***
Утро Нарциссы Малфой началось, как и всегда, рано, тем не менее, ведьма выглядела безупречно и, по традиции, первой спустилась к завтраку, дирижируя эльфами, которые накрывали на стол и тут же получали поручения на день.
Женщина поправила свою шёлковую мантию цвета весеннего неба, который так подходил к её глазам, и, оставшись вполне довольной сервировкой, присела на один из многочисленных обшитых бархатом диванчиков на причудливых ножках. Люциус в последнее время спускался не раньше половины девятого утра, всё-таки здоровье, подорванное двумя пребываниями в Азкабане, с годами лучше не становилось. С каждым годом ему всё сложнее было обходиться без трости, и если пятнадцать лет назад волшебник использовал её просто для статуса, то сейчас едва мог сделать без неё пару шагов. Как ни упрашивал он своих домочадцев остаться во Франции, ведь климат в Ницце был куда мягче относительно Уилтшира, да и отношение к семье Малфой тоже…
Драко был непреклонен в своём решении вернуться на родину. Молодой мужчина ни за что не хотел оставаться там, где в последний раз поддался увещеваниям родителей, в связи с чем получил ещё один жестокий урок. Нарцисса, как и всегда, стремилась сохранить мир в семье, поэтому всего за пару месяцев убедила мужа в необходимости последовать за сыном.
Взглянув на настенные часы, женщина с неудовольствием поняла, что ожидать супруга придётся ещё около часа, поэтому, расположившись удобнее, взяла в руки «Ежедневный пророк». Её взгляд тут же сделался сосредоточенным.
На главном развороте красовалась колдография молодой волшебницы с самой узнаваемой шевелюрой во всей стране. Леди Малфой внимательно посмотрела на ведьму и с недовольством поджала губы. Её отношение к героине войны со временем стало чуть нейтральнее, но всё же Нарцисса когда-то очень сильно невзлюбила Гермиону Грейнджер. Уже зная, кем написана статья, женщина не без удовольствия принялась читать то, что могло причинить хоть незначительный, но вред репутации маглорождённой волшебницы. Заголовок гласил:
Ярчайшая ведьма столетия захватывает магический мир.
Поздравляю, мои дорогие, именно сегодня мы, наконец, узнаем, что же уготовила нам в очередной раз небезызвестная Гермиона Грейнджер.
Из достоверных источников мне, вашей покорной слуге, стало известно, что в полнейшей конфиденциальности подготовлен новый закон, который поддержали все чистокровные семьи. Неизвестно, было ли оказано давление на наши столпы и оплоты? Но ответ очевиден, не так ли?
Также известно, что данный закон спровоцирует своего рода экспансию волшебного мира. Дорогие читатели, обязательно примите участие в открытом приёме, который устраивает Министерство, подумать только, в немагической части Лондона! Видано ли такое?! Волшебный закон оглашается в таком без преувеличения странном месте… Приходите и убедитесь сами! Пока мы с вами ещё можем как-то повлиять на происходящее.
Разумеется, Министерство активно продвигает любые идеи маглорождённой героини войны.
И мы прекрасно осознаём, что рано или поздно Гермиона Грейнджер достигнет тех же высот, что и Нобби Лич. И нам лишь остаётся надеяться, что она не повторит печальной участи этого политика.
Как мы с вами знаем, Малфои всегда являлись значимыми фигурами на политической шахматной доске. Остаётся гадать, будет ли наследник этого рода продолжать традиции своей семьи?
С любовью, ваша Рита
Главный редактор
Нарцисса, дочитав статью, презрительно фыркнула и вслух произнесла:
— Что за тарабарщина?!
К удивлению женщины тут же последовал ответ.
— Я рад, что ты того же мнения. Доброе утро! — она едва не вздрогнула от неожиданности. Но безупречные манеры и более чем страшные события в прошлом не позволили ей потерять самообладание даже на секунду. Её губы тут же растянулись в нежной улыбке.
— О, какой приятный сюрприз, Драко! — женщина встала, расправляя и без того идеально отглаженную мантию. — Позавтракаешь с нами? Я сейчас же прикажу сервировать стол на три персоны!
Драко перехватил руку матери и остановил уже развернувшую бурную деятельность Нарциссу, обняв ту за талию и поцеловав в щёку.
— Я ненадолго, мама. Отец ещё не скоро спустится, не могу позволить себе лишить его столь прекрасной компании за завтраком.
Нарцисса с любовью смотрела на своего единственного сына, но её взгляд стал немного печальнее.
— Тебе что-то нужно, милый? Что-то стряслось?
Молодой волшебник искренне улыбнулся беспокойству матери, отчего на его щеках появились ямочки.
— Мама, мне всего лишь нужна была книга для работы. Ждать, пока мне найдут её в министерской библиотеке, слишком долго, а тут она точно была, и я ускорил процесс.
— Твой испытательный срок закончился, ты ведь мог бы заняться чем-то более интересным, нежели тайно работать и пропадать непонятно где.
Драко проводил мать обратно к дивану и тоже присел на другой его конец.
