Сделка

10 апреля 8:30 Громкое объявление о отбытии синкансэна эхом раздалось по станции. Анзо поудобнее уселся на мягком кресле и посмотрел в окно. –«Как такое вообще произошло? -Подумал он, глядя как отдаляется платформа.» Действительно, как же так произошло, что Кайоши, на пару с Сетоши, покидают Токио и едут в самое сердце восточной Японии? Весьма красноречивый и долгий диалог Кайоши с Джокером и Сасаки поспособствовал отъезду. На удивление и Анзо, и Сетоши, когда они приехали к Джокеру, то застали и Мезео. Всё шло мерно, спокойно, не считая громогласных высказываний Сасаки. Отстранять его, конечно же, никто не собирался, пускай Кайоши настаивал. Оправдано это тем, что все остальные Прародители находились в других регионах и префектурах. Грубо говоря, в Токио на тот момент был только Джокер, Кайоши, Сетоши, Сасаки и отстранённый Юичи. Убирать ещё и синеглазого, по мнению Джокера, было бы опрометчиво. Что, в общем-то, являлось правдой. «Тогда давай посмотрим, как ты справишься со всем вместе с Мезео,» -сказал Кайоши, и теперь он с Окумурой покидают Токио. С одной стороны, решение весьма нерациональное и безумное. С другой, вполне действенный метод. Пока их не будет, Джокер заставит Сасаки впахивать как негра под палящим солнцем. До того, ему было на кого спихнуть всю работу, а теперь придётся прикладывать собственные усилия. Плюс, без наказания не обошлось. Что же до Окумуры и Кайоши, то Джокер планировал сослать кого-то из них с самого начала. Так как область вокруг Аидзувакамацу была последней, где не хватало руководства. Будет только лучше, если они поедут вдвоём. Разброс верхушки не был частью плана. Джокер рассчитывал, что сможет контролировать всё из Токио, а масштабы говорили об обратном. Возможно, никто, кроме Кайоши, не осознал серьёзность ситуации. То, что они собирались сделать – дать отпор «Бонтену» – конфликт такого масштаба, что в него может вмешаться не только правительство Японии, но и других стран. Гражданская война, которая охватит почти всё государство, не останется незамеченной. Уже сейчас повсюду можно наблюдать военных на постах полиции и промежуточных пунктах. Полная мобилизация начнётся, как только срок, данный «Бонтеном», истечёт. Ввод вооружённых сил из Кансая в Тюбу и другие регионы займёт не так много времени. Самый долгий процесс это, пожалуй, сбор войск. Люди существа непостоянные. Процентов тридцать, как минимум, не пойдёт отдавать жизнь из-за халатности правительства. Пусть избежание призыва уголовно наказуемо. Кроме того, в связи со скорой мобилизацией, в ближайшие несколько дней будет созван парламент для пересмотра девятой статья Конституции Японии, согласно которой государство отказывается от войны, как способа решения конфликтов и, как следствие, от создания собственных сухопутных войск, флота и военно-воздушных сил. Образование военных сил, пусть для урегулирования конфликта внутри страны, идёт вразрез с Конституцией. По этой причине в девятую статью будут внесены поправки. Изменения законов так же прослеживается на международном уровне. «ООН» явно заинтересуется происходящими событиями, ровно как и США. Чем дальше синкансэн отдалялся от Токио, тем лучше Анзо понимал разницу между «Бонтеном» и «Чёрным Императором». Не мораль, не принципы, не самомнение о господстве над всем миром. Разница в силе, в оперативности, отдаче делу, участниках, методах и страхе, который способна внушить группировка, разница в масштабе и влиянии, в возможностях и превосходстве. Самое близкое и лучшее сравнение, которое Анзо смог подобрать, было что-то вроде уличного кота и тигра. Думаю, не стоит разъяснять, кто кот, а кто тигр. Ехать предстояло не так долго – всего четыре часа. Кроме размышлений и наблюдений за постоянно меняющимся видом за окном Кайоши не мог заняться чем-то ещё. Спать не хотелось, несмотря на весьма мягкий и приятный к коже материал кресел, которые раскладывались в полноценные одноместные кровати. Книг, как назло, зеленоглазый не взял, в отличии от попутчика, а чтение новостной ленты явно не принесёт положительных эмоций. Ему только и оставалось, что всматриваться то в молчаливого Сетоши, читающего книгу, то в тени проводников, проходящих за дверью. И если уж упоминать двери, кресла из недешёвого материала, возможность в общем уединиться и вызвать борт-проводника, чтобы тот принёс еду, следует пояснить, что такая привилегия доступна только в бизнес-классе. Начнём с того, что они не покупали такие места и едут по цене стандартного билета. Всё из-за людей, спешащих покинуть восточную Японию. Из-за резкого наплыва и ошеломительного количества, самолёты и синкансэны в западные префектуры переполнены. Поэтому привычное число вагонов решили увеличить путём их уменьшения на маршрутах в те регионы, откуда все бегут. И, так как нужно как можно больше места, вагоны бизнес-класса решили не трогать. Повышение цен вызвало бы только очередную волну недовольства. К тому же, если человеку необходимо поехать в Тохоку, то почему он должен переплачивать, из-за неспособности железнодорожных кампаний предоставить обычные вагоны? Бледные лучи солнца становились ещё бледнее с каждой минутой. Облака торопливо закрашивали небо, создавая серость обычных будничных дней. Вот ты проснулся, идёшь в школу или на работу, день проходит, возвращаешься домой, ешь и ложишься спать, и на следующий день тоже самое. Типичный день сурка. Типичный день типичного человека. В типичное серое утро. Анзо, понимая, что начало его дня и уж тем более продолжение далеко не самое привычное, всё равно ощущал происходящее как нечто житейское. Потому что мир вокруг серый. Противный и пустой. Слушая шелест перелистывающихся страниц, беловолосый в очередной раз заметил излишнюю худобу Сетоши. Он напоминал мышь. Серую мышь, в таком же сером мире. Окумура сливался с этой серостью, был частью её, потому что не хотел быть замеченным. И у него это получалось. Только жёлтые глаза выдавали его. Настолько жгучий и яркий цвет по сравнению с блеклостью мира, что хотелось отвернуться. Были ли такими глаза Кайоши? Противостояли ли они окружающему миру? Окумура перевернул очередную страницу пожелтевшей от старости книги и одной рукой коснулся забинтованной шеи, параллельно ею похрустывая и старательно избегая мест с гематомами. Мезео знатно постарался. Ещё бы чуть-чуть, и Сетоши не отделался так легко. Боль в горле при дыхании и употреблении еды, сиплый голос, отёк слизистой и дискомфорт по всей шее, примечательно вокруг гематом. Всё перечисленное – цветочки, по сравнению с тем, какие последствия могли быть, если бы Сасаки приложил больше усилий или пытал – по-другому это никак не назовёшь – Сетоши несколько часов. Впрочем, этого Окумура и ждал. Он знал, что Сасаки придёт, что заставит выполнить какое-то задание, что применит силу. Сетоши знает, что он что-то задумал. Только что? Со дня собрания желтоглазый, то и дело, пытался раскусить и найти скелет в шкафу Сасаки. Когда Окумура, казалось бы, приближался к разгадке, что-то происходило. То необходимо составить план, то возникали проблемы, то нужно сделать план к плану, то ещё что-то. В основном какие-либо доработки и нужда в помощи исходила от четвёртого отряда. От отряда Мезео. Словно, как только работа Сетоши заканчивалась, он намеренно подкидывал ещё, чтобы у Сетоши не было отдыха. Чтобы он не думал. Отвлекался от своей первоначальной мысли. Так и происходило. Параллельно с этим Сетоши было необходимо отвечать на просьбы других отрядов и Прародителей, которых так же приходило немало. Сасаки знал, что Окумура знает, что Сасаки знает о знании Сетоши. Синеглазый был крайне недоволен, когда Джокер послал Кайоши и Сетоши в Аидзувакамацу. Не потому, что теперь ему самому придётся работать за четверых – это его совсем не