Мысли и переживания

Говорят, если верить в Свет, он обязательно отзовется. Неважно, юнец ты или старик, человек или орк, из Армии Света или Алого Ордена - Свет придет ко всем. Но с Форинсом что-то было не так. То ли он недостаточно сильно верил, то ли прошло слишком мало времени с начала его "обучения", но Свет не принимал его. Нет, он не отказывался приходить, но только лишь ранил его, обжигая кожу и даже оставляя темные следы ожогов. И сколько бы раз эльф не старался, как бы упорно не молился, доводя себя до почти бессознательного состояния от боли, ни разу ему не удалось ни создать правильное заклинание, ни исцелить свои раны. С этим казалось почти шуткой было то, что уже привычные камни здоровья всегда лечили, превращаясь в пустой пористый камушек. Форинс стал Эльфом Бездны не по своему желанию, но лишь из-за близости с самой Бездной он, как и остальные был изгнан из Луносвета и Орды. К счастью, его семья подарила ему камень возвращения, который позволял эльфу возвращаться домой когда ему захочется и не пытаться незаметно проскользнуть мимо стражи. И именно сейчас, в семейном поместье, в единственной зашторенной темной комнате, молодой эльф вновь пытался излечить себя Светом, предварительно оставив порез на руке. Форинс всегда начинал произносить заклинание у себя в голове, не произнося ни звука. Так умели все служители Света, просто мысленно помолиться и вот, Свет приходит к ним, в виде кары врагов или спасения союзников. Но когда спустя несколько попыток ничего не произошло, эльф стал беззвучно говорить, а после шептать. Свет наконец отозвался, но как и раньше, он лишь начал колоть подушечки пальцев вместо лечения. Форинс не останавливался, продолжая шептать молитву. Порез начало жечь, а руки эльфа задрожали. Он начал произносить заклинание уже вслух, хоть и негромко. Но каждая его попытка отзывалась лишь обжигающим Светом, что ранило и руки, и тело. Заранее созданный камень здоровья излечил и ожоги от Света и порез. Форинс вздохнул, крутя остатки от камня в руках. Он не понимал, что делает не так, почему у него получается вызвать только гнев Света? Он был уверен в том, что его заклинания были лечащими, но лечить не получалось.. В дверь постучали и Форинс чуть не подпрыгнул от неожиданности. - Форинс, дорогой! - из-за двери отозвался женский голос, - Завтрак готов, ты будешь есть? - Да, мам! - эльф осмотрел свои руки на наличие новых шрамов от Света, - Я приду через пару минут! Каблуки застучали прочь от двери, а Форинс упал на кровать. Он опять чувствовал себя отвратительно из-за того, что у него не получалось сблизиться со Светом. На его руках уже было много следов от слишком болезненного прикосновения, а каждый опыт отзывался внутренним страхом о большей боли в следующий раз. Повернув голову, он посмотрел в зеркало, что стояло рядом и в котором он мог себя рассмотреть даже лёжа в постели. В приглушённом свете Форинс выглядел ещё более экзотично, чем обычно. Темно-голубая кожа, совершенно белые светящиеся глаза, блестящие фиолетовые волосы. Удивительно, но самому эльфу его новая внешность ему нравилась значительно больше старой. Она отзывалась в нем юношеским желанием быть загадочным, таинственным. И это даже не мешало желанию Форинса обучиться магии Света и стать жрецом. Но, вероятно, сама Бездна, текущая в его крови и магии не давала юнцу познать Свет. Тяжело вздохнув от этого осознания, эльф наконец отправился на завтрак. В отличие от комнаты Форинса, остальная часть дома была одним сплошным светом. В отличие от других строений эльфов, где преобладало приглушённое освещение, поместье Сансвирлов любило свет. Большие открытые окна, вставки из стекла в крыше, а сама столовая переходила в оранжерею, полностью сделанную из стекла. В детстве у эльфа не было проблем с таким обилием света, но сейчас его глаза быстро уставали, хотелось закрыть их, чтобы дать отдыху. К моменту, как Форинс пришел в столовую, ещё не было никого, кроме матери, которая хлопотала над едой. - Тебе нужна помощь? - эльфу уже пришлось ненадолго закрыть глаза, так тяжело ему стало быть под солнцем, благо хоть оно не перегревало дом благодаря магии в стекле. - Нет-нет, садись, я уже отправила отца, а с остальным я справлюсь. Форинс посмотрел на стол. Его семья по традиции накрывала на для младшей сестры, несмотря на то, что та пропала уже почти десять лет назад. Такой знак памяти к ней, потому что никто не знал, жива ли она. Но вот на сыновей стол обычно не накрывался, из-за чего эльф был удивлен столовым приборам на месте, где должен был сидеть его брат. - Алексис приехал?... - несколько растерянно спросил Форинс, занимая свое место. - Да, он