— Мне нравится то, чем я занимаюсь, ты же знаешь. Не будем сотрясать воздух. Как твои дела, мама?
— Дела были намного лучше до того, как я ознакомилась с утренней прессой, — поджав губы, произнесла женщина, покосившись на улыбающуюся Гермиону Грейнджер, которая позировала для камер на каком-то прошлогоднем приёме. — Драко, скажи мне, когда это наша семья успела поддержать этот сомнительный проект, из-за которого «Пророк» снова начал полоскать нашу фамилию, а тебя сравнивает с дедом Абраксасом?!
Малфой нахмурился всего на секунду, прежде чем искренне рассмеяться.
— А с каких пор Нарцисса Малфой, самая что ни на есть светская львица, верит Скитер? И что тебе сделала Гермиона Грейнджер? — зная, что не дождётся ответа, он продолжил: — Вполне здравый и логичный проект, и я, как единственный законный наследник рода, не утративший право голоса, поддержал инициативу. Это действительно пока конфиденциально, но ты бы сама захотела поучаствовать в подобном. Маглорождённые дети и сироты войны наконец получат достойный протекторат и смогут ознакомиться с нашими традициями, историей. Финансировать это Министерство,
естественно, не может себе позволить. Зато наши хранилища, да и наших друзей, не опустеют от пожертвований. Всего тридцать тысяч галеонов в год. Каждый шаг этой программы будет согласован с теми самыми священными двадцатью восьмью. Мы, по сути, вырастим абсолютно новое поколение, которое привнесёт очень много хорошего в этот мир.
Нарцисса с трудом сдерживалась от едких комментариев, и всё же не удержалась.
— Тебе бы о собственном наследнике задуматься.
Вся весёлость мигом слетела с лица волшебника.
— Я думал, мы договорились, мама.
— Почти десять лет прошло, Драко, — тут же отступила женщина. — Я не молодею, сынок, как и твой отец. Как и ты.
Малфой глубоко вздохнул и всё же вежливо ответил.
— Мне не нужен наследник. Я не изменю своей позиции.
Нарцисса театрально взмахнула рукой, признавая своё поражение.
— Хорошо. Семья. Любящая супруга. Ребёнок. Ты мой наследник, наследник Блэков ровно настолько же, насколько и Малфоев. И что? Я люблю тебя не меньше от использования этого слова. Открой историю войны и сам в этом убедись. Ты прекрасно понял,
о чём я.
Малфой смотрел на мать с нечитаемым выражением лица.
— Пожалуй, мне пора, мама. До встречи на приёме.
Он галантно поцеловал кончики пальцев матери, прежде чем раствориться в зелёном пламени камина.
***
За столом в своём просторном кабинете сидела стройная молодая ведьма и сосредоточенно смотрела в окно, немного хмурясь. Настроение с самого утра было испорчено, но она упорно старалась не думать о статье противной писаки. Поводов пребывать в отвратительном состоянии духа и без того хватало.
Городской пейзаж представлял собой нечто среднее между предрассветными сумерками и ранним вечером, такая погода всегда сопровождала конец осени в городе. Какой-то несчастный маггл замешкался на тротуаре, обронив телефон. В этот момент мужчину окатило из лужи, но автомобиль, устроивший бардак, как ни в чём не бывало пронёсся мимо, а бедняга обречённо поплёлся дальше, и теперь, судя по всему, никуда не торопился.
Однако, зрительница, располагавшаяся в шикарном кожаном кресле своего кабинета, происходящего даже не заметила, пребывая в собственных мыслях. Её не интересовало то, что происходило по ту сторону стекла. Мысли мотыльками бились в голове, ни на секунду не позволяя расслабиться, они витали далеко от рутинных процессов, потому что вся работа на сегодня уже была сделана и перепроверена дважды.
Отвлекаясь от нежелательных размышлений, она переключилась на свой кабинет, зная, что предстоящий вечер всё равно всплывёт в процессе праздных раздумий. Приём, её проект, успех, это здорово… Опасная дорожка, ведь эта ведьма так сильно любила и одновременно ненавидела свою
жизнь работу.
Женщина едко усмехнулась и взмахнула палочкой, наколдовав стакан чистой воды. Она сама не понимала откуда сегодня в ней столько недовольства и сварливости.
Такая роскошь, предоставили угловой кабинет. Невиданная щедрость! Подумать только, с двумя огромными окнами, занимающими аж две стены... В Министерстве-то, где многие волшебники и не мечтают о малюсеньком окошечке в своей конуре. А счастливчики хвастаются перед друзьями, что у них в кабинете есть это пресловутое окно. Но какая разница? Они всё равно ненастоящие. Вид и погоду можно выбрать на свой вкус. В чём смысл? Всё равно во время работы туда совершенно не смотришь, да и проветрить нельзя...
Конечно, есть заклинания для свежести воздуха… Но это как с чисткой одежды. Очищающие заклинания бесспорно хороши! Но они никогда не сравнятся со свежевыстиранным бельём или с пенной тёплой ванной.