волновало. Дело в том, что из Токио он не сможет держать Окумуру в узде, отвлекать от своих планов в той мере, в которой это необходимо. До того, всё шло более-менее гладко, потому что Сасаки удавалось нагрузить его работой и ограничить мышление. Теперь же, у желтоглазого будет достаточно времени, чтобы всё обдумать. Мезео остаётся лишь надеяться на предстоящий объём кадров, который не позволит Сетоши отвлекаться от задачи Второго Всадника. Жёлтые глаза скользили по строкам англоязычных букв. Сильные потёртости по краям страниц перекрывали пару слов. Смысл предложений терялся в слабости бумаги под бременем времени. Сетоши продолжал читать. Вернее, он не вчитывался в смысл, не обращал внимания на запятые, знаки препинания, интересные метафоры и фразеологизмы, повороты в сюжете и очевидные моменты. Он перечитывал книгу от корки до корки сто или даже тысячу раз, поэтому знал её наизусть. Когда Сетоши открывал книгу, текст автоматически появлялся у него в голове. Словно аудиокнига. Пока он «читал», то думал о планах «Бонтена», «Чёрного Императора», Сасаки, Юичи, Джокера и всех остальных. Кайоши всё время наблюдал за попутчиком. Безотрывно разглядывал его, особенное внимание уделяя шее и напоминая себе каждые пятнадцать минут, что по приезде в Аидзувакамацу стоит нанести ещё мазь и сделать пару процедур. Глядя на профиль Окумуры, – так как тот разложил кресло и находился боком к зеленоглазому, полулёжа, – Анзо невольно вспоминал о прошлом. Словно образ Сетоши, взывал к частям воспоминания, словно вид за окном заставлял забытое всплыть на поверхность, практически неслышимый звук, возникающий при проезде колёс по стыкам рельс, вызывал нежную, мерную рябь на обычно спокойной и безмятежной поверхности сознания. Водные круги, словно от броска камня, нарочито медленно расплывались в стороны. Перед глазами мелькали события былых дней. Одно воспоминание сменялось другим, день сменялся ночью, счастье превращалось в горе. Призраки прошлого прикасались к душе, вызывая дрожь по всему телу, холод, обволакивающий пространство и создающий своеобразный кокон – криогенную камеру. Призраки высасывали счастье, дарили возможность вновь пережить болезненное, взывали к самым худшим полкам воспоминаний, заставляя верить, что в жизни не было ничего весёлого и тёплого. Пока Кайоши пялился на темноволосого, прибывая в состоянии бокетто, Сетоши незаметно для себя и Анзо заснул. Только через тридцать минут старший покинул тюрьму непрошенных мыслей и застал уже во всю сопящего товарища. Беловолосый встал, забрал открытую книгу из рук Окумуры, чтобы та ненароком не соскользнула на пол, и из неё выпала фотография. Положив книгу на стол, разделяющий места пассажиров, Кайоши поднял потрёпанную временем фотографию. Мужчина и женщина с ребёнком. Мать с отцом выглядели достаточно молодо, в районе двадцати пяти – двадцати восьми лет. Женщина имела острые черты лица, широкую улыбку и красивые жёлтые глаза, как у Сетоши. Она явно не принадлежала азиатской культуре, тому доказательство внешность, которая никоим образом не сходилась с внешностью мужчины, имевшего привычные для глаз Анзо линии. Маленький мальчик лет восьми, имел схожесть и с отцом, и с матерью. Несмотря на отсутствие двух передних молочных зубов, широкая и искренняя улыбка оставалась такой же милой и обворожительной, как у женщины. Кайоши вложил фотографию в книгу, посмотрел на спящего темноволосого и покинул купе, закрыв за собой дверь. Он прошёл немного вперёд, просматривая пустые места и убеждаясь, что только глупцы в нынешней ситуации едут в самый эпицентр. –«Иронично, -подумал мужчина, устраиваясь у одно из окон, проходивших по всему вагону. -Боже ты мой, и куда я лезу? Всё становится только хуже и хуже. Узнай об этом Ватанабе, он бы сразу отчитал меня... Стоило ли мне вообще возвращаться в Японию? Мало того, что подписал себя и Сетоши на эту авантюру, так и Тачибану не смог сплавить в Кюсю. Устраивать войну из-за такого пустяка… Хотя, если так подумать, войны это, по сути, всегда результат глупых и необоснованных решений. -Кайоши потянулся к карману штанов за сигаретами, но остановился, когда вспомнил, что курить в вагонах запрещено. -Не знал, что мать Сетоши иностранка, -вспомнил он о фотографии. -Вроде бы его родители погибли при нападении грабителей. Сестёр и братьев нет, а из родственников только бабушка по отцовской линии. Из-за слабого здоровья находился на домашнем обучении, а друзей среди ровесников не было. Скажем так, рос он вне социума. Обычно такие люди становятся психопатами и маньяками, так как общество их отвергает, когда они пытаются влиться в него. Да уж, если так рассуждать, то Сетоши вся статья идти резать людей на улице… С Сенджу он вроде хорошо ладит. Тачибана мне успела весь мозг этим промыть. -Вздохнул. -Я, конечно, понимаю, что раз Сенджу и Сетоши проводят так много времени вместе, то есть основания полагать о их близости. Однако говорить о их свадьбе, будто она завтра, о их семейной жизни, как они назовут детей, сколько заведут хомячков и какой расцветки – чересчур. Возможно, Сенджу что-то и рассказала Тачибане, и тем не менее. Сетоши и Сенджу необходимо хотя бы начать встречаться, а потом уже свадьба, хомяки и тому подобное. Куда молодёжь всё так торопит? Как будто завтра может не наступить… -Он призадумался. -Ну да, точно. Может и не наступит. «Вы для Сетоши, как старший брат», -неожиданно всплыла фраза Хинаты, как только прошлая мысль закончилась. -Старший брат? Староват я для такого звания. У нас с Сетоши вообще сколько лет разница? Мне тридцать три, а ему… Двадцать один? Нет, он девяностого года рождения. Значит в мае Сетоши исполнится двадцать четыре. Девять лет. Получается, что Юичи самый младший? Такаши и Сетоши девяностого, Мезео и Шуджи восемьдесят девятого, Сенджу, Чифую и Юичи девяносто первого. Ах ну да, у Чифую родился зимой, значит он самый младший. А Джокер родился у нас… В девяностом году? Нет. Именно Джокер 2008… -Синкансэн въехал в туннель. -И почему так произошло? Если бы Майки тогда, -поезд резко остановился посреди туннеля.» Кайоши в последний момент успевает ухватиться за поручень и чудом не падает. Чего не скажешь о других малочисленных людях и посуде в дальних купе. Двери некоторых открылись, люди неодобрительно начали просматривать коридор в поисках несчастных бортпроводников, чтобы пожаловаться, устроить скандал и так далее, и тому подобное, как это обычно бывает. Через минуту со стороны кабины машиниста появился один из желанных жертв разъярённых людей. Парень ловко и плавно уходил от любых перекрывающих ему путь людей, не акцентируя на них никакого внимания и не удосуживая взглядом никого из них. Он смотрел исключительно вперёд, а именно на Кайоши, который успел понять, что направляются именно к нему, поэтому шёл на встречу. -Господин Анзо, вы же врач, -спросил бортпроводник без всяких прелюдий сразу переходя к делу. Кайоши кивнул. -Пройдёмте со мной, пожалуйста. -И ещё быстрее, чем в прошлый раз, почти бегом, он последовал обратно, откуда пришёл. -Он мёртв, -подытожил Анзо, поднимаясь с колен. -Инфаркт. Умер практически мгновенно. Массаж сердца был бесполезен, пока вы его делали. Мы бы не смогли ему помочь. Хорошо, что он смог остановить поезд, перед смертью. Позвольте поинтересоваться, -начал он, обращаясь к трём проводникам, -почему взяли такого пожилого машиниста со слабым сердцем? -Он единственный… -Отвечал первый, кто пришёл в себя. -Единственный, кто знал, как управлять этой моделью синкансэна. Другие, сами знаете, работают на износ на западе. -Значит, вы тоже не умеете управлять им? -Конечно нет! -Оскорбленно, как будто Анзо упрекнул их в этом, что было не так, начал второй. -Чтобы управлять даже такой старой моделью, нужно много времени. Нам не