вернулся вчера поздним вечером, можно сказать, уже ночью! - Матушка понесла первые тарелки к столу, как вдруг вернулся отец. Увидев его, женщина ахнула, - о нет, я забыла поставить бокалы! Форинс, дорогой, можешь их достать? - Конечно, они где обычно? - Эльф улыбнулся, направляясь на кухню. - Да-да, я не переставляла их! - активность эльфийки иногда искренне удивляла всех ее домочадцев. Видимо, солнце ее серьезно вдохновляло. Поставив две тарелки, та взяла вино из рук мужа и тоже поставила на стол, - Спасибо, Нор, я знала, что могу на тебя положиться! Мужчина заулыбался и занял свое место. К этому моменту Форинс наконец достал бокалы и уже нес их к столу. - А не рановато? Вино, и с утра? - эльф расставил бокалы по местам и вернулся на свое место. - Надо же отметить, что дети наконец вернулись и ещё в одно время! - эльфийка вернулась с оставшимися тарелками и поставила их на места. Только к этому времени в столовой появился он. Довольный, с длинными золотистыми волосами, что лишь частично были собраны и падали на плечи какой-то почти модельной прической. Казалось, он светился ярче, чем солнце в небе и гордился этим. Эльф неспешно пошел к столу, будто по подиуму, слегка улыбаясь. Увидев "темное пятно" в лице Форинса, тот лишь чуть дернулся, но, продолжая вышагивать в слишком высоких для похода на завтрак каблуках, подошел к столу. - Алексис, я же попросила не задерживаться сильно! - несколько отчитывающим тоном произнесла женщина, занимая свое место. - Извините, матушка, мне было нужно привести себя в порядок. Я немного не выспался из-за своего позднего визита и был вынужден провести в ванной чуть больше времени, - эльф виновато улыбнулся и попытался загладить свою вину, поцеловав руку матери. Та тут же сдалась, заулыбавшись. Алексис, ещё не занимая свое место, взял бутылку с вином и принялся разливать ее. Форинс был уже не рад тому, что остался за столом, не сославшись на недомогание или дела. Он и Алексис никогда не были дружны: пока младший упорно, но безрезультатно учился магии льда, старший, в свою очередь с лёгкостью познавал силу Света и даже был примером для остальных, в том числе и для младшего брата без его же желания. Очков Алексису не добавляло и то, что тот часто смеялся над тем, как у второго редко получалось и с снисхождением смотрел на его попытки преуспеть в заклинаниях. Встретившись взглядами, Алексис улыбнулся, типичной, сияющей улыбкой, идеально подходящей слащавым героям из дешевых романов. Форинс тоже улыбнулся, но его улыбка же вышла больше похожей на отвращение. Усмехнувшись, паладин, наконец занял свое место. - Алексис, расскажи, что у тебя случилось за время отсутствия? - ну да, конечно, первым новости всегда рассказывает любимый паладин. Форинс старался держать себя в руках и поэтому спокойно ел свой завтрак, стараясь не вслушиваться. - Ах, матушка, столько всего! В Темных Землях случились ужасные вещи и я был так увлечен помощью им! Они используют в качестве своего ресурса аниму, энергию душ, которая есть в каждом. - Алексис вместо еды откинулся на стуле с бокалом вина и так активно жестикулировал, что казалось, вино вот-вот разольётся. Мать семейства увлеченно слушала рассказ сына о мире мертвых и ахала каждые несколько секунд. Форинс же думал о своем, совершенно не вслушиваясь в речи брата. - ...А ты, Форинс, был там? - А?... Эльф бездны поднял голову, растерянно смотря на сидящих. К счастью, на него смотрел лишь старший брат. - Я спросил: "Был ли ты на Тризне?" - Алексис очень серьезно смотрел на него. Но зная все эти года, младший всегда чувствовал мелкие изменения в его мимике и понял, что тот ждет, что Форинс сейчас начнет плавать, не зная, что ответить. - О, конечно! - эльф Бездны оживился, - и даже не раз, кирии регулярно обращаются к моему ковенанту за помощью! Кадавры хоть и сильны, но им не удастся противостоять силе нескольких ковенов. - Ах, так ты состоишь в ковенанте? Не ожидал, а в каком? - Алексис слишком явно все не унимался в желании поймать своего брата на лжи или незнании. - Ночного народца, а что? - эльф прервался на то, чтобы отправить в рот ещё кусочек оладушка, - и да, я, кажется, прослушал, а ты в каком? - Я присягнул на верность Кириям, валькирам, что переносят души умерших. - паладин почти нахохлился, гордясь этим фактом. - Так прекрасно для служителя Света! - восхищённо вздохнула матушка, сжав руку Алексиса. Форинс тоже вздохнул, но в его вздохе было куда меньше восхищения. В основном в нем было раздражение и желание наконец уйти. - Эй, Форинс, матушка мне сказала, что ты вроде как решил стать жрецом? - Алексис наконец нашел болезненную точку. Младший эльф