За окном этой сотрудницы, нужно признать, всё-таки открывался прекрасный вид на Лондон с его реальной погодой. Жизнь магглов кипела, бурная деятельность не прекращалась ни на минуту. Всюду сновали разноцветные куртки, а мчащиеся по дорогам машины дополняли эту пёструю палитру. Несмотря на позднюю осень и хмурое небо, которое вот-вот должно было разродиться дождём, Лондон завоёвывал сердца туристов и очаровывал своей классической архитектурой.
Волшебница, которой и дела не было до магловской части города, будто в нетерпении постукивала тонкой высокой шпилькой одной из туфель по полу. Она бездумно продолжала рассматривать вид за окном, где проносились маггловские машины.
«
Да я стала рассеяна в последнее время, необходимо всё-таки трансфигурировать лодочки в сапоги... Ноябрь на дворе. А я ведь сегодня в маггловский ресторан иду впервые за 11 лет. Самое бесполезное занятие... Но игра стоит свеч, не так ли? От этого проекта слишком много пользы. Но… Огромное количество волшебников со всей страны… Куча моих и чужих подчинённых, руководителей других департаментов и сам господин Министр! Собственно, его личное распоряжение и заставляет вспомнить о том, что отказаться нельзя. А ещё о том, кто именно продвигает проект. Естественно, моё собственное выступление… — с некоторым злорадством шатенка подумала: — Сегодня все узнают, что магглорождённым теперь полагается программа адаптации в волшебном мире до поступления в Хогвартс. Разумеется, за счёт запятнавших себя в прошлом чистокровных министерства».
***
Сегодня практически все сотрудники министерства «красовались» в маггловской одежде. Те, кто из чистокровных семей, выделялись сразу! Ведь выглядели совершенно нелепо.
Героиня войны, выйдя из камина с утра в главном холле, едва не подавилась утренним кофе, когда столкнулась с несколькими волшебниками, которые явно прогуливали маггловедение.
Энтони Блодиш вырядился в классические брюки и джинсовую рубашку. А Саманта, её собственный секретарь, пришла в нелепейшем платье цвета фуксии, с рюшами и рукавами-фонариками. Длина отвратительного изделия едва вписывалась в рамки приличия волшебного мира. Ведь надевать взрослой женщине на работу нечто на две ладони выше колена — перебор, но, ко всему прочему, это безобразие ещё и внизу по подолу было щедро украшено павлиньими перьями в тон.
Владелица одного из лучших кабинетов Министерства магии Англии недовольно нахмурилась, вспоминая этот кислотный ужас, и задалась вопросом: «
Кто вообще носит такое?! И где такое продают?»
Вполне вероятно, что это неудачный результат трансфигурации. Не говоря уже о том, что любые оттенки розового у неё
вызывали рвотные позывы не вызывали восторга, так как ассоциировались исключительно с Долорес Амбридж. Ну, да ладно.
Она почти улыбнулась, глядя на маскирующихся волшебников, процитировав в своей голове Международный статут о секретности, который содержал чёткие указания на этот счёт.
«Сливаясь» с маглами, волшебники и ведьмы должны принять совершенно магловский стандарт одежды, который наиболее соответствует моде того времени. Одежда должна соответствовать климату, географическому региону и случаю. Не допускаются никакие самостоятельные корректировки и изменения перед магглами. **
Ещё раз оглядев себя, она ухмыльнулась.
Выделяться и стараться удивить? Кого и зачем?
***
Серьёзные отношения были исключены из планов на жизнь этой ведьмы, её удел — карьера. А те редкие романы, которые она гипотетически могла бы себе позволить, угрожали навредить не только её безупречной репутации, но и душевному равновесию. В последний раз она едва собрала себя по частям, после предложения выйти замуж пару лет назад. А значит — разумнее вообще исключить личную жизнь. И на работу больше времени остаётся...
На молодой и привлекательной женщине с тёмными кудрявыми волосами было классическое чёрное платье‐футляр чуть ниже колена со шлицей сзади, в меру облегающее и подчёркивающее неоспоримые достоинства фигуры. Руки до кистей обтянуты тканью, квадратное, достаточно глубокое декольте. Уж пошлым этот наряд назвать язык не поворачивался.
— Лаконичность всегда делает образ в разы дороже, — вслух произнесла ведьма.
На ней сегодня были надеты чёрные чулки, которые благодаря магии не просвечивали своим кружевным рельефом сквозь ткань платья. И довершали великолепие чёрные лаковые лодочки на практически пятидюймовой шпильке.
Волшебница и не заметила, что снова заговорила вслух:
— Конечно же пальто, ведь ноябрь... А нам предстоит идти по улице целых два квартала от ближайшей точки аппарации. Магглы вряд ли поймут, почему мне не холодно в одном платье, как жаль, что у них нет согревающих или водоотталкивающих чар. Но мои лодочки... Какая оплошность. Надо это признать. И ты ещё магглорожденная, Гермиона, позор.
