A deal is a deal

Смотреть друг на друга стало слишком невыносимо, думаю, Тим понял это как и мы. Он слегка вышел вперед, почти загородив меня, но при этом дал мне возможность видеть и его, и Иоанна — Я зайду к Селене, спасибо, конечно, что предупредил, но тебе пора, Сид. — Тот делает акцент на слове «пора», будто ясно дает понять, что бывшему сектанту сейчас не рады. Он наконец кивает, легко улыбнувшись. Не знаю, искренне это было или нет. — Понимаю. Прошу меня извинить. — Сид младший пару секунд смотрит на нас с Тимом и уходит. Странно. К чему же я, сейчас все в Процветании казалось странным. Мы с Тимом молча переглянулись. Нам хватило даже этого. Теперь жизнь в Процветании была мною вполне изучена. Оказалось, что слухи тут, в отличии от Нового Эдема, разносятся бешеной скоростью, в чем я сама и позже убедилась. Не трудно было догадаться, что кто-то все-таки видел тот разговор с Иоанном и Тимом, а значит и успел разболтать. Зла я была до безумия, мол, конец всей пелене тайн, но маску все же носила. Пока еще тяжело показываться людям — ощущение, что они все презирают меня, узнав, что случилось, но иногда, выйдя на уличный пейзаж, казалось, что мне сожалеют. Ищут во мне помощника, которого и быть за крашеной древесиной не может. Бороться с моей боязнью приходилось самой, конечно я пыталась, но все заканчивалось тем, что я доходила до двери наружу, а после чуть ли не падала рядом с ней от внезапно наступившей паники. Спасибо на том, что это никто не видел, иначе пришлось бы объяснять свои действия. Меня пошатнула только одна ситуация у верстака. Наверное она и стала последней каплей в этом море из поддержки и уговоров Тима, сострадания жителей и собственного желания вырваться из оков, в которые я угодила по своему желанию. Вечернее время. Заняться особо и нечем — Летта никуда не спешит, говорит, им с Ким и Рашем нужно время, а я и не спорю, если она не действует, значит на то есть причина. Пока брожу по Процветанию, слушаю диалоги местных и стараюсь запомнить как можно больше, а потом все по кругу, ведь забываю как по щелчку. Больше всего мне рассказывают Тим и Колетт, особенно о новом мире любила болтать капитан безопасности, что, признаться, будто не умела закрывать рот. Когда мы оставались наедине, то Летт могла тараторить, обычно о ненависти ко всему живому, просто часами, в особенности когда я занималась чем-то вроде создания стрел. —… Я ему и говорю, чтоб шел к черту да подальше, так этот вообще с ума сошел! Вот как с такими договариваться, если уровень деградации привысил допустимый? А Ким говорит, что это я веду себя слишком жестоко, представляешь? Так что помогать я этим уродам не собираюсь, пусть хоть на колени встают — прострелю обе. Да и дел слишком много для… — Не говори под руку. — Ругаю я свою надоедливую знакомую, махнув на нее рукой, а после стараясь прикрутить нужную деталь. Иногда ее болтовня была невыносима, но намного лучше многолетней тишины. —Ох, дорогая моя, тебе пора возвращаться в стадию нормального человека. Эти сектанты от тебя и живого места не оставили, скоро начнешь часами читать «Слово Иосифа» на пару с Иоанном, а меня это разочарует. — Она косится на меня, наклонив голову. — Ты же не будешь, да? —Поверь, в моем арсенале слишком мало дней для чтения, а если они и есть, то я про них забыла. Потому можешь доверять мне каждый твой секрет, его никто не узнает, даже я сама. Если бы мне когда-то сказали, что в будущем я буду возиться с этой болтушкой — вполне поверила бы. После суток разговоров с Херком и Карлом-Виктором уже совсем не кажется странным колличество ругани, выговоренной Леттой за ближайшие десять, а то и двадцать минут. Как только заканчиваю — выхожу во двор мини-городка, осматриваюсь, раздумываю, сколько примерно сейчас показывали бы часы. Хотелось чуть осмотреть лук у верстака, возможно, я придумала бы что-то новое или добавила пару деталей, потому смиренно иду к новому месту обитания Грейс Армстронг. В этой боевой красоткой мы отстреливались от сектантов еще очень давно, но теперь ни она, ни я, не можем похвастаться чем-то