позволяет ни образование, ни опыт, ни специальность. -Ладно-ладно, я понял. Значит мы здесь надолго? -До тех пор, пока… -Начал тот, кто привёл Анзо, как дверь в кабину машиниста открылась так резко, что та ударилась о стену и отрикошетила назад. Внутрь влетел очередной проводник. На лице его осела паника и страх, на лбу выступали холодные капельки пота. Сбивчивое дыхание и дрожащие руки напрягли всех остальных. Не обращая внимания на Кайоши, который был посторонним, проводник открыл рот, чтобы начать, как увидел труп машиниста с пеной у рта. Он беззвучно крикнул, явно из-за недостатка кислорода, попятился назад в поисках опоры, запутался в собственных ногах и потерял сознание. Анзо, стоявший дальше всех от него, чудом успел подбежать и поймать парня до того, как тот ударится головой об пол, что могло только всё усугубить. -Принесите кислородную маску! -Крикнул зеленоглазый, осторожно укладывая бессознательного на пол и поддерживая голову чуть выше. -Живо!! -Крикнул он ещё раз и только тогда трое бортпроводников очнулись от шока. Один побежал за аптечкой, двое других хотели помочь Кайоши. -Выйдите отсюда, -отрезал он на любые вспомогательные действия. -Ему может не хватить кислорода. Лучше успокойте недовольных людей. –«Умереть то он не умрёт, но из-за того, что мы находимся ещё в туннеле и в таком маленьком пространстве, могут возникнуть осложнения. Нехватка кислорода дело плохое при обмороке и гипервентиляции лёгких. Нередко какая-то часть мозга отекает, после подобного. А там и до опухоли или рака недалеко. -К этому моменту рассуждений, подоспел парень с кислородной маской. Анзо по-быстрому одел её на парня и включил подачу кислорода. -Надо вынести его отсюда. В служебном купе есть, куда его положить? -Бортпроводник кивнул. -Отлично. Тогда избавьтесь от людей. Нельзя, чтобы его кто-то увидел. -Добавил зеленоглазый, слыша всю ту брань, которую высказывали пассажиры остальным сотрудникам, которые пытались объяснить о технических проблемах. -Всех пассажиров, -начал парень, решивший использовать центр объявлений, -просим пройти на свои места. Пожалуйста, не беспокойтесь, в ближайшее время мы исправим возникшие затруднения. Приносим свои извинения за доставленные неудобства. -Объявление повторилось ещё три раза. Только тогда недовольные сим происшествием люди послушали и перестали нападать на бедных сотрудников. Во втором вагоне – синкансэн был двухсоставный – пассажиры успокоились гораздо быстрее. Как только двери всех занятых купе закрылись с особой агрессией, Кайоши и ещё два проводника перенесли больного в служебное помещение. Анзо вернулся в машинное отделение, предварительно прихватив с собой что-то наподобие скатерти или простыни, или вообще занавесок, он и сам не понял что это и почему оно лежало у проводников, и накрыл тканью постепенно остывавшее тело машиниста. Мертвеца, к сожалению или к счастью, переместить уже некуда. И, если вспоминать закон подлости, то в момент когда труп будут переносить, кому-нибудь резко захочется выйти. Кайоши посмотрел вперёд, в непроглядную тьму, которую не способны рассеять фары синкансэна. Света в конце туннеля нет. Разглядывая то рельсы, то шпалы, то каменные стены, мужчина заметил одну, казалось бы, незначительную деталь. Деталь, которая выстрелом выбила почву из-под ног. Одноколейные пути. «Эти пути уже должны быть недействительными, -не понимая, думал Кайоши.» В воспоминаниях всплыл отрывок недавно минувших дней, где объявили об использовании резервных железных дорог. Но он и не мог подумать, что использовать будут даже их. -Вы точно не можете ничего сделать? -Спросил он у бортпроводников, до которых добрался пока думал. -Мы находимся на одноколейных путях. -Мы это прекрасно знаем, господин Анзо. Такие рельсы проходят только здесь, в туннеле. Как только мы покинем его, то снова перейдём на свои пути. -У..умрём… -неожиданно на выдохе вымямлил парень с кислородной маской. -Диспетчерская… Нет связи. -Проводник, беседовавший с Анзо, пулей оказался у стола, оборудованным всем необходимым для связи с диспетчерами на станциях, и нажав туда-сюда несколько раз, прокрутив ролик, попытался выйти на связь. -Другой… поезд будет здесь… Чер… через двадцать минут… -Что? -В голосе третьего парня послышалась паника и страх. -Через двадцать минут? Мы же столкнёмся… Мы все умрём? Мы все умрём!! У меня жена и ребёнок! Я не могу здесь умереть!! -Не сдерживаясь, кричал проводник, произвольно направляясь к выходу. Кайоши схватил того за шкирку и силой втолкнул его обратно в купе, закрыв дверь позади себя. -Успокойтесь. Двадцать минут – это тоже жизнь. Мы что-нибудь придумаем, -спокойно говорил Анзо. -Да вы сами только что говорили про одноколейные пути! Если мы не умрём при столкновении, то умрём из-за обвала туннеля, который произойдёт!! Как я могу быть спокойным?! -Собеседник развивал тему смерти и паники всё обильнее, провоцируя нервозность не только свою, но и товарищей, уже трясущихся от дыхания смерти в затылок. -Хорошо, -всё так же ровно и безэмоционально продолжал Кайоши. -Раз вы уже настроились на смерть, то я могу убить вас прямо сейчас. -Его голос звучал так холодно, так обыденно и в то же время зловеще, что проводники, даже тот кто всё то время пытался связаться с диспетчерами, замерли. -Двадцатью минутами раньше или позже, без разницы же. -Он помолчал. -Ну так что, пришли в себя? -Парни дружно закивали. -Молодцы. Сохраняйте спокойствие и дальше. Мы обязательно выберемся. «Сказал я, хотя понятия не имею как, -Анзо покинул служебное купе, хотел достать из кармана пачку сигарет, как заметил Сетоши, который мирно стоял у окна, пялясь на замшелые кирпичи. Беловолосый с минуту смотрел на него. -А что если…» Сетоши, -окликнул Анзо парня и тот в ответ посмотрел на него, -ты случайно в управлении синкансэна не разбираешься? -Окумура кивнул. –«Действительно. От него можно ожидать всё что угодно.» Устройство и порядок управления синкансэном достаточно сложен. Сами бортпроводники говорили об этом. Так откуда же Сетоши мог знать такой сложный процесс? Кампания, которая в дальнейшем перейдёт в руки Сетоши, тесно связана с поездами, синкансэнами и так далее. Производство каких-либо деталей, механизмов, иногда даже системных внедрений, и, самое главное, строительство железных дорог. Последнее, конечно же, проворачивает не только кампания Окумуры. Существует олигополия, отвечающая непосредственно за железнодорожные пути. Олигополия же находится под присмотром государства и берётся за строительство только после одобрения министерства юстиции, парламента и тому подобных. Продаваемый товар, по словам бабушки Сетоши, глава кампании обязан знать, а также разбираться в той деятельности. Управлять синкансэном, на самом деле, она его не заставляла. Скажем честно, она даже не в курсе об этом, так как научили базовым и поверхностным знаниям погибшие родители Сетоши. Более глубокий и детальный интерес он проявил сам. Поэтому разбирался в управлении точно так же, как опытный машинист. Бортпроводники, услышав о возможном варианте спасения, естественно, выдохнули с облегчением, при этом испытывая некую долю скептицизма. Фамилия Окумура внушала огромное доверие. Только факт того, что Сетоши появлялся в свете, как наследник и представитель кампании, очень и очень редко немного нервировал и так взволнованный персонал. -За сколько минут мы покинем туннель? -Спросил Кайоши, когда он, Сетоши и один проводник были уже в кабине машиниста. -Около семи минут уходит, чтобы разогнаться до нужной скорости. Скорее всего, столько же и уйдёт времени. -Шесть минут сорок восемь секунд, -поправил парня Сетоши, рассматривая панель управления. -Пусть люди пристегнутся. -Пристегнутся? Скорость синкансэна не настолько велика и прерывиста, чтобы пристёгиваться. Да