Сыграй в поддавки с судьбой

      Понимание, что мёртвым можно временно побыть для мира, но ни в коем случае не для Пеппер, подтолкнуло к необходимости с ней связаться. Тони взял шлем от костюма, поморщился, когда гудящая голова закружилась и сел в ближайшее кресло, стараясь не привлекать внимания к своему оставляющему желать лучшего самочувствию. На обеспокоенный взгляд Стива Тони выдавил улыбку.        — Подъём, Джарвис, — позвал Тони, надев шлем на голову. — Нам с тобой надо записать сообщение для мисс Поттс. Но передашь его только, когда она будет одна, ты понял? — настойчиво уточнил Тони, прокручивая в голове подходящие фразы и быстро понимая, что таковых с учётом всей ситуации просто нет.        — Вынужден заметить, сэр, что из нас двоих я куда чаще демонстрирую понимание. Даже когда вы произносите откровенные глупости или лишённые смысла словесные обороты, — с потрясающей невозмутимостью ответствовал Д.Ж.А.Р.В.И.С без промедления. — Мне использовать защищённую линию?        — Можно бы, — согласился Тони, проигнорировал не лишённую смысла подколку и сглотнул, всё ещё смутно представляя, что будет говорить. — Ну ладно. Пишешь, Джарвис? Да? Чудно. Поехали. Пеппер, это я. Я должен за многое извиниться, а времени мало, так что… Во-первых, прости, что подверг тебя опасности. Это было эгоистично и глупо. Кроме того, кролика я выбрал слишком большого. Осознал, прости. И ещё прости за то, что я… пока не вернусь. Надо выяснить, кто это сделал. Подумай о своей безопасности. Меня только что хотели пристрелить по-тихому, но я в порядке. Береги себя.       Тони отключил запись и позволил себе на миг прикрыть глаза. Уверенность, что Пеппер справится с рутинными задачами вроде организации разбора завалов и падением акций Старк Индастриз, которое неизбежно последует, располагала абстрагироваться от второстепенных проблем и сосредоточиться на решении ситуации. Тони поморщился, понимая, что головная боль мешает.       Здравый смысл настойчиво подсказал, что поспать даже полчаса в пути было бы совсем не лишним, особенно с учётом того факта, что последний раз он спал явно больше пары суток назад, но продолжающий бродить в крови адреналин не располагал думать, что у затеи есть шансы быть реализованной. Тони отложил шлем в сторону и бездумно проскользил взглядом по Клинту и Наташе.       Совесть оживилась моментально, безжалостно напомнив, что Наташу он обидел незаслуженно. Разум недобро добавил, что он делает это не впервые. Тони стиснул зубы, понимая, что, несмотря на вроде состоявшееся примирение и своеобразное извинение, чувство вины всё равно продолжает неприятно царапаться внутри. Тони сглотнул, невольно вспоминая, когда это стало настолько важным.               — О. Пришла нотариус. Нужно подписать бумаги о передачи руководства компанией, — Пеппер явно умышленно повышает голос, чтобы быть услышанной, когда появляется в разгар того, что Тони даже близко не считает тренировкой, способной принести хоть какой-то толк, но считает возможностью незначительно расслабиться.        — Мы с Хэппи занимаемся, — упрямство толкает возражать без какой-либо необходимости. – Давай-давай…       Тони усердно делает вид, что у них с Хэппи серьёзный бой, и с вялым любопытством оборачивается, когда тот вдруг застывает, глядя куда-то в сторону выхода. Любопытство становится неподдельным и жгучим, едва взгляд выхватывает потрясающе красивую девушку. Тони смотрит, не моргая, и думает, что кадровику, который набирает сотрудников в юридический отдел, стоит повысить зарплату.       Любопытство смешивается с удивлением, когда девушка, которая представляется Натали Рашман, не уступает в дуэли взглядов, не демонстрирует ни намёка на раздражение, когда он откровенно переходит все границы делового этикета, и только иногда сдержанно улыбается так, что сердце всё-таки пропускает пару ударов. Тони вынужденно признаётся себе, что он впечатлён и заинтересован.        — Она наш юрист, — сосредоточенно отвечает Пеппер, когда получает прямой вопрос, и явно скрывает недовольство. — А также потенциальный получатель огромной компенсации за сексуальные домогательства, если ты не прекратишь на неё так глазеть.       Болезненный укол совести, взбунтовавшийся на осознании, что Пеппер едва ли приятна ситуация, Тони решительно затыкает. Интерес растёт по экспоненте, и спор с Пеппер о том, подойдёт ли Натали на роль его новой ассистентки Тони продолжает машинально, куда больше сосредоточенный на информации, любезно выданной поисковиком. Доступное досье впечатляет окончательно.       Когда Натали будто бы играючи укладывает Хэппи на лопатки, Тони думает, что это нокаут лично для него. Подлинное оживление, забытое как ощущение с того момента, как он осознал, что умирает, будоражит кровь, сопровождаемое азартом и обжигающей потребностью получить желаемое немедленно. Тони флиртует, и восхищается тем, как Натали ловко оборачивает это себе на пользу.       План складывается в голове, пока Пеппер рассуждает о том, что количество её дел только что возросло в разы, раз уж теперь она официально босс. Тони автоматически улыбается, шутит и просит Д.Ж.А.Р.В.И.С.А связаться с мисс Рашман, как только Пеппер скрывается из вида. Натали соглашается быстрее, чем можно было бы предположить. Тони невольно улыбается бегло, но по-настоящему.              

***

      

      Смутное осознание, что алкоголя всё-таки слишком много, мелькает в голове, но быстро испаряется. Тони невольно ищет взглядом Натали, и только через долгий миг понимает, что с самого начала вечеринки ни разу не видел Пеппер. Осознание, что здравых мыслей в голове катастрофически мало, не огорчает и заставляет пьяно засмеяться. Короткий диалог с Натали перед вечеринкой крутится в мыслях.       Взгляд цепляется за леопардовое платье. Далёкий от трезвости разум удивительно уверенно настаивает, что оно было на Натали в начале вечеринки, но справедливости ради добавляет, что в огромной толпе девушек это не слишком надёжный отличительный признак. Тони ловит себя на том, что ему всё равно, и решительно пробивает себе дорогу, не забывая на ходу флиртовать со всеми подряд.        — Мистер Старк? — Натали оборачивается раньше, чем он успевает позвать, словно почуяв его приближение, и явно ждёт указаний.        — Бросьте, Натали. Просто Тони. Хотя бы сегодня, — опьянение окончательно убирает самоустановленные границы и толкает зайти так далеко, как только получится, и посмотреть, к чему это может привести. Знание, что терять ему всё равно нечего, только добавляет решимости. — Веселитесь?        — Непременно, — частый ответ почему-то царапает слух. Тони почти ловит мысль, что ощущение фальшивой искренности рядом с Натали не проходит в принципе, но переключается, когда та участливо спрашивает: — Я могу для вас что-то сделать?        — А знаете, Натали, я вас всё ещё никак не пойму. Но мне понравился ваш совет, — Тони с опозданием понимает, что откровенный ответ становится неожиданностью для него самого, но быстро решает, что думать он будет завтра, а сегодня просто продолжит бездумно веселиться. — Что вы сделаете, если я скажу, что хочу делать то, что хочу сейчас, с вами?        — Разумеется, спрошу, какая именно роль мне уготована, — Натали улыбается, но в её глазах почему-то чудится тревога.       Тони выбрасывает из головы случайное наблюдение, допуская, что оно вполне может оказаться игрой нетрезвого воображения, не задумываясь, берёт Натали за руку и тянет её за собой, попутно объясняя задумку. Предсказуемого восторга в ответ он не получает и на миг это даже отзывается неподдельной обидой, но Тони не сосредотачивается на ней и надевает перчатку на тонкую руку.        — Ну же, — Тони прижимается грудью к спине Натали, позволяет ладони лечь на её талию и указывает взглядом на статую.        — Это плохая идея, — искреннее или показное несогласие выказывает Натали, Тони не понимает.        — Давай просто сделаем это, — убеждать непонимание не мешает нисколько, а выпитый одним глотком бокал мартини только помогает.        — А как же гости? — Натали оглядывается, и Тони приходит в голову мысль, что гости и впрямь могут испугаться, но он её отгоняет.        — Именно для них мы это и делаем. Это моя вечеринка, мои друзья. Им нравится такая фигня, — Тони интонационно отмахивается. — Давай. Поднимай, — Тони сам поднимает руку Натали, на которой надета перчатка. Они смеются одновременно, чуть неловко, откровенно выходя за рамки флирта. Натали неожиданно кладёт свою ладонь поверх его, так и покоящейся на её животе, и Тони почти вздрагивает. Невозможно странное ощущение, что всё правильно ровно настолько, насколько и неправильно и стойкая уверенность, что он упускает какую-то мелочь, которой по итогу отчаянно не хватает, накрывают на долю секунды, но быстро теряются в азарте. — Ты его видишь? — Тони смотрит на ледяную скульптуру. — Этого ложного идола? Я устал поклоняться ложным идолам. Да. Ты его свергнешь, — решительно заявляет Тони, невольно останавливая взгляд на губах Натали, которые вдруг опасно близко. Та смеётся. — На счёт три. Три. Давай. Стреляй, — выстрел из репульсора попадает точно в цель и разносит статую на куски. Кто-то вскрикивает, а Натали разворачивается к нему лицом и теперь уже её ладонь оказывается лежащей в районе его талии. — Попали, — констатирует Тони, мысленно прикидывая, что если он наденет костюм, это сильно разнообразит веселье.        — Предотвратили очередной кризис, — шутит Натали, и Тони вдруг кажется, что ей на самом деле невесело ни капли.        — Эй, стой, стой. Иди сюда, привет, — Тони забывает мысль, когда замечает Пеппер, активно машет ей рукой, подзывая к ним, попутно затыкает вскинувшуюся совесть, и, не задумываясь, выдаёт: — Обе мои девушки здесь. Супер.       Пеппер явно не приходит в восторг от утверждения, но поздравляет его и даже вручает подарок. Неожиданно трезвая мысль, что Пеппер он любит, а Натали как минимум хочет, мелькает в голове, приносит вспышку отвращения к себе и понимание, что совместить это он не сможет даже на пороге могилы, но быстро растворяется в алкогольном тумане. Пеппер уходит. Тони жмёт плечами и идёт веселиться дальше.       Ни летающие девушки, ни такие же предметы, которые он послушно взрывает, не запоминаются совсем. Алкоголя столько, что Тони в какой-то момент смеётся из-за возникшей уверенности, что тот бежит по его венам вместо крови. Периодически он ищет Натали и Пеппер, но не находит ни одну, и веселье идёт своим чередом. А потом случается Роуди, и всё летит в пропасть уже безвозвратно.       То, что Пеппер даже не пытается узнать, в порядке ли он, не удивляет. Алкоголь не мешает понимать, что та злится на него и имеет на это полное право. Но то, что подходит Натали, удивляет до крайности. Тони напоминает себе, что это просто её работа. Но что-то в зелёных глазах убеждает, что беспокойство ничуть не продиктовано тем, что она получает зарплату. В груди странно сдавливает.       Отвергнуть помощь куда проще, чем принять, но попытка приводит только к тому, что сожаление топит изнутри и обещает опрокинуть в бездну отчаяния. Натали останавливается из-за первой же скомканной просьбы, и удивление возрастает в разы. Отсутствие сопротивления, когда за неимением безопасной для сидения мебели Тони сажает Натали к себе на колени, вызывает уважение и усмешку.       Отрывистый, не имеющий темы и, по сути, бессмысленный разговор не запоминается совсем. Но то, как Натали коротко, но явно искренне смеётся над сомнительными шутками, впечатывается в память ярким кадром. Тони гонит мысль, что этот смех хочется услышать снова. От кого сообщение глубокой ночью, Тони не спрашивает и просто срывается в бесцельный полёт, когда Натали извиняется и уходит.              