***
Прошло более десяти лет с того дня, когда Тёмный Лорд пал... И за долгое время она уже отвыкла от благ цивилизации магглов. Потому что лишь изредка наведывалась в немагическую часть города, и то, только для того, чтобы купить подарки или что-то из вещей. Хотя кроме работы эта ведьма ходила разве что на приёмы (технически это ведь не было работой) и к друзьям.
А всё потому, что эта ведьма самоотверженно посвятила себя построению нового магического мира. И у неё получалось. На столе в подтверждение стояли многочисленные награды.
Её взгляд упал на кубок с гравировкой «Самая яркая ведьма современности», а рядом с ним стоял ещё один «Волшебница года 2007».
Она вновь говорила сама с собой.
— По погоде сапоги, разумеется... высокие ботфорты на небольшом устойчивом каблуке. И серо-голубое длинное пальто-халат, прямо под цвет осеннего ноябрьского неба... Вечером наверняка пойдёт дождь. — Она взмахом палочки трансфигурировала свою шикарную мантию, цвета совсем не осеннего неба (но зачем вспоминать о том, почему вообще нравился этот оттенок?), сшитую на заказ из добротной итальянской шерсти, в пальто и, немного поморщившись, вгляделась в облака. — Идеальный цвет... Завораживает и успокаивает. Нужно будет перекрасить в него спальню...
Наверное, именно весь список из двадцати восьми чистокровных семей, с которыми, наконец, придётся встретиться вживую, настолько выбил её из колеи. Такое случалось крайне редко. Она до сих пор оставалась для них
грязнокровкой магглорождённой, и каждый такой приём сопровождала её сварливость и придирчивость. Она пыталась максимально нагружать себя работой перед подобными мероприятиями, но, как и всегда, справлялась всё равно раньше положенного. И потом убивала время тем, что придиралась к чему только можно.
***
Спустя пару часов, она, натянув на лицо дружелюбную улыбку, больше похожую на оскал, проходила мимо столов своих сотрудников. Волшебники, застигнутые врасплох, при виде начальницы в ужасе хватались за работу и делали вид, что заняты исключительно своими должностными обязанностями. Всё-таки сделав пару-тройку
десятков вынужденных замечаний, она удалилась.
Кажется, для всего отдела магического правопорядка сегодняшний вечер имел какую-то поистине мистическую значимость. Потому как они без умолку обсуждали какие-то детали, посылали самолётики со своими догадками и сплетнями. Конечно, непросвещённые в нетерпении ожидали развязки интриги. Ведь о вступлении закона в силу и старте проекта знали исключительно задействованные в нём волшебники.
Через несколько минут она уже сидела в кабинете главы аврората, наблюдая за безуспешными потугами и слушая отборные ругательства.
Гарри Поттер, а именно он являлся хозяином этого места, морщился, борясь с рвотными позывами, старался одной рукой зажимать нос, а во второй сжимал древко из остролиста и пытался очистить содержимое своего портфеля.
Это выглядело очень забавно. Волшебник, которого боялись и которым восхищались без исключения все, сейчас выглядел так беззащитно и даже растерянно.
Спустя несколько долгих минут ворчания и поминаний подштанников и интимных частей Мерлина, Гарри через камин всё-таки удалось связаться с Джинни, которая, явно торопясь, протараторила ему:
— Там Джеймс опять мучает Кикимера, что ты хотел, милый? Давай быстрее. Если домовик сбежит или помрёт, одна я с этой оравой не справлюсь.
Поттер потёр пальцами виски и слишком вымученным голосом простонал:
— Джинни, мне Джеймс в портфель снова засунул навозную бомбу. У меня все документы в полном дерьме, в прямом смысле. Поговори с ним или лучше приведи к камину!
Джинни нервно хихикнула, но все же серьёзно ответила:
— Ты же в курсе, что он так привлекает внимание? Ведь это единственный его шанс удостоиться аудиенции с отцом. Сама поговорю. Там близнецы, кажется, нашли мою метлу. Я пошла.
Гарри устало поднялся с коленей, а затем поплёлся на своё рабочее место и со стоном откинулся в кресле, переводя взгляд на Гермиону.
— Я скоро сойду с ума.
Она в свою очередь пожала плечами, не особо пряча улыбку.
— Ну вы знали на что шли, Альбус точно был запланирован. Насколько я знаю...
— Альбус? Да причём тут он... — Гарри прикрыл лицо ладонями, шумно выдохнув, отчего звук его голоса прозвучал глухо и немного сдавленно. — Рон опять скинул на нас своих близнецов. Они втроём — адская и гремучая смесь. Альбус на их фоне вообще не вреднее карликового пушистика. Ты не представляешь, что они устроили вчера. Оскар и Джеймс заставили Кикимера раздобыть им огневиски. — Гермионе пришлось увернуться от клочка пергамента, мстительно запущенного в неё Поттером, потому что глядя на лучшего друга она хохотала в голос. — Пока Артур отвлекал нас. Гермиона, не смешно, вот вообще ни разу! Им всего по пять!
Она уже даже не пыталась сдерживать смех.
