Сыграй в поддавки с судьбой

      Наташа открыла глаза, рывком села на кровати и заморгала. Разум, проснувшийся привычно быстро, подсказал, что полумрак царит вокруг, а не чудится. Память поспешно выдала, что она вчера наугад выбрала одну из пустующих комнат в башне, в которой и уснула. Наташа вздохнула и откинулась обратно на подушки. Желание вставать отсутствовало абсолютно, что слегка пугало.       Причина отыскалась без труда и заставила поморщиться от досады на саму себя. Фактически побег из лаборатории Тони, с которым они не обменялись и парой фраз после ухода Майи и Пеппер, оставивший горькое послевкусие, которое так и не развеялось, заставлял желать разве что сбежать из башни. Наташа прикрыла глаза и твёрдо сказала себе, что реагировать так глупо, но настроение это не исправило.       Размытое воспоминание, в первое мгновение показавшееся сном, мелькнуло в голове неожиданно. Наташа невольно сглотнула до боли, пытаясь понять, могли ли ей присниться почти невесомые, пропитанные нежностью прикосновения. Разум заявил, что присниться могло всё, что угодно, но и заметил, что столь яркие ощущения её сны обычно не сопровождают. Наташа облизнула губы.        — Джарвис… — вопрос отказался срываться с языка с первой попытки. Что-то внутри упрямо взбунтовалось, настаивая, что пусть это и не слежка, но всё равно недостойно. Наташа разозлилась на себя, не понимая, с каких пор несвойственная ей особо щепетильность обострилась настолько. — Мистер Старк заходил ко мне ночью? И который сейчас час? — Наташа заставила себя выпалить вопросы на одном дыхании, уцепившись за аргумент, что другой способ получить ответ ей вряд ли подвернётся.        — Мистер Старк провёл здесь около пары часов, — невозмутимо отозвался Д.Ж.А.Р.В.И.С, словно ничего особенного в вопросе и не было. Наташа напомнила себе, что, несмотря на изумляющий уровень развития Д.Ж.А.Р.В.И.С.а, он всё-таки не владеет всеми тонкостями человеческой психологии, а затем сообразила, что если бы Тони хотел, чтобы она гарантировано не узнала о его визите, ему достаточно было только отдать конкретный приказ. Разум мгновенно запретил обнадёживаться, апеллируя к тому, что Тони мог просто об этом не подумать. — Сейчас без трёх минут полдень, мисс Романофф.        — Что? — Наташа резко села вновь, когда Д.Ж.А.Р.В.И.С выдал вторую часть ответа. — Серьёзно? То есть, спасибо, Джарвис.       Изумление от понимания, что она проспала минимум десять часов без кошмаров и вообще так, что они пролетели как один миг, что было для неё огромной редкостью из-за привычки спать настороже, ввергло в прострацию. Наташа провела рукой по лицу и заставила себя собраться с мыслями, что хоть как-то удалось только с третьей попытки. Желание увидеть Тони Наташа приглушила усилием воли.       Контрастный душ привёл тело в тонус в считанные минуты. Наташа позволила себе бездумно постоять под мощными струями, оценивая, изменилось ли как-то ощущение себя. Понимание, что если бы она не знала, что Экстремис всё ещё находится в её организме, то не нашла бы отличий, странно успокоило. Чуть шершавые подушечки пальцев, которые бережно отводили прядки волос с её лба, вспомнились вновь.       Наташа сглотнула, поморщилась, когда горло резануло мимолётной болью, очевидно, от сильного усилия и уткнулась лицом в полотенце. Желание сбежать, которое почти начало казаться верным решением, исчезло без следа. Запрещая себе думать о том, что Тони хочется увидеть теперь настолько, что это ощущается острой потребностью, Наташа вернулась в комнату и поискала взглядом одежду.       Неприятное понимание, что кроме повсеместно прожжённого грязного костюма надеть нечего, утонуло в удивлении, когда взгляд упал на стопку джинс и футболок, лежащую на кресле вместе с комплектами белья. Бирки подсказали, что вещи новые. Наташа проглотила вопрос, который можно было задать Д.Ж.А.Р.В.И.С.у, и без этого сообразив, что Тони успел отдать тому распоряжение.       Двоякое ощущение заставило на несколько секунд застыть на месте, комкая в руках полотенце. Разум упрямо твердил, что в жесте нет ничего особенного и с высокой вероятностью Тони распорядился заказать одежду всем, включая Стива и Майю. Чувства бескомпромиссно утверждали, что заботу в любом случае стоит ценить. Наташа, не глядя, взяла джинсы, футболку и бельё.       Осознание, что нахождение в одиночестве и неведении становится невыносимым, побудило одеться за секунды и выскользнуть в коридор. Привычка запоминать всё не подвела и позволила легко сориентироваться. Наташа сбежала по лестнице, до которой дошла без проблем, поколебалась, но всё-таки свернула на кухню, понимая, что там можно найти не только кого-нибудь из обитателей, но и кофе.        — Нат, — Стив обернулся, едва она переступила порог и сдержанно, но искренне улыбнулся. — Ну, ты как?        — Нормально, спасибо, — ответная улыбка не потребовала усилий, что принесло мимолётное облегчение. Наполненная больше чем наполовину кофеварка притянула взгляд как магнитом. — Ты Тони случайно не видел? — Наташа взяла кружку с сушилки и постаралась задать вопрос небрежным тоном, но преуспела не слишком.        — Он в мастерской, в самом низу. По крайней мере, был там около часа назад, — Стив будто бы понимающе улыбнулся. Наташа мысленно выругалась на себя, понимая, что недопустимо прокололась. Разум отказался соглашаться и настоял, что ничего экстраординарного в вопросе не было. — Звонил Фьюри, — без перехода сообщил Стив.        — Полагаю, он сильно недоволен, — скорее констатировала, чем спросила Наташа, насыпала в чашку сахар и двинулась к холодильнику, надеясь, что в нём отыщется молоко. Пакет, стоящий на краю верхней полки, порадовал взгляд. — Мы уже уволены?        — Ну, не в восторге он уж точно, — Стив чуть усмехнулся и сделал глоток сока прямо из коробки. — Ждал нас на ковёр максимум завтра, но потом вмешался Тони. Они ругались с четверть часа. У нас с тобой отпуск на неделю, а у Клинта до полного выздоровления.        — Серьёзно? — Наташа вздёрнула бровь и невольно начала прикидывать, чего Тони стоило переупрямить Фьюри, который славился своей неуступчивостью, а затем оставила в памяти галочку обязательно проведать Клинта, к которому её не пустили вчера.        — С сохранением заработной платы, — Стив усмехнулся заметнее прежнего, но тон явно умышленно выбрал почти чопорный.        — Видимо, пора начинать верить в рождественские чудеса, — слабо фыркнула Наташа, машинально ища подходящий предлог уйти.        — Единственным условием был отчёт по Мандарину, — добавил Стив и бросил взгляд на выход. — Я как раз собирался идти его писать.        — Конечно, — быстро согласилась Наташа и серьёзно задалась вопросом, настолько ли совпадение, что предлог нашёл Стив. Что-то в его взгляде окончательно убедило, что от совпадения тут ни капли, и внутри вспыхнула благодарность. Наташа позволила себе выразить её искренней улыбкой. Стив только со свойственной ему забавной важностью кивнул, прежде чем выйти. Немой диалог на мгновение заставил задуматься, что за время совместной работы они научились понимать друг друга лучше, чем могло показаться на первый взгляд, но мысль не задержалась в голове. — Джарвис, проведёшь меня до мастерской, в которой сейчас Тони? — просьба невольно прозвучала с отчётливым оттенком вопроса.        — Разумеется, мисс Романофф, — заверил Д.Ж.А.Р.В.И.С. — Вам нужно спуститься на нулевой этаж и пройти по коридору до конца.       Наташа кивнула в знак благодарности, понимая, что Д.Ж.А.Р.В.И.С увидит жест через камеру, подхватила кружку с кофе, на ходу сделала глоток и решительно отогнала сомнения. Плавное движение лифта, которое позволило без проблем продолжить пить кофе, вызвало слабое восхищение и даже успокоило. Наташа миновала коридор и запнулась у дверей, которые мгновенно разъехались.        — Можно? — всё-таки уточнила Наташа, поморщилась, осознав, что в голосе отразилась неуверенность, и поставила кружку на столик.        — Было бы нельзя, Романофф, ты бы сейчас стояла за порогом, а не внутри, — пробурчал Тони, сосредоточенно прикрепил деталь, отложил паяльник в сторону и вскинул голову. — Что-то случилось? Новый Мандарин? Или Фьюри решил выразить своё возмущение и тебе?        — То есть просто так я зайти не могу? — осведомилась Наташа, стараясь игнорировать не особо обоснованную, но яркую обиду, которая моментально вспыхнула внутри ответом на резковатые, заданные будто бы даже с раздражением вопросы.        — А ты пришла просто так? — Тони высоко поднял брови, что воспринялось жестом выражения недоверия.        — Хотела узнать, как ты, — суше, чем планировала, отозвалась Наташа, запретив себе поддерживать пикировку вопросами, которая на этот раз ничуть не казалась забавной или хотя бы иронично-азартной и напоминала скорее прелюдию к ссоре. — Я уже поняла, что не вовремя. Пожалуй, зайду как-нибудь в другой раз, — заставить себя повернуться к выходу оказалось намного сложнее, чем Наташа рассчитывала.       Необъяснимая уверенность, что если она сейчас уйдёт, то потеряет что-то по-настоящему важное навсегда, заставила горечь подкатить к горлу. Наташа споткнулась, когда память упрямо подбросила ночные смутные воспоминания. Разум резонно заметил, что между бережно-нежными касаниями, пропитанными искренностью, и вызывающим безразличием Тони сейчас, настоящее никак не последнее.        — Чудная идея, — жизнерадостность в голосе Тони ударила фальшью наотмашь, лишь подкрепив растущее желание остаться.        — А знаешь что? — Наташа резко развернулась и только благодаря натренированной выдержке не вздрогнула, когда едва не врезалась в Тони, который успел не только встать, но и бесшумно преодолеть расстояние между ними, словно пытался её догнать.        — Проклятье. Нат, я… — начал говорить Тони практически параллельно и с совсем иной интонацией.        — Чёрта с два я тебе позволю просто отгородиться стеной без всяких объяснений, — фраза вырвалась продолжением раньше, чем Наташа осознала, что Тони пытается что-то сказать, и пришла к выводу, что хорошо бы дать ему шанс это сделать.        — Да что тут объяснять? — неожиданно взорвался Тони, сорвавшись почти на крик. — Я хотел защитить, Нат. Пеппер, тебя. После Нью-Йорка. Но когда этот ублюдок… Я был меньше, чем беспомощной букашкой. Я просто смотрел, как этот упырь… — Тони явно стиснул зубы до боли, судя по натянувшейся коже на скулах и дрогнувшему кадыку. — Что, я тебе не отвратителен? Ты меня не ненавидишь? Не?..        — Тони, — позвала Наташа без особой надежды быть услышанной, и изумилась, когда тот моментально умолк и посмотрел ей в глаза.       Буря эмоций, поднявшаяся внутри, ошеломила своей силой и разнообразием, забытым настолько, что оно показалось незнакомым. Не разрывая зрительный контакт, Наташа сделала шаг вперёд, что оставило между ними едва ли пару-тройку дюймов расстояния. Разум неожиданно послушно умолк, а собственные страхи и сомнения растворились в обжигающем желании опровергнуть страхи Тони.       Сбившись на вдохе, Наташа не позволила себе закрыть глаза, решительно подалась вперёд и коснулась губ Тони своими, но заставила себя отстраниться почти сразу, оставляя право выбора принять или отвергнуть. Тони застыл на долгий миг, явно раздираемый противоречиями, а потом внезапно сжал её в объятии до боли и увлёк в полноценный, чуть неловкий, но страстный поцелуй.       Реальность поблёкла, превратилась в цветной витраж, в котором не имел никакого значения узор, а затем взорвалась и обернулась красивейшей мозаикой. Ощущение, что она годами бродила в пустыне, а теперь вдруг нашла оазис, о котором уже перестала даже мечтать, напугало силой и яркостью, но не пожелало исчезать. Мысль, что дышать можно воздухом, а не Тони, показалась кощунственной.        — Нат, — грудной глубокий стон осел где-то в районе шеи, на которой Тони оставил россыпь беспорядочных, ощутимо жадных поцелуев, пробрался под кожу мелкой вибрацией и запустил табун мурашек, мгновенно расползшийся по всему телу.       Всё, что казалось важным ещё недавно, начиная с чувства вины перед Пеппер, продолжая сомнениями, незнающими отдыха, и заканчивая гордостью, которая почти толкнула уйти, окончательно утратило любую значимость, когда Тони вновь накрыл её губы поцелуем. Тщательно создаваемые годами преграды, позволяющие никогда не терять контроль над чувствами, рушились одна за другой.       Наташа невольно втянула носом воздух сильнее, чем прежде, когда осознала, что на глаза упрямо наворачиваются слёзы. Отсутствие ответа, когда и почему Тони стал не просто особенным, но тем, с кем хотелось позволить себе верить в любовь и отпустить даже здоровые опасения, не мешало задыхаться от переполняющих эмоций. Слишком яркое сожаление укололо изнутри, когда Тони отстранился.        — Эй? — не бессмысленный короткий вопрос, но беспокойство в карих глазах моментально погасило сожаление и добавило тепла.        — Это… странное чувство, — честно отозвалась Наташа, неожиданно для себя не найдя слов для более полного объяснения.        — Потому что можно? — непривычно мягко усмехнулся Тони, а затем вдруг прижался своим лбом к её лбу.        — Да, — согласилась Наташа, понимая, что тонет в ослепительной радости, вспыхнувшей от осознания, что сейчас они абсолютно чувствуют друг друга. Испепеляющее желание прикасаться толкнуло провести пальцами по щеке Тони, лишь частично осознанно копируя его прикосновения ночью. Тот слабо вздрогнул и сжал руки чуть сильнее, хотя объятие и без того изрядно напоминало удушающий захват. На удивление тому, что это не вызывает ни малейшего протеста, сил просто не хватило. — Это звучит хуже, чем есть на самом деле, — выдохнула Наташа, не без труда собрав хотя бы одну внятную фразу, когда слова просто бросились врассыпную, ускользая. — Но да.        — По-моему, мы просто обязаны повторить, чтобы убедиться наверняка, что точно можно, не думаешь? — голос Тони упал практически до шёпота, но это только подчеркнуло нотки лукавства, дразнящего вызова и едва уловимой иронии.       Кому принадлежал чувственный стон, разом вскипятивший кровь в венах, Наташа честно не поняла, но вжалась в Тони всем телом, стремясь уничтожить уже и так несуществующее расстояние между ними. Потянула Тони к стене она или толкнул её он, Наташа упустила, и задохнулась, когда настойчивые пальцы, которые словно обрели способность обжигать, прошлись вдоль позвоночника через футболку.       Поцелуи посыпались беспорядочным потоком на лицо, шею и ключицы, лишая и без того скорее иллюзорных, чем на самом деле имеющихся остатков здравого смысла. Сжигающее вполне плотское, физическое желание, рождённое отчаянной потребностью быть ближе и не отпустить больше никогда, побуждало не менее хаотично целовать в ответ и впиваться пальцами в спину Тони.        — Мы, наверное… не должны… — рваными выдохами выдала Наташа, когда где-то на периферии вспомнились прозрачные двери.        — Да, — Тони неожиданно отшатнулся, хотя и не отошёл. Наташа невольно восхитилась его силой воли, понимая, что её хватило на слабые слова без должной интонации, но не на действие. — Да, ты права. То есть, конечно, ты права. Мы не должны, — хрипло согласился Тони, производя впечатление человека, который максимум понимает, что произносит какие-то слова, но их смысл от него при этом полностью ускользает.        — Да к чёрту, — сдалась Наташа, глядя в давно родные глаза, сейчас не просто потемневшие, но кажущиеся чёрными из-за сильно расширившейся радужки. Жажда узнать, изучить, подарить удовольствие и получить его самой, смела шаткие преграды, возникающие в затуманенном разуме. — К чёрту всех и всё.        — Никогда ещё не был с тобой настолько согласен, — моментально отреагировал Тони и смял её губы безжалостным поцелуем.       Неверие, что её тело может быть настолько отзывчивым и реагировать на малейшее касание фейерверком ощущений, часть из которых даже умудрялась захватывать внимание на доли секунды новизной, билось где-то на краю сознания. Но перестало напоминать о себе, когда столкнулось с неожиданно чёткой мыслью, что ждать меньшего от взаимодействия с тем, к кому рвётся душа, и не стоило.        — Малыш, — привычное в мыслях, но не вслух обращение к Тони, пугающе легко заменило имя и вырвалось почти всхлипом.        — Проклятье, — невнятно пробормотал Тони, явно приложением усилия воли прекратил целовать и покусывать её плечо, и уткнулся лбом в стену над ним. Наташа моргнула и машинально отметила, что её футболка висит на лапе Дубины, но как и в какой момент та там оказалась, она не сможет ответить даже под пытками. — Ты меня с ума сведёшь, — выдохнул Тони, так и не отняв лба от стены.        — Это плохо? — осторожно уточнила Наташа. Ни сильно сбитое дыхание, ни ясность мышления восстанавливаться не желали категорически, а в груди медленно, но уверенно разгорался страх. Наташа твёрдо сказала себе, что ничего не свидетельствует в пользу того, что Тони передумал в глобальном смысле, и заставила себя всё тем же осторожным тоном добавить: — Я не имею в виду вообще. Но сейчас разве не?..        — Не так. Не здесь, — Тони резко выпрямился и смазанным взмахом руки обрисовал помещение. — Только не с тобой, Нат.        — Это… — слов уже как-то даже привычно не хватило, но выдох нежданно прозвучал ровно. Осознание, насколько Тони на самом деле хочет заботиться и делает это, привело к переосмыслению собственной важности для него. Лёгкий поцелуй в висок, в котором сквозило извинение, всё-таки заставил слёзы выступить на глазах, а маленькое солнце — взорваться в груди. — Я люблю тебя, — признание отказалось продолжать жить исключительно в голове и далось пугающе просто, показавшись самой естественной вещью на свете. Тони, открывший рот, очевидно, с намерением что-то произнести, замер и моргнул. — Не отвечай, — поспешно продолжила Наташа. — Я просто…       Требовательные губы лишили возможности закончить фразу, которая грозила превратиться в оправдание, а изумление от осознания, насколько разными могут быть поцелуи Тони пробило потолок нового уровня. Тягучая нежность, кажущаяся способной исцелить самые страшные и вообще любые раны, причудливо мешалась с неутолимой жаждой и чуть страстью. Голова закружилась.        — Скажи, что у тебя нет планов на Рождество, — то ли попросил, то ли потребовал Тони. Наташа заморгала, сообразив, что растворилась в поцелуе настолько, что упустила момент, когда он закончился. — Это праздник такой, — заботливо уточнил Тони с почти неуловимой иронией, мгновенно напомнив себя в одном из самых первых разговоров со Стивом, состоявшемся по пути из Штутгарта. — Сегодня. Ну, знаешь там, олени, Санта. Ёлка. Мигающие лампочки повсюду.        — Ты невыносим, — Наташа не удержалась от смеха и качнула головой, прежде чем потянуться за футболкой. Первая по-настоящему трезвая мысль о том, что её стоит надеть, заставила сознание проясниться в целом. — И ты ведь несерьёзно, да? — Наташа вздёрнула бровь и заставила себя не вздрогнуть, когда Дубина поднёс ей футболку сам и сопроводил процесс негромким жужжанием. — Какие планы? Если ты забыл, мы ещё вчера гонялись за маньяком.        — Чудно, — без привычного сарказма выдал Тони, легко расправил ткань, которая попыталась закрутиться, на её спине и запустил пальцы во всё ещё влажные после душа волосы. — Мишка Брюси и Хансен жаждут добраться до тебя. А потом мы улетаем, договорились? Да. Решено.        — Куда? — не удержалась от вопроса Наташа, даже отдавая себе отчёт, что ответа на него не получит.        — Сюрприз? — Тони прикрыл один глаз, чуть склонил голову к плечу и явно умышленно прибег к максимально невинному тону.        — Ладно, — медленно кивнула Наташа, понимая, что даже мысль отказать Тони в такой мелочи вызывает яркое неприятие. Совесть проснулась абсолютно неожиданно и потребовала подумать не только о себе. Наташа сглотнула, понимая, что хорошо бы обсудить это с Тони, но не находя достаточно решимости, что окончательно загнало в тупик и заставило разозлиться на себя. — Слушай, я… Не хочу ничего портить, но я просто подумала… Хотя забудь. Неважно.        — Романофф, у меня что, выросли рога и копыта? — Тони чуть откинул голову назад и прищурился. Наташа моргнула, отгоняя образ, подходящий то ли для ролевых игр, то ли для встречи Хэллоуина, и вопросительно приподняла бровь. — Что? — Тони состроил невинные глаза. — Просто пытаюсь понять, с каких пор ты боишься со мной разговаривать.        — Так сложно допустить, что я на самом деле не хочу всё испортить? — сухо осведомилась Наташа, одновременно отвечая и уходя от ответа, и пропустила очередной вдох, когда Тони, несмотря на раздражённое дёргание щекой, резко привлёк её в объятие.        — Так сложно допустить, что ты скажешь что-то, после чего мы разбежимся по разным углам, — с показной лёгкостью парировал Тони.        — Отлично, — раздражение, хотя Наташа и пыталась его подавить, всё равно скользнуло в голосе тенью. Тони скорчил гримасу, но объятие только усилил. Злиться разом расхотелось. — Я просто подумала об остальных. Пеппер наверняка планировала встретить Рождество с тобой, а значит, ей некуда идти. Особенно учитывая руины, которые остались от особняка Малибу. Роуди заслуживает передышку. Стив точно не рассчитывал на отпуск. И Майя с Брюсом. Я просто… Если ты хотел, чтобы мы улетели вдвоём, то нечего и обсуждать. Но… Пеппер, Роуди и вроде даже Стив не чужие тебе люди. Мы могли бы…        — Могли бы, — перебил Тони, но Наташа не ощутила даже намёка на досаду, понимая, что голос уже и без этого хотел сорваться. Взгляд Тони стал испытывающим. Наташа только чуть приподняла подбородок, не желая разрывать привычный зрительный контакт. — И ты уверена? — с непонятной интонацией уточнил Тони.        — А ты? — очевидно неконкретный вопрос в ответ на вопрос заставил Тони нахмуриться. Наташа мысленно поморщилась. Нежданную, отдающую сказочностью, но и невозможно реальную в то же время идиллию, возникшую между ними так легко, разрушать не хотелось катастрофически. — В смысле, наверное, это странно, я и Пеппер в одной компании. И Роуди… Слушай, это была глупая идея. Я просто пойду к Майе и Брюсу, а потом можем лететь… куда-то.        — Нат, — Тони и не подумал разжимать руки, когда Наташа попыталась освободиться из объятия.        — Слушай, я… — обычно чуждая потребность объяснить свои мотивы не оставила шанса возмутиться. — Не то чтобы я особо думала о каких-либо отношениях для себя, но, может, чуть-чуть. Иногда. Я никогда не хотела стать одной из тех, кто лишает дорогого человека чего-то важного для него. И я даже не уверена, что имею право говорить о нас в таком контексте, но…        — Подожди, что? — во взгляде Тони отразилось растерянное удивление на грани ошеломления. — Думала? Ты серьёзно никогда?..        — Чёрт, — пробормотала себе под нос Наташа, что, очевидно, побудило Тони так и оставить вопрос незаконченным. Осознание, что разговор начинает неподдельно нервировать, разом пригасило флёр эйфории. — Ты ведь наверняка читал моё досье. Такие как я… обычно не играют в любовь. Я не была святой, и точно не жила монахиней, но отношения это… другое, — губы тронула кривая улыбка, а Наташа неожиданно для себя опустила глаза, ярко ощущая ненавистную и обычно несвойственную неловкость. — Желающих разделить тяготы повседневности со шпионкой и убийцей не нашлось.        — Иди-ка сюда, — вместо какого-либо ответа неожиданно выдал Тони, наконец-то разжал объятие, но уже через миг сильно, хотя и явно следя за тем, чтобы не причинить боли, сжал её запястье и уверенно потянул её в сторону кресла, в котором изначально сидел.        — И что ты делаешь? — Наташа вскинула бровь, не понимая, радоваться тому, как легко Тони сменил тему, или обижаться на это, расценив проявлением безразличия. Тони с размаху плюхнулся в кресло, как только они подошли достаточно близко, и ловким рывком заставил её оказаться сидящей у него на коленях. Наташа моргнула, поколебалась, но в итоге только чуть передвинулась, устраиваясь удобнее, и чуть прищурилась: — Тони?        — Мы делаем, Романофф, — обманчиво беспечно поправил Тони, но явно умышленно максимально подчеркнул местоимение интонацией. Наташа сглотнула, когда в голове промелькнула мысль, что то, что она сочла сменой темы, само по себе является ответом. В груди упрямо потеплело. — Мы сейчас поболтаем с Роудсом. Ставлю сотню, что он собрался провести вечер в окружении зануд в костюмах где-нибудь в Белом доме. Мы просто обязаны его спасти. Джарвис, соедини-ка нас с полковником.       Наташа открыла рот, но слова категорически отказались срываться с языка. Отчётливое понимание, что Тони не просто рьяно взялся воплощать её идею, но и явно не собирается скрывать их отношения, что-то перевернуло внутри в очередной раз. Разум уважительно заметил, что поступки часто впечатляют в качестве ответа больше, чем любые слова. Наташа не нашла контраргументов к утверждению.        — Тонс, — с нотой удивления поприветствовал Роуди, чьё лицо появилось на ближайшем голографическом экране, явно собирался задать какой-то вопрос, но осёкся и пару раз моргнул. Наташа невольно внутренне напряглась и облизнула губы, отдавая себе отчёт, что реакция Роуди может оказаться какой угодно, особенно с учётом того факта, что о расставании Тони и Пеппер тому было узнать некогда и неоткуда. — И как это понимать?        — Ну, ты немного пропустил, пока спасал президента и почивал на заслуженных лаврах, — беззаботно пожал плечами Тони, похоже, осознанно выбрав легкомысленный, чуть ироничный, но не фальшивый тон. — Что делаешь вечером? — буднично поинтересовался он следом.        — Я? — будто бы даже растерянно переспросил Роуди, который явно то ли пытался осознать новости, то ли сдержать резкие комментарии.        — Ну, что я, я знаю, — хмыкнул Тони в ответ. — Отмечаю Рождество с самой очаровательной девушкой на свете в окружении дурацких мигающих лампочек, — Тони сжал руку на её талии чуть крепче, и Наташа прикусила губу, пытаясь сдержать глупую улыбку. — Если что, вечеринка не закрытая. Присутствие Пепс, Кэпа и даже Леголаса, если эскулапы в белых халатах выпустят его из своих цепких рук, подразумевается.        — Клинт не… — начала Наташа, поколебалась, но в итоге окончательно остановилась на уверенности, что говорить ли Тони о своей семье Клинт должен решить сам, и только лаконично добавила, заканчивая мысль: — Нет.        — Ладно, — Тони, который успел перевести взгляд на неё, пока она говорила, вновь вернул своё внимание Роуди и усмехнулся уголком губ. — Хотел сказать, что приберёг тебе приглашение по старой дружбе и доброте душевной, но у нас только что освободилось местечко. В пять на крыше твоего дома. Да. Решено.        — Вообще-то я планировал весь вечер жать руки надутым дядькам в погонах, — Роуди чуть прищурился и откинул голову назад. Окинул их взглядом поочередно, а потом непонятным тоном добавил: — Но теперь я должен убедиться, что ты не заменил себя жизнеспособной моделью. И не создал жизнеспособную модель Наташи.        — Чудно, — бросил Тони, похоже, пытаясь не расхохотаться. — Не вздумай забыть колпак Санта-Клауса.       Наташа позволила себе смешок, когда Тони отключил связь раньше, чем Роуди, на лице которого явно проступило возмущение, успел ответить. Острое желание выразить благодарность и за удивительно лёгкое принятие идеи, и за поддержку, и за красноречивую демонстрацию того, что он считает происходящее между ними не меньше, чем отношениями, толкнуло приникнуть к губам Тони.       