и о резком разгоне речи и быть не может, -деловито сказал единственный бортпроводник, в то время как остальные были в коридоре. Сетоши предпочёл не отвечать, нажимая на пару кнопок и плавно двигая рычаг на себя. Поезд тронулся. Кайоши, в общем-то, взял пример с товарища и не став ничего объяснять, преступил сразу к действиям. Он обогнул проводника, зажал кнопку и проговорил просьбу пристегнуться три раза. Всё сопровождалось удивлённым недовольным взглядом со стороны протестанта. -Господин Анзо, -подоспел самый молодой проводник спустя минуту. -Кислород в баллоне скоро закончится. -Запасных нет? -Спросил Анзо, и парень отрицательно покачал головой. Зеленоглазый быстрым и спокойным шагом прошёл в купе, прощупал пульс и понизил подачу кислорода так, чтобы состояние потерпевшего оставалось стабильным. –«Кислорода должно хватить хотя бы до момента, как мы покинем туннель. И состояние не такое критичное…» Как только мы окажемся снаружи, -обратился он к молодому, -откройте окна настежь, даже если это запрещено. Поняли? -Собеседник кивнул. Анзо хотел вернуться, как на пол пути услышал очередной скандал проводников и пассажира, который Кайоши обычно игнорирует. -Пожалуйста, скажите что произошло, мы постараемся вам помочь. -Я сказал, приведите мне врача!! -Кричал мужчина, явно не из-за приступа ярости, а смятения. «Почему всё не может кончиться спокойно? То машинист умер, то проводник в тяжёлом обмороке, то ещё что-то… Ладно, скорее всего, какой-то пустяк и он перенервничал. Успокою его, чтобы не разводил панику. Хуже уже точно быть не может, -подумал мужчина, томно вздохнув.» -Я врач, что у вас случилось? -Вмешался он, становясь подле двух проводников. -Господин, -судорожно воскликнул он, хватая кисть Кайоши и удерживая её между ладонями, -пожалуйста, помогите моей жене! Она… Она рожает!! -Возможно, у неё лишь начались схватки, -ответил Кайоши, вышедший из состояния непонимания. -Они могут длиться несколько часов или даже сутки. -Нет, у неё, -продолжал мужчина уже шёпотом, -воды отошли вчера вечером, а схватки уже с самого утра. И жена говорит… Она говорит, что началось… «Час от часу нелегче. Хуже может быть всегда.» Для начала, давайте я осмотрю вашу жену, -предложил Кайоши, замечая, как собеседник начинает дёргаться от нервов. Мужчина резко закивал и, не отпуская руки беловолосого, повёл его за собой. Бортпроводники, молчавшие всё то время из-за вставленного шоком кляпа, сомневались, стоит ли идти вслед, зная, как реагирует на них пассажир. Одного жеста Анзо хватило, чтобы они всё-таки следовали за ними. Если роды действительно начались, и если их действительно придётся принимать сейчас, то один Кайоши не справится. Дело не в неопытности. Ему приходилось принимать по меньшей мере десять детей, в гораздо худших условиях, одному, без всякой помощи, когда кругом лежали одни раненные, и над головой свистели пули. С того злополучного времени утекло много воды, поэтому Кайоши рылся в архивах памяти, стараясь удостовериться в правильности последовательных действий, которые хорошо отпечатались в памяти, но требовали проверки. И всё-таки те, казалось бы, долгие секунды, пока они направлялись в купе в конце вагона, зеленоглазый надеялся на лучшее. Надежда, в общем-то, разбилась так же легко и звонко, как и фарфоровая ваза с красивым нежным рисунком. Женщина лет двадцати пяти, тяжело дыша и явно терпя невыносимую боль, находилась в полулежащем состоянии. Свободное белое платье раскрасилось в едкий алый цвет, имевший схожесть с соком черешни. Муж, похоже не ожидавший такой картины, пошатнулся всем телом, задрожал и хотел было закричать, как Анзо вдавил руку мужчины в его собственный рот, не желая пачкаться сам. -Своими криками вы ей не поможете, -кратко сказал он, -и повернулся к бортпроводникам. -Принесите воду, чистые простыни или занавески – всё что угодно, антисептик, ножницы, какие-нибудь нити или лучше прищепки, -сказал он одному, -вы, -обратился ко второму, -уведите его и, как только мы покинем туннель, свяжитесь с диспетчерами и скажите, чтобы к нашему приезду нас ждала скорая на ближайшей станции. А вы, -посмотрел он на третьего, -будете мне помогать. -Я..я? -Вы. -Хорошо… -Насколько я знаю, бортпроводники проходят обучение на случай экстренных ситуаций. К тому же делать вам ничего не придётся. -Кайоши сел на край кресла, разложенного в койку, на котором лежала женщина. -Я Кайоши Анзо – врач. Не переживай всё будет хорошо, -она торопливо кивала в ответ. -Как вас зовут? -Маэ.. Маэко… -Очень приятно, Маэко. -Анзо аккуратно прикоснулся к животу, чуть надавил в одном месте, и Маэко болезненно поморщилась. –«Тридцать шесть недель… Роды не преждевременные уже хорошо. Судя по дыханию, скорее всего, это её первые роды, -пока мужчина размышлял, он поднял платье, и к этому моменту подоспел парень с белой чистой тканью и всем тем необходимым, о чём говорил Анзо.» Зеленоглазый постелил занавески, обработал руки себе, своему «ассистенту» и всё остальное. -Если будут слышны крики, то успокаиваете других пассажиров как можете, и не смейте открывать дверь, пока я не скажу. Дверь позади закрылась. -А теперь слушайте меня и делайте всё, что я вам говорю. Синкансэн медленно, но верно развивал скорость. Перед глазами всё чаще мелькали фонари, освещающие мрачный туннель только на десятую часть, а их наличие, вероятнее всего, было лишь для галочки. Бортпроводник, оставшийся с Сетоши, сверлил спасителя всего поезда взглядом, всё ещё питая некое недоверие, вызванное дурным волнением. Он не мешал и не пытался что-то сделать сам, в конце концов он ничего не смыслил в управлении синкансэна, не читал нотаций и не припирался, они с Окумурой практически одного возраста, так что это было бы неуместным занятием, несмотря на возможность снять стресс через подобную агрессию. Жёлтые глаза следили за показателями скорости, за «чарующим» видом за лобовым стеклом, в голове вёлся отчет. Отсутствие или присутствие Кайоши в кабине машиниста Сетоши не особо волновало, однако, если говорить на чистоту, то Сетоши было бы чуть комфортнее и лучше, присутствуй сейчас рядом с ним Кайоши. Невнятные возгласы мужчины за дверью, заставляли сочувствовать Анзо, которого тащили то туда, то сюда. Смерть машиниста, тяжёлый обморок проводника, сейчас, по-слышимому, проблемы с пассажирами и ещё стоит упомянуть нервный и растерянный персонал, который, подобно маленьким детям, не знал как вести себя и что делать, потому ими требовалось руководить, давать чёткие указания. Чем чаще зайцы света пробегали по лицу проводника, тем спокойнее он становился. Напряжение понемногу спадало, ровно до момента, как до слуха обоих парней донёсся дребезжащий звонкий женский крик. Сетоши не повёл и бровью, продолжая спокойно наблюдать за дорогой и датчиками. Другой же побежал в коридор. -Тужьтесь сильнее, Маэко! -крикнул Кайоши, наблюдая, как белая творожная ткань окрашивается в тёмную красную кровь. -Ещё немного! Обработайте нити и ножницы. Молодой парень, видевший такое количество крови только в фильмах, дрожащими руками делал всё то, о чём просил Анзо. Когда показалась голова младенца, Кайоши только сильнее начал подгонять женщину, чтобы та не расслаблялась и старалась сильнее. Шум, который доносился за дверью, казалось, вообще не доходил до них. Уши, заложенные постоянным надорванным криком, не воспринимали ничего более, кроме него и собственного голоса. Детский острый вопль разрезал собой остальные звуки. Аккуратно положив младенца к себе на колени, на которых была чистая продифференцированная ткань, Кайоши взял нити, затянул пуповину в двух местах и стал наблюдать. Солнце неожиданно осветило красное лицо ребёнка, врач на миг посмотрел в окна, наблюдая ясное небо, и вернулся к своему делу. Синкансэн покинул