***

      Встретить утро, сидя на пончике, кажется прекрасной идеей. Опьянение развеивается стремительно и оставляет после себя головную боль и усилившееся отвращение к себе. Тони пытается убедить себя, что человеку на смертном одре можно всё, что угодно, но горький взгляд Пеппер в памяти, в котором явственно читается обида, рождённая болью, не позволяет достичь в этом успеха.       Появление Фьюри удивляет, но как-то недостаточно. Тони решает это не обдумывать и спускается вниз, полагая, что хуже от разговора ему определённо не станет. Осознание, насколько он ошибался, приходит даже не в тот момент, когда Тони понимает, что Фьюри знает слишком много, а тогда, когда тот с улыбкой человека, который искренне забавляется происходящим, представляет ему Наташу.       Картинка неожиданно складывается в голове в один момент. Все мелочи, которые постоянно бродили на периферии сознания, а иногда и откровенно бросались в глаза, разом находят своё объяснение. Тони думает, что должен чувствовать злость. Но ощущает только отравляющую горечь от понимания, что ничего настоящего в отношении Натали Рашман к нему не было.       Разговор об отце удивляет откровениями, озвученными Фьюри, загоняет в тупик, но и дарит надежду, которая и без того трепыхалась, не желая умирать до последнего. Тони злится, но это не помогает вытравить желание поверить, что у него есть шанс выжить. Отвлечься не помогают ни обед, ни душ, ни алкоголь. К позднему вечеру Тони готов лезть на стены или лететь куда угодно.       Появление Наташи удивляет до предела, чего Тони, разумеется, не позволяет себе никак проявить. Колючие фразы легко срываются с губ, но ничуть не отражают мысли. Тони гадает, зачем Наташа пришла и прикидывает, что предпочесть: прямые вопросы или явно привычные для Наташи игры. Тони не останавливается ни на одном варианте и в итоге решает импровизировать.       Решение вылетает из головы, когда Наташа заявляет, что хочет извиниться. Тони забывает скрыть изумление, отчаянно ищет хотя бы намёк на то, что это какая-то очередная уловка, но не находит. Поверить кажется несусветной глупостью, не поверить — невозможно. Тони цепляется к словам и не понимает, хочет он, чтобы Наташа подтвердила, что руководствуется вежливостью или опровергла это.       Но когда Наташа явно теряет терпение и идёт к выходу, желание разбираться пропадает в один момент. Тони не пытается понять, откуда у него уверенность, что если сейчас Наташа выйдет в стеклянные двери, то они навсегда так и останутся теми, кого просто столкнул случай в лице Фьюри, но сдаётся и признаёт, что он не хочет, чтобы всё закончилось так. Окликнуть легко.       Наташа на удивление останавливается и даже оборачивается. Тони мысленно криво усмехается, признавая, что лицо та держать умеет. Ни в зелёных глазах, ни в мимике, ни в жестах не отражается ничего, что могло бы подсказать, как она относится к ситуации на самом деле. И тем большей неожиданностью становится то, что разговор вдруг складывается, хотя и не с первых фраз.       Тони силится убедить себя, что и это тоже игра, но не преуспевает. Спорит, когда Наташа говорит, что легенда качественная фальшивка, но остальное нет, хотя и чувствует, знает, что это правда. Желание поверить, что что-то настоящее между ними было и не только в диалоге перед вечеринкой, жжётся и затмевает здравый смысл. Тони отрезвляет себя как может, но быстро признаёт, что безуспешно.       Поддержка Наташи настоящая. Тони знает это просто потому, что есть вещи, которые нельзя сыграть. Ответа на вопрос, что окончательно переключается в голове, нет, но Тони не хочет его искать. Наташа, живая, тёплая и явно обеспокоенная, ничем не напоминающая сейчас Натали Рашман, слишком близко и сделать шаг вперёд кажется единственным правильным поступком.       Первым, что чувствует Тони, становится растерянность. Фейерверк ощущений, который взрывает нервы, а с ними и всё тело, изумляет. Разум, прежде чем устраниться от происходящего, подсказывает, что такого не было ни с девушками, имена которых он узнавал, но тут же умышленно забывал, или не узнавал вовсе, ни рядом с Пеппер, к которой он испытывает куда более серьёзные и прочные чувства.       Тони пытается сказать себе, что это просто страсть, но получается катастрофически неубедительно. Прошлое напоминает о себе, и Тони невольно соглашается, что то, что попадало в категорию страсти, Пеппер выпроваживала по утрам, порой вежливо, а порой откровенно язвительно. Тони перестаёт искать определения в тот момент, когда потребность чувствовать ещё больше захлёстывает полностью.       Разочарование, когда Наташа его вдруг отталкивает, бьёт наотмашь. Что-то внутри кричит, что стоит разобраться в причинах, но мешанина в мыслях, на которую по итогу наложилась чувственная буря, не оставляет даже мизерного шанса прислушаться. Тони бьёт в ответ, легко находя нужное оружие, просто потому, что на удары надо отвечать. Гордость в восторге, но в груди больно ёкает.       Идти следом за Наташей Тони себе запрещает. Злость исчезает в один момент, сменяясь не ожидаемым разочарованием, а глухим отчаянием. Телефон продолжает звонить. Тони мечтает его просто разбить, но когда видит фотографию Пеппер, то думает, что разбить стоило бы самого себя. Что-то внутри соблазнительно нашёптывает, что это выполнимо, если просто не пытаться спастись.       Тони пьёт бокал за бокалом, наблюдает через камеры, как Наташа дожидается Колсона, прежде чем уехать, и в голос смеётся над собой, когда вдруг осознаёт, что ситуация невероятно напоминает банальный любовный треугольник, в котором все углы острее, чем им положено. Дневник Говарда попадается на глаза. Тони с трудом давит желание его порвать. В собственной голове становится невыносимо.       «Я в тебя верю тоже. Ты не из тех, кто сдаётся», — фразы Наташи всплывают в мыслях с завидным упорством. Тони упускает момент, когда окончательно отбрасывает безумные идеи о том, чтобы пустить всё на самотёк, и понимает, что будет бороться до конца и даже после него. Потому что чужую веру не оправдать, или хуже — предать, вдруг кажется преступлением многим более страшным, чем любое другое.       Спокойствие приходит неожиданно вместе с серо-розовым рассветом, когда Тони его не просто не ждёт, но уже и не ищет. Виски сменяется кофе, а резко кажущаяся тесной лаборатория — изрядно разрушенной гостиной. Кресло удобное, а на редкость спокойная водная гладь притягивает взгляд. Тони думает и выдыхает, когда осознаёт, что больше в этом нет надрыва.       Образы Пеппер и Наташи закрепляются в голове, кружатся, отдаляются и приближаются. Память подсовывает диалоги, моменты, улыбки. Разум напоминает, что они с Пеппер даже не пара. Тони убеждает себя, что никакого выбора нет и быть не может. Пытается не сравнивать, но сравнивает всё равно. И стискивает зубы, когда доходит до вывода, что решение принять придётся, так или иначе.       Разум напоминает теперь, что Наташу он знает один вечер, а Натали была лишь почти безупречной легендой, и утверждает, что решать-то тут и нечего. Тони залпом допивает кофе, который горький настолько, что на глазах почти выступают слёзы. Думает о Пеппер, которая родная, спокойная, всегда готовая проявить терпение и поддержать, и почти соглашается, что решать и впрямь нечего.       И только отголоски бури ощущений и чувств, которая поглотила в считанные мгновения рядом с Наташей, настойчиво убеждают, что бесследно это не пройдёт. Тони прикрывает глаза и титаническим усилием воли обрубает все сомнения, хватаясь за аргумент, что для Наташи это в любом случае не могло быть серьёзным, а значит, терять то, что есть, глупо вдвойне, а затем идёт переодеваться.       Попытка помириться с Пеппер оборачивается грандиозным фиаско, которое усугубляется в разы появлением Наташи. Отчаяние доходит до предела, выплёскивается в резких обвинениях, но облегчения это не приносит. Тони по-новому понимает притчу о двух лягушках в кувшине с молоком, когда Наташа с силой захлопывает дверь. И клянётся себе, что если выживет, то объяснится с Пеппер.       Сил радоваться не остаётся. Ванко мёртв, Хаммер арестован. Роуди снова прочно обосновался в верхушке списка друзей, а Пеппер не отталкивает его и легко прощает за все прегрешения разом. Наташа предсказуемо исчезает, и даже Фьюри объявляется не сразу. Всё налаживается медленно, но уверенно. И на первом свидании с Пеппер в дорогом ресторане, Тони думает, что страница перевёрнута.              

***

      

      Момент, когда запросы Д.Ж.А.Р.В.И.С.У о Наташе становятся настолько постоянными, что тот начинает сообщать ему новости сам, Тони упускает. Жизнь идёт своим чередом и кажется правильной как никогда раньше. Пеппер рядом, Старк Индастриз процветает, новые идеи не иссякают, принося не только удовлетворение, но и прибыль, и даже правительство оставляет его в покое.       Тони твердит себе, что именно к этому он шёл годами и что именно этого хотел после Афганистана. Стабильности, уверенности, спокойствия и ощущения, что он поступает так, как нужно. Новых врагов не находится и неоднократно усовершенствованный костюм Тони использует для безобидных ночных прогулок над городом или для удобства во время воплощения некоторых проектов.       Улыбка сияет на его лице так часто, что порой кажется лишь удачно приклеенным трафаретом, который можно отодрать только вместе с кожей. В проект Башни Старка Тони проваливается как в обретённое спасение. Новые краски в жизни вдохновляют и заставляют просыпаться по утрам без лёгкого, почти неуловимого привкуса тошноты от понимания, что предстоит прожить очередной день.       Осознание, что он дышит полной грудью, приходит, когда он приземляется рядом с Капитаном Америка, который сражается с Локи в Штутгарте, и рушит так долго и тщательно пестуемую веру, что он всё-таки нашёл свой личный рецепт счастья. Обдумывать откровение некогда. Но когда в голове зреет решение отправить ракету в портал, Тони понимает, за что готов умереть. И поэтому же хочет выжить.       Поверить, что это ещё и получилось, удаётся далеко не сразу. Пыль битвы, которая оставляет после себя множество вопросов, кошмары, страх и надежду, оседает. Тор отбывает с Локи и Тессерактом, Брюс после уговоров перебирается в башню, а остальные разбредаются. Тони выдерживает непростой разговор с Пеппер и закрывается в лаборатории, когда она улетает в Виргинию по делам компании.       Желание напиться кажется единственным в моменте, но дальше первого бокала дело упрямо не идёт. Перед глазами встаёт как наяву Хо Инсен и его заповедь перед смертью. Тони ловит себя на том, что не может вдохнуть. Ему вроде бы есть чем крыть, потому что живёт он теперь куда правильнее. Но себе врать больше не получается. Тони оставляет бокал и решительно зовёт Д.Ж.А.Р.В.И.С.а.       На то, чтобы собрать картинку битвы целиком и в мельчайших деталях, уходят дни. Д.Ж.А.Р.В.И.С занимается обработкой информации и поиском недостающей, которую ему достать по силам, а Тони активно участвует в работе Фонда ликвидации последствий, сотрудничает с Фьюри теснее, чем когда-либо, и тратит час на беседу с доктором Селвигом наедине. Полотно собирается окончательно.       Пеппер не задерживается дома, но успевает с укоризной заметить, что проблем у них прибавилось и информирует, что его присутствие на ближайшем заседании Совета директоров не обсуждается. Тони подавляет желание что-нибудь разбить и клятвенно заверяет, что он там будет, но забывает, когда оно, едва Пеппер выходит за порог. Налаженная жизнь будто бы взрывается и осыпается осколками.       Бежать от понимания, что исправить что-то необходимо раньше, чем он скатится в бездну, из которой уже не будет возврата, становится некуда. На этот раз напиться получается легко. Ночь бессонная, но это стало настолько привычным, что Тони только радуется отсутствию кошмаров. К утру у него всё ещё нет чёткого плана действий, но есть бескомпромиссное знание, с чего начать. Точнее с кого.       Когда он появляется в главном офисе Старк Индастриз, Пеппер смотрит с таким удивлением и уловимым подозрением, что Тони невольно морщится. В голову впервые приходит мысль, что полностью повесить на Пеппер управление было слишком эгоистично. Разум советует оглянуться и убедиться, что как раз Пеппер более чем на своём месте, а затем напоминает, что он собрался искать своё.       Визиты в рандомные отделы и на производство помогают прикрыть посещение юридического отдела, которое и было главной целью. Пеппер предлагает обед и всё-таки спрашивает, с чего вдруг он решил появиться. Тони выдаёт идею, которая пришла в голову где-то в лифте и может стать прибыльным экологическим проектом в перспективе, и убеждает себя, что это не совсем ложь.       Какая-то часть сознания почти готова принять объяснение, что он просто не хочет оставлять открытые гештальты, но другая настаивает, что гений давно пора научиться применять к самому себе, что, возможно, позволит не убегать от неудобных ситуаций и проблем, а решать их. Тони мысленно возмущается, что он никогда и не убегал, но сдаётся, когда память приводит убедительные контраргументы.       Осознание, что разговоры с самим собой, пусть им не вслух, это недобрый признак, мелькает, но стирается, когда новенький Марк, для которого это пробный полёт, приземляется на балконе четвёртого этажа самого обычного с виду дома. Тони делает глубокий вздох, когда руки почему-то начинают слегка подрагивать, но заставляет себя выкинуть лишние мысли из головы, заходит в квартиру и ждёт.       Наташа явно удивлена, что, похоже, не особо-то и пытается скрыть. Тони напрягается на миг, когда думает, что она могла бы и выстрелить. Оставить Марк на балконе резко кажется не лучшей идеей, но мысль быстро выветривается, когда Наташа заметно расслабляется и небрежно откладывает всё своё оружие в сторону. На долю секунды визит кажется глупой прихотью.       Разум зло напоминает, что убегать от самого себя он решил прекратить. Тони понимает, что крыть нечем. Вспоминает все отчёты Д.Ж.А.Р.В.И.С.А, которые потянут на досье пусть и ограниченного куска жизни Наташи, сглатывает, когда перед глазами встаёт Нью-Йорк, а затем и картинки прошлого, и сдаётся окончательно. Осознание, насколько он рад встрече, моментально бьёт под дых.       Диалогу это, впрочем, сложиться помогает не особо, но Тони не может ничего поделать с пониманием, что таких пикировок ему не хватало до боли. И злится на самого себя, когда нетерпение толкает сменить тему с места в карьер. Наташа неожиданно теряет всю невозмутимость, и явно честный, чуть грубоватый, но до последней буквы настоящий ответ толкает к новой откровенности.       О том, что в один момент словно наполняет воздух между ними, Тони старается не задумываться, но напоминание о Пеппер от Наташи отрезвляет вмиг. Совесть бунтует, подсовывая тот факт, что о том, куда он отправился, рассказать он умышленно забыл. Разум спорит, утверждая, что в визите благодарности нет ничего предосудительного. Тони думает, что уйти стоит до того, как оно появится.       То, что Наташа неожиданно его останавливает, становится сюрпризом настолько, что в голове взрываются десятки гипотез. Тони отказывается с ними разбираться, как и задумываться о последствиях и причинах, и цепляется за идею, что ужин не помешал бы им обоим. Всё неожиданно становится простым, словно не было ни прошлого, ни пропасти в год. Тони стискивает зубы.       Разум настаивает, что не стоит ничего усложнять. Говорит, что нет ничего странного в том, чтобы тянуться к человеку, с которым они вместе пережили локальный ад и даже не однажды. Утверждает, что общение между людьми нередко складывается и с меньшей основой. Тони слабо фыркает, понимая, что изо всех сил пытается выставить не странным то, что определённо им является.       Но уходить не хочется. Рассказ Селвига постоянно всплывает в голове и одна мысль, что он мог просто затеряться где-то даже не в их Галактике, холодит кровь. Но куда больше дёргает понимание, что дело не в словах, брошенных Наташе в запале памятной ночью в мастерской, дело в выборе. Разум ехидно подсказывает, что винят люди себя за выбор только тогда, когда сомневаются в нём.       Тони глубоко вздыхает и закрывает размышления, понимая, что ни к чему хорошему сейчас они не приведут. Но когда Наташа начинает оживлённо рассуждать об отношениях Доминика и Летти внутри всё переворачивается в очередной раз. Примерять на себя абстрактные рассуждения глупо, и Тони знает это как никто другой. Но по личной шкале обстановка внезапно накаляется до предела.       Благодарность Наташи за спасение в Нью-Йорке выбивает из колеи окончательно и провоцирует на ответную откровенность. Тони жалеет о ней, но только миг, который проходит, прежде чем Наташа говорит, что понимает. Тони смотрит в зелёные глаза и верит, потому что знает, что вещи, которые не сыграть, всё ещё есть. Желание оказаться ближе жжёт изнутри нестерпимо, до боли и порыва.       Совесть вмешивается и требует немедленно определиться, здесь и сейчас, насколько именно ближе, пока он не предал доверие уже двух небезразличных ему людей. Имя Пеппер срывается с губ, и Тони мысленно морщится, чувствуя себя идиотом и главным героем пьесы абсурда одновременно. Предложение дружбы от Наташи окатывает, как ушат холодной воды, но мысли неожиданно проясняет.       Тони думает, что на самом деле он не заслужил даже этого. Разочарование, поселившееся внутри без разрешения, протестует и твердит, что этого никогда достаточно не будет. Собственная фраза о синице и журавле проносится в мыслях и бьёт наотмашь. Тони хочется горько рассмеяться, но здравый смысл берёт верх и твёрдо заявляет, что главное то, что Наташа будет рядом. С этим Тони соглашается.       О цели визита, которая то ли извинение за всё разом, то ли попытка поблагодарить, Тони забывает абсолютно, когда они усаживаются в обнимку на диване, и вспоминает только, когда просыпается утром и понимает, что, несмотря на неудобную позу и всего несколько часов сна, отдохнул без единого кошмара. Порыв устроить Наташу удобнее заставляет изумиться самому себе. Тони устраивает и сбегает.       Д.Ж.А.Р.В.И.С безжалостно напоминает о заседании совета директоров, явку на который он обещал Пеппер, и Тони выжимает из Марка максимум скорости, когда мчится в Лос-Анджелес. Пеппер удивлённо хлопает глазами, когда он появляется за четверть часа до начала в безупречно подходящем костюме-тройке, но улыбается и ничего не спрашивает. Тони ловит себя на вспышке благодарности.       Сосредоточиться не получается совсем. Память подсовывает разговор с Пеппер, когда он назначил её гендиректором, и Тони далеко не впервые думает, что это было лучшее решение в его жизни. Непонимание, что он сам делает на скучнейшем сборище напыщенных индюков, это только усиливает. Сообщение от Наташи заставляет взбодриться моментально. Её реакция кажется даже предсказуемой.       После предложения позвать Халка Тони смеётся в голос, заставляет себя извиниться, когда на нём скрещиваются недоуменные и раздражённые взгляды, но отделаться от соблазнительной картинки перед глазами это не помогает. Тони мысленно прикидывает, с какими камнями выбрать колье для Пеппер, когда запрыгивает в костюм и срывается в полёт под её яростным взглядом.       Солнце яркое и тёплое, снизу постоянно доносятся подбадривающие и восторженные крики не только детей, но и взрослых, и когда Тони пишет о свободе, он вдруг ловит себя на понимании, что по-настоящему её ощущает впервые за долгое время. И только страха, глубинного, обосновавшегося и прижившегося, она не убирает. Тони признаёт, что его не уберёт, наверное, уже ничто.              