хорошим. Война забрала ее зрение, а мои воспоминания превратила в пыль. Бывший снайпер не видит меня, но точно слышит, как я опять что-то отодвигаю или хожу туда-сюда. — Я знаю тебя. — Говорит она мне, что я даже прекращаю свою деятельность. — Все в Процветании только о тебе и говорят. Я помню твои шоколадные локоны, вечно напряженный вид, но ты решила, что пора это все закрыть? Ты была героем, Эва Эрншо, но думаешь, что что-то заставит людей ненавидеть тебя? Ты спасла их. И как бы ты не бежала от реальности — тебя узнает каждый, не обязательно иметь орлиные глаза или отличную память на черты лица. Покажи им всем ту, кого они должны благодарить. Она была права. Грейс не отличалась умением поддерживать, но всегда говорила правильные вещи, за что я ее и уважала. Не люблю пустословить без дела, особенно если это ничем не поможет, к тому же слова всегда должны доказываться поступками, иначе вес им никакой. И именно ее речь заставила задуматься, черт, а стоит ли? Я верила Иосифу, помогала Итану, защищала детище Сидов даже сейчас, но я сама позволила загнать себя в эти оковы, а значит и сама должна выпутаться. Ради Процветания. Ради Тима, Летты, старых друзей. А может кто-то другой тоже ждет меня. Мы не говорили. Встречались взглядами, тогда он успевал помахать мне или, улыбнувшись, кивнуть. Однажды я столкнулась с Сидом, в тот момент я как раз слушала планы Капитана — поговорить с Ирвином и «вежливо», по девичьим словам, попросить отправить ее на арену. В ее манерах, конечно, сомневались все. Длилось наше совместное времяпровождение недолго. Слабо ударившись о его плечо, я мысленно выругалась, подняла голову вверх и пару секунд молча смотрела. То ли пыталась сравнить с тем, что видела семнадцать лет назад, то ли наоборот разглядывала нового для меня человека. Мы слишком хорошо друг-друга знали для того, чтобы просто вытравить из памяти, а может должны были знакомится вновь. Тяжело смотреть в чужие глаза, осознав, что ты знала этого человека глубже всех на свете, но глубина оказалась краем. — Я выгляжу как античная скульптура из музея, помощник? Иначе я не пойму заинтересованность в твоих глазах. Пошел к черту. — Пора жить настоящим, Сид. Это новый мир, а не ваш сектантский Хоуп, но даже не знаю, что лучше. Гнить взаперти людям суждено в обоих вариантах. — Я отталкиваю его, не так сильно, как хотела бы, и уже тогда ухожу. Правда наш разговор на этом ее обрывается. — Но взаперти сейчас лишь один из нас, милая Эва. Что там, под слоем шкур и деревом? Где же ты? Я не могла ответить сразу, скорее думала о том, как он вообще может так спокойно говорить обо всем после того, что произошло до коллапса? Самый ужасный мой минус — часто я сначала делала, а потом думала, о чем позже жалела. Будь у меня суперспособность отматывать время назад, то давно решала бы все мировые проблемы по щелчку пальцев, но пока что технологии не дошли, да и не дойдут до такого. Болтать с бывшим сектантом хотелось меньше всего на свете, только тому всего за пару минут удалось вывести меня из себя не только словами, но и поведением. Казалось, он давно забыл все, при этом я ставлю на то, что тот по-любому не имеет проблем с памятью — молитвы-то помнит наизусть, да читает их переодически у меня под носом. Надоедливый гад. Появилось ощущение, что весь страх и боязнь куда-то испарились, осталось лишь мое недовольство и гнев. Как раз тот самый грех, который на меня повесил Сид еще много лет назад. Предположу, что бедной Летте, которая терпит его ежедневно, он дал идею набить татуировку с какой-нибудь гордыней или остановился на том же, что и семнадцать лет назад случилось со мной. Только мисс Клейтон намного умнее, скорее приставит пистолет к его паху, чем даст что-то набить на своем теле, хоть я и замечала маленькую татуировку у нее на руке около локтя. Руки сами потянулись к капюшону, скинули его, а после сняли с лица деревянную пелену. Я чуть ли не бросила маску под ноги Иоанну, слегка опустила голову и теперь наконец могла свободно смотреть на него из-под низу так, чтобы тот заметил мой взгляд. — Оставь на