туннель и скользил по рельсам, как мыло по ванне. Осталось совсем чуть-чуть, и они, наконец, перейдут на свою колею. Впереди виднелся другой поезд, мчащийся навстречу. «При такой скорости сближения мы не успеем, -думал Сетоши. -ЗЭО уже был использован… -он руками упёрся о панель управления и смотрел вперёд. На летящий навстречу поезд. -Теоретически, при использовании ЗЭО, генератор тока и вся система оснащены гидроохлаждением, поэтому ничего не выходит из строя. Если эта модель оснащена гидроохлаждением, то гидрорез и гидросапп, тоже должны иметься. При обычном ходе, скоростная подсистема, генераторная и электрическая системы не расширяются, хотя пластичность микросхем, металла и строения это позволяет. Значит, если опустошить гидроохлаждение, выпустив их при снятии задвижек и ограничителей температурных норм, то…» Мысли стремительным шквалом проносились в голове, в след за действиями рук, метавшихся по кнопкам, датчикам и переключателям. Времени не было. Сетоши успевал придумать выход из той задницы, в которой они оказались, но действительно обдумать и порассуждать, соотнести все «за» и все «против» в своей голове не было лишней секунды. Вся система загорелась красным, освещение в кабине машиниста блекло подстроилось, свет в купе пассажиров мигал. Синкансэн переходил на непосильную скорость. -Теперь разрезайте вот здесь, -показал Кайоши и ждал действий ассистента. Он сделал глубокий вдох и выдох и, собравшись, приблизился к младенцу. Резкая тряска вагона заставила подскочить все движимые и недвижимые вещи. Бортпроводник открыл глаза. Ножницы торчали из ладони Анзо, которой он успел прикрыть лицо ребёнка. -Господин Анзо… Ваше рука, она… -Обработайте ножницы. -Ч..что? -Обработайте ножницы, -повторил зеленоглазый, с силой вытягивая окровавленное лезвие. -Но ваша рука… -Сейчас не время для этого. Обработайте ножницы и разрежьте пуповину. -Ладонь пульсировала от агонии, собственная кровь перекрывала кровь женщины. Густыми каплями она падала на ткань. Нервные окончания лопались, пальцы дёргались, рука постепенно немела от боли. Парень выполнил приказ Кайоши и, когда оба с облегчением выдохнули, женщина снова сдавленно простонала. -Неужели… У вас двойня? Тряска не обошла и Сетоши, благодаря которому она в общем-то и произошла. В отличии от остальных пристёгнутых пассажиров Сетоши было куда упасть и не было чего-то, за что можно ухватиться. Возьмись он за любой рычаг или случайно нажав кнопку, то одной тряской не обошлось. На полу, правда, он пробыл недолго. Окумура решил одну проблему – предотвратил столкновение поездов. Каким образом? Если говорить простым языком, то он снял все предохранители, что позволило синкансэну разогнаться до той скорости, которую данная модель выдержать не может, поэтому он пожертвовал водой, которая выполняла охлаждение генераторов и систем, выпустил её, тем самым дав возможность на короткий промежуток времени разогнаться ещё, а та тряска обусловлена сменой стрелочных рельс, так как, даже несмотря на увеличение стремительности, нужно было время, чтобы вернуть рельсы в другое положение для синкансэна, идущего навстречу, поэтому, когда поезд с Сетоши приблизился к развилке, он практически сразу поменял её направление для другого синкансэна, благодаря высокой скорости, хватило того, чтобы первые несколько колёс перестроились на верные пути, а остальные, можно сказать, проскользнули, не совсем благополучно, но зато без смертей. Теперь, возвращаясь к началу, если проблема столкновения разрешена, то возникла новая. Как остановить синкансэн? Как минимум, нужно сбавить скорость, при чём как можно быстрее. Если система перегреется… Думаю, не стоит объяснять, что произойдёт. Из-за снятия предохранителей, остановить синкансэн как обычно уже не получится. Придётся делать всё вручную через специальный рычаг, который предназначен как раз для подобных случаев. Проблема же состояла в сложности смещения рычага. Так как он задействовал все механизмы поезда по средствам тяги, требовалась физическая сила. Немалая физическая сила. Теперь вспоминаем, что Сетоши представляет из себя, мягко говоря, не очень накаченного человека. Может быть, у него получилось бы навалиться всем телом или задействовать ноги, однако тут вытекает ещё одна составляющая – необходимо всё делать постепенно. При резком движении синкансэн остановится. Сначала необходимо вернуться к предусмотренной скорости и только потом, по приезде на станцию, полностью вздёрнуть рычаг. Сетоши провёл пальцами по всей длине рычага, располагавшегося на полу рядом с системой управления, и посмотрел на труп машиниста, часть тела которого не прикрывалась тканью. Может мертвец и был стар, с проблемами сердца и плохо видел, судя по очкам, треснувшим во время его падения, но при всём при этом у него были сильные руки. Даже дряхлая кожа казалась не такой дряхлой, так как была натянута на мышцы. –«Он бы смог… Он, вероятнее всего, был единственным, кто смог бы…» -Вы смогли!! -Радостно воскликнул вошедший парень, который был с Сетоши всё то время, до момента услышанного крика. Сетоши, стоя спиной к двери, повернул лишь голову в сторону говорившего. -Вы простите меня! Я вёл себя крайне неуважительно по отношению к вам. Прошу прощения!! -Извинился он и поклонился. -У меня от сердца отлегло, когда увидел, как другой синкансэн мелькнул за окном. Без вас бы мы…. Сетоши отрицательно помотал головой. -Нужно использовать рычаг. -Рычаг? -Он посмотрел на озвученный предмет, подле которого стоял Окумура. -Не вопрос, я вам помогу, чем смогу!! Я не особо силён, но, думаю, вдвоём мы справимся, не так ли? Остальные сейчас заняты детьми и ещё некоторыми людьми. А кстати, -пока говорил он подошёл к Сетоши, -у нас же женщина начала рожать, вы, вроде бы, не в курсе. И родила, только представьте себе, двоих!! Господин Анзо немного поранился, но в целом всё прошло хорошо. Никогда бы не подумал, что подобные ситуации действительно могут произойти. Когда нас, бортпроводников, обучали всем этим вещам, я думал: «Такого точно не может случиться.» И вот бац! Спустя год, как я работаю здесь, женщина рожает. Удивительно, не иначе!! А ещё всё остальное… Думаю, никогда это не забуду. Должен сказать, вы действительно наши спасители! Что бы мы делали без вас, господин Окумура, и без господина Анзо. Удивительно, кстати, что вы знакомы, я бы никогда не подумал. Так ещё у вас совместная поездка. В префектурах очень опасно, но, так как господин Анзо врач, ему же, скорее всего, по работе туда нужно? А вам… -Парень осёкся. -Ой, извините, я слишком много болтаю, -смущённо проговорил он, почесав затылок. -Что же, давайте я буду тянуть его снизу вверх, а вы будете помогать мне стоя и, если нужно, будете регулировать, с какой скоростью его поднимать. -Сетоши кивнул. -Отлично. Взя-ли! 11:15 Оглушительный скрежет пронзил слух многих людей, заставляя поморщиться от столь неприятного и непривычного для ушей звука, который, в большинстве своём как раз и вызывал негативное отношение и раздражение. Для работников станции, конечно же, этот звук был привычным, поэтому они никогда не обращали на него внимания. И тем не менее что-то было не так. К тому моменту, пока незнающие люди могли лишь о чём-то догадываться, пытаясь предположить показалось им или нет, к прибывшему синкансэну подоспела бригада врачей с двумя начальниками станции. Тело пожилого машиниста забрали, констатировав его смерть во второй раз после Кайоши, и то сделано это было для галочки и протокола. Женщину с новорожденными детьми забрали на скорой, хоть и состояние их протекало в стабильной форме. Бортпроводника, упавшего в тяжёлый обморок, так же увезли на скорой. Всех тех немногочисленных людей попросили покинуть синкансэн и дождаться следующего, так как нынешний выведен из