— Прости, но перед глазами прямо стоит эта сцена с участием моих крестников. Они ведь не успели? — уже более серьёзно, выгибая бровь, спросила Гермиона
— О Мерлин, конечно же нет! Но Лаванда теперь не отвертится и заберёт наших на всю неделю моего отпуска. Молли ей поможет, они, к счастью, живут в Норе и переезжать не собираются, пока дети не подрастут. Тем более Билл и Флёр приезжают с Мари-Виктуар, они обещали… — В дверь постучали, прерывая рассказ, — да, войдите!
На пороге стоял Кормак Маклагген. Он недавно развёлся и теперь активно подбивал клинья к Гермионе, прямо как на шестом курсе Хогвартса... «Точно так же нелепо», — подумалось ведьме.
Он стал отличным аврором,
и в дополнение к разводу, видимо, получил новое звание, являлся замечательным парнем, к тому же имел приятную наружность. В последнее время Гермиона стала замечать за собой несвойственную ей ворчливость и язвительность, благо большая часть таких мыслей не превращалась в слова. Ещё раз оглядывая стройного мужчину перед собой, который явно стремился произвести впечатление, её женственность, одиночество и неудовлетворённость искали выхода. Но.
Гермиона вспомнила его прикосновения к себе и брезгливо поморщилась. Слишком мерзко от одних только воспоминаний. Даже изголодавшееся по мужской ласке тело отказывалось рядом с ним возбуждаться. Мужчина, не заметив смены её настроения, широко улыбнулся, увидев перед собой Гермиону.
— Добрый день, мисс Грейнджер! Как Ваши дела?
— Добрый день, Маклагген. Вы стали лучше писать отчёты, поэтому мои дела тоже идут лучше. Не приходится их переделывать за
Вами целиком.
Мужчина обворожительно улыбнулся.
— Вы слишком строги ко мне. Но мне нравятся властные женщины…
Гарри строго прервал его, возвращая к теме.
— Что ты хотел, Кормак?
Волшебник сразу посерьёзнел и отчитался:
— У нас серия убийств.
— Серия?! — синхронно, обеспокоенно и с недоверием произнесли Гарри и Гермиона.
Маклагген поморщился.
— Сожалею, мисс Грейнджер, но мне нужно поговорить с мистером Поттером наедине.
Гарри, не раздумывая, махнул рукой.
— Я ей доверяю как себе. Можешь говорить.
— Я настаиваю, — угрюмо твердил подчинённый.
Гермиона вскипела и всё-таки влезла в разговор:
— Я всё равно прочту это в Ваших отчетах! Ну же!
Ещё раз посмотрев на своего начальника, Кормак недовольно фыркнул, но всё же отрапортовал:
— Вчера мы обнаружили тело девушки, она была изувечена. Возможно её не прокляли, как мы полагали ранее, а убили маггловским способом. И потом уже сделали всю эту темномагическую ритуальную мерзость. Сказать сложно, что случилось на самом деле, так как нам неизвестно это проклятие. Убийство произошло пять дней назад.
— Значит, удалось узнать и личность?! И почему серия?! Если труп всего один, — сосредоточенно расспрашивал Гарри, всё больше мрачнея.
— Потому что череда подобных убийств уже произошла во Франции семь лет назад. Мы подняли архив и почти сразу нашли сходства. Их эксперты сделали вывод, что жертвам перерезали вены магловским скальпелем, а потом уже проводили какой-то темномагический ритуал. Какой — выяснить не удалось. Всего было семь жертв. Способ убийства и почерк маньяка тот же. И да, удалось узнать ещё кое-что. Её звали Эмили Вейнтур, магглорождённая. Сотрудник отдела магических происшествий и катастроф.
— А что по Франции? Почему там прекратились убийства? — это первое, что спросила Гермиона.
Кормак потупил взор.
— Во Франции он добился своей цели, так по крайней мере написано в их отчёте. Поэтому всё закончилось. Он уродует трупы с помощью тёмной магии, возможно некромантия, выяснить не удалось. Но если посмотреть на колдографии девушек при жизни, то прослеживается определённый типаж. В Париже это были шатенки среднего роста, хрупкого телосложения... И похожие как две капли воды на его цель... А целью тогда являлась мисс Гринграсс. Французы связали убийство с родом деятельности жертвы. Она активно продвигала в массы идею равных прав маглорождённых, сквибов и чистокровных волшебников или полукровок. Что примечательно, её женихом был Драко Малфой, а мы ведь с вами хорошо помним, КЕМ являются Малфои. И ещё интереснее то, что после случившегося он возвратился на родину в Уилтшир. А ещё через пару месяцев вернулись и его родители.
Гарри со всё более нарастающей тревогой смотрел на своего подчинённого. Тот резко замолчал.
Поттер лично знал недавно погибшую девушку. Тоже шатенку, хрупкую, среднего роста и... Кудрявую. А Гермиона продвигала те же идеи, что и Гринграсс. Кажется все трое понимали суть происходящего без лишних слов. Глава аврората резко развернулся к своему подчинённому.
— Отправь одного аврора, а лучше двух, пусть проверят её дом. И... Остаются дежурить внутри. Также установи за ней слежку. Введи в курс дела только отряд орденовцев.