память, Сид, если так зависим от пожитков прошлого. — Я сильнее. Справлюсь. Я была готова убить его. —… Ты совершенно меня не понимаешь, ах! Я попадаю под пули каждый день, одна арена не сломает мне планы… Голос капитана безопасности пронесся из главного зала до нас с голубоглазым, отчего я обернулась в сторону здания. Вздыхаю, в последний раз оглядываюсь на мужчину, увеличиваю ширину шага, ибо возиться с ним, даже думать, не желала. Иоанн Сид — отрава для этой земли, которая проявляется лишь тогда, когда на нее наступаю я. — Послушай, мне нужно это место. Чем больше у меня связей в округе, тем легче, тем более Ирвин Смолс давно прослыл отказником в узких кругах, который помогает процветанию. Пробью себе место среди бойцов, значит получу уважение и возможность пробраться к близнецам глубже. Не знаю, чем Раша смущал Ирвин, но работать с ним казалось ему плохой идеей, тем более если это может навредить Колетт. Она справится с кучкой рейдеров на аванпосту, но если вдруг вся арена ополчится против нее, то шансов по минимуму, понимал это каждый из нас. Я же еще раз глубоко вздохнула. Эмоции утихли, потому страх вновь всплыл на поверхность, забрался глубоко в душу и тянул назад. Могла бы забрать маску обратно, вернуться во двор, но собственная гордость не давала. А может Сид предугадал то, что я поведу себя именно так. Знал то, что нужно сказать, а потом и чем это кончится. — Она права. — Выдаю я, подойдя к столу ближе. — Ирвин будет лучшим шансом для нас, если у Летт все получится. А она не промах. Они оба резко оборачиваются. — Твою-ю ж мать, мы наконец увидим милое личико мисс Эрншо? За это надо выпить. — Еще успеешь наглотаться чего-нибудь. — бросил Раш, кивнув, после чего сократил расстояние меж нами, протянул мне руку. — А нам, понимаю, придется заново знакомится? Банальное уважение, а приятно. Теперь я понимаю, почему Летт трындит о Томасе без умолку — по сравнению с Сидом он был подарком свыше. Раш не был безумным сектантом, разрушителем, сумасшедшим, что в наше время особенно редкость. — Томас Раш. Специалист по постройке поселений. — Эва Эрншо. Всего-лишь Эва. Я пожимаю его руку, ощущая на себе чужой лисий взгляд. — Это все, конечно, до безумия трогательно, но ты собралась ходить в этом даже сейчас? Ты же не скроешься от нас вновь, да? У тебя красивые глаза, не прячь их от всего света, ну-ка, подберем тебе что-нибудь! Клейтон хоть хлебом не корми — дай высказать новый комментарий. В это время она подошла к небольшой черно-желтой сумке на столе, после чего оттуда появилась стопка вполне пригодных для носки вещей. Колетт достает одну из поношеных футболок, кидает мне в руки. Примерно так прошли наши ближайшие двадцать минут. Признаться, «новые» джинсы и тёмно-зелёная кофта с вырезом пришлись мне намного удобнее, чем прошлая одежда, за что я готова терпеть разговоры Капитана до конца своих дней. Правда кофта вскоре сменилась на зеленую клетчатую рубашку, подобно которой я носила еще до взрыва. Простенько, зато не будет мешаться. Признаться, компания Раша и Кэп мне нравилась более всего. Ким присоединялась к нам, давала идеи, но больше была занята важными делами в Процветании, потому думать приходилось втроем. На удивление, даже Сида рядом я не увидела, хотя тот обычно принимал участие в нашем мозговом штурме. — Попаду на арену, получу что нужно. Ирвину достанется уважение за зрелище, а мне проход на гонки. — На рейдерских гонках очень тяжело выжить, ты уверена в том, что сможешь? Если нет, то мы… Я поворачиваюсь в сторону Раша. — У нее нет выбора. Сомнения в Колетт равносильны сомнениям в нас всех. Она твой лучший сотрудник и героиня для каждого в Процветании. — К тому же наши друзья-отказники от техники дали мне парочку трюков. Прокатит. — Летт смеется, слегка опустив голову. — Пойду перекинусь парочкой слов с нашей огневолосой рейдершей, кто знает, может Джина опять в баре. Передам от вас привет. Колетт, по обычаю, покидает нас ради пути в небольшой бар около нового центра «Клык», а нам остаётся лишь согласиться с тем, что пришло время менять правила. Теперь Клейтон одна.