напрягся и крепче сжал бокал с вином. - Нуу.. да. А какое тебе дело? - Я просто подумал, что мог бы тебе помочь, - Эльф крови усмехнулся, покачивая блинчиком на вилке, - как я заметил, у тебя не слишком получается преуспеть в заклинаниях Света. - Нет, не надо. Это только мое дело - как, и настолько это у меня хорошо получается. - Форинс помрачнел и ткнулся носом в тарелку. Есть расхотелось. - Ты так уверен? Я мог бы стать твоим наставником и помочь направить тебя по пути Света. - Алексис улыбался, выглядя совершенно праведно и невинно. - Серьезно, не надо. Это не твоё дело, только мое. - Эльф Бездны безуспешно пытался показывать, что ему плевать, но получалось крайне плохо. Намерения старшего брата впервые казались не попыткой посмеяться, а искренним желанием помочь. Может быть, ему импонировало желание Форинса посвятить себя именно Свету, а может это был какой-то хорошо продуманный план. Родители же сидели, увлечённые друг другом и не замечали разговора братьев. Как всегда, или старшенький, или никто. - Точно? Ты ведь не можешь даже простое лечащее заклинание себе подчинить, - Алексис ухмыльнулся, меняя планы и, видимо, решив поиздеваться, пока остальные члены семьи заняты.. - Я сказал. Что это. Не твоё дело. - Юный эльф закипал, все крепче сжимая бокал и грозясь разбить его. - Может дело в твоей вспыльчивости? - Не унимался старший, покачав свой бокал с вином, - знаешь, служители Света долго учатся смирению и- - Я СКАЗАЛ! НЕ ТВОЁ! СОБАЧЬЕ! ДЕЛО! - Форинс в ярости вскочил на ноги. Стул от толчка наклонился назад и, зависнув в наклоненном состоянии на пару мгновений, упал. Воздух вокруг эльфа буквально загудел, а реальность исказилась, слово бы пошла рябью. Вся семья наконец обратила внимания на среднего сына: отец инстинктивно попытался прикрыть свою жену рукой, она сама испуганно сжалась, а Алексис сделал вокруг себя защитный пузырь. Форинс закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя. - Чудовище... - голос Алексиса прозвучал словно бы через толщу воды, приглушенно и немного гулко. Вдох-выдох. Воздух становился снова как прежде, реальность больше не рябила фиолетовым. Форинс наконец открыл глаза, чтобы увидеть испуганную семью и Алексиса, который до сих пор держал щит вокруг себя одного. - Защищаешь только свой зад, как типично для паладина... - голос эльфа был хриплым, словно бы тот криком сорвал его. Эльф Бездны выпрямился, беря в руку бокал с остатками вина, - боюсь, здесь мне будут больше не рады. Можешь дальше рассказывать, как геройствуешь в обыденных вещах, которые делал каждый в Темных Землях, а я пойду. - допив вино одним большим глотком, Форинс пошел обратно в свою комнату. Несмотря на длинный коридор, по которому он шел прямо от стола, никто не произнес ни слова и в такой же тишине эльф вернулся в свои покои. К удивлению Форинса, к нему так никто и не пришел на протяжении всего утра. То ли семья испугалась этой жуткой силы Бездны, то ли поняли, что лучше не донимать вспылившего эльфа. К счастью, ему было чем заняться и чернокнижник просто читал книги из своей личной библиотеки, которую собрал ещё в юности, когда был эльфом крови, но так и не собрался прочесть. Только уже почти в обед постучали. - Эй, Форинс? - эльф закатил глаза, услышав голос брата. Разговаривать с Алексисом было ещё меньше желания, чем жить, - Я знаю, что ты здесь. Выйди, поговорим. Эльф Бездны специально медленно отложил книгу, подошел к двери и приоткрыл ее, ровно настолько, чтобы поместиться в проёме. - Ну? - Эй, братишка.. - Алексис немного замялся, будто бы не зная, как лучше подобрать слова, - Насчёт того, что было утром.. Ты же сам понимаешь, повздорили.. Братья, что с нас взять да? - он неловко хохотнул, - Слушай, ты конечно, тоже неправ, но матушка расстроена тем, что случилось, поэтому пойдем, объясним ей, что случилось, ты извинишься и- - Ты назвал меня чудовищем. Алексис осекся. Он вновь попытался что-то сказать, но так и не произнес и звука, лишь открывая и закрывая рот, словно рыба. Форинс любовался растерянностью брата, надеясь, что никогда не забудет, как это самодовольное лицо в момент растеряло всю всю уверенность. - Я.. Я не говорил этого вслух. - Наконец выдавил из себя Алексис, словно бы попытавшись оправдаться. - Я могу слышать больше, чем ты думаешь. - Форинс поудобнее опёрся о косяк и сложил руки. - Так что тебе, извини за тавтологию, стоит думать о чем думать. Паладин покраснел и, не сказав более ни слова, развернулся и быстрым шагом ушел прочь. Эльф Бездны проводил взглядом брата прочь по коридору, думая лишь о том, что их отношения точно испорчены, но эти пара минут полностью стоит всех последствий.