***

      

      Тони смотрит на входящее сообщение от Наташи, но забывает его прочитать, когда в голове ярким метеором проносится мысль, что это стало зависимостью более сильной, чем может вызвать любой наркотик. По-настоящему пугает не само осознание, а понимание, что оно не пугает ни капли. Вопросы о Марке, третьем из изобретённых на этой неделе, толковые, и Тони моментально увлекается ответом.        — Тони, мне действительно очень жаль, — в глазах, как и в голосе Пеппер на самом деле легко читается чувство вины. Тони морщится, потому что наблюдать бы его совсем не хотел, особенно с учётом того, что это всё равно ничего не исправит. — Обещаю, следующий уикенд полностью наш. Просто сейчас мы не можем себе позволить пустить на самотёк…        — Пеппер, Пеппер, остановись, — Тони машет руками и улыбается настолько искренне, насколько только получается. Чувства от того, что поездка на Гавайи отменяется, смешанные. Разум говорит, что глупо по-настоящему расстраиваться из-за отмены того, в основе чего лежала рациональность, но чувства не соглашаются, напоминая, что целью был совместный отдых, который стал случаться слишком редко. Тони на ощупь находит ладонь Пеппер. — Всё нормально, ладно? Круиз по Атлантике, Карибы, Таиланд, — всё, что захочешь. Старк Индастриз ещё не развалилась только благодаря тебе. Я понимаю.        — Спасибо, — Пеппер чуть неуверенно улыбается. — Тони, я… Это действительно очень важный контракт, который нельзя упустить.        — Да. Конечно. Я скажу Д.Ж.А.Р.В.И.С.У, чтобы подготовил самолёт. Мм, хочешь, можем съездить куда-нибудь поужинать, — предлагает Тони, краем сознания понимая, что идея не вдохновляет даже его самого, и выдыхает, когда Пеппер отрицательно качает головой.        — Мне завтра рано вставать, — в голосе ноты сожаления, а Пеппер подходит ближе, привычно обнимает и прижимает его голову к своей груди. — Но было бы здорово, если бы мы пошли спать вместе. Ты выглядишь уставшим.        — Что ты, — бодрость, разумеется, фальшивая, но Пеппер только улыбается с обречённым смирением, что Тони замечает, вскинув голову. — Я бодр и полон сил и энергии как никогда. Ты иди, а я ещё чуть-чуть поработаю. И… тоже приду, — заверение звучит неубедительно, но Пеппер принимает и его.       Тони невольно задумывается, успел ли он стать более хорошим актёром, чем когда-либо был, или Пеппер устала с ним бороться настолько, что готова принимать едва прикрытую ложь за правду. Ответа нет, а вопрос теряет актуальность, когда Пеппер уходит наверх. Тони разворачивает файлы последней модификации Марка и напоминает себе, что делает это и ради Пеппер тоже.       Засыпает он в мастерской, просто в кресле, и морщится от боли в шее, когда просыпается с замершим на губах криком. Перед глазами как наяву стоит корабль читаури и бесконечная вселенная. Тони заставляет себя пойти на кухню, резюмирует, что Пеппер уже уехала, и сжимает дрожащие пальцы. Сообщение от Наташи гласит, что она обдумывает, не натравить ли Халка на Фьюри. Тони смеётся в голос.       Неоформленная идея крутится в голове весь день. Сборкой очередного костюма занимается Д.Ж.А.Р.В.И.С, а Тони сам не понимает, как бронирует отель в Финиксе раньше, чем принимает решение. Разум ехидно уточняет, что действие означает, что решение было принято изначально. Тони морщится, но признаёт, что на самом деле решения всегда принимаются почти сразу.       Присутствие Стива в квартире Наташи сюрприз одновременно приятный и неприятный. Внутренний голос зло смеётся, утверждая, что он ревнует, разумеется, без права на это, но разум подсовывает понимание, что самого по себе Стива он видеть действительно рад. Умница Д.Ж.А.Р.В.И.С улаживает по дороге все формальности с отелем и неучтённые мелочи, Наташа дремлет, а Стив молчит.       Мысль, что поездка не более чем эгоистичная компенсация, не нравится. Разум заявляет, что это не так и настаивает, что нежданно получив непрошеную свободу на уикенд, он просто выбрал провести его так, как на самом деле бы хотелось. Тони прикрывает глаза, не впервые приходя к пониманию, что есть то, над чем размышлять не стоит, и отчаянно желает, чтобы отдых удался.       Сожаление, когда он высаживает Стива уже на крыше дома, в котором расположена квартира, выделенная тому Щ.И.Т.ом, как нельзя лучше подтверждает, что всё определённо сложилось, а в голове теснится множество всего, что предстоит обдумать в одиночестве. Тони опасается этого, но и предвкушает. Стив не спешит уходить и смотрит с непонятным теплом.        — Тони, я просто хотел… Спасибо, — Стив улыбается так, как умеет только он: чуть смущённо, совсем по-мальчишески и преступно обаятельно. В голове проносится мысль, что друзей вообще-то много не бывает. Тони крутит её в разные стороны. — Было здорово. Мне не приходило в голову, сколько в Америке есть красивых мест, которые стоит увидеть. Да и возможностей у меня… — Стив обрывает сам себя и заканчивает чуть неловко: — Я рад встрече. Надеюсь, она не последняя.        — Ну, ты вроде в курсе, кто я, Кэп, — Тони широко улыбается и с удивлением понимает, что фальши в этой улыбке нет. — И где меня найти. Заглядывай в любое время. Для главной доисторической достопримечательности Америки двери всегда открыты.       Стив на удивление не злится, а усмехается, машет рукой на прощание и уверенно идёт к краю крыши. Тони хмыкает, прикидывая, напугает ли тот кого-нибудь из соседей достаточно, чтобы те вызвали полицию. Д.Ж.А.Р.В.И.С сообщает, что Пеппер вернулась ещё до ужина и сейчас спит. Тони идёт в мастерскую и думает, что передышка в виде двух ночей без кошмаров, пришлась очень кстати.       Наташа не выражает благодарность так открыто как Стив, но в привычном сообщении, которое прилетает ещё до полудня, фотографии с короткой припиской «На память». Тони смеётся, когда рассматривает себя и Стива с медведями в руках в тире, и застывает, когда видит себя в костюме на фоне водопадов. Ракурс удачный, и брызги за спиной кажутся умышленной радужной иллюминацией.       Тони колеблется, но всё-таки шлёт в ответ фотографию из ресторана, на которой они втроём смеются над шуткой кого-то из друзей Эйприл, так и стоя в обнимку после групповых снимков, и в моменте выглядят по-настоящему счастливыми. Наташа не отвечает, но поздним вечером присылает снимок, на котором видно, что фотография теперь стоит в рамочке на комоде. Тони замирает на миг.       Билеты Пеппер на этот раз заказывает сама, и на Гавайи они всё-таки летят. Приподнятое настроение испаряется в считанные часы, когда Тони признаёт хотя бы перед самим собой, что ему отчаянно скучно. Пеппер много говорит о делах компании, не забывает расспрашивать об изобретениях, но это только прибавляет неприятного осадка. Тони шутит, но абсолютно не ощущает веселья.       Наташа явно без злого умысла присылает фото с близи, на котором Клинт и Стив сидят в каком-то кафе и едят шаурму. У Клинта нос в кетчупе, у Стива в глазах смех, а свободная рука Наташи тянется к шаурме, которая лежит на столе. Тони напряжённо сглатывает. Делает фото океана, но так и не отправляет. Разум только замечает на это, что они делятся по-настоящему приятными моментами.       Момент, когда страх усиливается настолько, что затмевает здравый смысл, Тони привычно упускает, как и всё самое важное в собственной жизни. Осознание, что спит он теперь в лучшем случае пару ночей в неделю, появляется только тогда, когда Наташа требовательно спрашивает, когда он последний раз это делал. Тони рассеянно пытается сообразить, откуда вдруг вопрос.       Разум устало подсказывает, что новыми идеями он делился с Наташей не только последние четыре дня, но и четыре ночи. Тони морщится, понимая, что это промах нового уровня. Он пытается придумать ответ, когда Наташа пишет снова, спрашивая, где Пеппер. Тони машинально печатает, что в Сан-Франциско, хотя и не может вспомнить, что именно она там делает. Наташа не отвечает.       А вечером появляется на пороге будто бы так и надо, спокойно ставит коробки с едой на столик и смотрит с отчётливой укоризной. Тони моргает, когда понимает, что все суши, которые присутствуют помимо пиццы и каких-то салатов, с креветкой, а потом невольно улыбается. Наташа закатывает глаза, заявляет, что к мастерской он сегодня не подойдёт, и чуть ли не заталкивает его в ванную комнату.       Тони хочет хотя бы себе объяснить, почему слушается так легко, но измученный мозг отказывается задумываться над чем бы то ни было, уже ухватившись за возможность отдыха, и затыкает даже совесть, которая говорит, что по отношению к Пеппер всё происходящее едва ли честно, хотя ничего предосудительного в нём и нет. Наташа включает какой-то фильм, но Тони даже не запоминает названия.       Он просыпается от вибрации телефона, констатирует, что звонит Пеппер, бросив на дисплей единственный взгляд, и пытается сориентироваться в пространстве. Наташи в доме явно нет, а солнце за окном настолько высоко в небе, что Тони резко понимает, что как минимум полдень уже миновал. Изумление заставляет резко сесть на диване. Тони смотрит на плед, который слетает с него от движения.       Ощущать себя отдохнувшим странно и словно бы незнакомо. Кофе прибавляет бодрости, а хорошее настроение не знает, куда себя пристроить и как обосноваться внутри. Пеппер приезжает через пару часов и интересуется, всё ли в порядке. Тони кивает и неожиданно для самого себя чуть небрежно сообщает, что Наташа заглядывала в гости. Пеппер вскидывает брови, но явно не злится.        — Вы общаетесь? — только и спрашивает она на ходу удивлённо и идёт на второй этаж. — Я не знала.        — Иногда, — Тони пожимает плечами, понимая, что по сути это правда хотя бы потому, что порой они за несколько дней перебрасываются разве что шутками и фотографиями. — После Нью-Йорка, — всё-таки добавляет он и ждёт вопросов, но их не следует.        — Я рада, что вы оставили разногласия в прошлом, — Пеппер кивает, слегка улыбается и скрывается из виду, а Тони не хочет, но всё равно невольно задаётся вопросом, продиктована её реакция доверием или безразличием.       Разум живо настаивает, что, разумеется, первым. Тони быстро соглашается, вроде бы хочет пойти в мастерскую, но неожиданно для себя выходит на балкон. Свежий ветер дует в лицо и, кажется, даже доносит солёные брызги воды. Волны завораживают на долгие мгновения. Тони не успевает всерьёз задуматься, когда пишет простое «Спасибо», не желая выдумывать подходящую остроту.       Наташа отвечает не сразу, шутит, что станет его худшим кошмаром, если он не начнёт спать, и сообщает, что они со Стивом и командой Щ.И.Т.а летят с миссией в Марокко, а затем пропадает. Тони давит чувство вины за то, что ей пришлось лететь в Малибу, а затем обратно в Вашингтон, не разрешает себе даже задуматься об использовании костюма и вмешательстве в миссию и проваливается в работу.       О приближающемся Рождестве предсказуемо напоминает Д.Ж.А.Р.В.И.С. Тони нехотя отвлекается от обдумывания как улучшить боевые системы новой модели костюма, трёт шею, а потом просит подобрать подарок для Пеппер, резко вспоминая, что это вообще-то принято. Д.Ж.А.Р.В.И.С предлагает варианты на выбор. Взгляд падает на огромного кролика в рекламе, и Тони решительно тыкает в него.       Когда Д.Ж.А.Р.В.И.С напоминает, что он не спал семьдесят два часа, Тони мысленно морщится и мимолётно даже радуется, что Наташа так и не объявлялась. Врать не хочется, как и признаваться. Первый тест Марка 42 проваливается. Тони с досадой осознаёт, что это видео он Наташе отправлять не станет, хотя и собирался. Осознание необходимости перерыва побуждает включить телевизор.       Встреча с Роуди, которая прерывается панической атакой, загоняет в тупик. Разговор с Хэппи отвлекает, но проблему не решает. Тони пытается убедить себя, что это единичный случай, но не преуспевает. Изучает данные, которые послушно предоставляет Д.Ж.А.Р.В.И.С, и не находит ответа на вопрос, почему сейчас. Тони смутно вспоминает, что вечером у них с Пеппер свидание и заставляет себя работать.        — Прости, что опоздала, — с порога выдаёт Пеппер. — Что за?.. Что это? — следом спрашивает она, очевидно, замечая костюм на диване. Тони виснет на турнике и на миг думает, что проверить дистанционное управление подобным образом не лучшая идея, но напоминает себе, что отступать уже поздно. — Теперь и дома в костюме ходишь? — в голосе Пеппер мерещится тень раздражения. — Это что, Марк 15?        — Да, плюс-минус, — автоматически отзывается Тони и игнорирует неприятный укол от осознания, что даже в тех случаях, когда он рассказывал о костюмах, Пеппер его явно не слушала. — Знаешь, у каждого должно быть хобби, — осознанно сглаживает потенциальные острые углы скорее для самого себя Тони и заставляет костюм идти.        — О. И ты в своём хобби ходишь по гостиной, — чуть ироничная фраза звучит претензией. Тони понятия не имеет, почему вспоминает вдруг фотографию на фоне водопада в Аризоне, и спрыгивает с турника, закончив один подход. — Весьма оригинально, — с непонятной интонацией добавляет Пеппер.        — А я его разнашиваю, — отшучивается Тони, хотя зерно истины в утверждении есть. — Новые вещи вечно… Ну, знаешь, — Тони заставляет костюм сделать подходящее движение бёдрами и с удовлетворением констатирует, что пока тест проходит удивительно гладко, — они поджимают моё достоинство, — Пеппер всё-таки смеётся, избавляясь от туфлей на высоком каблуке. — О, а ты видела свой рождественский подарок?       Пеппер восторга не выказывает, но явно старается держаться вежливости, рассматривает рисунки, а потом предсказуемо просит снять костюм и быстро понимает, что к чему, когда получает отказ. Тони подбирается, слыша, как она спускается по лестнице. Желание извиниться спорит с ревностью, которая всё-таки вспыхнула, когда Хэппи рассказал о некоем Киллиане, и так и не пожелала исчезать.       Тони твердит себе, что это всё недосып и вообще несусветная глупость, но от упоминания имени вслух всё равно не удерживается, по сути, игнорируя укоризненное замечание о том, что он заигрался, которое не лишено оснований. Пеппер, кажется, теряет дар речи, а затем вполне законно обвиняет его в слежке, что Тони рьяно отрицает, напоминая себе, что не узнавал ничего специально.        — Так, всё, я иду спать, — Пеппер явно злится, решительно начинает подниматься по лестнице, и на миг Тони хочется её не окликать, но он всё равно окликает, быстро понимая, что это лишь обида на попытку закончить разговор как ссору.        — Подожди. Ну, брось. Пеппер. Ты права. Я виноват, прости, — Тони вскидывает руки в жесте капитуляции, когда издёрганный, но всё ещё вполне функционирующий разум подсказывает, что затевать тест всё-таки не стоило. Отчаянное желание объяснить так, чтобы Пеппер поняла, толкает говорить, но ровность повествования привычно ускользает. — У меня проблемы. И это продолжается довольно давно. Нью-Йорк перевернул всё.        — Серьёзно? Я ничего не замечала, — Пеппер возвращается и выглядит неподдельно растерянной. На миг продолжать не хочется совсем. Мысль, что можно не замечать чего-то действительно серьёзного, живя с человеком в одном доме, просто отказывается приживаться в сознании. Тони напоминает себе, что он сам сделал всё для того, чтобы скрыть от Пеппер истинное положение вещей. Помогает слабо. — Совсем, — добавляет Пеппер и хмурится.        — Да, — Тони всё-таки заставляет себя говорить, хотя настрой и теряется окончательно. — Все эти боги, пришельцы, весь этот замес, ядерная, — мне кажется, я до сих пор не могу уложить это в голове. Я не свихнулся окончательно, только потому, что… не остался один, — в голове мелькают имена Наташи и как ни странно Стива, но язык произнести их почему-то не поворачивается. — Потому что ты была рядом, — поспешно добавляет Тони, отдавая себе отчёт, что одним из якорей Пеппер точно была. — Но я… Я не могу спать, Пеп. Сегодня у меня… — Тони спотыкается, понимая, что признаваться в том, что у него теперь панические атаки, откровенно стыдно. На секунду кажется, что он вообще надумал себе все проблемы, и это точно не стоило вываливать на Пеппер. Разум жестко говорит, что если он даже не может поговорить с близким человеком о том, что его беспокоит, независимо от того, насколько оно реально, то это уже не близкий человек, и Тони пытается ещё раз: — Мы с Роуди просто были в кафе и… Чёрт. Я просто… Может, ты права, и я немного заигрался. Мои костюмы… Они…        — Машины, — Пеппер пользуется паузой, а в её взгляде проступает жалость. Тони моментально отчаянно жалеет и сам, но о том, что вообще открыл рот, а затем внезапно понимает, что безумно хочет остаться один и просто работать. — Они лишь фасад, Тони, — мягко добавляет Пеппер, подходит ближе и обнимает.       Тони поддаётся, утыкается лбом в ключицу и старается не думать о том, что ни успокоения, ни облегчения это не приносит. Гонит мысль, что они как-то незаметно перестали понимать друг друга, но автоматически соглашается, когда Пеппер зовёт в душ вместе с ней, а затем и спать. Четверо суток бодрствования позволяют провалиться в сон, но кошмары не заставляют себя ждать.       Портал и читаури мелькают как наяву, убеждают, что всё происходит здесь и сейчас, и когда Тони вскакивает от крика Пеппер, он не сразу понимает, что произошло. Костюм послушно застывает, Тони признаёт, что Д.Ж.А.Р.В.И.С был прав насчёт необходимости калибровки сенсоров, а Пеппер уходит, несмотря на отчаянную просьбу остаться. Тони не находит в себе сил пойти следом.       Части костюма усыпают пол. Тони застывшим взглядом смотрит в пространство. В голове крутятся слова Пеппер о железках. Тони осознаёт, что виноват, но не отпустивший до конца страх после кошмара не позволяет прочувствовать это всерьёз. Поддержки хочется до абсурда. Тони пытается заставить себя встряхнуться, но резко понимает, что не может нормально вдохнуть.       Рука тянется к телефону автоматически, но пальцы дрожат и не слушаются. Тони пытается сделать вдох, но перед глазами всё плывёт. В какой-то момент мозг даже определяет новые триггеры, помимо Нью-Йорка: он остаётся в одиночестве и не сумел защитить, но мысль забывается. Паника усиливается, и пальцы нечаянно смахивают голографический экран в сторону вместо того, чтобы его развернуть.        — Джарвис, набери мисс… — голос хрипит, не слушается, а затем слова и вовсе застревают в горле, перехваченном спазмом.       Тони смутно воспринимает, что вроде бы слышит гудки, которые быстро пропадают, пытается закончить начатую фразу, но не преуспевает, втягивает воздух до боли, но грудь только сильнее сжимают невидимые обручи, а в горле словно образовывается клапан. Мозг кричит, что он должен справиться, что физически с ним всё в полном порядке, и это лишь иллюзия. Тони задыхается.        — Тони? — в голосе Наташи беспокойство на грани испуга, капля удивления и явная радость. Тони моргает, отказываясь верить, что у него не галлюцинации. Но поверить хочется до дрожи. — Тони, — зовёт Наташа теперь уже с неприкрытым страхом. — Что?.. Джарвис?        — Считаю нужным сообщить, что у мистера Старка диагностирована мощнейшая паническая атака, мисс Романофф. Вторая за последние сутки. Я взял на себя смелость найти возможность связаться с вами, взломав спутник, поскольку мне показалось, что именно вас мистер Старк хотел слышать, — с неизменной невозмутимостью ответствует Д.Ж.А.Р.В.И.С, словно только и ждал вопроса.        — Боже, — едва слышно выдыхает Наташа, что незначительно отрезвляет. — Тони, — уже громче зовёт она следом, удивительно мягким тоном, будто бы запинается, но только на миг. — Малыш, просто слушай мой голос, хорошо? Я тут насобирала не меньше сотни фото с обезьянами. Знаешь, они могут быть очень милыми. Я тебе пришлю. И договорюсь с Брюсом. Ставлю сотню, что лучше всех в зубах Халка будет выглядеть мистер Твиррет, — Наташа явно умышленно выдерживает размеренный тон, словно они просто болтают, решив вдруг заменить звонком привычную переписку. Тони, понимая, что в голове что-то абсолютно переключило ещё после ласкового обращения, сосредотачивается, вспоминает тучного мужчину, который входит в состав директоров, и неожиданно для себя рвано смеётся, а потом вдыхает полной грудью. Голова слегка кружится. — Эй, чуть-чуть ровнее, ладно? — спокойно и мягко просит Наташа. — Воздух не кончится, хорошо? Просто попробуй дышать как обычно. Джарвис, ты же следишь за?.. — Наташа умолкает, а затем совсем другим, откровенно недобрым тоном бросает куда-то явно в сторону: — Не сейчас. Мне плевать, кому нужен спутниковый телефон.        — Нат, я… — Тони окончательно восстанавливает правильный ритм дыхания, прикрывает глаза, и внезапно понимает, что стыда нет ни капли, но вот неловкости в избытке. Жгучая благодарность, облегчение от понимания, что Наташа в порядке, хотя и всё ещё где-то в далёкой Африке, и осознание, что он успел соскучиться до боли, от которого уже явно не получится отмахнуться, мешаются в один вихрь внутри и не дают выразить внятно ни одну мысль. — Мне…        — Не надо, — быстро прерывает Наташа. — Всё хорошо. Всё будет хорошо. Я вряд ли придумаю тут что-то со связью, но мы должны быть в Вашингтоне уже послезавтра. Просто не наделай глупостей. Иначе с Брюсом будешь договариваться сам.        — У меня для тебя плохие новости, Романофф, — Тони не может удержаться от поддёвки, осознавая, что это самый привычный способ выразить если и не мысли, то хотя бы эмоции, которые способны сказать немало, особенно Наташе. Тон предсказуемо очень тёплый и даже не особо ироничный. — Ты разучилась угрожать. Просто к слову, мишка Брюси сейчас балуется с игрушками в моей башне.        — И ты думаешь, что доступ к десяти этажам лаборатории расположит его съесть пару-тройку членов совета директоров в облике Халка? — скептически интересуется Наташа, но в её голосе без труда угадывается смесь облегчения и смеха.        — А ты думаешь, он сделает это ради твоих красивых глаз? — с усмешкой парирует Тони, а потом сдаётся и коротко смеётся в голос.        — Мы всегда можем это проверить, — слабо фыркает Наташа в ответ и облегчение в её голосе звучит многим отчётливее прежнего, а затем она с уловимым сожалением добавляет: — Мне надо идти. Просто… постарайся быть в порядке, ладно?       Тони не находится с ответом, хотя с языка почти и срывается откровенное признание, что она не та, кому он сможет отказать хоть в чём-то, но Наташа обрывает связь, не дожидаясь его. Тони невольно усмехается, внезапно понимая, что знает Наташа его лучше многих. Части костюма послушно собираются и отправляются в лабораторию, а Тони глубоко вздыхает и идёт извиняться к Пеппер.               — Земля вызывает Старка, — Клинт пощёлкал пальцами перед его лицом, и Тони моргнул, стряхивая оцепенение.       Клинт кивнул головой на открытый люк и первым пошёл к нему. Тони машинально поднялся на ноги, огляделся, убедился, что на квинджете не осталось никого, кроме него, и быстрым шагом вышел на улицу, взмахом руки заставив костюм следовать за ним. Взгляд остановился на двухэтажном доме в викторианском стиле. Тони мысленно присвистнул, признавая, что смотрится весьма недурно.        — Потерпишь, если я вправлю? — голос Стива Тони услышал, едва успев переступить порог, и без труда сообразил, что вопрос адресован Наташе. Та взглядом дала понять, что большей глупости у неё в жизни не спрашивали, и Стив мимолётно улыбнулся, прежде чем явно со знанием дела дёрнуть её руку. Наташа прикусила губу, но не издала ни звука. — Нормально? — уточнил Стив, с уловимыми нотами извинения в голосе.        — Да, всё отлично. Спасибо, — Наташа явно чуть вымученно улыбнулась и, похоже, демонстративно повела плечом, показывая, что оно в норме больше, чем было. — Комнаты на втором этаже по правой стороне свободны. И крайняя слева. Разбирайте. Ванные есть на обоих этажах. Я закажу что-нибудь из еды.        — А ты неплохо устроилась, Романофф, — Тони осмотрелся, как только внимание достаточно отпустило ситуацию с вывихом, за который хотелось извиниться. Взгляд остановился на фотографиях, расставленных на каминной полке и на комоде у стены. Тони скользнул взглядом по фотографии с Клинтом, похоже, с какой-то миссии, но при этом исполненной легкомыслия, сглотнул, без труда узнавая те фотографии, которыми они с Наташей обменивались, и замер, когда заметил ту, что видел впервые. Их танец вспомнился в мельчайших деталях мгновенно. — Откуда?.. — с растерянностью, которую просто не получилось скрыть, начал Тони, без труда припоминая, что среди снимков, присланных Эйприл, не было ни одного, сделанного, когда они танцевали.        — Я фотографировал, — ответ неожиданно последовал от Стива. Тони повернул голову к нему и наткнулся на чуть вопросительный открытый взгляд. — Что? С основными функциями телефона я освоился давно. И вы действительно потрясающе танцевали.        — Мне кажется, я что-то пропустил, — с непонятной интонацией выдал Клинт и чуть прищурился. — Нат? И когда ты только успела?        — Что именно? — Наташа как-то устало вздохнула и не подняла взгляд от экрана телефона, что-то сосредоточенно печатая. — Если ты про дом, то сам понимаешь, почему я не спешила об этом болтать. А если про фотографии, то недавно Старку стало скучно, и мы заглянули на уикенд в Аризону. Выяснили, что Стив хочет клубнички, но стесняется об этом сказать, и стреляет лучше, чем Тони. Еда будет в течение получаса.        — Знаешь что, Романофф… — тут же вскинулся Стив, который слегка порозовел и недобро прищурился.        — Да ему просто повезло с ружьём, — параллельно возмутился Тони, но умолк, когда Наташа окинула их обоих смеющимся взглядом.        — Душ, еда, мозговой штурм и сон, — уже серьёзно, скороговоркой перечислила Наташа, очевидно, предлагая план. — Возражения?        — Может, отложим пункт про штурм? — Клинт нахмурился, явно хотел продолжить расспросы, но переключился. — Нат, ты с миссии вернулась как выжатый лимон. Кэп, ты немногим лучше, но хоть восстанавливаешься быстрее, — Клинт бросил короткий взгляд на Стива, но вновь перевёл его на Наташу, которая чуть поморщилась. Тони сглотнул, когда мозг бодро выстроил события в хронологическом порядке, отталкиваясь от ночного телефонного разговора с Наташей. Осознание, что едва вернувшись из Марокко, Наташа и Стив полетели в Малибу, чтобы помочь ему, придавило раскаянием. — Тебе бы отоспаться.        — Не остановим Мандарина, и отсыпаться будем вечно, — мрачно возразила Наташа. — Мы не знаем, какая у него следующая цель. Но знаем, что он одержимый психопат и владеет каким-то уникальным оружием. Предпочту хотя бы иметь план действий в голове, прежде чем пытаться уснуть с этим знанием. Есть желающие в душ?        — После тебя, — явно автоматически бросил Клинт, который отповедью ничуть довольным не выглядел, но возражать не стал.        — Ладно, — Наташа чуть пожала плечами, но кивнула, поднялась по лестнице и бросила сверху: — Примите если что кто-нибудь доставку.       Стив кивнул, похоже, не сообразив, что Наташа уже не видит, и взглядом выразил вопрос. Клинт только махнул рукой. Тони невольно повторил жест, смутно понимая, с чем соглашается. Разум подсказал, что Стив так спрашивал, не возражает ли кто, если он займёт вторую ванную. Тони выкинул мысль из головы, пытаясь справиться с пониманием, что невольно втянул в замес остальных.        — Старк, — оклик Клинта не позволил окончательно провалиться в бездну, наполненную жгучим чувством вины. — Может, это и не моё дело, но Наташа мой друг. Это, — Клинт вскинул руку, и Тони одновременно встряхнулся и проследил взглядом направление, а затем слабо вздрогнул, когда сообразил, что речь об их с Наташей совместной фотографии. — Выглядит странно, учитывая, что обычно ты сверкаешь улыбкой на обложках деловых журналов в обнимку с Пеппер. Ничего не хочешь объяснить?        — Это, Бартон, просто вечер танцев в ресторане, и не твоё… — Тони оборвал себя, когда сообразил, что тон не просто резче нужного, но откровенно обвинительный. Клинт вскинул брови. — У Романофф своя голова на плечах, не думал об этом? — вопрос прозвучал с вызовом, но всё-таки на порядок спокойнее.        — Только на это и надеюсь, — с непонятной интонацией отозвался Клинт, долгое мгновение смотрел ему в глаза, а потом отвернулся.       Тони стиснул зубы, пытаясь подавить желание сбежать, что решило бы не только проблему с участием остальных в разборках с Мандарином, которая грозила обернуться для них потерей работы и непредвиденными рисками, но и позволило бы не отвечать на неудобные вопросы, которые явно чудом ещё не возникли у Стива. Совесть взбунтовалась мигом, заявив, что побег точно не выход.        — Тони, если хочешь, ванная свободна, — дружелюбное предложение Стива вывело из задумчивости. — Я просто… По виду на тебе живого места нет. Подумал, что ты захочешь смыть хотя бы кровь, — будто бы оправдываясь, пояснил Стив.        — Чёрт, да, — Тони криво усмехнулся, мысленно с ужасом понимая, что вернуться к привычному для него стилю общения просто не получается и наткнулся на взгляд Клинта, где теперь отражалось будто бы даже извинение. — Не вздумайте съесть всё без меня, — тон хотя бы получился достаточно жизнерадостным, а Стив и Клинт почти синхронно усмехнулись, похоже, осознанно позволяя ему оставить последнее слово за собой.       Безумное напряжение уходило из тела медленно. Тони рассеянно констатировал, что вода, стекающая на белоснежный пол душевой, насыщенного розового цвета и прикрыл глаза. Уверенность, что он не имеет никакого права заставлять рисковать Наташу, Стива и Клинта, нежелающая проходить, соперничала с пониманием, что и решать за них он тоже не может. Скрип двери привлёк внимание.        — Я только оставлю тебе одежду, — голос Наташи донёсся из коридора, и Тони сообразил, что она явно и не собиралась заходить.       Мгновенно и не особо обоснованно возникшее напряжение отпустило на выдохе. Дверь закрылась с тихим стуком. Тони заставил себя отложить любые размышления на потом и сосредоточиться на том, чтобы быстрее закончить душ. Удивление промелькнуло, едва взгляд упал на явно удобные джинсы и пуловер с капюшоном. Тони чуть прищурился, гадая, откуда у Наташи подходящая одежда.       Голоса, доносящиеся из гостиной, заставили встряхнуться и перестать зацикливаться на мелочах. Тони машинально отметил, что вещи брендовые и идеально по размеру, сглотнул, когда разум неожиданно жёстко заметил, что когда-нибудь ему придётся всерьёз обдумать то, что он так рьяно и при полной поддержке Наташи называет дружбой, и вышел из ванной.        — Это всё равно, что ничего, — чуть громче нужного бросил Клинт, явно Стиву, и взмахнул рукой, в которой сжимал кусок пиццы. — Если бы у Пентагона были бы хоть какие-то зацепки, этот парень уже бы общался с НАТО или ЦРУ.        — Мы с Джарвисом кое над чем работали. Ну, прежде чем… вы поняли, — Тони ловко ухватил кусок пиццы и заставил себя включиться в разговор. — Ещё до первой атаки Мандарина был любопытный случай в Теннесси. Бывший военный ни с того, ни с сего решил взорвать себя в городке Роуз Хилл. Температура в эпицентре три тысячи градусов по Цельсию. Никаких следов бомбы.        — Как и в случае всех атак Мандарина, — Наташа вскинула бровь, а затем задумчиво нахмурилась. — Уже что-то. Идёмте, — неожиданно позвала она и решительно направилась к неприметной двери, скрытой под лестницей и явно ведущей в подвал.        — Романофф, если ты до сих пор на меня злишься, есть более гуманные способы… — начал Тони, но не закончил фразу, когда Наташа скрылась из вида. Любопытство невольно вышло на первый план, когда в голове возникла здравая мысль, что едва ли Наташа решила показать им набор сельскохозяйственного инвентаря или запасы продуктов. Стив свёл брови, но первым пошёл следом. Клинт, не мелочась, прихватил сразу коробку пиццы и зашагал в том же направлении. — Чудно, — пробормотал себе под нос Тони и двумя размашистыми шагами нагнал Клинта.       Чересчур яркий свет заставил зажмуриться, едва нога ступила с последней ступени на пол. Тони заморгал, позволяя зрению перестроиться, и завертел головой, едва это произошло. Брови самовольно поползли вверх. В сравнении с его лабораторией помещение казалось детским уголком любителя, но переоценить наличие нескольких явно мощных компьютеров, было невозможно.        — Нат, ты решила обустроить бункер на случай, если к нам заглянут родственнички читаури? — хмыкнул Клинт, а затем присвистнул, когда Наташа активировала голографический стол, стоящий в центре комнаты. — Откуда такая серьёзная игрушка?        — Подарок Фьюри на день рождения, — Наташа неопределённо повела плечом и выбрала тон, который не оставлял возможности понять, говорит ли она серьёзно, и не располагал продолжать задавать вопросы. — Так что там было в Теннесси?        — Дай-ка мне пару минут, — бросил Тони, проглотив саркастичное замечание о злоупотреблении служебным положением. Восторг от понимания, что вокруг достаточно игрушек, чтобы развернуться если и не во всю мощь, то хотя бы в полсилы, толкал действовать, а не затевать очередные пикировки. — Джарвис? — наконец позвал Тони.        — Я бы отметил, что вы удачно зашли в гости, сэр, — ответ последовал незамедлительно.        — Вроде того, — пробормотал Тони, мысленно прикидывая, какие у него шансы быстро вернуть костюм в рабочее состояние и придумать что-то, что сможет обеспечить связь с Д.Ж.А.Р.В.И.С.ом на постоянной основе, пока этого не произошло. — Выведи нам всю имеющуюся информацию по тому случаю в Теннесси. Воспроизведи виртуальную реконструкцию места теракта и дай нам всё, что ты успел собрать по Мандарину. О, ну и последние новости.        — Вы торжественно объявлены погибшим, сэр, — проинформировал Д.Ж.А.Р.В.И.С, когда над столом и за его пределами развернулось множество голографических экранов, заполненных запрошенной информацией. — Это главная новость последнего часа.        — Прекрасно, — бросил Тони, приблизил фотографию военного, который погиб в Роуз Хилл и перехватил серьёзный взгляд Стива, который явно уже успел просмотреть основную информацию. — Я бишь о чём? — улыбка получилась натянутой, но тон не подвёл. — А что если бомба не бомба?        — Думаешь, взрывались люди? — с недоумением уточнила Наташа, внимательно рассматривая реконструкцию. — Но как?        — Ну, — Тони дёрнул щекой, когда уже разворошенная внезапным визитом Майи память оживилась. — У меня мелькали мыслишки, что кто-то из учёных, трудящихся на благо наших доблестных военных, заигрался, пытаясь создать нового Халка, но… Тринадцать лет назад Майя Хансен, с которой вы типа уже успели познакомиться, поделилась со мной своей разработкой. Хотя тогда это скорее была сырая идея. Проект был далёк от завершения, но имел перспективу. Экстремис. Моментальная регенерация. Но был побочный эффект. Технология была абсолютно нестабильна. Какой-то куст, на котором она его тестировала, взорвался, просто потому, что Хэппи не был с ним достаточно нежен. Сегодня она вдруг вспомнила о моей скромной персоне и болтала что-то о срочном деле.        — Если Майя решила применять проект на людях и получила такой результат, зачем ей приходить к тебе? — Наташа, явно на ходу осмыслив информацию, вздёрнула бровь. — В этом нет смысла. Она должна была понимать, чем рискует.        — Или она успела продать проект кому-то, кто продал его Мандарину, а теперь увидела, к чему это привело, и явилась искать помощи, — предположил Клинт. — Старк, как ни крути, супергерой и при этом её старый знакомый. Она могла рассчитывать на то, что он не сдаст её властям сразу.        — Это только гипотеза. Нам бы осмотреться на месте, — заметил Стив. — В Роуз Хилл. Если там найдётся какая-то информация…        — А я о чём толкую, Кэп, — прервал Тони, понимая, что желание разобраться в происходящем перекрывает даже здравый смысл. — Я как раз собирался прогуляться, когда плохие ребята решили заглянуть в гости. Так что я сейчас быстренько слетаю…        — Даже не думай отправиться туда в одиночку, тем более без костюма, — категорично отрезала Наташа, перебив. — Клинт?        — Да хоть сейчас, — тот чуть пожал плечами. — Тут лететь-то немногим больше получаса.        — Пять минут, и стартуем, — решительно заявил Стив. — Давайте найдём Мандарина раньше, чем Фьюри найдёт нас.       Любые возражения потерялись на осознании, что время играет максимально против них. Клинт бросил, что переоденется обратно в костюм, чего и всем советует, и вышел. Стив направился следом, добавив, что на всякий случай проверит вооружение. Тони поморщился, когда Д.Ж.А.Р.В.И.С. сообщил, что у костюма критично низкий уровень заряда, что делает его бесполезным.        — Романофф, электронных часов случаем не найдётся? — чуть небрежным тоном поинтересовался Тони, бросил короткий взгляд на Наташу, которая продолжала просматривать досье на погибшего в Теннесси парня и явно не спешила собираться, и устроил костюм, послушно прилетевший из гостиной, заряжаться.        — Найдутся. Наверху, — не отвлекаясь, отозвалась Наташа. — Не чета экземплярам из твоей коллекции, конечно. Зачем?        — Увидишь, — отмахнулся Тони и бодрым шагом направился к чемоданчику с инструментами, примеченному практически с порога.        — Будь как дома, — усмехнулась Наташа, явно заметив его намерение. — У него осталась мать. Хорошо бы с ней поговорить.       Тони машинально кивнул, предпочитая разбираться на месте и мысленно уже занимаясь обещанными часами. Наташа выключила стол, но не компьютеры и первой направилась к лестнице. Стив бросил на них нетерпеливый взгляд, едва они появились в гостиной. Тони ответил беспечной улыбкой, поймал часы, которые Наташа кинула ему уже через пару секунд, и двинулся к квинджету.       Клинт явно привычно выжал максимум скорости, а вопросов на удивление не последовало. Стив только бросил короткий взгляд, когда Тони выбрал подходящую отвёртку, а затем уставился куда-то в стену, явно задумавшись о чём-то своём. Порез на носу неожиданно сильно защипало, и Тони вскинул голову, мгновенно отвлекаясь от уже разобранных часов и телефона. Наташа отвела руку с ваткой.        — Обязательно меня отвлекать, Романофф? — чуть раздражённо поинтересовался Тони. — Просто царапина.        — Если кровь не главный ингредиент того, что ты мастеришь, я сделаю вид, что этого не слышала, — непреклонно отозвалась Наташа.        — Чёрт, — пробормотал Тони, сообразив, что рана и впрямь до сих пор продолжает кровоточить, что не было хорошим признаком.        — Не дёргайся, и больно не будет, — усмехнулась Наташа и вернулась к обработке. Тони слегка поморщился, когда щипать стало сильнее, но упрямо заставил себя сосредоточиться на часах. — Майя станет разговаривать с кем-то кроме тебя?        — Я что, где-то пропустил, что стал похож на Кейси? — слабое раздражение от дискомфортных ощущений вылилось в резковатый ответ. Разум подсунул понимание, что дело едва ли только в этом, но Тони отмахнулся, понимая, что на самокопание нет времени. — Почём мне знать, Романофф?        — Ты с ней знаком, — резонно указала Наташа и аккуратно заклеила рану пластырем, который выглядел непривычно.        — Не настолько близко, — мгновенно открестился Тони, сообразил, как прозвучал ответ, и дёрнул щекой. — Да, ладно, близко, но не в таком смысле, чтобы теперь строить безумные теории, что она сделать могла, чего не могла… — Тони оборвал сам себя, когда Наташа начала наносить поверх пластыря что-то подозрительно похожее на тональный крем. Часы оказались позабыты в одно мгновение, как и поднятая тема. Тони сглотнул, криво усмехнулся и не удержался от вопроса: — Где-то это уже было, тебе не кажется?        — Нет, — без тени сомнения отозвалась Наташа. — Ты знаешь, кто я и откуда. Теперь знаешь. А я не на задании.        — Да? А мне грешным делом показалось, что мы по уши увязли в разборках с отбитым на всю голову упырём, — хмыкнул Тони и вдруг осознал, что они по старой традиции неотрывно смотрят друг другу в глаза. Наташа едва заметно приподняла уголок губ. — Что?        — Пожалуй, после этих разборок у Фьюри будут все основания пожалеть, что он отправил к тебе именно меня.        — Были другие варианты? — Тони вскинул брови и сообразил, что Наташа занялась следующим порезом в районе виска. — Серьёзно?        — Несколько, — жжение усилилось, а Наташа повела плечом и неожиданно слегка подула на рану. Тони внутренне вздрогнул, даже отдавая себе отчёт, что это полнейшая глупость. — В том числе Хилл. Хотя она и не была в восторге.        — А для тебя это оказалась миссия мечты? — сарказм отказался отражаться во фразе, и та прозвучала дружеской поддёвкой.        — Ночами не спала и грезила, как оказаться в первых рядах наблюдателей за тем, как кто-то постоянно рискует жизнью.        — Я? — с безмерным удивлением воскликнул Тони, машинально отметил, что и второй порез заклеен, а Наташа взялась за третий и возмущённо добавил: — Это возмутительный навет. Если ты про Монако, то откуда мне было знать, что Ванко устроит шоу прямо во время гонки? И я чудно…        — Погоди, — неожиданно перебила Наташа, которая замерла, не донеся руку до раны в очередной раз, и нахмурилась.        — Наташа? — чуть напряжённо позвал Стив, явно не понимая перемены. Тони подумал, что он с ним солидарен. — Что такое?        — Не знаю. Возможно, ничего, — медленно отозвалась Наташа, всё-таки прижала вату к ране и явно машинально бросила: — Подержи.        — Серьёзно, Романофф, на тебя снизошло откровение свыше? — с иронией поинтересовался Тони, машинально прижимая вату к порезу.        — Или паранойя, или чутьё, — Наташа повела плечом. — Слишком уж вовремя и неожиданно твоя старая подружка напомнила о себе.        — Она не подружка, — автоматически возразил Тони, смутно, но понимая, что могло ассоциативно привлечь внимание Наташи на уровне не логики, но чутья: неожиданные появления тех, кто, так или иначе, имел доступ к уникальным технологиям. — И она ботаник. Ты её что, решила в гугле пробить? — Тони состроил гримасу недоверчивого удивления, когда Наташа начала что-то интенсивно печатать на экране телефона.        — Почти. И надеюсь, что за её спиной не стоит двойник Фьюри, способный создать действительно безупречную легенду, — отвлечённо отозвалась Наташа. — Ботаник, говоришь? Она ведущий учёный в Агентстве инновационной механики, которое возглавляет некий Олдрич Киллиан. И под её началом трудятся…        — Кто-кто? — моментально вскинулся Тони, а затем слабо вздрогнул, когда память вдруг резко оживилась и подбросила яркую картинку.              Избавиться от досадной помехи, у которого на лбу словно написано большими буквами «Неудачник», хочется нестерпимо. Реальность воспринимается с погрешностями, периодически радует выпавшими из неё секундами, минутами, а может и часами. Огромное количество алкоголя, которое заставляет тело ощущать себя как в невесомости, не располагает разбираться. Тони тормозит Киллиана в лифте.        — Я счастлив возможности посотрудничать, — максимально серьёзным тоном выдаёт Тони и легко игнорирует восторженное восклицание: «Правда? Класс». — Сейчас улажу кое-что и жду на крыше через пять минут. А я пока удобрю почву. Ну, ты понимаешь.        — Ладно, — мгновенно соглашается Киллиан, когда створки лифта уже закрываются. — Тогда увидимся.        — Непременно, — подтверждает Тони всё тем же серьёзным тоном и мгновенно выкидывает ситуацию из головы как решённую проблему.               — Тони? — настойчиво позвала Наташа, заставляя вернуться в реальность. — Тебе о чём-то говорит это имя?        — Может быть, — машинально согласился Тони, мгновенно собирая в голове паззл, но и отдавая себе отчёт, что в нём всё ещё не хватает значительного количества деталей. Страх поднялся внутри моментально и ослепил. — Твою… Джарвис, немедленно соедини меня с Пеппер, — привычно потребовал Тони, но когда ответа не последовало, сообразил, что с часами так и не закончил. — Проклятье.        — Я её наберу, — быстро предложила Наташа и сопроводила свои слова соответствующим действием. — Может, ты объяснишь что?..        — Не сейчас, — мотнул головой Тони, отчаянно пытаясь совладать со страхом, и схватил телефон, когда Наташа протянула его ему.        — Тони? — в голосе Пеппер смешались удивление и радость. Тони сглотнул, понимая, что облегчение от того, что на звонок Пеппер ответила, сумасшедшее, и после короткого раздумья поставил звонок на громкую связь. — Джарвис передал сообщение. Ты сказал, что пока не вернешься, и я подумала… Господи, где ты? Ты в порядке?        — Лучше не бывает, — губы дрогнули, отказываясь складываться в фальшивую улыбку. Тони заставил себя сделать глубокий неслышный вздох. В голове только прибавлялось вопросов. — Как отель? Всё на уровне? Пеп, я… Что от тебя хотел Олдрич Киллиан?        — Что? — Пеппер явно растерялась окончательно, помолчала, а потом со смесью неверия и раздражения произнесла: — Я очень надеюсь, что ты спрашиваешь это по какой-то причине, а не потому, что я в твоей голове должна была с ним выпить. Он презентовал мне свой проект. Я ему отказала, поскольку там слишком явно прослеживался военный потенциал. И была права. Со мной Майя. Она пришла к тебе сегодня, потому что считает, что её босс работает на Мандарина. И это…        — Киллиан, — процедил Тони, обдумывая, считать ли услышанное аргументом в пользу того, что Майе можно доверять.        — Откуда ты?.. — Пеппер не закончила, а через секунду неуверенно сообщила: — Майя хочет с тобой поговорить. Я переведу на громкую?        — Значит, ты тогда взяла его визитку, — констатировал Тони, не утруждая себя ответом на риторический вопрос.        — Да. Он поддержал мои исследования по Экстремису, — Майя тяжело вздохнула. — Мне казалось, что он искренне заинтересован. Но потом… За эти тринадцать лет столько произошло. Экстремис удалось стабилизировать. Частично. Я надеюсь, ты хоть помнишь, о чём я вообще говорю?        — Твой цветок-недотрога произвёл на меня неизгладимое впечатление, — Тони раздражённо дёрнул щекой.        — Явно большее, чем я, — с сарказмом бросила Майя в ответ, но быстро вернулась к серьёзному тону: — Когда случился первый теракт, мне и в голову не пришло как-то это связать. Но потом… Температура в эпицентре. И то, что не находили никаких следов. Похоже, Киллиан продал проект Мандарину.        — И люди начали взрываться, пачкая собой стены, — констатировал Тони и стиснул зубы. — Бомба не бомба, если даёт осечку.        — Проект не закончен, — будто бы оправдываясь, воскликнула Майя. — Экстремис почти стабилен, но…        — Что ты несёшь? — резко оборвал Тони. — Какая стабильность? Они бабахают вернее, чем новогодние хлопушки. Не обманывай себя.        — Ты можешь помочь, — неожиданно с жаром выдала Майя. — Ты почти нашёл решение ещё тринадцать лет назад. И те люди, кому его уже ввели… Если довести Экстремис до завершения, мы сможем их спасти. Вы разве не этим заняты обычно? Ты и твои друзья, которые прилетели к тебе на помощь. Вы же герои, спасаете мир. Помоги мне доработать формулу, и мы сможем исцелить всех тех…        — Я нашёл решение? — изумлённо выдал Тони, не обратив внимания на то, что перебил. — С чего это?        — Ты не помнишь? — голос Майи, который раздался после секундной гнетущей тишины, дрогнул. — Формулы на визитке. Ты написал.        — Слушай, я помню ту ночь, но не утро, — Тони тряхнул головой, но память действительно отказалась выдавать любые подробности после пробуждения в номере Майи, кроме адской головной боли. — Да, ремни были что надо, и бельё загляденье, но я писал какие-то формулы? Правда?        — Да, — Майя повысила голос, в котором легко читалось острое и яркое разочарование. Тони проигнорировал странный взгляд Наташи, Стива, который опустил голову, будто бы пытаясь скрыть какую-то реакцию, и абсолютно нетрактуемый звук от Пеппер. — Боже. Я думала… Неважно. Видимо.        — Ну, вот что, — Тони тряхнул головой и заставил себя сосредоточиться на проблеме настоящего. — Для начала нам надо остановить этого упыря. А вам хорошо бы убраться из отеля, где найти вас проще простого. Пеппер, помнится, в списках недвижимости Старк Индастриз есть какой-то домик в Дауни.        — Даже не буду спрашивать, с каких пор ты интересуешься принадлежащей компании недвижимостью, — с каким-то усталым раздражением отозвалась Пеппер. В голову пришло, что, возможно, не всё в диалоге с Майей стоило произносить вслух. Разум тяжко вздохнул и заявил, что бурную ночь в прошлом Пеппер способна проигнорировать, а попытку самоубиться, которая таковой не задумывалась, но стала, точно нет. Тони дёрнул щекой. — Мы ждём ужин. Я попрошу кого-нибудь привезти нам ключи.        — Позвони, когда будете на месте, — скороговоркой попросил Тони, понимая, что любые личные беседы стоит отложить до более спокойных времён. Мысли послушно переметнулись на Мандарина, медленно, но уверенно складываясь в новый план с учётом вскрывшейся информации. — И будьте осторожны.        — Ну, я никому из террористов личную вендетту не объявляла, так что, думаю, мы как-нибудь справимся, — с уловимой иронией и не явным, но твёрдым упрёком отозвалась Пеппер. — Просто… Я могу быть уверена, что газетные заголовки не станут правдой?        — Пепс, я не собираюсь умирать, — возмущённо вскинулся Тони. — И в мыслях не было. Вообще-то я приказывал Джарвису выставить…        — О, брось, — оборвала Пеппер. — Я удивлена разве что тому, что ты не попытался приготовить омлет. Наташа, — неожиданно позвала Пеппер. — Полагаю, мистер Бартон и Капитан Роджерс неподалёку. Вы же?.. Пожалуйста.        — Мы присмотрим, Пеппер, — уверенно пообещала Наташа без заминки, бросив взгляд на Стива, который быстро кивнул. — Обещаю.        — Спасибо, — Пеппер, казалось, выдохнула с облегчением. — Я позвоню, когда мы будем на месте.        — Эй, я вообще-то всё ещё здесь, — попытался возмутиться Тони, но сдулся, когда из телефона понеслись короткие гудки, а Наташа смерила его скептическим взглядом. — Чудно. Да, прекрасно. Заговор за моей спиной в моём же присутствии. Зачем мы вообще летим в Теннесси, а? — переключился Тони, окончательно понимая, что поддержки среди присутствующих в том, что это не было попыткой красиво самоубиться, он не найдёт. Здравый смысл резонно указал, что у них есть железные основания для этого. Тони безжалостно заткнул чувство вины, которое моментально вскинуло голову, пользуясь моментом. — Раз уж мы теперь в курсе, что к чему, давайте-ка обратно. Покопаемся в файлах А.И.М, перетрясём грязное бельишко Киллиана и преподнесём его на блюдечке Пентагону.        — Это не гарантия, что мы выйдем на Мандарина, Тони, — Стив покачал головой. Тони моргнул, когда сообразил, что Наташа вернулась к обработке последнего оставшегося без внимания пореза на его лице и взглядом указала на часы, очевидно, предлагая закончить. — Допустим, Киллиан действительно продал ему проект. Тогда кто-то должен был договариваться с жертвами.        — У Чада Дэвиса осталась мать, — напомнила Наташа, убрала вату и взяла новый кусочек пластыря. — Она может что-то знать.        — Это может оказаться зацепкой, — поддержал Стив, послав Наташе явно благодарный взгляд. — Если найдём тех, кто вербовал потенциальных жертв, получим возможность выйти на Мандарина. Если нет, отработаем версию и будем двигаться дальше.        — Будем на месте через пять минут, — проинформировал Клинт, на удивление до этого не вмешивающийся в разговоры.        — Ну ладно, — Тони чуть прищурился и активнее заработал отвёрткой, понимая, что для Д.Ж.А.Р.В.И.С.А есть работа прямо сейчас. Наташа закончила маскировать пластыри, окинула свою работу придирчивым взглядом и явно осталась удовлетворена. Тони мельком подумал, что хотя бы не будет привлекать дополнительное внимание, которое им ни к чему. Последняя деталь послушно легла на положенное место. — И года не прошло, — пробормотал Тони скорее самому себе, чем кому-то. — Джарвис, хватит прохлаждаться.        — И как я посмел в разгар веселья, сэр, — с читаемой иронией ответствовал Д.Ж.А.Р.В.И.С. — Непростительная безответственность.        — Чудно, что ты это понимаешь, — отмахнулся Тони, вспоминая, что компьютеры Наташа удачно оставила в рабочем состоянии. — У тебя новая задачка. А.И.М. Взломай мне их базу Джарвис. С особым пристрастием отнесись к файлам, которые зашифрованы крепче остальных.        — Что именно мы ищем, сэр? — с достоинством осведомился Д.Ж.А.Р.В.И.С, явно настроившись на рабочий лад.        — Всё, что связано с проектом «Экстремис» и мутными делишками Олдрича Киллиана, — не задумываясь, бросил Тони.       Тони решительно застегнул часы на запястье, сообразил, что Клинт посадил квинджет и забросил в чемоданчик инструменты и остатки телефона. Стив с заметным нетерпением вскочил на ноги, набросил куртку, которая удачно скрыла щит на его спине, и первым шагнул к люку, который начал открываться. Взгляд выцепил неслабую метель на улице. Тони без размышлений накинул капюшон.        — Предлагаю всё-таки осмотреть место взрыва. Вряд ли мы там что-то найдём столько времени спустя, но возможно всё, — деловито выдвинула идею Наташа, почти небрежно проверяя браслеты на запястьях, которые в отличие от костюма надела, и пистолеты.        — Нам прямо около сотни ярдов и направо, — отозвался Клинт, который также как и Стив натянул куртку.       Тони слегка поморщился, когда в считанные минуты сообразил, что одеться стоило теплее. Морозный ветер щипал кожу, налетая порывами, а снежинки казались мелкой ледяной шрапнелью. Тони чуть прищурился, когда в глаза бросился явно организованный жителями мемориал памяти, едва они повернули. Стив, который успел изрядно их опередить, уже внимательно осматривался.        — Оох, с ума сойти, — восторженный детский голос заставил вздрогнуть от неожиданности. Тони завертел головой, мельком вспоминая, что ему ещё на тротуаре показалось, что за ними кто-то идёт. — Вы Мстители, — выпалил парнишка, по виду не старше лет десяти с шапкой светлых волос. — Я думал, мне показалось. С ума сойти.        — Это лишнее, — Тони выдал широкую улыбку, на ходу соображая, как избавиться от нежеланного свидетеля, к тому же ребёнка, который наверняка захочет поделиться восторгами с друзьями. — Так, малец, слушай, давай договоримся. Ты идёшь себе дальше и делаешь вид, что нас не видел. Формально нас тут нет.        — Формально тебя вообще нет, — парнишка закатил глаза и помахал рукой, в которой сжимал газету. Тони чуть прищурился, заметив, что его фотография украшает первую полосу с траурной припиской. — А что вы тут делаете? У пришельцев в Роуз Хилл база, да? Ну, у тех, которые напали на Нью-Йорк. Они вернутся, да?        — Притормози, пацан, — Клинт присел на корточки, явно для того, чтобы оказаться с ребёнком на одном уровне. Тони попытался заставить себя сделать вдох, но не преуспел. Упоминание читаури открытым текстом и осознание, что костюм далеко и не прилетит даже в случае острой необходимости, вынесло из головы все здравые мысли и заставило удушающий страх подкатить к горлу. Тони дёрнулся, когда ощутил прикосновение к ладони. Взгляд вниз подсказал, что тонкие пальцы, не менее ледяные, чем его собственные, принадлежат Наташе. Вдох получился судорожным, но на удивление получился. — Я Клинт. Может, ты слышал обо мне как о Соколином глазе. Тебя как зовут?        — Харли, — ответ последовал после почти неуловимой паузы. Тони сглотнул, ощущая боль в горле, сжатом вполне физическим спазмом, когда Наташа переплела их пальцы и крепко сжала его руку. Непроизнесённое сейчас, но запавшее в память тёплое «Малыш» пронеслось в голове, а покалывание, похожее на слабые многочисленные разряды тока распространилось по предплечью и пробралось внутрь, вытесняя страх без вариантов. Новый, на этот раз полноценный вздох получился слишком шумным. Невидимые тиски, охватившие грудь, медленно таяли. — А у тебя стрелы с собой? А почему ты, — Харли перевёл взгляд на него, и Тони моргнул, — не в костюме? А ваш щит у вас на спине, да? — новый нетерпеливый вопрос достался уже Стиву, который замер чуть в стороне явно наблюдая за происходящим. — Так всё дело в инопла?..        — Харли, подожди, — решительно перебил Клинт. Тони мимолётно подумалось, что тот всё-таки успел заметить его состояние, но разум возразил, что и без этого причин пригасить пыл ребёнка более чем достаточно. — Никаких инопланетян, да? Но если хочешь помочь, расскажи-ка нам, что тут было, — Клинт кивнул головой на мемориал.        — А вам зачем? — Харли прищурился и будто бы даже наконец-то насторожился. — Тут парень один взорвал себя. Давно.        — И зачем? — Тони чуть прищурился и сильнее сжал ладонь Наташи, выражая благодарность, когда осознал, что от приступа не осталось и следа. Разум справедливо заметил, что поблагодарить стоило бы и Клинта, который ловко отвлёк ребёнка. — Какая официальная версия? Что люди говорят?        — Ну, этот парень, Чад Дэвис, он жил тут недалеко, он вообще нормальный был. Вроде. У него и награды всякие были, — Харли забавно нахмурился и почесал за ухом. — Но однажды у него что-то заклинило. И он сделал бомбу. Погибло шестеро. Это с ним самим.        — А теней-то пять, — Тони скользнул взглядом по стенам. — С математикой у тебя как?        — Нормально, — буркнул Харли. — Я считать умею, если ты об этом. Люди говорят то, что это тени тех, кто отправился на небеса. Кроме самоубийцы. Он отправился в ад, даже тени не осталось. И поэтому их пять. Так все говорят.        — Бомба не бомба, — Стив поджал губы и подошёл ближе к ним, очевидно, решив, что осматривать больше нечего. — Никаких следов.        — А всё живое в радиусе одиннадцати метров просто испарилось. Только тени и остались, — пробормотал Тони. — Так, Харли, у самоубийцы вроде есть мама. Знаешь что-нибудь о ней? Миссис Дэвис, где она обычно бывает?        — Там же, где и всегда, — Харли пожал плечами. — Могу вас отвести. Она постоянно в баре сидит. Пьёт.        — Просто покажи, в какую сторону идти, — отказался от щедрого предложения Клинт. — И беги домой. Время позднее.        — Да мне всё равно, — Харли насупился, явно не желая так легко уходить. — Мама на работе допоздна. А отец ушёл за лотерейными билетами. Лет шесть назад. Выиграл, видимо. Я покажу, где сидит миссис Дэвис обычно. А мне за это что?        — Благодарность от супергероев Земли? — предложил вариант ответа Тони и чуть откинул голову назад. — Но так, тебе на будущее. Когда делаешь клёвое дело, не пыли об этом. Делай вид, что так и надо. И не устраивай спектакль.        — Как это делаешь ты? — Харли с вызовом вздёрнул подбородок. Клинт коротко рассмеялся, а Наташа и Стив почти одинаково синхронно усмехнулись. — Вам на выходе отсюда направо. По прямой ярдов двести. Вывеску за милю видно.        — Ну вот, другой разговор, — Тони кивнул. — А теперь дуй домой к мамочке. Прикрой рот и забудь, что ты нас тут видел.        — Ага, — с непонятной, но подозрительно похожей на сарказм интонацией протянул Харли. — Вас же тут нет. Я помню.        — Я провожу мальчонку, — неожиданно выдал Клинт. — А то ещё спутает дом с баром. Давай, вперёд, — он подтолкнул Харли в спину.        — Да я… — возмущённо начал тот, но Тони упустил окончание фразы, когда взгляд упал на Наташу, лицо которой было белее снега.        — Наташа, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Стив, создавая ощущение, что у него есть конкретная причина задать вопрос.        — Всё нормально, — твёрдости ответу не хватило ровно настолько, чтобы убедить, что это не ложь, но сильное преувеличение. — Идёмте.        — Ты сделала всё, что могла, — Стив зашагал к повороту, за которым успели скрыться Клинт и Харли, но смотреть продолжил на Наташу. Тони с опозданием сообразил, что та успела отнять руку. — Там просто не было других…        — Нам не стоит заходить всем вместе, — Наташа явно умышленно перебила. — Группой привлечём больше внимания. А узнать нас легко.        — Нет, нет, погодите, о чём речь? — Тони завертел головой, переводя взгляд со Стива на Наташу и обратно. Они удивительно синхронно посмотрели в разные стороны. Неуместная и какая-то почти детская обида, что с ним поделиться чем-то явно важным не пожелали, заставила поджать губы и разлилась в груди неприятной горечью. — Ладно, — протянул Тони, когда единственным ответом ему так и осталась тишина. — Прекрасно. У меня есть чудная идея. Вы тут погуляйте, полюбуйтесь украшениями к Рождеству, а я поболтаю с безутешной матерью. Надеюсь, никто из вас не подозревает, что она террорист?        — Тони, осторожность не бывает лишней, — хмуро заметил Стив, явно что-то обдумывая. — Но Наташа права, нам не стоит…        — Обними меня и улыбайся, — резковато прервала Наташа и переместилась так, чтобы оказаться рядом со Стивом. — Давай.        — Что? — с недоумением переспросил тот. Наташа закатила глаза и сама прижалась к нему. — Зачем? — вопрос прозвучал растерянно.        — Затем, Кэп, что вы чудно смотритесь вместе, — Тони невольно возвёл глаза к небу вслед за Наташей. — Сойдёте за влюблённую парочку, которая замёрзла на прогулке и решила заглянуть в подвернувшийся на пути бар, чтобы согреться. На такие обычно почти не обращают внимания.        — И давно ты приобрёл навыки шпиона, Старк? — Наташа усмехнулась и будто бы даже незначительно расслабилась.        — Довелось быть знакомым с профессионалом, — парировал Тони, и не удержался от усмешки, когда Стив напряжённо сглотнул, а потом с такой решимостью, словно вступал в бой, устроил руку у Наташи на талии. — Ну, всё, ребятки, поехали. Чур, я иду первым.       В спину прилетело слабое фырканье. Тони, не оборачиваясь, уверенно констатировал, что звук исходил от Наташи, толкнул дверь и решительно направился к барной стойке. Бармен не проявил к нему ни малейшего интереса, налил в бокал запрошенный скотч и небрежным взмахом руки указал на столик, когда получил вопрос о миссис Дэвис. Тони бодрым шагом направился к нему.       Понимание, что та кого-то ждала и явно не его, появилось, стоило им обменяться несколькими фразами. Тони дёрнул щекой, когда взгляд зацепился за фамилию в папке, уже виденную на жетонах с места взрыва, в котором пострадал Хэппи, и боковым зрение отметил, что Стив и Наташа устроились через два столика с выпивкой и усердно изображали беззаботных голубков.        — Получается, что это не вы мне постоянно звонили? — растерянно уточнила миссис Дэвис.        — Я звонила, — незнакомый голос заставил внутренне вздрогнуть. Тони машинально глянул на столешницу, куда подошедшая женщина впечатала жетон. В кровь моментально вспрыснулся адреналин, а мозг быстро начал выстраивать гипотезы. В горле пересохло, когда женщина неожиданно заломила ему руки с силой, которую невозможно было в ней предположить, и защёлкнула на запястьях наручники. Тони едва успел осознать, что он сам полетел на пол от сильного толчка, а Стив и Наташа вскочили на ноги вместе с шерифом, который до этого мирно пил пиво за стойкой. — Какие-то вопросы, шериф?        — И ещё какие. Что здесь происходит? — тот явно оказался не робкого десятка. — На каком основании он арестован? Вы кто?        — Нацбезопасность, — с насквозь фальшивой улыбкой бросила женщина в ответ и продемонстрировала жетон, который взяла со стола и сжала в ладони. — Вы свободны. Это дело вне вашей компетенции, шериф.        — Это мне решать. И для начала я свяжусь с Нэшвиллом, пусть подтвердят, — хмуро откликнулся шериф, явно не собираясь отступать.        — Ну ладно, — женщина недобро сощурила глаза. — Я надеялась всё сделать по-мирному, но я согласна и поразвлечься.       Тони с ужасом заметил, как жетон раскаляется в её ладони, которая неожиданно засветилась насыщенным оранжевым цветом. Стив перехватил уже занесённую для удара руку, а Наташа ловко выхватила у женщины пистолет и сбила её с ног. Та разъярённо зашипела. Тони сглотнул, когда яркое свечение разошлось по всему её телу, и вскочил на ноги, понимая, что её надо увести из бара.        — Тони, руки, — крикнул Стив, ловко отражая новую попытку удара, теперь уже направленную на него.       Наташа прыгнула на женщину сзади, сжала ногами её шею, но вскрикнула, когда та схватила её за лодыжки светящимися ладонями. Удар щитом разрубил наручники. Запястья отозвались болью. Тони заставил себя побежать к выходу, а не к Наташе, которую женщина сбросила на пол. Толпа паниковала, хотя шериф и пытался всех успокоить, очевидно, быстро уяснив, что лезть в эту драку не стоит.        — Эй, пигалица, — как мог громко крикнул Тони, выбежав в открытую дверь. — Поговорим? Тогда давай за мной, — взгляд на вышедшего из подъехавшей машины парня, глаза которого засветились тем же оранжевым светом, расположил бежать в другую сторону.       Тот вскинул пистолет, явно собираясь стрелять в него, рухнул на землю, когда ему в спину прилетел щит, но моментально вскочил на ноги и засветился ярче прежнего. Мысленно матерясь, Тони приметил пустое с виду помещение, похожее на кафе, и прыгнул вперёд, разбивая стекло. Надежда на то, что Стив справится с новым участником действа, толкала сосредоточиться на женщине.       Тони приметил взглядом канистру с бензином. Зажигалка обнаружилась на столе. Несколько выстрелов, похоже, из ружья, заставили рухнуть на пол. Тони оценил микроволновую печь, которая оказалась прямо над головой, и нащупал в кармане жетоны, которые смутно помнил, как схватил со стола. План созрел в одно мгновение. Женщина прыгнула внутрь через разбитую витрину.       Наташа влетела следом за ней через мгновение и набросилась сзади, сбивая её с ног. Тони выдохнул от облегчения, понимая, что если Наташа способна драться в полную силу, то она достаточно в порядке, сунул жетоны в микроволновую печь и ногой опрокинул канистру с бензином. Наташа явно не растерялась, вывернулась из захвата, толкнула ведро с водой и выстрелила из браслета.       Электрический разряд пронзил тело женщины, заставив её зайтись криком, что выиграло драгоценные несколько секунд. Наташа мощным ударом ноги с разворота толкнула ту в соседнее помещение. Тони, не размышляя, схватил зажигалку, быстро выставил нужные настройки микроволной печи и выдернул шланг подачи газа. Яркий огонёк мгновенно обернулся стеной пламени.        — Зажигательная у нас получается вечеринка, — бросил Тони, когда женщина остановилась перед застилающим проход огнём.        — На выход, — крикнула Наташа, похоже, мгновенно сообразив, что и к чему, подхватила канистру с остатками бензина, швырнула прямо в пламя, сквозь которое явно вознамерилась пройти женщина и побежала к разбитой витрине. В печи заискрило. — Тони, — отчаянный крик разбил пространство и вывел из мимолётного ступора.        — И это всё? — женщина явно ещё не оценила обстановку в полной мере. — Наглость верхом на пошлости?        — Дорогая, поверь, это убийственная комбинация, — заявил Тони и бегом бросился к разбитой витрине.        — Тони, — к отчаянию в голосе Наташи прибавилась легко улавливаемая злость, и совесть мгновенно вскинула голову.       Наташа резко дёрнула его за руку на себя, а потом опрокинула на землю. Инерция позволила им откатиться по дороге ещё на несколько ярдов, прежде чем раздался оглушительный взрыв, от которого заложило уши. Зрение прояснилось не сразу, но уже через несколько секунд Тони заметил женщину, теперь висящую на проводах без руки, а следом и Стива, который занёс щит над своим противником.        — Кэп, живым, — крикнул Тони и замотал головой, пытаясь отделаться от дезориентации, хотя и слабой.       Мужчина неожиданно впечатал раскалённые ладони в живот Стива и толчком отбросил его в сторону, а затем неуловимо быстро поднялся. Стив поморщился, но оказался на ногах не менее быстро и ударил ребром щита. На груди мужчины появился глубокий разрез, который затянулся на глазах. Тони сел и заметил протянутую руку. Понимание, что Наташа уже на ногах, вызвало вспышку восхищения.       Стив и мужчина сцепились врукопашную, когда щит отлетел в сторону, очевидно, из-за меткого удара. Наташа отняла руку, которую Тони принял раньше, чем задумался, и бросилась к ним, но не успела ничего предпринять. В затылок мужчины вонзилась стрела, которая уже долю секунды взорвалась. От вида разлетевшихся в стороны кусочков плоти к горлу подкатила тошнота.        — Стоит отвернуться, а у вас уже вечеринка, — с недоброй иронией заметил Клинт, который приблизился быстрым шагом.        — Живым, Бартон, — Тони с досадой поморщился. — Или у тебя проблемы со слухом как компенсация за зрение?        — С чего ты взял? — слегка хмыкнул Клинт и кивком указал на стремительно восстанавливающуюся голову мужчины.        — Ну ладно, — Тони зло стиснул зубы, понимая, что за прошедшие годы Экстремис обрёл воистину пугающие возможности.        — Они сделали его таким же, да? — сознание опознало голос как принадлежащий миссис Дэвис только через долгое мгновение. Тони моргнул и повернул голову. Та смотрела с отчаянием и бессильной злостью. — Моего мальчика. Чада. Они отравили его этим, так? Я слышала однажды. Он обращался по телефону к кому-то «мистер Киллиан». А потом он ушёл. Вернулся через несколько дней и совсем другим. А вечером пошёл… — окончание фразы утонуло во всхлипе.        — Миссис Дэвис, — Наташа подошла к ней ближе и явно с осторожностью сжала её плечо. Тони перехватил хмурый взгляд Стива и задумчивый Клинта и рассеянно отметил, что, вероятно, не только ему сейчас пришло в голову, что Киллиан не просто продал проект Мандарину, а и работал на него, как и подозревала Майя. — Я вам обещаю, что те, кто сделал это с вашим сыном, понесут заслуженное наказание. Мы… — Наташа неожиданно перевела взгляд, а потом закричала, отталкивая миссис Дэвис: — В сторону. Ложись. Все на землю.       Тони моментально заметил светящую руку, прижатую к машине, несмотря на то, что мужчина ещё даже не открыл глаза, а его голова не обрела до конца правильную форму. Клинт прыгнул назад и рухнул на дорогу, по которой покатился. Стив метнулся к Наташе и миссис Дэвис и явно максимально попытался закрыть их собой и щитом. Тони побежал изо всех сил и упал, когда волна ударила в спину.       Уши отозвались болью на второй подряд мощный взрыв в опасной близости, а машина загорелась как огромный факел. Реальность угрожающе поплыла перед глазами. Жадное пламя быстро охватило близко стоящую лавочку, а затем, то ли отнесённое порывом ветра, то ли нашедшее ещё какую-то лазейку, переметнулось на бар, в котором всё началось. Тони порадовался только тому, что тот успел опустеть.       Силы, казалось, закончились абсолютно, но потребность убедиться, что все живы и в порядке, требовала хоть и ползти, но добиться цели. Сильные руки, которые удивительно аккуратно обхватили за плечи и вздёрнули в вертикальное положение, стали неожиданностью. Тони заставил взгляд сфокусироваться, что далось непросто. Стив явно что-то настойчиво спрашивал, но доносились только отдельные буквы.        — … ар… — на лице Стива проступило беспокойство. — … как? Старк. Боже. Тони, ты меня слышишь?        — Лучше не бывает, — губы слушались не особо, но слова вышли достаточно разборчивыми, и Стив заметно выдохнул.        — Тони, — Наташа оказалась рядом внезапно, тут же ощупала его взглядом и кивнула Стиву куда-то в сторону. — Идти сможешь?        — А тебе с этим нужна помощь, Романофф? — Тони и сам не понял, как чего-то похожего на надежду в вопросе оказалось больше чем поддёвки и даже бравады. — Ты всё ещё можешь опереться на мою руку, — Тони отбросил неуместные размышления, но не закончить не мог и поднял раскрытую ладонь.        — Нашёл способ попросить довести тебя до квинджета, не выдавая себя? — с мягкой улыбкой, которая появлялась у неё крайне редко, парировала Наташа, проигнорировала поданную ладонь, но взяла его под руку и медленным шагом двинулась к Стиву и Клинту. Тони не нашёл в себе сил воспротивиться жесту поддержки, когда осознал, что ноги слушаются весьма условно, а реальность всё ещё будто бы шатается. — Миссис Дэвис? — уже собранным тоном уточнила Наташа, похоже, адресуя вопрос Стиву.        — Она в порядке. Я убедил её пойти домой, — тот отозвался без промедления, обернулся, очевидно, на звук сирен полицейских машин, который стремительно приближался и хмуро добавил: — Нам надо уходить. Давайте к квинджету.       