строя благодаря усилиям Сетоши. Самих же Кайоши и Сетоши тоже осмотрели на всякий случай, что было не зря. Врачи подлатали правую руку Анзо, куда случайно воткнул ножницы бортпроводник во время тряски, после чего несколько раз извинялся за свою неаккуратность. По-хорошему, нашу парочку должны были задержать для восстановления чреды событий и множества других причин. Однако, к счастью, Кайоши удалось договориться и их отпустили, так как к его словам присоединилась бортпроводники, которые поручились рассказать всё сами. Один из начальников станции даже предложил подвести Окумуру и Анзо до Аидзувакамацу, когда узнал, куда они направляются, так как тому было по пути. До Аидзувакамацу оставалось около семидесяти километров. Сетоши сидел на лавочке в тени дерева, успевшего раскинуть свои ветви и распустить листья. Крохотные лучи солнца пробивались через зелёную преграду, освещали землю и лавочку, кору дерева и тёмную ткань. Одежда чёрных тонов по-особому интенсивно впитывала тепло. Кожа Окумуры понемногу становилась теплой, потом и вовсе начала неприятно повышать температуру. Наряжаться во что-то тёмное в столь жаркую погоду, так скажем, немного опрометчиво. Пусть это были шорты, майка и длинные митенки, доходившие до локтей, даже в таком открытом летнем наряде будет жарко. Безветренная погода явно была некстати. Парень продолжал один сидеть на лавочке, одной рукой придерживая лямку рюкзака, в котором была сменная одежда и много чего ещё необходимого. Вторая же спортивная сумка, мирно лежавшая подле Окумуры, принадлежала Кайоши. Сумка была в два раза больше рюкзака желтоглазого, оно и понятно, принадлежностей внутри покоилось весьма внушительнее. Не одежды или каких-то примочек. Сменных вещей Кайоши взял ровно столько же, сколько и Сетоши. Всё свободное место занимали разные препараты, бинты, пару скальпелей – к слову, Анзо не использовал их при родах, чтобы не нарваться на неприятности – два пистолета, магазины к ним и тому подобные вещи. У Окумуры из оружия был только нож, который находился в кобуре, прикреплённой к правой ноге чуть выше уровня шорт. Возникает вопрос: как они смогли протащить противозаконных вещей на синкансэн? На самом деле всё проще некуда – члены «Императора», которые имеют возможность беспрепятственно выходить и проходить на территорию станций, выносить и проносить что вздумается, положили вещи Кайоши и Сетоши на купленные места. Сетоши, сидя в ожидании Анзо пока тот переоденется в чистую одежду, так как утренняя полностью заплыла кровью, сидел и считал листья на дереве, насколько это позволяло зрение, а позволяло оно не очень много. Проблемы со зрением у него появились ещё давно, так что в большинстве своём Окумура носил линзы, только иногда очки, когда глаза слишком уставали и пересыхали. Сейчас при нём были только очки, лежавшие в футляре в рюкзаке, и надевать их Сетоши явно не спешил. Как только в голове промелькнуло число «шестьдесят шесть», со стороны послышались шаги. Кайоши взял свою спортивную сумку, закинул себе на плечо и дождался, пока Окумура обратит на него внимание. -Идём? -Спросил он, поправляя ремень сумки, которая неудачно зацепилась за чистую белую футболку. В общем-то понял он только верх. Так как, когда его любезно провели в раздевалку для персонала, Анзо заметил, что в основном испачкал только светло-голубую майку, а чёрные шорты только в одном месте, где пятно крови было незначительно. Сетоши, по своему обыкновению, кивнул и нацепил на себя рюкзак. В нескольких метрах на парковке, их уже ждал один из начальников станции, который и предложил подвести их до Аидзувакамацу. -Уже бывали в этом городе? -Спросил мужчина, когда Анзо уселся на переднее сиденье рядом с водителем. -Чудный город, -продолжал он, стараясь избегать темы недавних событий. -Да, люди там донельзя простые, -согласился Кайоши, наблюдая за Окумурой в зеркало, чтобы тот пристегнулся. -В 2011 году я бывал там, только, к сожалению, по плохим обстоятельствам. -В 2011? Хм, осмелюсь предположить из-за случая на АЭС Фукусимы? -Да. Я был одним из врачей, которые должны были проверить уровень радиации в тех местах. Пока я был в Аидзувакамацу, тамошние люди вели себя, на удивление, спокойно. Всячески помогали и дарили много подарков. -Повезло вам. По рассказам моего товарища – тоже врача – в городах, находившихся ближе к Фукусиме, да и около Аидзувакамацу, люди сходили с ума. -Они уже выехали на дорогу. -Кидались на врачей, полицейских, устраивали митинги, требовали компенсацию и поливали всех, в том числе врачей, грязью. На самой Фукусиме творился ещё больший хаос. -Страх творит ужасные вещи с людьми. -А что насчёт вашего спутника? -Спросил начальник, через добрых полчаса тишины. -Он не особо разговорчив. -У нас что-то вроде деловой поездки, -ответил Кайоши. -Ну надо же, такие знаменитости и знакомы. И что же за деловая поездка, если это не военная тайна? Очередной новый проект кампании Окумуры? Знаете, я ещё не отошёл от прошлого… Столько нововведений будет в будущем. Мне, как человеку, привыкшему к старым порядкам, будет тяжело. Эх, как бы не уволили. Хотя знаете, лучше уж уступить место молодым. Один из тех бортпроводников, которые были с вами в синкансэне, сейчас повышает свою квалификацию. Далеко пойдёт. Дальше будут пробки, так что мы можем свернуть здесь. Дорога через лес не очень хорошая, но зато быстрее доберёмся. Тут как раз осталось всего-то двадцать километров. Кайоши украдкой посмотрел на Сетоши через зеркало, а тот посмотрел на Анзо в ответ. -Прошу прощения, -обратился зеленоглазый к мужчине, когда они уже выехали на бездорожье и двигались дальше, -вы не могли бы здесь остановиться. Нужда замучала, сами понимаете, -он улыбнулся. -Конечно-конечно, -начальник станции остановился на обочине, около леса, мотор заглох. Послышалось кукование кукушки. -Могу дать вам салфетки, сейчас, секунду… -Мужчина потянулся в противоположную сторону от Кайоши, куда-то вниз. -Секундочку, -повторил он, копошась. Начальник резко достал пистолет и направил его на Анзо, тот так же резко хватает мужчину за кисть и отводит вверх. Выстрел. Вороны издали дотошный крик, стаи птиц взмыли в небо, заслоняя собой солнце, которое через мгновение укрыли облака. Тень опустилась на землю и леса. В потолке машины рисовалась крохотная дыра, проделанная пулей. Кайоши вывернул чужую руку, натягивая мышцы и кости до такого мучительного состояния, что мужчина уронил пистолет. -Не двигайтесь, -предостерёг его Анзо, отпуская больную кисть и поднимая с пола пистолет, и указал взглядом на шею начальника станции. Лезвие ножа касалось кожи. -Будь аккуратнее, Сетоши. -Окумура, сидя сзади водительского места, руками обогнул переднее кресло и прислонил нож, который покоился до этого в кобуре на ноге, к горлу мужчины. -Постойте!! Не убивайте меня! -Начал кричать он, не зная куда себя деть и вжимаясь в кресло. Ноги руки в беспамятстве двигались сами собой. По морщинистому лбу стекали капельки пота, седые волосы, кажется, стали ещё седее. -Пожалуйста… Я не хотел вас трогать! Меня заставили, пожалуйста!! -Мы ничего не сделаем, если объясните, кто кого заставил и почему, -спокойно отвечал Анзо, проверяя обойму с патронами. –«Резиновые пули? Резина – не металл, но убить ими тоже можно, если стрелять куда нужно. Судя по всему, держал он пистолет впервые.» -Хорошо! Хорошо. Это «Бонтен». «Бонтен» приказал схватить или убить вас. Две недели назад к нам пришли люди. Они дали нам список из нескольких человек, где были и вы. -Кто ещё был в списке? -Спросил Анзо, на что мужчина промолчал, и Сетоши тупой стороной ножа надавил на горло жертвы. -Подождите!! Стойте… Я не помню… Не знаю!! Не убивайте! Я помню только двух девушек!! Да, точно, были только две девушки из всего списка! Остальные парни. -Скольким людям дали этот список? -Не знаю точно, но, помимо меня и моего товарища, как минимум, ещё пятерым людям с других станций в восточной части… -Для чего? -Я не знаю! Нам просто сказали, что вас необходимо уб..