***

— Попробуй на том тренажере, оценю твои способности, подруга! — Ирвин опять твердит мне про арену, какие-то правила рейдеров, что там вообще происходит… Я особо не вникаю, хотя говорить о чем-то как раз моя стихия. Бью по весящей груше, видимо, получилось хорошо, что Смолс радостно свистит. Несколько дней назад я говорила о нем с Томасом, наверное, он до сих пор относится к нему с подозрением. — Да ты хороша, красотка! Задай жару этим парням с арены, только будь аккуратнее. Рейдеры не играют по правилам, всегда может выйти соперник сильнее тебя. Бей, беги, но не дай им тебя повалить, иначе желе из мозгов уже не соберешь. — Хочешь сказать, что ты даже понятия не имеешь о том, с кем мне придется сражаться? — Ну… Почти. Предполагаю, но ничего больше не скажу. Все зависит только от тебя. Удачи, Шныра! Спускайся вниз и иди по канализации, только получше спрячь и закрепи рацию. Я встречу тебя здесь. Шныра? Еще лучше, Смолс! К придумыванию прозвищ у тебя нет таланта, ты знал? Я вздыхаю, закатив глаза, но слушаюсь. Перед этим скидываю свою куртку на небольшой столик, она не понадобиться мне на арене. Спуск с моста так себе развлечение, но укромное место Ирвина для него, видимо, минусов не вызывало. Теперь я стояла с черном топе с парочкой слабо заметных пятен на спине, кажется, я нашла его в каком-то пыльном ящике старого Фоллс-Энда. Не знаю, какой рейдерше он принадлежал раньше, но на мне смотрелся неплохо, в крайнем случае кровь от него отстирать очень легко. Изначально было легче, чем я ожидала. В основном на арену отправляли слабаков или провинившихся, которых перед этим точно морили голодом, потому падали они почти сразу. Чуть позже ко всей этой коалиции по моему убиению присоединились темные четвероногие друзья, с которыми было сложнее, но вполне возможно справиться, радовало, что в этот раз взрывчатку на них не нацепили, как обычно бывало на аванпостах. Ситуация ушла из-под контроля только на последнем раунде. Если тогда на мне красовались парочка ссадин, возможно вскоре появятся и синяки, то теперь оставалось только уверовать в Бога, про которого так часто рассказывает Иоанн тем, кто еще не лишился веры, чего обо мне сказать нельзя. Живя как я молиться не получится. На арену спустился ее «герой», подобно тех, что живут в учебниках античной истории. Он, конечно, уступал Ахиллесу, Одиссею, Брасиду или Гераклу, но по сравнению со мной был просто слишком силен. И тогда я поняла, что придется только бить и бегать, желательно быстро и сильно. Пока мужчина приближался, я успела подобрать биту, оставшуюся от предыдущих противников. Кулаками розовую броню не пробить, но у моего соперника была открыта спина и отсутствовал шлем, а значит могу либо вырубить его, либо разбить лицо. Он не был красавчиком, жалеть не стану, но раз герой арены, то точно пользовался женским вниманием. Еще одна причина сломать ему нос. Старалась думать, а потом делать. Его «доспехи» делали медленнее каждое действие, а значит мое преимущество — скорость и ловкость. Бегать друг от друга, правда, пришлось не так уж и долго, пока мужчина не находился ко мне почти впритык. Первый удар пришелся мне в бок. С ног сбить не получилось, но сильная боль отвлекла меня буквально на пару секунд. Этого хватило для того, чтобы нанести второй, но уже в грудь. Только тогда я наконец упала, выронив биту из рук. После получила еще пару ран от ударов, казалось, теперь моему противнику ничего не стоит разбить мне голову