suitable candidate for darkness

      Pov Локи Лафейсон       — Прошу меня простить?       Был бы я в состоянии кричать на весь мир, я бы это сделал, но увы. Ситуация, конечно, вышла из-под контроля, и такого исхода событий ожидать никто не мог. Мало того, что Профессор остался без правой ноги, так еще и мы все остались без автомобиля, а это означало только то, что вполне приемлемым решением было бы сразу себя похоронить в этом чудесном Госпитале. Вот, всем моим славным целям пришел конец. Да еще и Клаудия, которую старик посмел активировать, стояла безэмоционально и глупо пялилась в одну точку, раздражая своим молчанием. Я понятия не имел, как остановить то, что я сам и наворочал.       — Чертовщина какая-то! — Лукас говорил будто бы не своим голосом. — А я предупреждал, надо было запирать машину, так еще и ключи забрать, а то, что мы теперь сидим здесь — это только твоя вина, многоуважаемый Локи!       — Это не столько страшно, сколько то, что у тебя необработанное ранение, и ты можешь заработать заражение крови и сдохнуть, — холоднокровная Клаудия вступила в разговор.       — Спасибо, дочка, очень справедливо!       — А вас вообще не интересует, кому же понадобилась эта машина? Что, твари эти ездить научились?       — Послушай, Локи, порядок действий и мыслей в твоей голове весьма не логичен. Надо сначала решить более важную проблему.       — И какая же проблема сейчас самая важная?       — Довольно тупости! Надо искать транспорт и возвращаться на базу, пока мы здесь не сдохли от существ и голода. Это ты, бессовестный «Боже», прожить без крошки хлеба можешь, а я человек смертный!       Мой вгляд резко перешел на хмурую Клаудию. Снова она слышала то, что не должна была. Снова я чувствовал себя виноватым лжецом, хотя таковым я всегда и был и меняться я никогда не желал. Для себя заметил, что девушка сильно напряглась и нахмурилась до самого предела. Не удивлюсь, если однажды наше прекрасное общение закончится на ноте ее оглушающей ненависти ко мне.       — Я не знаю, как мне передвигаться. Идите без меня, оставьте здесь, я буду охранять трупов.       — Неужели внутри Госпиталя не лучше?       — Туда я, пожалуй, больше никогда не зайду.

***

      Довольно долго бродили мы по улицам в поисках подходившей машины. Недавно стемнело, что усложнило процесс поисков, за который Клаудия уже успела вернуться в обыкновенное состояние и взвыть от прохлады и голода. Я же не чувствовал ничего, кроме пожиравшей меня изнутри вины. Небо стало сотрясаться от резких и гулких раскатов грома, блеск молний освещал путь, запахло дождливой свежестью. Я вдыхал чистый воздух полной грудью, в умиротворении прикрывая глаза, будто все вокруг не имело значения и растворялось. Клаудия несла эффект исцеления, хоть и была молчалива и холодна, но ее присутствие являлось наградой для меня. Моей самодовольной сущности тяжко признать то, что рядом с ней я становился другим, наверное, настоящим. Наверное, тем, к которому я всегда стремился и, вот, наконец получил шанс стать лучше. Но на практике лучше я отнюдь не стал. Как и прежде грехи преследовали меня, наступая на пятки, заставляя сомневаться в себе. Не люблю сомневаться в себе, потому что не в моем это стиле! Я всегда был убежден, что в любой битве победа за мной, но…       — Если б я сражался с тобой, Клаудия, я бы тебе проиграл. — на выдохе проговорил я. — И не потому, что я слишком слаб, а ты слишком сильна физически, а потому что я не желаю, чтобы ты проиграла. И не желаю тебе огорчений. И не желаю тебе боли и страданий, а себе желаю. Желаю себе все это за то, что я сотворил!       С миром…       Девушка смотрела на меня, словно я потерял рассудок. Ее карие глаза в удивлении ползали по мне, как пиявки, присосались к бледной коже. Она быстро сократила расстояние между нами, положив ледяные ладони на мои щеки, и гладила, гладила мое лицо, пока я давился слезами собственной беспомощности и беспощадности. До чего же я был глуп всегда, притворявшись гением! И никогда я того не понимал, пока не встретил ее.       — Перестань, Локи, нам нужно идти. — шуршащий ливень затмевал ее слова.       Мы оба промокли до нитки. Благо, Клаудия не видела моих слез, наверняка, она думала, что это всего лишь дождь, но, кажется, это я настоящий. И тело мое бесконтрольно стало дрожать, ноги не желали стоять, голова не предпочла думать, внутри и снаружи я полностью обмяк. Когда мои губы были накрыты другими, я уж испугался, что точно сошел с ума, шокировано раскрыв глаза, но заместо этого увидел Клаудию. Истинный вкус ее губ смешался с моими слезами, да с гадким дождем, добавляя моменту некую изюминку. Да, именно этой страстной близости мне не хватало. Касаний и ее дыхания на моей коже. Она чудесна, жаль, что я так этого и не сказал.       — Нам нужно скорее найти транспорт, чтобы Лукас не сидел один слишком долго.       Я лишь кивнул, ведь на большее не был способен. Сглотнув массивный ком в горле, послушно стал шагать за Клаудией, бесстрашной, но такой уставшей. Под ее прекрасными темными глазами образовались мешки от недосыпа и стресса, и я так хотел, чтобы девушка отдохнула как следует. Я так хотел ей лучшего… Или я убеждал себя в этом? Резко перестал идти, уставившись куда-то под ноги от осознания своей реальной сущности. Вдруг все, что я думаю о ней, лишь иллюзия для того, чтобы все исправить? Тяжело объяснить, когда ты лжешь самому себе. Я подумал: быть может, она ничего не значит для меня, просто я ищу оправдание своим поступкам и легкое решение?       — Локи, ты собираешься идти дальше?       — Я должен тебе кое-что сказать.       Что ж, Лафейсон, потери не обратимы, так что валяй.       — Давай не сейчас, это правда важно!       — Важно то, что я хочу тебе сказать. Ты все поймешь, если узнаешь.       Девушка закатила глаза, отвернувшись, но я грубо схватил ее за руку и настойчиво развернул к себе, отчего та опешила и нахмурилась сильнее, чуть было не врезав мне по лицу кулаком, чего я бесспорно заслуживал.       — Локи! — вскрикнула она. — Хватит летать в облаках, нам надо закончить начатое!       — Я…       Жутчайший раскат грома раздался над нашими головами сразу же после мощного удара молнией в фонарный столб, находившийся в десяти метрах от нас. Даже я подпрыгнул на месте от неожиданности. Момент был благополучно потерян, потому что уже через секунду Клаудия бежала в непонятном направлении, панически размахивая руками, пока я стоял на месте и боролся с чувствами внутри себя. Это неописуемый диапазон. Это все негативное, что существовало на свете, зарылось во мне, и надо быть сильным морально, чтобы выдержать такой натиск. Я снова заплакал, как чертов маленький ребенок, сжимая кулаки.       — Любовь делает тебя слабым, Локи. И ты это узнал спустя более тысячи лет своего существования.       — Дьявол. — я усмехнулся, поджав губы. — Какая встреча.       — Не так уж много времени прошло с нашей последней встречи.       — Ты никогда не переставал быть ехидным.       — Надо соответствовать тому, с кем говоришь. — существо очутилось в паре метров от меня, улыбаясь. — Смотреть, как ты рассыпаешься из-за самого себя, крайне забавно, но мне тебя жаль.       — Напомни, что мне нужно сделать, чтобы все сработало.       — Ты прекрасно знаешь мой ответ. И нечего удивляться, пока ты и близко ничего не сделал, что могло бы помочь тебе исправить ошибки.       — Зачем ты пришел тогда? — я несколько задрожал от холода.       — Чтобы напомнить, насколько ты мерзкий. — мирный тон сменился на истинно дьявольский. — Чтобы ты почувствовал ту горечь, которую заставил чувствовать всех людей. Ты причинил боль многим, не так ли? — он снова улыбнулся.       — Мне стоило убить тебя тогда. — выплюнул я, злобно уставившись на врага. — Стоило посмотреть, как твое тело разлагается, как ты страдаешь. Ты думаешь, ты в состоянии вершить судьбы? Нет.       — Ты меня недооцениваешь, но дело твое.       — Я лучше умру, но и тебе жить не дам.       Да начнется битва.

