привычного тепла и энтузиазма.              Несмотря на беспокойство, они не могли уговорить Сынмина присоединиться к ним. Казалось, что он специально избегает их. По его безразличию остальные участники решили, что ему не нравится проводить с ними время.              Он был слишком измотан, чтобы выразить свои эмоции или преодолеть разрыв между ними. Он смирился с тем, что ему суждено остаться одному и молча нести своё бремя.              Тем не менее, он не хотел разочаровывать участников, когда они запланировали групповую прогулку после тренировки. Поэтому он согласился присоединиться к ним, даже несмотря на то, что с ужасом думал о том, что потом его может вырвать от еды, считая её напрасной.              По дороге в корейский ресторан Сынмин шёл позади группы, даже отставая от Чана, который обычно оставался последним в очереди. Он наблюдал за тем, как они болтают и шутят, и с тоской думал о тех днях, когда он сможет присоединиться к ним без страха. Сынмин сосредоточился на тротуаре, пытаясь подавить мысли, роящиеся в голове.              План был прост: съесть суп, остаться незамеченным и вернуться в общежитие, чтобы отдохнуть. Сынмин не мог позволить себе больше неудач, ведь их возвращение на сцену было так близко. Погрузившись в свои мысли, Сынмин почти не замечал шумной улицы вокруг.              Внезапно воздух пронзил визг шин, а затем раздался тошнотворный хруст металла о металл. Сынмин вскинул голову, его сердце гулко забилось в груди. Впереди группа остановилась, их лица застыли в шоке.              На перекрёстке автомобиль столкнулся с другой машиной, от удара одна из машин вылетела на тротуар. Хаотичная сцена разворачивалась стремительно: пешеходы кричали и разбегались, пытаясь избежать обломков.              Чан, будучи прирождённым лидером, сразу же бросился вперёд. — Не подходите! Всем отойти! — крикнул он, приказывая участникам отойти от места происшествия.              Сердце Сынмина заколотилось, когда он обдумал ситуацию. Он ошарашенно наблюдал за тем, как остальные участники последовали примеру Чана, чтобы никто из участников не пострадал.              Сейчас ему не нужен приступ посттравматического стрессового расстройства. Но он не мог сдержать дрожь в руках, когда на него нахлынули воспоминания об аварии, забравшей его родителей. Ему казалось, что он снова в той машине, беспомощный и испуганный.              — Сынмин, ты в порядке? — Голос Хёнджина пробился сквозь дымку, наполненную беспокойством.              Сынмин моргнул, пытаясь осознать себя в настоящем. Он заставил себя кивнуть, хотя в голове у него все ещё шумело. Прежде чем он успел заикаться, глаза Минхо, полные беспокойства, переключились на Хана, чье лицо побледнело. — Хан, дыши глубже. Мы в безопасности - сказал он твёрдым, но мягким голосом.              Все внимание, которое уделяли ему остальные участники группы, переключилось на Хана и его тревоги, а Сынмин снова остался один на один со своими проблемами.              Остальные участники толпились вокруг Хана, подбадривая его словами. Сынмин, стоявший на расстоянии, почувствовал, что его зрение сузилось, а края потемнели от приступа паники. Он попытался взять себя в руки, но воспоминания были слишком сильными и яркими.              Чан, заметив беспокойство Сынмина, нахмурился. — Сынмин, ты только усугубляешь ситуацию. Сейчас нам нужно сосредоточиться на Хане.              Глаза Сынмина расширились от шока, его и без того хрупкое состояние ещё больше пошатнулось. — Я... я не...              — Сынмин, прекрати — огрызнулся Минхо. — Сейчас не время привлекать к себе внимание. Мы должны помочь Хану.              Слова Минхо пронзили его до глубины души, усугубив панику Сынмина. У него закружилась голова, мир вокруг закружился. Он хотел закричать, рассказать им о воспоминаниях и боли, но не мог найти свой голос. Воздух казался густым, он задыхался, пытаясь перевести дыхание.              — Пойдемте в ресторан — сказал их менеджер, отводя их от места аварии. — Нам нужно уйти отсюда.              Сынмин в оцепенении шёл следом, его ноги двигались механически. В голове все ещё звучали звуки аварии, и он чувствовал, что удар повторился. Когда они добрались до ресторана, менеджер выделил им небольшую отдельную комнату, обеспечив подобие уединения и безопасности.              Как только они вошли в комнату, Сынмин отступил в угол, прижавшись спиной к стене. Остальные продолжали суетиться вокруг Хана, их голоса сливались в невнятное бормотание. Дыхание Сынмина стало поверхностным, он схватился руками за стол, чтобы успокоиться.              — Сынмин хён, ты все драматизируешь. Даже Хан хён не реагирует так, как ты — сказал Айэн, раздраженный тем, что их спокойный обед превратился в напряжённый. — Это Хан в шоке. Не мешай, если не можешь помочь — добавил он.              Сердце Сынмина заколотилось от паники и обиды. Он хотел объяснить, заставить их понять, но приступ паники сделал его немым. Он свернулся калачиком, подтянув колени к груди, пытаясь найти утешение в том маленьком пространстве, которое он занял. Казалось, что стены смыкаются, и Сынмин боролся за то, чтобы не впасть в панику ещё больше.              Пока участники группы продолжали утешать Хана, Сынмин остался один, и его тихие крики о помощи заглушались их обеспокоенными голосами. Его тело сотрясали рыдания, каждый вдох давался ему с трудом, и он в одиночестве боролся с нахлынувшими волнами панической атаки, вызванной посттравматическим стрессовым расстройством.              В то время как Хан все ещё был в центре внимания, его нянчили и утешали, Сынмин чувствовал себя чужим, его присутствие игнорировали, а боль не замечали. Он, спотыкаясь, попятился назад, прочь от группы, его ноги едва держали его.              Разве жизнь не забавна?              Жизнь нашла идеальный способ напомнить ему, что он одинок, как бы он ни старался. Как назло, именно в этот момент Сынмин получил по электронной почте результаты обследования.              Врач был рад предоставить результаты раньше, отметив, что они требуют немедленного внимания. Но Сынмин ничего не почувствовал - лишь оцепенелое безразличие. Его руки задрожали, когда он открыл письмо, и у него началась сильная нервная дрожь. Слова, которых он больше всего боялся, были выделены жирным шрифтом, как и закрывающаяся крышка его гроба.              Дыхание Сынмина стало учащённым и неглубоким, что вновь привлекло внимание остальных участников.              — Что с ним теперь? — Минхо пробормотал себе под нос, закатив глаза.              — Он что, пытается быть смешным? — добавил Чанбин, в его тоне слышалось раздражение.              Чан, хоть и беспокоился, но, похоже, больше внимания уделял Хану, которого все ещё заметно трясло после аварии. — Сынмин, если тебе нужна минутка, просто выйди, хорошо? Нам всем сейчас приходится нелегко.              У Сынмина помутилось зрение, на глаза навернулись слезы. Он чувствовал, как его грудь сжимается, а слова из письма отдаются эхом. Он чувствовал себя задохнувшимся, запертым в своём отчаянии.              Не говоря ни слова, Сынмин встал и вышел из комнаты. Он нашёл тихий уголок возле ресторана и попытался перевести дух. Дрожащими руками он достал телефон и в последний раз просмотрел письмо, прежде чем принять решение.              Он удалил письмо, а затем написал новое для доктора, попросив забыть о его случае, как будто его никогда не существовало.              — Пожалуйста, не обращайте внимания на результаты моих анализов. Я не буду обращаться за дальнейшим лечением. Спасибо.              Он нажал кнопку "Отправить" и выпустил дрожащий вздох, странное чувство спокойствия охватило его.              Он сдался.              Может быть, это правильное решение.