или сломать ребра. Он прижимает меня коленом к земле, а сам берет в руки ту самую биту, смеясь. — Добегалась, красавица? Передавай Винсу привет. — Мужчина ухмыляется, осознав, что преимущество у него. Даже упоминает отца Микки и Лу, которого они прикончили. Вот козел. Я бегаю глазами по земле, выискивая что-то, что мне поможет. Почти рядом с моей рукой лежит камень, довольно тяжёлый, пробить им голову смогу без проблем. Пока мужчина смеется, успеваю резко схватить его, приподняться, насколько позволяло положение, и со всех оставшихся сил ударить соперника. Тот сначала схватился за голову, после резко упал слева от меня, пока я закрыла глаза и старалась глубоко дышать, что было тяжело после ударов. Ничего, поправлюсь, Селена знает парочку средств. Осталось лишь высказать Ирвину в лицо все то дерьмо, что я о нем думаю. Путь в Процветание был наполнен мыслями о том, что произошло за эти часы. Побитая, уставшая, но еще живая, а сейчас это было самым главным. Доберусь до ворот, посижу в гостях у Селены, которая расскажет мне что-то новое из своих сборников тем, которые необходимо обсудить, а потом поговорю с Рашем. Ах да, Раш. Ему мой вид особенно не понравится, чего касалось Эвы… Думаю, она все поймет и лишь предложит помощь.

***

Я знала, чем все закончится. Каждый в округе был наслышан про арену, но моей надеждой было лишь то, что Летта вернется целой хотя бы частично. Встретили мы ее поздно ночью, лицо покрыто ссадинами и красными отметинами, дышала она неглубоко, видимо, было больно. Не знаю, что там произошло, но она точно проболтается мне об этом в наш следующий разговор, а значит буду в курсе событий. — У кого-то сегодня тяжелая ночка, да? Неважно выглядишь, Клейтон. — Заткнись, Эрншо. — Бросает Колетт, покосившись на меня. Но мы обе понимаем, что никакой ненависти эти слова не несут. — В следующий раз на отбивную отправишься ты, запомни мои слова. Пока Томас помогал моей собеседнице дойти до лазарета, я лишь покачала головой и вернулась к картам. Тут я намного полезнее, к тому же Рашу доверяли мы все. Разведчики из компании парнишки, что теперь осел у нас, приносили новые сведения для Ким, Летты, в конце концов для каждого, иногда за определенную плату. Не могу вспомнить, как же зовут этого умника, но обязательно запишу в следующий раз, так как данные оказались и вправду полезными. Теперь нам стали известны скрытые от глаз места, тайники, нахождение различных материалов, которые могли быть нужны Капитану. Моим делом было отметить это все и себе на карту, а еще лучше — запомнить каждый кустик, выступ, пруд. — Ты так и не научилась ценить ночной сон. Иногда отдых все-таки полезней, но, я смотрю, тебе работа намного важнее здорового сна. Сид в дверях Процветания — быть беде. — Они в лазарете. — Отвечаю, думая, что пришел он как раз к ним, покрутив карандаш в руке. Взгляд не поднимаю, все еще смотрю на карту. — Вернуться точно не скоро, по крайней мере Летта. Иоанн кивает, устроившись у шкафа напротив меня. Молча наблюдает за моей рукой, будто пытается выучить каждый штрих, который отражается темным цветом на бумаге. — Стручок опять принёс что-то, значит. Этот малый очень полезный союзник, Колетт не промах. Не отвечаю, продолжаю работать. Он делает тоже самое, следит за каждым моим вздохом, но не уходит. Признаться, находиться под его пристальным вздором было самой настоящей пыткой, потому все-таки пришлось прервать молчание. — У тебя есть пара часов на отдых, сон, или