До этого момента размышлявшая про себя Гермиона будто очнулась.
— Через несколько часов благотворительный приём... И я должна представить свой проект... Вот чёрт!
Гарри рявкнул на своего подчинённого:
— Ты ещё здесь?! Выполнять! Немедленно!
Как только аврор скрылся за дверью, Гермиона встрепенулась.
— Жертва действительно похожа...
Гарри с шумом втянул воздух.
— Слишком. Чтобы это оказалось простым совпадением. Гермиона, будь аккуратнее. Я найду его, обещаю, — он потянулся через стол и крепко сжал её кисть руки в ободряющем жесте.
Молодая ведьма сжала его руку в ответ и с улыбкой произнесла:
— Ты нарушаешь правила, Поттер!
Никогда не обещай, что спасёшь или найдёшь. Тебе напомнить, почему это запрещено? Груз вины тебе ни к чему. Я в тебе и без этого не сомневаюсь.
Гарри поднял вторую руку и указательным пальцем ткнул её в лоб.
— Ты исключение. Гермиона, вот тебе я это точно обещаю, — на его губах заиграла мальчишеская улыбка, — потому что я — Гарри Поттер, или ты забыла, кто Экпелиармусом победил самого тёмного волшебника всех времён? Этого психа я точно найду до того, как он причинит тебе вред.
Она лишь молча кивнула на эту браваду, а лучший друг нетерпеливо выставил её из своего кабинета и устремился к Министру, чтобы оповестить Кингсли о том, что угроза нависла над героиней войны.
***
Спустя пару часов Гарри буквально ворвался в её кабинет и снёс со стола рассортированные ещё утром свитки. Он ловко и без предупреждения нацепил на шею лучшей подруги какой-то кулон. Гермиона хотела было спросить, что происходит, как на пороге появился тот, кого ведьма никогда не хотела бы видеть. Малфой-младший.
Да, она лично помогала оправдать их семью во время суда после войны. А потом они вместе сдавали выпускные экзамены в первый послевоенный год. Но вот уже почти десять лет этот волшебник не вызывал в ней ни единой положительной эмоции. Он презрительно огляделся вокруг и без приглашения прошёл внутрь, закрыв за собой двери невербально, лишь щёлкнув пальцами. Верхом его наглости стало то, как он вальяжно расположился напротив неё в кресле для посетителей. Гермиона открыла было рот, но Гарри её опередил:
— Выслушай его. Малфой был вызван участвовать в этом деле и оказался крайне полезен.
Гермиона хмыкнула, схватив пальцами кулон — её уже пронзила догадка. Нет. Нет и ещё раз нет. Это не может быть правдой.
— Что за удавку ты на меня...
Презрительный, холодный голос тут же разнёсся по кабинету, в то время как по её коже пробежали мурашки, вторя словно эхо.
— Твоё невежество не имеет границ, Грейнджер. Это гоблинская работа. Украшение принадлежит моей семье более пятисот лет.
Она тут же ощетинилась:
— Пусть принадлежит ещё столько же. Мне оно ни к чему! — она попыталась снять с себя кулон, но он не поддавался. Явно был зачарован. — Снимите это с меня, сейчас же! — яростно прошипела Гермиона.
Гарри не выдержал.
— Малфой, ты обещал, что сам ей всё объяснишь. Я очень тороплюсь, у нас мало времени. — Уже на выходе он обернулся к лучшей подруге: — В твой дом кто-то проник. Где ты была прошлой ночью?
Гермиона в ужасе распахнула глаза, вся её бравада испарилась, и женщина замерла с нелепо застывшей в воздухе рукой при попытке порвать цепочку. Она лично накладывала защитные... Их даже егеря во время войны не нашли... А тут кто-то смог проникнуть в её дом. По коже побежали мурашки.
— Я... — она моргнула и немного покраснела, потому что Малфой насмешливо выгнул бровь и ухмыльнулся, слишком красноречиво разглядывая её. — Я заработалась... — прокашлявшись и поджав губы, она перевела взгляд сначала на Малфоя, а затем на Гарри, — и ночевала у себя в кабинете... Уснула за столом.
Блондин пренебрежительно фыркнул.
— Грейнджер, твой трудоголизм спас тебе жизнь.
Гарри облокотился спиной о дверь.
— У тебя пока поживёт аврор. Мы сейчас наложим защиту. И ты лично наложишь Фиделиус. Выбери хранителя. У меня много работы, Малфой введёт в курс дела. Лишь ограниченный круг лиц знает о происходящем.
Дверь хлопнула, и они остались наедине. Повисла гнетущая тишина. Гермиона очень удивилась, когда увидела, что Малфой поставил заглушающее на двери и затем использовал Гоменум ревелио. Липкий страх сковал её тело.
В голове пронеслось: «Ну вот и всё». Но в ту же секунду раздался абсолютно спокойный и высокомерный голос:
— Ты меня что, серьёзно, боишься? Грейнджер, я тут не ради тебя. Сделай одолжение, не пялься так. Даже отсутствие должного воспитания не даёт тебе права...
