Чешуйчатая история \ Scale Tale

«Отлично, вот так. Теперь поверни чуть-чуть руку и поставь палец сюда. Не так сильно! Мягче… Сожми чуть сильнее… Да. Теперь ударь!» «Боги, помогите мне! Это же восхитительно!» «Да… а если раздвинешь пальцы чуть шире… вот так. Ну-ка, попробуй!» «Ого!»  «Молодой господин, у Вас замечательно выходит». «Это всё потому, что ты — восхитительный учитель. Я и не думал, что играть на лютне так просто! Теперь я хочу выучить ту песню про Герра Маннелига на ней, покажешь?» «Конечно! Смотрите, берёте этот лад и….» Свет еле пробивался сквозь зелёную листву, а солнечные зайчики прыгали, стоило лишь лёгкому ветерку качнуть длинные ветви плюща. Молодой господин и его учитель сидели на скамейке в зарослях лабиринта, прячась от полуденного зноя. Орм держал в руках лютню и неумело перебирал струны на грифе. Его изящные пальцы скользили над розеткой инструмента, и неуверенные нотки вторили в ответ. Господин хмурил тонкие брови и старался во всём слушать Рауда, который сидел позади него и придерживал гриф инструмента, еле касаясь рукой хрупкого плеча юноши. От старания Орм взмок и его шелковые одежды прилипли к телу. Когда Орм очередной раз взял фальшивый аккорд, то Рауд недовольно выдохнул. Поток воздуха охладил взмокшую шею Орма и у него побежали мурашки по телу — от удивления он резко дёрнул пальцами струну.  «Господин, Вам не холодно в тени?» — спросил Рауд, заметив озноб. “Ох, не от холода это, не от холода”, — подумал Орм. «Нет, что ты! Просто ткани грубые…» — ответил Орм и понял, что это была самая глупая отмазка из возможных.  «Слушай, Рауд…» — Орм повернулся и оказался прям перед лицом учителя.  На мгновение всё вокруг замерло. Их лица были настолько близко, что Орм чувствовал дыхание Рауда на своих губах. “Почему так сердце предательски стучит”.  «Мой господин, Вы так покраснели. С Вами точно всё в порядке? Вас знобит, краснеете, дайте я проверю ваш лоб» — Рауд заботливо приложил руку ко лбу молодого господина. Орм оцепенел и не двигался. «Да у Вас жар! Наверняка вы получили солнечный удар! Скорее пойдёмте домой!» «Да я в порядке, Рауд! Перестань кудахтать как моя кормилица, во имя всех богов!» — Орм убрал руку ото лба и медленно отвёл её вниз: пока он мог хоть так касаться его. Уходить он точно не намеревался. Спустя столько времени он смог вытащить Рауда туда, где нет посторонних глаз, где никто не мог их вместе увидеть.  «Мой господин, я очень за Вас беспокоюсь: последние дни вы сам не свой.» “Интересно же почему…” — хмыкнул Орм про себя. «Позвольте, я хотя бы схожу к ручью и наберу вам прохладной воды.»  «Видишь, иногда в твою рыжую башку приходят замечательные идеи», — вздохнул Орм. Рауд ухмыльнулся, встал со скамьи, потянулся и отправился в сторону ручья. Орм с облегчением выдохнул и упал на скамейку.  “Орм, Орм…раньше любой был готов отдать всё за ночь с тобой. А теперь ты месяц как страдаешь по уродливому громиле, который холоден с тобой, как камень.” Ругал Орм себя так каждый раз, когда его всякая попытка сблизится с Раудом терпела крах. Учитель был неприступен как скала, будто и не было той ночи в самшитовой роще. “Может я ему сказал что-то не то? Или он не доверяет мне?” — вопрошал он себя. — “Конечно он тебе не доверяет, сколько ты его оскорблял, придурок”. Орм приложил руку к глазам и покачал головой. Цикады стрекотали, неподалёку журчал ручей. Орма начало клонить в сон. Ночами он не спал, а спускался к окну Рауда и наблюдал, как он спит. Он надеялся, что этот бугай когда-нибудь проснётся, увидит его в окне, затащит в свою тёплую постель и… Набрав воды в кувшин, Рауд посмотрел вдаль. Летняя жара уже отступала и в тени было гораздо прохладнее: не за горами уже осень. Плоды на деревьях вобрали всю теплоту солнца, они были такими спелыми, что сок стекал по их шкуркам.  “Господин любит сливы”. Рауд потянул руку, чтобы сорвать пару плодов с дерева. Вдруг жгучая боль пронзила палец — оса уже была первая, кто покусилась на застывший сок фрукта. Рауд поморщился и сбросил мёртвое насекомое. Укус зудел, но было терпимо. Собрав достаточно фруктов, он направился обратно. Когда он вернулся к скамейке, то нашёл мирно спящего Орма. Рауд улыбнулся и тихо присел рядом. Ресницы  господина подрагивали, прядь волос упала на его изящный нос. Рауд бережно убрал её за ухо, Орм лишь поморщился. Рауд встал и начал ополаскивать фрукты. От звука льющейся воды Орм проснулся. «Ох.. я прилёг ненадолго, ты уже вернулся? Что у тебя там?» — Орм смутился, что Рауд застал его таким. Учитель протянул пару плодов Орму. Он взял фрукты и заметил, что палец Рауда распух.  «Что с твоим пальцем?» — поинтересовался Орм и поднял бровь.  «Да, ничего страшного, лишь оса.» «Оса?! А ну дай сюда руку!» — Орм схватил руку Рауда и потянул на себя. Учитель был застигнут врасплох и подчинился. Молодой господин приложил его палец к губам и стал отсасывать яд. Рауд почувствовал, как мягкие губы господина обхватили его палец и замер. «Мой.. господин… не стоит..яд…» — сдавленно пробормотал он.  Орм сплюнул и ответил: «На меня яды не действуют, не волнуйся», — и снова приложил палец к губам. Рауд стал краснее сливы. “Прокляты будут эти сливы и оса” — думал он про себя и не шевелился.  Его брови поднялись, когда он почувствовал, как язык господина доставал жало из его кожи. “Боюсь даже предположить, где он такому научился”, — пронеслась мысль у Рауда, которую он тут же отвёл: эти мысли пошли совершенно не в том направлении.  «Дай кувшин, надо промыть», — Орм взял из рук учителя сосуд и вылил немного воды на его руку, затем вытер остатки своим рукавом. «Господин, ваше платье…» «Не беспокойся, у меня их целый сундук», — отмахнулся Орм. Потом он взглянул на Рауда. Казалось, что его волосы были светлее оттенка лица. «Рауд, с тобой всё в порядке?» «Да… видимо, яд осы на меня так действует…» — уклончиво ответил Рауд и отвёл глаза. “Всё таки самый действенный способ” — порадовался своей хитрой уловке Орм. Конечно такой верзила мог и не почувствовать укус насекомого, но какой же случай подвернулся!  «Тогда выпей воды и приложи холодную ткань, — он достал свой платок, смочил в воде и дал Рауду. — Если не пройдёт, то пойдём в дом и я найду тебе противоядие». Рауд взял платок и приложил ко лбу ничего не ответив. Орм, хитро посматривая на своего учителя, откусил сливу. «Ммм.. у тебя зоркий глаз, выбрал самые спелые! » «Я уже выучил, что нравится господину», — покорно сказал Рауд и сел на скамейку.  “Поверь, ты ещё многого не знаешь, что мне нравится”, — пронеслось у Орма в голове. «Господин…Господин… — вздохнул Орм, — Рауд, мы уже столько вместе пережили, может уже оставим эти любезности и оставим их для двора?» «Что-то я не припомню, когда господин был любезен…» — хмыкнул Рауд, облокотившись на зелёную стену. Орм резко повернулся и кинул в него косточку, громко смеясь. «Ауч!» «Может тут ты и прав Я — неблагодарная скотина. Какой есть! — пожав плечами ответил Орм. — И всё же, я настаиваю, чтобы ты называл меня по имени», — серьёзно ответил он.  «Как пожелает мой господин...» — давя улыбку ответил Рауд  и взглянул на Орма. «Я тебя предупреждаю: в моей руке ещё одна косточка. Не вынуждай меня!» — с напускной угрозой сказал Орм, показывая сжатую между пальцев влажную сливовую косточку. Рауд рассмеялся.  «Тогда пообещаешь мне что-нибудь в ответ?» — всерьёз спросил Рауд, его жгучие янтарные глаза взглянули на Орма.  «Ты меня заинтересовал…» — смутился господин.  «Пообещай мне больше не отсасывать…» «Что?!» «Яд! — выпалил Орм, — я имел ввиду яд!» «А! Да, конечно… Извини», — ответил Орм и отвёл глаза. Повисла неловкая пауза.  «Орм, мне стало гораздо лучше. Вернёмся в дом, должно быть уже накрывают обед», — Рауд встал и протянул Орму платок. «Оставь себе, — улыбнулся тот и тоже встал. — И вообще, тебе пора обновить одежду и подобрать что-то… более соответствующее». «Я премного благодарен, гос…Орм. Но я предпочту свои одежды вашим лёгким платьям». «Сколько предубеждений! Смотри, как это удобно! Столько карманов, можно всякого спрятать в складках…» — незаметно он достал сосуд с жидкостью и показал Рауду.  «Только полдень, какой алкоголь?» — скривился он.  «Уже полдень, перед обедом стоит подготовить желудок. Давай!» — Орм подмигнул ему и протянул сосуд. «Ну, если так настаиваешь…» — Рауд пригубил, и прохладное молодое вино полилось в его горло. Проглотив, он вернул бутылку хозяину. Орм тоже выпил глоток, улыбнулся и воскликнул: «Вот видишь! Ничего страшного!» Рауд заметил, как багровая капля стекла от губ Орма вниз. Он протянул подаренный платок и осторожно поймал её уголком. «Не замарай платье». Орм глупо улыбнулся и подался вперёд на выход из лабиринта.   К обеденному столу двое вернулись явно хмельными: солнце усилило действие алкоголя и молодые люди заливались хохотом, а на их щеках выступил румянец.  «А вы, я смотрю, оба хорошо отдыхаете, не дождавшись вечера», — строгий голос Альмода оборвал всё веселье. Орм встал как вкопанный, а Рауд неуклюже припал на колено, чуть не упав. Верховный Сейд и Жрица ждали их за столом.  «Полно тебе, супруг. Наконец-то эти двое поладили и сдружились! — мягко сказала Венделла, положив свою руку на ладонь мужа, — Садитесь, дети мои!» Резко отрезвевшие Орм и Рауд сели на свои места и стали ковырять пищу.       «Крм… скоро нас посетят важные гости из-за гор. Вам дОлжно как следует подготовиться. Особенно тебе, Орм», — размеренно сказал Альмод, строго посмотрев на сына. Потом отец встал из-за стола и удалился, а Орм выдохнул и растёкся по столу.  «Опять посольство от северян что ли…» — прогудел он.  «Не совсем. К нам пожалуют алайсейды», — ответила матушка. «Да ладно?! Эти старые кошки вылезут из своих пещер?» — рассмеялся Орм. «Не такие уж они и старые… Ты даже ни разу их не видел. — укорила мать сына, — Рауд, твоё племя же поддерживает с ними связь, так ведь?» «Да. Только раз в году: в ночь после дня Солнцестояния», — ответил Рауд. «Это не тогда ли, когда ваше племя приходит выбирать себе жён?» — переспросил Орм. «Не совсем так. Алайсейды очень редко выходят замуж, предпочитая жить в пещерах вместе, только женщинами. В эту ночь они позволяют нашим мужчинам…— он сглотнув продолжил, — ... покрыть их. Только так северяне не трогают их и дают жить свободно, а в обмен получают яйца и уносят к себе». «А чем их не устраивает потомство, которое им рожает бесчисленное количество жён?» — спросил Орм. Рауд напрягся и ответил резко: «Они не жёны! Они — рабыни. И дети от них — тоже рабы. У моего отца было десять рабынь-жён, среди которых была и моя мать…» — Рауд замолчал и сильно сжал кубок. Выдохнув, он продолжил: «Только потомок от обоих сейдов может считаться полноправным членом племени. Однако, они мало похожи на нас с вами. С рождения они растут в обличье и только достигнув юных лет начинают обращаться в людей, если их такими можно назвать. Они безжалостные и свирепые войны». «А если из яйца вылупиться особь женского пола?» — спросил Орм. Не успел Рауд ответить, как разговор перехватила Венделла. «То их выдают замуж за Высших Сейдов для поддержания хороших взаимоотношений! Орм, охлади пыл, Рауду явно неприятно об этом говорить», — она с укором посмотрела на сына и продолжила: «Рауд, давно ли ты бывал в наших термах? Орм, тебе стоит отвести нашего гостя туда, чтобы он расслабился. Та, что за водопадом — моя самая любимая…» — она допила вино, встала и удалилась. Орм сначала удивился предложению матушки, но потом как понял… Он не заметил, как остался один за столом: Рауд тоже куда-то исчез.  «Ну, что поделать! Не выдыхаться же вину…» — сказал он себе и налил себе в бокал напиток.