Тони проглотил очередную остроту, которая почти сорвалась с языка, когда Стив прошёлся по нему испытывающим и явно обеспокоенным взглядом, прежде чем первым направится в ту сторону, откуда они изначально пришли, при этом явно максимально стараясь держаться в тени. Клинт неожиданно подошёл к ним и подхватил его под руку с другой стороны.        — Даже не начинай, Старк, — резковато предупредил Клинт, когда Тони открыл рот, намереваясь выразить праведное возмущение. — Так быстрее. А нам надо унести свои задницы отсюда раньше, чем тут окажется не только полиция и походу ФБР, но и Щ.И.Т.       Контраргументов не нашлось, а на бессмысленные по большому счёту саркастичные поддёвки просто не хватило сил. Тони мысленно поморщился, когда разум резонно напомнил все события последних часов, начиная с нападения на особняк. С пониманием, что самое странное это то, что он вообще ещё держится на ногах, пришлось согласиться. Боковое зрение уловило благодарную улыбку Наташи.       Квинджет неожиданно оказался в поле зрения раньше, чем можно было бы предположить. Тони почти возненавидел себя, когда испытал невыразимое облегчение просто потому, что оказался сидящим в кресле, где шансы упасть из-за отсутствия опоры значительно снижались. Слабость, которая привычно вызывала только отвращение, незначительно, но усилилась.        — Значит, не только живые бомбы, но и исполнители, судя по тому, что мы видели, — констатировала Наташа, устраиваясь в кресле второго пилота. — Но если их создаёт Киллиан, то он должен тесно контактировать с Мандарином. Найдём первого, найдём и второго.       Желание заметить, что это было очевидно с самого начала, проиграло резко накатившей сонливости. Тони прикрыл глаза, мысленно махнул рукой на имидж, который требовал влезть в разговор и привычно оставить последнее слово за собой, и позволил себе отключиться от реальности. Туманная дрёма, на сон похожая мало, утянула в себя мгновенно.       Неясные образы на удивление так и не сложились в полноценную картинку, и когда Стив осторожно потряс его за плечо, Тони осознал, что даже чувствует себя действительно лучше, хотя неполноценный сон и являлся кратковременным. Уже знакомый дом неожиданно вызвал чувство безопасности одним своим видом, и облегчение омыло мощной волной, мгновенно снижая градус напряжения во всём теле.        — Так, Джарвис, и как у нас дела? — поинтересовался Тони, коснувшись часов, когда вошёл в дом вслед за Клинтом.        — В полном порядке, сэр, — уверенный ответ внушил надежду и добавил спокойствия. — Дешифровка файлов будет завершена через сорок две минуты. Я запустил анализ координат приёмных спутниковых центров А.И.М. Как только он будет закончен, я смогу установить точное место, откуда Мандарин выходит в эфир.        — Отлично, — искреннее бросил Тони, когда перспектива получения новых и необходимых данных в самом обозримом будущем подняла настроение. — Джарвис, проследи, чтобы наше присутствие на вечеринке в Роуз Хилл не стало достоянием общественности. И сообщи, если Мандарин объявится с новым выступлением.        — Ну, вообще-то, сэр, он уже объявился, — спокойно проинформировал Д.Ж.А.Р.В.И.С. — Менее получаса назад он убил в прямом эфире Томаса Ричардса, который являлся финансистом нефтяной корпорации «Роксон».        — Проклятье, — с досадой пробормотал Тони, невольно сжимая кулаки. — Нам нужно…        — Хотя бы несколько часов сна, — решительно перебил Стив. — Тони, мы ничем не поможем тем, кто уже погиб. Всё, что мы можем сделать, это остановить Мандарина и не позволить ему погубить кого-то ещё. Но от нас будет мало толка, если мы будем валиться с ног от усталости.        — Стив прав, — Наташа вздохнула и прикрыла глаза на миг. — Раз уж он объявился с очередным терактом, у нас есть некоторое время в запасе. По крайней мере, исходя из его устоявшегося стиля действия. Пока Джарвис заканчивает, нам стоит поспать.        — Я дождусь результатов и прикину, что и к чему, когда они появятся, — предложил Клинт. — В отличие от вас всех, я ночью спал.       Тони дёрнул плечом и запретил себе затевать спор. Один взгляд на Наташу и Стива, которые выглядели вымотанными, напомнил, что они перекочевали из одной миссии в другую без перерыва, похоже, даже на обед. Уверенность, что ему сон совсем не требуется, разбилась о так и не исчезнувшую слабость, которая периодически провоцировала головокружение и сбивала координацию.       Сознание отказалось искать отличия между ванными комнатами на втором и первом этаже, но оживилось, когда Тони вошёл в наугад выбранную гостевую спальню. Беглый взгляд отметил, что комната выглядит почти безупречно, но абсолютно безлично. Тони едва заметно пожал плечами и рухнул на кровать. Мышцы уже через миг благодарно заныли, расслабляясь, но сон, разумеется, не шёл.       Мыслей резко оказалось слишком много, и они сбивали другу друга, не позволяя сосредоточиться на чём-то конкретном. Тони поморщился, уставился на элегантную люстру под потолком и попытался вспомнить, отдал ли Д.Ж.А.Р.В.И.С.у распоряжение о доставке нижних репульсоров. Память твёрдо заявила, что такой момент есть. Тони выдохнул и прикрыл глаза. Мерное тиканье часов раздражало.       Осознание, что секунды уже давно сложились в такое количество минут, что оно грозит сложиться в свою очередь в часы, Тони рывком сел на кровати. Тело недовольно взбунтовалось, требуя вернуться в положение, где оно имело хоть какой-то отдых. Тони мысленно отмахнулся, поколебался мгновение, но быстро пришёл к выводу, что бокал виски лишним не будет, встал и направился вниз.       Соблазнительная мысль, что с виски можно заглянуть в подвал к Бартону и всё-таки узнать, что скрывало А.И.М, покрутилась в голове, готовая прижиться, но улетучилась, когда взгляд наткнулся на Наташу, которая стояла у плиты и что-то помешивала в небольшой кастрюле. Тони затормозил и только дёрнул плечом, когда Наташа повернула голову и окинула его чуть обречённым взглядом.       Оправдания застряли в горле, когда Наташа потянулась к шкафу, достала из него объёмную кружку и поставила её рядом с почти идентичной и явно приготовленной заранее. Облегающий топ задрался от движения, обнажая обширный ожог на боку. Тони прищурился. Наташа быстро отдёрнула топ вниз так, что он частично лёг поверх пижамных штанов, и выключила газ.        — И много у тебя теперь таких украшений? — поинтересовался Тони, следя, чтобы в вопросе не отразилась злость.        — Достаточно, — удивительно безразлично отозвалась Наташа, разлила содержимое кастрюли по кружкам и вздохнула. — Я обработала. Всё нормально, правда. Бывало и хуже. А ты не смог заснуть? — нейтрально и без нажима поинтересовалась она следом и протянула ему одну из кружек.        — И что это за бурда? — с подозрением осведомился Тони, хотя в ноздри уже и ударил манящий аромат напитка.        — Горячий шоколад, — Наташа слегка повела плечом, улыбнулась уголком губ и кивнула в сторону прохода в гостиную.        — Ну, ты, положим, на спящую красавицу тоже не слишком-то похожа, — поддел Тони, неоднозначным взглядом покосившись на кружку и вернувшись к заданному Наташей вопросу, который вовсе не казался риторическим.        — Да из меня сейчас и просто красавица не очень, — Наташа усмехнулась, села на диван и потянулась к пульту от телевизора, но так его и не взяла, а затем и каким-то автоматическим жестом опустила руку и провела пальцами по обивке дивана. — В Марокко… Мы думали, что закончили, — неожиданно начала Наташа глухим и невыразительным тоном. Тони сглотнул, мгновенно понимая, что речь о том, что в Роуз Хилл ни Наташа, ни Стив комментировать не пожелали, и сел рядом, отставив кружку с пока ещё слишком горячим напитком на столик. — Нам оставалась зачистка. Мы стандартно проверяли все здания подряд. И в одном… Он был не старше Харли. Может, младше. Обвешанный взрывчаткой, как новогодняя ёлка. Я пыталась… убедить, поговорить. Но он… не слушал, не понимал. Там было почти три десятка человек. И если бы Стив не успел выкинуть его оттуда, они бы все погибли. Из-за того, что медлила я. Но это был ребёнок. Просто мальчик… — голос Наташи дрогнул и сорвался. — Я… За что мы вообще боремся, если?..        — Эй, эй, эй, иди-ка сюда, — Тони без раздумий обнял Наташу за плечи и потянул на себя, когда в её голосе отчётливо зазвенели слёзы. — Тише. Это не твоя вина. Ты пыталась помочь, — фразы казались избитыми до невозможности и неподходящими, но абсолютное неумение утешать не оставляло шансов найти другие.        — Я больше не могу это слышать, — Наташа неожиданно уткнулась ему в плечо лбом и всхлипнула. — Что иначе было нельзя. Что его было не спасти. Что я сделала всё, что могла. Я должна была сделать больше, понимаешь? Что угодно. Но я…        — Нат, — Тони решительно переместил руки, слегка встряхнул Наташу и упрямо встретил её взгляд. Слёзы немедленно захотелось стереть, но разум резонно указал, что устранять стоит причину, а не последствия. — Мы не боги. Да. Я могу изобрести броню для полётов в космос, но не могу отследить и уничтожить каждого террориста или того, у кого мозги съехали набекрень. В этом чёртовом мире полным-полно несправедливости. И, может, то, что мы хоть немного уменьшаем её количество и не достижение, но…        — Нет, это… — Наташа перебила и уловимо виновато улыбнулась дрогнувшими губами. — Я знаю. Знаю, что мы делаем то, что можем. Понимаю, что в Марокко мы спасли как минимум несколько сотен жизней, обезвредив группировку. Просто такие случаи… выбивают из колеи.        — Мм, так и быть, Романофф, — Тони позволил себе чуть расслабиться, заметив, что хотя бы плакать Наташа перестала, и легко притянул её обратно в объятие. — В виду исключительных обстоятельств буду великодушен. Можешь возвращаться в Старк Индастриз хоть завтра. Скучные правовые акты, иски, которые кто-нибудь обязательно подаёт на меня и компанию каждый день…        — Ты неисправим, знаешь это? — Наташа коротко рассмеялась куда-то в его плечо, а потом куда серьёзнее добавила: — Спасибо.        — Ну, — Тони сжал губы на мгновение, — я облажался, Нат. Рискнул жизнью Пеппер. Майя чудом не погибла. Втянул в замес вас.        — В Щ.И.Т.е есть агент по прозвищу Кавалерия. В академии она легенда. Новички мечтают её хотя бы просто увидеть, — Наташа заговорила после незначительной паузы, и Тони моргнул, не понимая резковатой смены темы. — В 2008 её и Колсона отправили на миссию в Бахрейн. Щ.И.Т тогда искал людей со сверхспособностями, и там предполагаемо обнаружилась одна из них. Задачей было убедить её сотрудничать или просто задержать. Но оказалось, что у неё есть дочь со способностями. Ребёнок. Она контролировала и убивала людей как игрушки. Кавалерии пришлось убить её. С тех пор Щ.И.Т лишился одного из лучших оперативников. Она ушла на бумажную работу и наотрез отказалась возвращаться к миссиям. Когда мы летели из Марокко, я вспоминала её историю и думала… что, возможно, это выход. Почти собралась идти к Фьюри, но Клинт решил сообщить мне последние новости. Где твоё обращение к Мандарину, само собой, оказалось в топе. И сейчас я… Вы со Стивом правы: всех нам не спасти. Но это не означает, что не стоит пытаться. Ты нас ни о чём не просил. Каждый из нас принимал решение самостоятельно и осознанно. Пеппер и Майя в порядке. Всё не так плохо. Хотя, — в голосе Наташи послышалась улыбка, — я и хотела лично скинуть тебя с обрыва.        — Мандарин бы прислал тебе открытку на Рождество, — хмыкнул Тони, мимолётно прижался щекой к виску Наташи, зная, что та поймёт жест как выражение благодарности, а затем потянулся за отставленной ранее кружкой. — Ну, всё. Джарвис, — жизнерадостным тоном позвал Тони, тряхнув рукой, на которой так и красовались часы. — Запусти-ка нам какой-нибудь фильм на твой вкус.       Ответа не последовало, но экран телевизора ожил уже через несколько секунд. Наташа издала неопределённый звук, похожий на одобрительное слабое фырканье, а потом подобрала под себя ноги и отпила из своей кружки, которую успела взять. Гримаса недоумения сама наползла на лицо, когда Тони, покопавшись в памяти, с сомнением, но опознал фильм как «Касабланку».        — Тебе стоило помнить, что чувство юмора Джарвис унаследовал от тебя, — с лёгким удивлением и уловимой усмешкой заметила Наташа.        — Может быть, — пробормотал Тони, категорически не понимая, чем именно руководствовался Д.Ж.А.Р.В.И.С, выбирая фильм, где основные действия разворачиваются в Марокко. Разум резонно подбросил соображение, что он не в особняке в Малибу, где Д.Ж.А.Р.В.И.С был в курсе всех разговоров. — Джарвис, немедленно…        — Если ты из-за меня, то всё нормально, — внезапно поспешно перебила Наташа. — Я не собираюсь избегать даже упоминаний страны, с которой связаны не самые приятные воспоминания, до конца жизни. Если бы я так делала, мне бы пришлось жить на каком-нибудь из полюсов.        — А то, что это чудное кино старше, чем мы с тобой вместе взятые, тебя не смущает? — вскинулся Тони, не желая напрямую подтверждать, что предположение попало ровно в цель, что, впрочем, было весьма ожидаемо.        — Разве что на пару месяцев, — Наташа рассмеялась. — Брось. Это легенда кинематографа. Почему бы и нет?        — Ты просто подлизываешься к Джарвису, — шутливым обвинительным тоном парировал Тони, но сосредоточился на экране.        — С чего бы мне это делать? — с интонацией, которая предполагала, что определённо есть с чего, риторически поинтересовалась Наташа.       Тони хмыкнул. Фильм неожиданно даже увлёк, хотя мысли и пытались то и дело свернуть в сторону Мандарина. Тони решительно пресекал попытки, неохотно вспоминая, что отдых необходим. Кружка стремительно пустела. Тони честно признал перед собой, что горячий шоколад, который будто бы согрел изнутри, оказался весьма хорош, и сообразил, что Наташа уснула, когда попытался отставить кружку.       Здравую мысль, что стоило бы вернуться наверх, Тони отогнал. Нежелание оставлять Наташу одну и нежелание оставаться в одиночестве самому сошлись как две половинки одного целого и подтолкнули дотянуться до пледа, сложенного в углу дивана. Тони заткнул возмутившуюся совесть, накрыл их обоих и пробормотал, сдаваясь сонливости, которая одолевала уже некоторое время:        — Джарвис, выключи эту чёртову драму. И разбуди меня, если будет что-то срочное.