***

      Pov Клаудия Рокфеллер       Вдалеке блекло горела вывеска кофейни, привлекая меня своим выцвевшим неоновым цветом. Эта деталь декора напомнила мне о прошлой жизни, которая теперь была слишком далека. По мере приближения я также увидела, что внутри заведения горел свет, но там было пусто, и очередное воспоминание, ударив мне в голову, заставило пройти внутрь, дабы скрыться от ливня, переждать его.       В помещении было тепло, даже непривычно душно, что объяснялось одиночеством этой кофейни, в которую уже давно никто не приходил. Мебель стояла ровно, наверное, как и всегда, хоть я никогда не бывала здесь. За стойкой продавца все так же стояли приборы, кофеварки, какая-то продукция в безымянных пакетиках. Довольно глупая, но резкая идея возникла у меня: а не приготовить ли мне кофе? Не все варианты исхода событий были удачными, но это разве что останавливало. Я зашла за барную стойку, пошарилась в ящиках, в одном из которых лежала пачка наличных денег, и даже почувствовала себя грабителем, но увы, деньги сейчас были ни к чему, да и грабить их я бы в любом случае не стала. Вскоре до меня дошло, что имел место быть склад с едой и прочим барахлом, потому я поспешила пройти до двери персонала, через пару секунд убедившись, что она не заперта. Порадовало, что в этом помещении тоже горел свет. Сначала передо мной раскинулась небольшая комната с многочисленными полками, на которых покоились разные коробки, а по сторонам находились две двери. Проверив их, я узнала, что слева была холодильная камера, где как раз-таки была обнаружена еда, а справа — столовая для персонала. Над обеденным столом висела доска задач, на нее прикреплены фотографии счастливых людей, наверное, работников этого заведения. Печально улыбнувшись, я отстранилась от воспоминаний незнакомцев и вернулась к холодильной камере, пройдя внутрь. Температура здесь не была слишком низкой, на настенном термометре показывало -3 градуса, что соответствовало температуре в моем холодильнике дома. Дом… Начав рыться в коробках, я нашла много изделий дессерта, сладостей, прочих вкусностей, даже леденцов. Кажется, сегодня у нас появится сахарный диабет. Оглядевшись вокруг в поисках пакета, я, наконец, найдя один, без разбора стала пихать все подряд, что поподалось под руку, как вдруг услышала звон колокольчиков над дверью и чужие голоса. Уронив пакет на пол, замолкла. Отдала себе отчет, что голоса были исключительно мужские. Кажется, у меня жуткие неприятности.       — Мы всегда во всем виноваты, всегда нас обвиняют и обвиняли, — сказал первый голос.       — Угадай, почему же, — сказал второй.       — Почему же?       Несколько секунд молчания.       — Нашими именами нельзя гордиться, — в разговор вступил третий голос.       По мере реплик неизвестные приближались к холодильной камере, но по слуху я поняла, что они ушли в столовую. В какой-то момент голос оказался настолько близко, будто вот-вот дверь распахнется, почему я и зарыла свое тело за массивными коробками, но незнакомцы удалились в помещение напротив. Хотя…       Оружие у меня имелось, мощь Молнии текла по венам, но страх не переставал бушевать так же сильно, как и программа, рвавшаяся наружу. Извлекая пистолет из кобуры, я плотно сжала его в руке, приготовившись к атаке. Дверь в холодильник без скрипа отворилась, человек зашел внутрь, мое тело задрожало то ли от холода, то ли от страха, то ли от предвкушения крови, но это была чистая страсть Молнии.       — Так-так… кажется, тут кто-то был.       — Чего? — остальные мужчины, не сумевшие совладать с любопытством, тоже зашли в помещение и будто бы топтались у меня над головой.       — Пакет с нашими припасами, смотри. — я нахмурилась, осознав грубую ошибку.       Саму же себя сдала, теперь они начнут меня искать. А что тут искать? Шаг вперед сделай и вот она я, забившаяся комком в угол.       — Осмотрите везде! Нам не нужны непрошенные гости.       В своем боевом костюме да броне я стала замерзать, контролировать дрожь тела было сложнее, но пока еще терпимо. Незнакомцы ходили вокруг да около в попытках найти меня, но все тщетно, что заставляло меня хихикать себе в рукав. Конечно, я думала о плане побега, но точно не тогда, когда они на моем хвосте. Может, побег путем кровопролития? Одной половине меня уж очень подходит этот вариант, второй — нет, потому я продолжала сидеть на месте, ожидая, когда незнакомцы успокоятся и присядут. Спустя пять минут тщательных, но неудачных поисков они в кое-то веки успокоились. А теперь вопрос: сидели они в столовой напротив холодильной камеры, то есть вероятность моего краха была слишком высока. Хоть обеденный стол находился в самом углу помещения, это не исключало того, что кто-нибудь мог стоять в проходе. Черт! На четвереньках выползла из-за коробок, едва не уронив одну из них, встала на ноги и слегка зашуршала пакетом, в очень медленном темпе продолжая складывать еду. Пистолет держался на готове, чтобы в любой момент выстрелить незнакомцу меж бровей. Загрузив полный пакет, с его характерным звуком я попыталась открыть дверь, плавно дернув ледяную ручку. Судя по нестихавшим бурным беседам никто ничего не услышал, я продолжала. Слегка отворив дверь, так, чтобы образовалась узкая щелка, я посмотрела и убедилась, что никого в арке не было, и потому нужно было выходить. Видимо, придется бежать голопом, когда меня услышат или тем паче увидят. Дурацкий пакет не переставал шуршать, голоса замолкли, я застыла.       — Ты слышал? Нет, ну ты слышал. Вот, опять! — а это я поставила пакет на пол в очередной раз, вооружившись. — Иди, проверь.       Это грубейшая ошибка с вашей стороны.       Только мы встретились взглядами с ненакомцем, седым и горбатым, которому на вид лет 60, я здорово всадила локтем по его лбу, отчего тот попятился назад и свалился обратно в помещение столовой. Схватив пакет, я бегом ломанулась вон из кофейни, случайно наткнувшись на нашу собственную машину, припаркованную прямо на обочине у заведения.       — Так вот, куда машинка-то делась, — процедила я, заметив, что внутри нет ключей, а значит есть повод вернуться.       Отдав свое тело на растерзание программе, я двинулась вперед, обратно в кофейню.