Намерение сделать поцелуй чувственным, но коротким провалилось с треском, когда Тони задействовал вторую руку и прижал её к себе крепче. Наташа сдалась эмоциям в очередной раз и обвила шею Тони руками, не считаясь с тем, что мышцы спины недовольно заныли от не слишком удобной позы. Реальность привычно стёрлась и отдалилась. В голове пронеслась мысль, что явление грозит стать постоянным.        — Ты сумасшедший, знаешь это? — негромко поинтересовалась Наташа, уткнувшись носом в шею Тони, когда они разорвали поцелуй.        — Не самая худшая характеристика, которую я слышал о себе от Наташи Романофф, — хмыкнул Тони и прижался губами к её волосам повыше виска. Наташа позволила себе прикрыть глаза, наслаждаясь моментом и ощущая почти незнакомое абсолютное спокойствие. — Не хочешь примерить костюм рождественского эльфа? Уверен, его успеют доставить, — за нарочито небрежным тоном без труда угадывалось лукавство, намекающее на провокацию.        — У тебя настолько странные понятия о ролевых играх? — Наташа заставила себя чуть отстраниться, поднять голову и умышленно невозмутимо чуть приподнять бровь. Тони моргнул, похоже, действительно удивившись вопросу. — Или твоя печень соскучилась по профилактическим ударам? — Наташа чуть прищурилась и тщательно проследила, чтобы в тоне отразилась нужная доля шутливости.        — Угроза, — с притворным ужасом воскликнул Тони. — Джарвис, ты это слышал? Мне угрожают.        — Я ещё даже не начинала это делать, — Наташа не удержалась от сдержанной улыбки, когда в глазах Тони заискрился смех.        — Могу предположить, сэр, — с ехидством, которое не разобрал бы только глухой, начал Д.Ж.А.Р.В.И.С, — что мисс Романофф лишь равноценно отреагировала на вашу угрозу выставить её в неприглядном свете на планируемой вечеринке.        — И ты туда же, Брут, — горестно застонал Тони, крайне достоверно изобразив глубокую обиду. — Нет, Романофф, ты мне скажи, и как так получается? Ты ещё даже не сменила фамилию, а Джарвис уже играет на твоей стороне. Нечестно.        — Я… — Наташа запнулась, сообразив, что достойный ответ вылетел из головы мгновенно. Осознание, что Тони обронил промежду прочим без тени юмора, просто отказалось укладываться в голове. — Думаю, Джарвис просто проявил здравомыслие, учитывая, что у него есть досье Чёрной Вдовы, — кривая шутка не удалась абсолютно, и Наташа мысленно поморщилась одновременно от понимания, насколько непривычно для неё так по-детски не находиться с ответом, и упоминания собственного прозвища, которое она никогда не любила.        — Нат? — Тони приподнял брови, а его взгляд стал испытывающим. Наташа повела плечом, не понимая, хочет ли действительно ответить, ступая на тонкий лёд. Разум упрямо подсказывал, что она могла просто переоценить серьёзный тон Тони. — Если тебе настолько не нравятся эльфы…        — Ты на самом деле не следишь за тем, что говоришь? — выпалила Наташа на одном дыхании, когда попытка Тони разрядить обстановку отозвалась уколом раздражения. Тот неожиданно стал абсолютно серьёзным, и Наташа почти пожалела о вопросе. — Знаешь, не…        — Я на самом деле не хочу отпускать тебя даже в лабораторию, — в голосе Тони не нашлось ни следа легкомыслия или шутливости, и дыхание перехватило. — Не хочу отпускать на миссии, где ты постоянно рискуешь собой. Не хочу отпускать к Фьюри, который может заслать тебя в любую точку нашего вертящегося шарика. Но пока ты это выбираешь, я хочу, чтобы все знали, что ты не одна.        — Ты… — слова в очередной раз закончились, и Наташа только мысленно обречённо смирилась с тем, что рядом с Тони она чувствует себя неопытной девчонкой. Разум ещё успел подсказать, что в таком ощущении себя есть множество прелестей, прежде чем умолк и самоустранился, когда Тони увлёк её в очередной жаркий поцелуй. Наташа отогнала мысль, что действия всё ещё даются им проще и легче разговоров, и нехотя отстранилась, когда воздуха, втягиваемого носом, начало казаться катастрофически недостаточно. — Не то чтобы я горю желанием, но, наверное, мне всё-таки стоит сходить к Майе и Брюсу, — негромко заметила Наташа, восстановив дыхание и наслаждаясь нежными, едва ощутимыми касаниями пальцев Тони, которые скользили по её шее. — Заодно приглашу их провести с нами Рождество. Если ты действительно не возражаешь.        — Эй, я только что договорился с главным занудой нашей клоунской шайки, — с явно наигранной обидой указал Тони и сместил поглаживания с шеи на её спину. Наташа облизнула губы и усилием воли удержала себя от нового поцелуя. — Похоже, что я возражаю?        — Нет, — признала очевидный факт Наташа, позволила себе провести кончиками пальцев по щеке Тони, который явно невольно подался за лаской, и чуть улыбнулась. — Тогда предлагаю разделить обязанности. Если сумеешь уговорить Стива, беру на себя всех остальных.        — Ставлю сотню, что мишка Брюси откажется, — Тони забавно поиграл губами. — Но тебе повезло. У тебя есть я, который сумеет его убедить.        — Это вызов? — Наташа вздёрнула бровь и усилием воли заставила себя подняться на ноги. Взгляд Тони без вариантов убедил, что сожаление по поводу этого действия они разделили на двоих. Шаг назад, что увеличило дистанцию и хоть сколько-то заставило сосредоточиться на насущных делах, ожидающих решения, дался с трудом. — Поверь, с убеждением Брюса я справлюсь.        — Самоуверенно, Романофф, — Тони чуть прищурился, но уголки его губ дрогнули в намёке на невероятно тёплую улыбку. — Но так и быть, уговорила. Пари. И раз Леголас выбыл, уравняем шансы. Беру на себя не только Капитана Арктика, но и мисс Поттс.        — О, нет, — мгновенно воспротивилась Наташа, легко представив методы убеждения, которые использует Тони. — Лучше я, чем ты.        — Это оскорбление? — с обидой, которая на миг показалась неподдельной, вскинулся Тони. — Да, решено. Пари.        — Разбить некому, — указала на очевидный факт Наташа, ощущая, как внутри занимается азарт.        — К чёрту рукопожатия, — парировал Тони, поднялся и подошёл почти вплотную. — Если мишка Брюси или Хансен откажутся, ты будешь встречать Рождество в костюме эльфа, — внёс предложение Тони с хитринкой и оттенком вызова одновременно, явно ожидая возмущений.        — Прекрасно, — Наташа на миг поджала губы, но поддалась гордости, которая не позволила уступить. — Не сумеешь убедить Стива или Пеппер, создашь броню Санта Клауса и отправишься в ней минимум на пять миссий, независимо от того, когда они случатся.        — Чудно, — Тони поиграл губами, а потом усмехнулся и с теплотой во взгляде бросил: — Скучать нам вместе явно не придётся. Если все согласятся, устроим примирительную игру в снежки, — жизнерадостно добавил он следом, мгновенно переключившись, и вскинул руку, явно без труда предугадав, что она открыла рот для протеста. — Никаких возражений. Первое слово дороже… Короче, оно первое. И я успел.        — Ты невыносим, — Наташа сдалась и рассмеялась, когда Тони напустил на себя вид упрямого ребёнка. — Договорились.        — Стоп, стоп, стоп, — окликнул Тони, когда Наташа развернулась к двери, сочтя договор заключённым, и притянул её в объятие одним плавным движением. Наташа медленно втянула носом воздух, осознав, что невольно ищет причины проигнорировать поход в лабораторию. — Ну и кто так скрепляет пари, Романофф?        — Ты вроде послал рукопожатия к чёрту, — напомнила Наташа почти автоматически, силясь справиться с заново охватившей дрожью.        — Это потому, что у меня как у истинного гения есть вариант поинтереснее, — усмехнулся Тони и решительно увлёк её в поцелуй.        — Боже, — пробормотала Наташа, отстранившись спустя то ли минуты, то ли вечность очередным волевым усилием. — Лаборатория.        — Брюс и Хансен тебя заждались, — поддакнул Тони так, словно хотел подчеркнуть, что она недопустимо пренебрегает своими обязанностями, и параллельно потёрся носом о её шею. — Но мы договорились, Романофф.        — Будут тебе снежки, — пообещала Наташа с лёгкой угрозой, которая была шуткой лишь частично в виду того, что слабое раздражение на умышленную подколку Тони побуждало не всерьёз, но отомстить. — Тебе понравится. Обещаю.        — Джарвис, перекрась-ка последнюю модель Марка под Санта-Клауса, — бросил Тони, явно демонстрируя, что угрозу оценил и предпочитает альтернативу. Наташа сдержала смех, но не улыбку, а потом мысленно махнула на всё рукой и втянула Тони в новый поцелуй, отказываясь оценивать, насколько влюблённой и глупой она выглядит. — Мм, может к чёрту лабораторию? — выдохнул Тони ей прямо в губы, очевидно, не желая разрывать поцелуй до конца.        — Сам знаешь, что нет, — с сожалением отозвалась Наташа и решительно отступила на этот раз сразу на несколько шагов. Тони демонстративно закатил глаза и скорчил скучающую гримасу. — К тому же пари. Мы договорились. Я пойду. Будь хорошим мальчиком.        — Мм, и что мне за это будет? — вопрос Тони, олицетворяющий равноценно провокационный вызов и надежду прилетел в спину.        — Думаю, мы договоримся, — Наташа обернулась уже в дверях, позволила отразиться лукавому обещанию определённого характера в новой улыбке и мысленно рассмеялась, когда Тони ответил обжигающим взглядом, бескомпромиссно утверждающим, что он достойный противник и вместе им скучно точно не будет.