что ты там делаешь по ночам. Иди, займись чем-нибудь, не стой над душой. Он улыбнулся, покачав головой. — Настолько терпеть не можешь мою компанию? — Именно. Все, что с тобой связано. А теперь дай мне закончить. И ему ничего не остается кроме как подойти ближе ко мне и встать рядом. — Тогда ненавидь меня с более близкого расстояния, помощник. — Мужчина слегка наклоняется, теперь находясь на одном уровне со мной. Я глубоко вздохнула, закрыв глаза, после чего отодвинула маленькую карту от себя, решив, что более крупная копия Ким сейчас будет нужнее. — Это. — Тыкнула пальцем на отметку, что служила обозначением для гоночной арены. — То, куда должна попасть Колетт. Сейчас думаем о том, насколько эффективной будет ее победа. — Бывшие пленные говорили о гонках. Победитель получает приглашение в круг приближённых к близнецам рейдеров, мисс Клейтон сможет услышать больше, чем кто либо. Знаем планы близнецов — значит вооружены. Головой думать у него получалось так же хорошо, как и действовать мне на нервы. — Они непредсказуемы. Им ничего не стоит заявиться сюда и устроить второй Вавилон, но только тогда он станет последним. Придется действовать быстро. Сид кивнул, задумчиво склонившись над картой. Я замечала их с Рашем вместе, когда оба думали над какими-то чертежами, обсуждали варианты для развития Процветания. Иногда к ним присоединялась Летта, приятно разбавляя своей болтовней по теме и без их деловые разговоры, придавая простоте всему происходящему. Сейчас нас было двое. Признаться, мы с бывшим сектантом обсуждали варианты событий так, будто не хотели прикончить друг-друга при удобной возможности, потому наше обсуждение рейдерских тайников быстро переросло в воспоминания о том, что было раньше. Я скучала по Фоллс-Энду, а он молча слушал мои редкие бредни. Это первый раз, когда мы спокойно и искренне говорили. Первый раз за семнадцать лет. Потом Сид резко выдал очередную забавную фразу, от которой посмеивался не только он, но и я, что обычно наблюдала за всем с холодным сердцем. Я покачала головой, стараясь быть тише, так как ночная атмосфера ее ограничивалась нашими разговорами — только сном, а он будто вновь следит за мной, пытается прочесть, что я сделаю дальше, а мне хотелось хотя бы на пару секунд забыть о том, что мы не должны говорить. Но когда в этой реальности не плевали на правила? Начинает светать. Еще темно, но Процветание уже готовится вернуться в предыдущий ритм, а значит у меня полно работы, по крайней мере я обещала Стручку зайти к нему и рассказать пару историй из прошлого для записей. Посплю потом. — Отдыхай. Подумаем над всем уже в присутствии Летт. — Твое общество никогда не бывает утомительным, помощник. Но ты спешишь. Мы, недалекие жители, никогда не поймем тебя, но если тебе нужно перекинуться с кем-то парой слов — ты знаешь, где меня найти. А теперь я вынужден отыскать нашего друга-специалиста. Мы смотрим друг на друга пару секунд. Не отрываясь, но так, будто видим насквозь. Я невольно легко улыбаюсь, кивнув, мол, воспользуюсь твоим советом позже. Именно в этот момент в двери влетает героиня нашего времени. — Срочно отменяйте все свои планы. — Чуть ли не крича вырывается у Колетт, которой, видимо, до сих пор тяжело ходить после пары ударов. — Раш пропал. Мы с Сидом вновь переглянулись, осознав, во что мы влипли. Начало конца должно быть более романтичным или разбитым, но наш мир никогда не отличался изысканностью. Добро пожаловать в мясорубку.