***

      Pov Локи Лафейсон       Избитый и израненный, собирая себя по кусочкам, я встал с сырого асфальта, убирая окровавленные пряди сальных волос с лица, встряхнувшись. Дьявол, такой же измученный и весь в побоях, стоял напротив меня с широкой улыбкой, хотя он не одержал победы. Это была ничья. И как бы я не старался доказать, что сильнее меня никого не существует, Дьявол вечно противостоял. Он невольно взмахнул хвостом, а затем крыльями, приготовившись к полету.       — Ты даже представить себе не можешь, как я желаю твоей смерти, Локи. И для меня это будет заурядным шоком, если тебе удастся исправиться. — существо моментально растворилось в воздухе, оставив после себя только неприятное послевкусие и боль по всему телу.       Я вновь уселся на грязный бордюр, потирая виски больной головы, затем задумался о своей сущности, а потом мысли о Клаудии вернули меня на землю. Возник вопрос: где она и что с ней? Сквозь жжение ран и негодование, с хрустом в коленях я в очередной раз поднялся на ноги, расправив спину. Осмотревшись по сторонам, ничего примечательного не нашел и замялся, даже испугался. Вот и где мне ее теперь искать в этой кромешной темноте и неизведанности? Решил проследовать в ту сторону, куда прежде удалилась девушка. Наконец, ливень прекратился, ветер стих, наступила настоящая тишина, меня окутала морозная свежесть. Не теряя возможности, я наколдовал себе зеленый бархатный плед и накинул его на плечи, уютно замотавшись, и продолжил путь вперед. Мои глаза в густой черноте стремились сфокусироваться на каждой детали, дабы не упустить зацепок. Вдруг, до моих ушей долетел отдаленный то ли человеский крик, то ли рык, и метров так за пятьдесят погасла какая-то неоновая вывеска, рассыпавшаяся искрами в разные стороны. Я ускорил шаг. Чем ближе подбирался, тем больше убеждался, что впереди стряслось что-то нехорошее. Какой-то небольшой силуэт метался из стороны в сторону, а вместе с ним еще несколько тел. Приглядевшись, я увидел и транспорт, стоявший рядом, а одним из силуэтов, должно быть, являлась девушка, наверняка, знакомая.       — Клаудия! — бездумно окликнул я, но бойня не прекратилась, никто не отозвался и даже не обратил внимания.       Еще в большей степени меня ударил испуг, который я доблестно старался побороть. В следующую секунду я избавился от пледа на плечах, создал себе гигантскую сереряную саблю с рукояткой изумрудного цвета и образовал пламя, которое окружило меня и таинственных вояк. Тогда-то они и отвлеклись, а я обзавелся шансом разглядеть лица. И в скором времени пришел к выводу, что все они были мне давно уже знакомы.       Ее лицо горело огнем, показалось мне. Никогда прежде я не видел ее такой разъяренной, злой и ненавистной. Эта дьявольская красота очаровала меня, между тем и настораживала, но долго сторониться я не мог. Не было видно карих глаз, они слились с темнотой. Она сама стала темнотой, держа в руке отрубленную голову одного из меня. Ее взгляд не сулил ничего хорошего, когда она взглянула на меня, скривившись и страшно оскалившись. Ее волосы подлетели вверх на ветру, будто встали дыбом, а затем она отпустила окровавленную голову, принявшись драться с остальными версиями меня. Они были загнанны и напуганы, буквально ошеломлены происходившим, но затем гордо схватились за холодные оружие и стали биться против одной обезумевшей девушки.       