Судьба…

      Хостел находился в районе Патриарших прудов. Красивое, Историческое здание. Номер на 3-м этаже. Маленький, но уютный и чистый. Стол и два стула у окна, шкаф и кровать с тумбочкой. Книги у изголовья кровати. Стивен Кинг Кристина. Интересно. Тата огляделась и заметила небольшую дорожную сумку, возле окна. Значит, действительно, приехал на пару дней ради концерта. Хоть что-то хорошее.       — Таточка, а у тебя под платьем что-то надето? Девушка поперхнулась.       — В каком смысле? Олег смущённо улыбнулся. Красивый. Он может быть очень красивым, если захочет.       — В смысле сменной одежды. Или ты предпочитаешь спать голой? Тате стало жарко. Хотелось ответить, с вызовом, что да, она спит голой и минет делает профессионально. Но врать было бессмысленно, Олег бы догадался обо всем.       — Нет. Ничего нет. Я могу не спать. Олег взял ее за руку и принялся поглаживать кожу между большим и указательным пальцами. Эта ласка вызывала в девушке дрожь и температуру. Совсем нехорошо.       — Вот держи. Она, конечно, огромная, но спать в такой очень удобно. Тата увидела как он вложил ей в руки зелёную футболку с символикой Дня Святого Патрика. А затем подошёл вплотную и поцеловал. Он всегда целовал ее по-разному. Не давая опомниться. Вот и сейчас поцелуй был стремительным и горячим. От губ он сместился к шее, плечам, груди и ниже. Чем ниже спускались губы юноши, тем ниже сползало платье. Минута и она осталась в трусиках и чулках с подвязками.       — Вау! Какая красота! Ты замечательно выглядишь. Можно я сделаю фото? Разумеется со спины. Только поверни голову назад, будто оборачиваешься на меня. Фото получилось действительно красивым, подчеркнуло и тонкую талию и широкие бёдра и стройные ноги. Но Олегу больше понравились огромные напуганные глаза и увлажнённые губы. Он решил распечатать парочку копий и одну носить с собой в бумажнике, другую дома в рамочку поставить.       — Олег, может, я пойду домой? Все как-то слишком быстро. Он не дал ей опомнится. Скинув свою футболку пошёл ближе и впечатал девушку в стену. Деваться было некуда. Спиной она чувствовала стену, а обнаженной грудью пылающего молодого человека. Олег острожно провёл пальцами по её ключицам, плечам, ниже и вдруг… Его губы ласкают ее грудь. Боги! Как же приятно. Внизу живота начинает скручиваться тугой узел и становится предательски мокро. Она должна его оттолкнуть, уйти, хотя бы в ванную, но остановиться было невозможно. Слишком приятно, нежно, тем более, что он просто исследовал её тело губами и пальцами, играя на ней словно на гитаре.       — Таточка, тебе хорошо? Или мне остановиться? Как бы ей остановиться желать его?       — Нет. Не останавливайся. Делай со мной все, что хочешь… Неужели, это она сказала? А вдруг он действительно сделает. Она же никогда раньше не была с парнем. А вдруг будет больно? Олег улыбнулся ей, мягко и ласково. А затем подхватил на руки и бросил на кровать. Тата рефлекторно обняла его ногами за талию. От этого стало безумно хорошо между ног и сразу же захотелось чего-то дикого и неизведанного.       — Милая, если я сделаю, что захочу, спать тебе сегодня не придётся. А завтра понадобится водолазка. Хотя рубашка с длинным рукавом у меня есть. Ты уверена, что хочешь заняться любовью здесь и сейчас? Я и подождать могу. Но, видимо, Тата больше не могла ждать. Она одной рукой схватила его за волосы, заставив запрокинуть голову назад и зашипеть от лёгкой боли, а сама тем временем сняла трусики. Олега обдало ее влагой и никаких связных мыслей в голове не осталось. Только инстинкт. Любить её, желать её, заставить извиваться под ним, выкрикивая его имя. Но для начала. Тата сначала не поняла, что произошло, словно ее покинули, а потом… Потом она почувствовала его губы у себя между ног. Она слышала об этом, даже знала, как это называется, но представить не могла, что почувствует действо на себе. Самое интересное, что руки Олега были переплетены с её руками. А потом. Взрыв! Иначе объяснить это чувство она не могла. Сладкая тягучая истома разлилась по телу. Кажется, она выкрикнула имя Олега, или ей показалось. Открыть глаза было невозможно. Ничего не хотелось. Только лежать и чувствовать как тело переживает свой девятый вал.       