убрать… Простите… Простите меня… Я не мог иначе!! У меня жена и дочь… Простите меня… Не убивайте, прошу вас. Кайоши посмотрел на темноволосого, тот отрицательно покачал головой. -Хорошо, -Сетоши убрал нож. -Если мы пойдём прямо по этой дороге, то сможем выйти к городу? -Ч..что? Да. -Отлично. А теперь послушайте. Если то, что вы рассказали правда, возможно, за вами следят. Сейчас вы должны вернуться обратно на станцию. Когда к вам придут из «Бонтена» и будут спрашивать насчёт нас, то скажите им, что мы сбежали. Скажите, что вы попытались нас схватить, но мы смогли сбежать в лес. Не говорить куда именно. А затем, через несколько дней позвоните на этот номер из городского телефона, -Анзо протянул клочок бумаги. -Скажите, что вы от Первого, тогда вам и вашей семье помогут скрыться от «Бонтена» и незаметно проехать на западную сторону. Поняли? -К этому времени Окумура уже вышел из машины. -Д… Да. Я вас понял. -Зеленоглазый уже собирался выходить. -Но почему… Почему вы помогаете мне? Я же хотел вас… -Я знаю, что вы были донором. Человек, который добровольно отдал свои органы незнакомцу, может быть способен на убийство? Вы больше беспокоитесь о своей семье, нежели о себе. К тому же, вы не «хотели», а вас заставили. -Кайоши вышел из машины и, захлопнув за собой дверь, пошёл по дороге, Сетоши за ним. В шорты он сунул пистолет, который забрал у начальника станции. -Что думаешь? Время, данное нам «Бонтеном», вышло? -Желтоглазый отрицательно помотал головой. -И правда. Слишком спокойно. -Они наблюдают. 14:33 По пути к городу, Кайоши пытался рассуждать вслух, чтобы побудить и Сетоши. Это, естественно, у него не вышло. Окумура лишь изредка то кивал, то качал головой – не более. На самом-то деле, он уже сказал всё то, что творится сейчас. «Бонтен» наблюдает. Он далеко не бездействует, как думали Джокер и все Прародители. «Бонтен» продолжает свою деятельность, следит, ищет информацию и выжидает. Списки всего лишь инструмент для наблюдения. Раздав их, «Бонтену», в первую очередь, не нужно брать членов «Императора» живыми или мёртвыми, ему необходимо отслеживать действия своего противника. Не каждый шаг, как это было с Юичи. Им достаточно того факта, где будут они замечены. Во всей этой ситуации самое плохое, что «Бонтен» знает, как выглядит верхушка «Чёрного Императора». Те две девушки, скорее всего, Сенджу и Тачибана – хотя Хината, по своей сути не является важной персоной в «Чёрном Императоре» –, а остальные все оставшиеся. Вопрос заключался в том, знал ли «Бонтен» о Джокере. Вероятность меньше одного процента, но не ноль. Причастность Чифую, Мицуи, Юичи, Сенджу ожидаема, через них уже можно выйти на остальных. А вот выйти на Джокера никак нельзя, если, конечно, Сасаки не решил сдать «Императора» подчистую. Будет неудивительно, если по прибытии в город обнаружатся ещё какие-то сюрпризы. На самом деле, Анзо вспомнил начальника станции, как только увидел, а когда тот представился, то убедился. Несколько лет назад, когда Кайоши только вернулся в Японию, он проходил реабилитацию в одной из больниц Токио после полученного ранения. Пока он ждал консультировавшего его врача в коридоре, то стал свидетелем конфликта. Женщина уже в возрасте слёзно умоляла хирурга сделать хоть что-нибудь. Насколько Анзо понял, у её сына была почечная недостаточность, из-за чего требовалась срочная пересадка одной почки. Доноров на тот момент не было, и врачи ничего не могли поделать, особенно с учётом того, что необходима четвёртая группа крови. «Я могу стать донором!» это и был начальник станции. На следующий день в это же время Кайоши снова застал и его, и женщину, и врача. Каким-то чудом большинство анализов показало, что начальник станции может быть донором, и врачи провели операцию. Прошло всё успешно или нет Кайоши не знал. Он и не интересовался особо. Все его мысли были забиты размышлениями зачем и почему мужчина решил отдать свою почку совершено неизвестному человеку. Анзо может и был врачом, но он всё равно не понимал. Не понимал тогда и не понимает сейчас. Между всем этим, обдумывая то одно, то другое, они приближались к Аидзувакамацу. Путь предстоял не такой уж и далёкий, всего-то пятнадцать километров. Кайоши держался очень даже неплохо, чего таить, для него такое расстояние в обычном темпе сродни с прогулкой. Толи дело Окумура, который начал выдыхаться уже на третьем-пятом километре. Он старался не подавать виду и поспевать за старшим, но по его дыханию и скорости ходьбы, постоянно уменьшавшейся и резко увеличивающейся дабы не отставать, сразу становилось ясно. Кайоши не спрашивал о состоянии попутчика, так как знал, какой ответ получит. Поэтому он специально шёл медленнее, чтобы не сильно напрягать Сетоши, и каждые три километра останавливался для передышки. Умом желтоглазый не обделён, чего не скажешь о физических способностях. К тому же дыхание давалось ему явно болезненно. До прихода в город, Кайоши успел набрать Чифую и Мицуе, дабы поинтересоваться не встревали ли они в похожие стычки с обычными гражданами. Когда беловолосый получил отрицательные ответы, то он набрал Джокеру и пересказал слова начальника станции. Когда они переступили порог в Аидзувакамацу, то их ожидания по поводу города, вернее людей, оправдались. Пусто. Самые окраины города казались заброшенными. Одноэтажные и двухэтажные дома с трескавшейся обделкой, кирпичами цвета ржавчины и множеством сколов, через которые прорастали растения. Дорога с не лучшим ремонтом, велосипедами, валявшимися подле домов. На детских площадках покинутые игрушки, цветные мелки, детские раскраски, затоптанные людьми. Картина представала ужасающая. Тем не менее, больше всего пугал тот факт, что здесь действительно никого не было. Некогда жилые улицы превратились в пустынные. По оставленным ценным вещам видно, насколько быстро люди покинули родной дом. Всепоглощающая тишина давила на путников хуже любого грохочущего звука. Только шелест перекатывавшихся бумажек заставлял на мгновение подумать, что здесь кто-то есть. Но в этой части города не было никого живого. Только они. На дороге валялась газета с заголовком: «Теракты «Бонтена» становятся всё яростнее. Инцидент 27 января.» Затем ещё одна: «Что предпримет правительство, чтобы защитить своих граждан?!» И ещё: «Войска США будут направлены в Японию для урегулирования?» И конечно же: «Правительство официально признало, что находиться на востоке страны опасно для жизни.» Целые кучи подобных газетёнок, которые, к удивлению, говорили правду. Правительство признало, что беспомощно перед «Бонтеном», поэтому, возможно, в этом будут участвовать не только японцы, но и военные США. Блуждая по умерщвлённым улицам на протяжении тридцати минут, Сетоши и Кайоши решили, что так обстоят дела со всем городом. Тем не менее в центре жизнь продолжала идти. Ну как «идти», скорее «ползти». То мизерное количество людей явно не походило даже на половину населения Аидзувакамацу. По дорогам ездили одинокие машины, группы людей слонялись по узким тротуарам, маленькие лавки с едой привлекали внимание парочек, за столиками кафе сидели минимум вдвоём. Похоже, оставшиеся личности проводили так всё время. Страх толкает на ужасные поступки, и он же способен объединить сердца людей. -Теперь нужно узнать дорогу, -проговорил Кайоши, усаживаясь за свободный столик снаружи кафе. Последний раз они останавливались давно, так что самое время. -Чего желаете, господа? -Спросила старушка, добродушно и мягко улыбаясь. Анзо хотел отказаться, потому как времени на дорогу они затратили немало и уже