Возможно, я повел себя неправильно, оставшись стоять в стороне и наблюдать за процессом, но как же мне не хотелось показывать свою слабость перед этой дамой. Не хотелось, чтобы остальные Локи подумали, что я совсем из ума выжил и, не дай я, влюбился! Скрестив руки на поясе, смотрел. А она тем временем умело размахивала руками, использовала различные приемы борьбы и действовала как настоящий Зимний солдат. Поймал себя на мысли, что она была его практической копией: те же движения, та же скорость, та же манера драться. Какое-то жжение в груди неожиданно нахлынуло на меня. Когда Локи схватил ее за горло и настойчиво прижал к капоту авто, я дернулся, но та даже не дрогнула, а, достав блестящий нож из своего кармана, воткнула его прямо в шею врага, и тот пал перед ней на колени, захлебываясь в собственной крови. Я еле-еле разглядел довольную улыбку на ее лице.       — Ты неплохо справляешься, однако, — из темноты послышался невероятно знакомый голос, быть точнее, мой голос, я попятился. — Я даже несколько потрясен.       — Благодарю, — ее голос звучал непривычно, более статно и гордо. — Но ты ведь знаешь, как я дерусь.       И казалось бы, пора бежать сломя голову отсюда, ведь с минуты на минуту она все точно узнает, но я продолжил стоять, как вкопанный столб, ожидая своего крупнейшего краха.       — Нет, не знаю. Я тебя впервые вижу, мадам.       Непонимание на ее лице надо было видеть. Хмурость, смешанная с улыбкой, а еще и проблески злости в ее глазах — самое страшная смесь. В следующий момент она повернула голову в мою сторону и ужаснулась. Какова была ее реакция, когда она увидела меня в двух экземплярах!       — Это будет тяжело объяснить, но я надеюсь, что ты меня выслушаешь… — нерешительно замямлил я, подходя ближе к Клаудии, которая между тем стремительно шагала назад.       — Выслушаю что? Очередную ложь?! — она перешла на крик, размахивая руками, будто вот-вот пустит свои алые плети на меня, прямо как Ванда.       Я почти съежился всем телом, вслушиваясь в каждый ее яростный вдох и выдох. Ее грудь вздымалась часто и прерывно. Руки были напряжены и сжаты в кулаки, и сама она выглядела, словно через мгновение набросится на меня и выцарапает глаза ногтями. Второй же Локи безудержно смеялся, как это подобно мне, и осуждающе смотрел на мое оскорбленное лицо.       — Никогда себя таким жалким не видел, — выплюнул он, сделав серьезную гримасу.       — Объясните мне! — продолжала кричать Клаудия. — Объясните мне, что здесь происходит! Что это за уродливый крокодил?! — послышался недовольный хрип животного. — Что происходит?! Может, я сошла с ума? Может, я мертва и мне все это чудится?       Своими глазами я видел, как прекрасная черноволосая девушка ломалась передо мной. Из ее глаз текли слезы, она была зла и напугана, как и все мы здесь, но ее боль была гораздо крупнее нашей. Ее тело стало трястись в конвульсиях, девушка определенно столкнулась с панической атакой, схватив себя за волосы и вырывая их клоками, безостановочно крича. Впоследствии этот крик переходил на дохлый хрип, как будто ее горло изнутри начинало кровоточить, и Клаудия закашлялась, захлебываясь в этой крови и слезах.       — Прости, я должен был… — сдержанно заговорил я, но она нисколько не пыталась услышать, что вызывало смешки со стороны остальных Локи.       — Я устала и хочу домой! Я страдала все время, я училась и работала, потратила столько нервов и сил, чтобы снова заслужить страдания?! Чтобы снова сходить с ума? Как иронично! Я благополучно прибежала к тому, от чего так сильно гналась!       — Клаудия, прошу… — с вытянутыми вперед руками я медленно подходил к девушке, которая то и дело визжала и дергалась, не смотря мне в глаза, а как можно усерднее избегая этого. — Выслушай меня.       — Выслушать что? — она резко встала на месте в полусогнутом положении, упираясь ладонями в колени и смотря на меня исподлобья. — Давай, говори, поведай мне ту же самую историю своими словами. — от ее улыбки по телу пробежал холодок. — Хоть раз скажи же ты правду уже.