Олег тем временем отошёл от неё и она почувствовала аромат кофе, a затем ей в руки вложили дымящуюся чашку.       — Милая, держи. Осторожно, очень горячий. Тата сделала глоток. Как он узнал, что она любит с молоком и сахаром. Она, кажется, не говорила об этом.       — Такой же горячий как ты? Не знала, что ты такое умеешь. Повезло твоей девушке. Олег смутился и покраснел. Взял лицо Таты в ладонь и чмокнул в нос.       — Во-первых, я ничего такого не умею. Импровизировал, как чувствую. Во-вторых, у меня нет девушки. Если только ты, моя хорошая Тапочка, не захочешь ею стать. Тата заплакала. Её ещё никогда не просили стать чьей-то девушкой и так никто её не ласкал. Скорее бы он отвалил уже и жизнь её вернётся в норму.       — Не хочу, не хочу! Ты врешь всё. Я ухожу. Олег крепко схватил ее за руки и прижал к себе. В итоге ее истерика впитывалась в его кожу, как раз где бешено стучало сердце. Оставалось только ждать, когда она затихнет и целовать в макушку, пропуская меж пальцами мягкие медные пряди волос.       — Тата! Посмотри на меня! Я не уйду. Я твой, слышишь? Вот какой есть. Пока мне не особо, что есть предложить, но я всего добьюсь, ради тебя, ради нашего будущего. Вот уже 2 месяца я живу твоими звонками. Делай с этим, что хочешь. Но я никогда тебе не врал. Тату затрясло. Зачем он так? Не может быть такого. Она НЕ красивая, она просто умная. Её нельзя любить, можно насмехаться. Он это, наверное, от того, что больше никого не оказалось рядом. Ему хочется с кем-то спать и очевидно, она с ним, только потому, что девушка. Это физиология.       - Олег, я хочу уйти. Дай мне одеться. Ты завтра приходи к ДК, на охране тебе билет оставят. На КиШ так же сделаем. Прощай. Она уже схватила за ручку двери, решив одеться в коридоре, как вдруг услышала всхлип, затем ещё один. Обернувшись, она заметила, что Олег плачет. Крупные слёзы стекали по его красивому лицу, вытекая из покрасневших глаз. Первый раз она видела мужские слёзы. Ей было неприятно и страшно. Подойти, утешить или убежать…       - А ты меня спросила? Чего я хочу? Может, не отпускаю? Что я буду делать без тебя? Ты подумала? Тебе нравится топтать мое сердце своими босыми ножками? Я начал меняться ради тебя, чтобы тебе было хорошо рядом со мной. Чтобы бы мной гордилась. Тата, так нельзя. Ну, иди сюда. Обними меня. Я только твой, понятно? Давай больше не будем ранить друг друга? Очень больно, когда так предают. Тата уютно устроилась в его объятиях, пригрелась и начала мягко целовать его в шею. Мягкая, горячая кожа и его запах фруктово-древесного одеколона. Олега накрыло. Он опустил голову и поймал её губы. Жадно вылизывал их, покусывал и чувствовал, что ещё немного и кончить в штаны придётся не только во сне. Внезапно Тата переместилась с нему на колени, вплавилась в него намертво. Олег чувствовал её упругую грудь с торчащими сосками. Юноша хотел, что-то сказать, но почувствовал, как его раздевают. Ремень, кнопка, молния, а затем, маленькая нежная ручка у него в белье. Исследует с явным интересом. Вот ещё пару таких движений и всё. Дело сделано. А потому. Олег мгновенно освободился от остатков одежды и Тата смутилась. Она никогда не видела абсолютно голого тела мужчины. А в следующий миг. Она лежала, придавленная к кровати тяжёлым телом, снова инстинктивно обняла его торс ногами. Олега дважды просить не надо. Он проник в неё медленно и осторожно, внимательно слушая её стоны. Миллиметр, ещё, и ещё… А потом. Тело зажило отдельной жизнью. Он вколачивал девушку в матрас, покрывая поцелуями её тело, не забытая спрашивать, как ей нравится, то что происходит.       - Да! Да, девочка, моя, не сдерживайся, кричи, покажи мне, как тебя стоит ласкать. Вот так, ещё, ещё, ничего не бойся, я с тобой! Тата мотала головой, проводила пальцами по его лицу, жадно впивалась в губы. Внезапно, музыкант сменил угол проникновения, и Тату подбросило на кровати. Оргазм был яркий и пьянящий. Стало трудно дышать и губы молодого человека приобрели жизненно важное значение.