Договорить он не успел. Гермионе будто отвесили пощёчину.
— Не распыляйся. Не стоит. Говори, что должен, и проваливай из моего кабинета. Мог и отказаться, если не хотел в этом участвовать. У тебя есть на это полное право.
Мужчина усмехнулся.
— Смотреть не на что... А спеси-то... Уж перед тобой я должен оправдываться в последнюю очередь, но ты должна знать. Это не ради тебя. Заруби себе на носу, — в его голосе прозвучала сама сталь. — Итак... Этот кулон передавался в моей семье веками. Он защищал женщин моего рода. Если тебя похитят, то я смогу найти, где бы ты ни находилась. Если на тебя попробуют наложить Империус, то ты сможешь сопротивляться. Это мощный артефакт. Эту магию невозможно перебить ничем.
Гермиона оторопело смотрела на чрезмерно харизматичного и статного мужчину перед собой, всё больше приходя в замешательство. Волшебник, сидевший перед ней, несомненно обладал магнетизмом. И он был действительно красив. Слишком красив. И слишком взволнован, а ещё опечален... Гермиона уже догадалась, что он делает это ради Астории или чтобы реабилитировать своё имя. Пары часов днём хватило, чтобы ознакомиться с делом из Франции... в груди что-то защемило, так больно и так неожиданно... Она хмыкнула.
— Я знаю, что это за чары. Но мне не нужна твоя помощь. Так что...
Наконец, он не выдержал. Драко рыкнул, стукнув кулаком по столу:
— Грейнджер, ты ещё не поняла? Отменяй все свои планы. Сиди в убежище и не высовывай носа, — в головах их обоих всплыла фраза, произнесённая Драко на чемпионате мира по квиддичу, с той лишь разницей, что в этот раз он не стал упоминать «лохматую голову».
Гермиона стоически перенесла его выпад, даже не дрогнув, она поджала губы и скрестила руки на груди, откинувшись на спинку своего кресла.
— Не подумаю. Забирай свой могущественный артефакт и катись на все четыре стороны.
Малфой выдохнул, прикрыл глаза всего на пару секунд и уже гораздо спокойнее заговорил:
— Считаешь, что самая умная? Грейнджер, это не смешно. И меньше всего мне хочется объяснять тебе очевидные вещи. Так что собирайся.
— Нет. Собирайся ты. И проваливай. Мне не нужна твоя помощь.
Малфой встал, но не для того чтобы уйти. Правый уголок его губ пополз вверх, в такой знакомой для неё усмешке, что по коже побежали мурашки. Он слегка склонил голову вправо, как и всегда, когда готовился что-то спросить
съязвить.
— Что ещё мне сделать?
— Не знаю, ты мальчик большой, сам разберёшься, — отчеканила ведьма, выразительно указав рукой по направлению к двери.
Драко обошёл стол, грациозно, как тигр перед броском, и навис над ней, подходя всё ближе, пока его руки не легли на подлокотники её кресла. Гермионе хотелось сжаться, но она бы этого никогда в жизни не показала. Его голос был угрожающим.
— Мне плевать на тебя. Плевать на твои слова. У меня есть задание и, независимо от твоих желаний, я выполню его. А ты сейчас же оторвёшь свою задницу от кресла и пойдёшь в убежище под защиту аврората. Ясно?
— Я знаю, что ты делаешь это ради Астории. Не нужно, — это было предательством. Её собственный голос дрогнул.
На секунду светло-голубые глаза будто покрылись корочкой льда, а затем его взгляд пронзил таким холодом, что она невольно поёжилась.
— Не смей говорить о ней. Ты понятия не имеешь...
Теперь Гермиона поняла, он действительно хочет найти того, кто отнял у него любимую. Она порывисто вздохнула и выпалила на одном дыхании:
— Так расскажи мне! Какого дементора я должна тебя слушаться... — она печально вздохнула, — тебя самого подозревали.
Драко зарычал.
— Слов святого Поттера недостаточно?!
Она, наконец, нашла в себе силы его оттолкнуть и встать. На высоких шпильках волшебница всё равно была ниже его больше, чем на половину головы, поэтому она вскинула голову и задрала подбородок. В головах обоих пронеслось: «Совсем как в школе».
— Недостаточно! Я найду способ его снять, смогу убедить Визенгамот... Если потребуется. Либо объясняй, либо проваливай.
Малфой отшатнулся от неё, его голос звучал глухо. Но глаза цвета голубоватого льда продолжали с яростью, граничащей, несомненно, с ненавистью, смотреть на стоявшую перед ним хрупкую девушку.
— Астория не хотела верить, что ей грозит опасность. Точно так же, как и ты! Она поплатилась жизнью. Этого недостаточно?!
Гермиона всё-таки отступила на шаг, потому что они стояли слишком близко, она чувствовала запах его дорогого парфюма, и это нервировало. Хотя аромат был приятным, обволакивающим, признала она с раздражением.
— Мы уже не дети. Пока ты меня вот так ненавидишь, я отказываюсь от любой помощи.