опаздывали на сорок минут к назначенному месту. Однако он передумал, ведь кушали они ещё утром, по крайней мере Кайоши, Сетоши мог вообще не завтракать, а сейчас день близится к вечеру. -Нам следует пообедать после долгой дороги. Давайте что-то на ваш вкус, -зеленоглазый улыбнулся ей в ответ. -Поняла вас. Ожидайте, пожалуйста. Анзо никак не покидало странное чувство. Он вроде бы видел людей, снующих по улицам, видел и животных, своевольно гуляющих где им вздумается, видел работающие магазины. Много чего видел, и всё-таки… Город не казался ему полноценным. Он не воспринимал народ, чувствуя, что они не испытывают ничего кроме смирения. Окумура же не обращал на это внимания. Ему не было до этого дела. Сейчас и всю дорогу он думал кое о чём. -Извините за ожидание, -прервала старушка созерцание путников на кварталы и поставила перед клиентами две большие чашки с супом. -Ох, ну надо же, это кодзую? -Всё верно, молодой человек, -она радостно кивнула, -уже пробовали это блюдо? -Признаться честно, я пробовал большую часть здешних блюд. -Как приятно, что наша еда пришлась по вкусу даже людям издалека. Что привело вас сюда? -Бабушка явно хотела дать гостям спокойно насладиться едой, но, по-видимому, продолжить диалог и непринуждённо вести беседу с новыми личностями, выражалось куда сильнее. -Работа. Раньше здесь было куда больше людей. -Вы правы, молодой человек. Раньше в городе проходило много ярмарок в любое время года. Много туристов приезжало, чтобы полюбоваться замком Цуруга, особняком Букэясики, красивыми видами и отведать самурайскую еду. Даже после случая на Фукусиме нас оставалось очень много. Прекрасный мирный город. Не для молодёжи, как Токио, ведь у нас нет больших переливающихся зданий, новых внедрений. Но всё-таки люди любили этот город. Но из-за тех ужасных бандитов всё изменилось. Вы, наверное, слышали о Ниигата? Вот как раз из-за этого многие уехали. Все испугались, что это дойдёт до сюда… На окраинах города вы, наверное, видели, что никого не осталось. А ведь с окраин открывается такой вид. Та малая часть, которая осталась здесь, вроде меня и моего мужа, это, кстати, он готовил для вас, просто некуда больше идти. Мы с мужем те, кто перебрался сюда с Хиросимы. Вы, наверное, знаете о чём я. Я и моя тётка приехали сюда и пытались сводить концы с концами, тогда же от государства поступили выплаты, которых кое-как хватало на прожитьё. Но мы всё-таки выжили. Когда мне было шестнадцать, я как раз и познакомилась с мужем, который, как оказалось, тоже был с Хиросимы. -Она ненадолго замолкла. -Я до сих пор помню те ужасы, которые происходили там… И если это повторится и здесь, то идти или бежать куда-то мне незачем и некуда. Как и всем людям, которые остались в Аидзувакамацу. Вы, наверное, заметили, что никто не ходит по одиночке. Это потому, что им кажется, что так безопаснее. И это правильно. Некоторые люди, просто заходят в наше с мужем кафе, чтобы поболтать с нами и не чувствовать себя одиноким и уязвимым. Быть одному в такое ужасное время – всё равно, что выйти в пургу из дома. Один человек не продержится до утра, а вместе с кем-то он доживёт до завтра. Вы, молодые люди, молодцы раз держитесь вместе. Ох, простите меня великодушно, разболталась я совсем. Чего-нибудь ещё изволите? -Пока она медленно и убаюкивающе, как это умеют говорить все пожилые, рассказывала о том, о сём, Кайоши и Сетоши незаметно для самих себя съели свои порции супа кодзую. -Нет, что вы, этого более чем достаточно. К тому же ваш рассказ очень интересный. -Очень рада это слышать, -она улыбнулась, взяла пустую посуду и пошла внутрь. -Постойте, сколько я вам должен? -Нисколько, молодой человек. Вы уже заплатили хорошую цену – прекрасная беседа со мной. Приходите к нам ещё. Старушка ушла. Анзо не соврал, когда сказал, что её долгие высказывания вызвали любопытство. Сказанное ей – это чистая правда, которая не могла не печалить или пугать. Больше всего Сетоши и Кайоши впечатлило то, что она сказала в середине. Вернее, та связь, которую они оба уловили. Здешние люди не покидали своих домов при угрозе радиации, но спасались бегством из-за «Бонтена». Лучевая болезнь ужасала людей не так, как «Бонтен». Люди страшились других людей куда больше, чем радиоактивного излучения. Для человека нет ничего ужаснее другого человека. И при этом один человек не способен выжить без помощи другого. Гости города, собравшись с мыслями, покинули удобные места кафе. У первого попавшегося незнакомца они спросили, как пройти к нужному им адресу, ведь забыли об этом поинтересоваться у хозяйки кафе. Получив весьма подробную инструкцию и параллельно следуя указаниям на карте телефона, Анзо и Окумура в ускоренном темпе поспешили куда следует. Им снова пришлось прогуляться по опустелым районам, поворачивать то в одну сторону, то в другую. Через минут тридцать ускоренного шага они добрались до нужного здания. Это было обычное, ничем не выделяющееся двухэтажное здание, точно такое же потрёпанное, как и все остальные. Кайоши подошёл к двери, только с ней соприкоснулся, чтобы постучать, как дверь сама с противным скрипом отворилась от действий Анзо. Он оглянулся на Сетоши, стоявшего позади, затем достал пистолет, который он забрал у начальника станции, и медленно отворил дверь, держа оружие двумя руками впереди. Внутри царил сущий хаос. Порванные бумаги, поломанные доски, порванные старые обои, огромное количество грязи и пыли, и капли крови, которые ещё не успели засохнуть. Кайоши осторожно продвигался вперёд, осматривая каждый угол и стараясь не шуметь. За углом оказалась лестница, которая вела на второй этаж. Перила окроплены кровью, словно краской. Ступени предательски скрипели. На втором этаже коридор вёл в разные стороны, тем не менее они решили не разделяться. Дверь справа была немного приоткрыта. Беловолосый аккуратно просунул перво-наперво дуло пистолета, понемногу отворяя дверь. Кто-то резко отвёл пистолет вверх, Кайоши рефлекторно нажал на курок. Дверь полною открылась. Неизвестный парень собрался ударить Анзо в живот, тот отступил на шаг, роняя оружие. Неизвестный нанёс удар кулаком, Кайоши уклонился, сам попытался ударить, парень перехватил его руку, Кайоши неожиданно потянул его на себя, ударил коленом в живот. Парень согнулся от боли, но всё равно попытался нанести ответный удар и промахнулся. Анзо ударил неизвестного по лицу, он упал на пол и Кайоши придавил его к полу коленом, болезненно заводя чужую руку за спину. Из комнаты вылетает ещё один человек с ножом. Он целится на Кайоши, но Сетоши успевает перехватить его руку и кинуть через прогиб. Второй неизвестный болезненно морщится, не в силах даже держать нож. -Не трогайте его!! -Крикнул парень, которого держал Кайоши, когда Окумура забрал нож. -Он ранен!! Возьмите лучше меня, а его оставьте!! Сетоши откинул нож в сторону. -Извини, -попросил он прощения и помог встать парню, которого сам же и повалил. -Ох, это вы… Господин Второй… Мы сами виноваты… -Тихо сказал неизвестный, держась за голову. Кайоши и парень под ним ничего не поняли. -Вы должно быть, -обратился он к Анзо, -Первый? -А вы, -догадался Кайоши, -одни из тех, кто находится здесь по поручению «Императора»? -Собеседник кивнул. Зеленоглазый встал на ноги, освобождая парня под собой, и протянул ему руку помощи. -Извините уж. -Так вы и правда оба Всадники?! -Подскочил на ноги парень, начиная жать руку Анзо, попутно ею активно дёргая. -Я очень рад нашей встречи!! Прошу прощения за случившееся, -он поклонился. -Я Акияма Акихико, а мой товарищ Ёсикава Тетсуя. Очень приятно познакомиться, господин Первый, господин Третий, -Акихито пожал руку и Сетоши. -Без формальностей, -отрезал его Кайоши от дальнейших прелюдий. -Что здесь произошло? Тетсуя прокашлялся. -Здесь был «Бонтен», вот что.