Письма в никуда (дневник W. W.)

19 октября 1924 Дорогой Джек, Сегодня преподаватель из колледжа назвал меня лучшим студентом моего курса! Уже! Я был очень прилежен... Труд почти всегда ведет к успеху. Я знал это! Надеюсь, я и дальше буду хорошо учиться. Мне не помешало бы рекомендательное письмо для института. Очень радостно, Уилбур

***

30 июня 1925 Дорогой Джек, Я закончил первый курс колледжа, и блестяще! Я первый ученик! Но у меня совсем нет новых друзей, а Джеймс, Саймон, Грег и Александр мне не писали. Это был одинокий год... С другой стороны, я был в колледже ради знаний, а не ради дружбы. И, думаю, в институте будет лучше. Следующий год я спокойно переживу — кому нужны друзья, которые не пишут? — а потом забуду о них. Немного грустно, Уилбур

***

1 сентября 1926 Дорогой Джек, Пишу все реже... Не думай, что я тебя забываю. Просто я был очень занят. Я постоянно работал и усердно учился! И я добился цели: это мой первый день в институте! Меня приняли, и довольно легко... Здесь я уже познакомился с Алленом и Ксан. Они, возможно, станут новыми друзьями... (Ксан — это Александра, девушка, которая не хочет этого признавать. Она больше похожа на мужчину, чем на обычную женщину, и мне это нравится.) Похоже, моя новая жизнь будет неплохой. А ты... порадуйся за меня, ладно? У меня нет на это времени. Я должен учиться... Только не думай, что для меня учеба важнее тебя! Просто я хочу быть успешным... Надеюсь, ты меня поймешь. Люблю тебя, Уилл

***

2 сентября 1926 Дорогой Джек, Забыл упомянуть, что я вряд ли буду спасать жизни, зато и смертей не увижу... Я не могу смотреть, как кто-то умирает. Я понял это на практике в больнице. Видеть смерть пациента невыносимо! Столько слез... Я бы не выдержал такого снова, и привыкнуть к этому невозможно. Именно поэтому я выбрал специальность, в которой мне точно не придется сталкиваться с подобным. Я буду стоматологом. Достаточно помощи людям, но никаких смертей и серьезных увечий... Правда, мне не очень хочется пугать людей, но иначе не получится... К тому же я попытаюсь сделать так, чтобы меня не боялись. Я верю в свои силы! Не забываю, Уилбур

***

27 февраля 1927 Дорогой Джек, Сегодня я заметил, что у большинства моих одногруппников почерк становится кривым и неразборчивым. Почти у всех врачей такой... Это забавно, потому что у меня все еще относительно ровный. Мне теперь интересно, изменится ли в итоге мой почерк. Как ты думаешь, Джек? В начальной школе я был лучшим в чистописании — я писал тебе об этом на фронт. Как же я этим гордился тогда! Сейчас смешно вспоминать. Мне было восемь, и ты еще мог вернуться... Нет. Прошло почти десять лет. Ты уже создал себе новую жизнь в Европе... И прежний ты, погибший, когда ты потерял память, всегда рядом со мной. Все в полном порядке... Слезы ничего не изменят... Я не заплачу! ...Проклятье. Я опять не сдержался. Когда это закончится?! Прошу тебя, снова приди ко мне во сне, Джек, и скажи хоть что-нибудь. Я хочу услышать твой голос. Кстати, сейчас мои конспекты на вес золота, потому что я записываю все, и мой почерк все понимают... Горжусь собой, как во втором классе, хоть это и не имеет смысла. А ты мной гордишься? Ты всегда так радовался моим успехам... Снова скучаю, Уилл

***

10 августа 1927 Дорогой Джек, Я, наконец, встретился со старыми друзьями... Джеймс тоже учится — он собирается стать судьей или адвокатом, Александр стал полицейским... Да, они не писали мне, потому что были заняты. Но вот Грег... "Я не видел его пару лет... Вернее, видел, но не разговаривал. Он каждый раз был пьян, и у меня не было ни малейшего желания общаться с ним," — сказал мне Саймон, когда я об этом спросил. (Саймон, кстати, стал учителем истории в школе, где мы учились. Да, он едва закончил колледж, но учителей не хватает... Мистер Грейс — помнишь его? — умер, и нужно было срочно найти замену.) Неужели Грег стал пьяницей? Я бы не удивился: его отец бросил семью еще до его рождения, а мать пила (и ходят слухи, что она была продажной девицей, но это всего лишь слухи), но любила его... Теперь она умерла. Мне жаль Грега, но пьянство отвратительно! Не знаю, можно ли ему помочь... Слегка испуганно, Уилбур

***

27 мая 1928 Дорогой Джек, Сегодня мне исполняется двадцать, и Аллен с Аликс (да, прямо как последняя русская царица — ее тоже звали Александра) вытащили меня в бар. Я увидел, что моя подруга еще и выглядит как мужчина, если захочет... У нее короткие волосы, и она высокая и худая. Ее принимали за юношу с плавными чертами лица, и это забавно! Мы неплохо провели время, но напиваться я не рискнул: не хочу разрушить репутацию. Я правильно рассуждаю? Довольно весело, Уилбур

***

25 декабря 1928 Дорогой Джек, Я ужасный человек? Мама сказала бы, что я в аду за это окажусь... Она не должна знать... Она же возненавидит меня! Не говори ей, Джек! Как в детстве: это только наш секрет... Ах да, мы же тебя больше не увидим! Ну, удачи тебе в том мире... мой хранитель тайн! Сегодня Рождество, я отмечаю его не с семьей, и я напился. Теперь думай что угодно, но мне стыдно... В странных чувствах, Уилбур

***

27 декабря 1928 Дорогой Джек, Прости за предыдущее письмо... Теперь спирт у меня будет только для дезинфекции, клянусь! Позавчера я пел неприличные песни и заблудился в шторе (но не могу этого вспомнить), а вчера весь день пролежал в постели с жутким похмельем... Это был очень неприятный опыт! Но теперь я в порядке. Смущенно, Уилбур

***

30 апреля 1929 Дорогой Джек, Помнишь пианино, стоящее в нашей гостиной? Ты отлично играл на нем, а отец вспоминал, как его учили играть в детстве... К сожалению, у него не оказалось никакого таланта, и это злило деда-музыканта. Кажется, ты помнил деда. Я знаю только то, что его звали Вилтон, и он действительно был хорошим пианистом... Отец говорил, что тебя он любил даже больше, чем своих детей. Так вот, сегодня я увидел точно такое же пианино и не удержался, чтобы не сыграть на нем... У меня получилось! Еще я пытался спеть твою любимую песню... Я хотел тихо, но в актовый зал заглянул преподаватель и сказал мне, что я мог бы стать оперным певцом. Он не просил тишины, не ругал меня за шум, не просил повторить — просто сказал это, улыбнулся и ушел... Что мне об этом думать? В любом случае, я горжусь своим сильным громовым голосом: я могу легко перекричать кого угодно без особенных усилий. Вечно помню, Уилбур