Всего на секунду он замер, прежде чем заговорить, словно не совсем осознавал, о чем она сказала только что.
— Грейнджер! Есть вещи, которые лучше не знать. И я тебя не ненавижу. Уже. Прошло почти десять грёбаных лет.
К её удивлению он устало потёр переносицу и прикрыл глаза, будто бы сдался или у него разыгралась мигрень.
Гермиона тяжело вздохнула.
— Просто покажи мне. Я читала отчёт. Знаю, ты был там... Я хочу знать...
Малфой был слишком зол, его голос сорвался, а светлая кожа покрылась красными пятнами.
— Зачем?! Что ты хочешь там увидеть?!
Ведьма медленно отошла к окну и отвернулась, она знала, что перегнула. А волшебник, стоявший у её стола, не мог не отметить, что она похорошела ещё больше за эти годы. Он намеренно избегал с ней встреч на протяжении стольких лет. Драко поджал губы. Очень хотелось огреть её Конфундусом или отправить в убежище под тем же Империусом.
Её голос задрожал, выводя его из своеобразного оцепенения. Сейчас его сердце предательски дрогнуло от ее интонации.
— Хочу знать... — он хотел возмутиться, но не нашёлся с ответом после окончания её фразы, — что меня ждёт. Я не воображаю, что этот псих остановится. Мне нужна мотивация... чтобы...
— Нет! — ответ был слишком резким, слишком быстрым. Никогда в жизни он — Малфой — не покажет это ни одной женщине.
Никогда.
Гермиона обернулась и присела на подоконник.
— Всё было настолько ужасно?
Малфой уже взял себя в руки.
— Ужаснее, чем ты можешь себе вообразить. Он действительно не остановится ни перед чем.
Он видел, как женщина перед ним старалась выглядеть уверенно, только сейчас он разглядел леденящий душу страх под её бравадой. Гермиона тем временем откинула голову назад, прислонившись затылком к прозрачному стеклу, устремляя взор в потолок.
— В курс чего ты меня должен ввести?
— Я работаю в отделе тайн. Выполняю некоторые... Неважно. Я сотрудник и отдела тайн, и иногда аврората по факту. Ты подчиняешься мне, даже если попробуешь оспорить — не выйдет.
Гермиона прикрыла глаза, ещё сильнее откидывая голову назад. Конечно, она должна была догадаться... Чёртов Малфой. Глубоко вздохнув, она задала следующий вопрос.
— Я подозревала, что ты чем-то подобным и занимаешься... Но… — молодая женщина не видела, как внимательно её рассматривал новоиспечённый коллега, буквально впитывая образ волшебницы. Наконец он заговорил:
— Этот ублюдок снимает любые защитные или охранные чары. Жертв не удавалось найти до тех пор, пока он не наиграется, — Малфой сглотнул, чем привлёк внимание Гермионы. Ей стало жутко, если даже тот, в чьём доме жил Тёмный Лорд, так реагирует. — Он очень могущественный волшебник. Если почувствуешь что-то неладное, даже на уровне интуиции... Отправь Патронуса. И я, и Поттер сразу явимся. Во Франции подозревали, что он один из авроров... Никому нельзя ничего рассказывать. Если коснёшься кулона, я почувствую.
— Но он будет убивать других, пока я прячусь... Я не могу так... Может ловить лучше на живца? — Гермиона серьёзно посмотрела в глаза стоящему перед ней волшебнику, от этой её фразы он почему-то вздрогнул. Конечно же, она не догадывалась, что повторила слово в слово реплику Астории Гринграсс, произнесённую той за день до похищения.
— Он в любом случае не остановится. Будут и другие жертвы, после тебя. И пока ты жива, есть возможность поймать его. Ясно? Это лучшее, что ты можешь сделать. Дай мне время его поймать. Поэтому не вздумай геройствовать. У тебя уже есть орден Мерлина, второй ни к чему.
Гермиона вновь откинула голову назад, разглядывая потолок.
— Сегодня я должна выступить... Приём в маггловском ресторане.
Малфой выругался себе под нос.
— Может отменишь?
Гермиона удивлённо вскинула брови и посмотрела ему в глаза. Он и вправду переживал... Её пальцы коснулись маленькой змеи с изумрудами в зеницах, только сейчас она рассмотрела, что из себя представляет украшение.
Блондин нахмурился в этот же момент:
— Я ничего не понимаю... На матери ведь работало...
Гермиона нахмурилась в ответ, не до конца понимая, о чем он говорит. Малфой тут же подошёл к молодой женщине и коснулся кулона.
— Не возражаешь, если я сам его вручу тебе?
Гермиона закатила глаза.
— Вы оба могли сначала объяснить, а потом уже...
Малфой цокнул:
— Это идея Поттера. Я был против изначально. Развернись. Наш всея герой думает, что мы враги, не забывай.
— А разве он не прав?
Малфой лишь хмыкнул. Гермиона послушно развернулась к блондину спиной и задержала взгляд на их отражении в стекле. Позади неё стоял красивый мужчина. Она приподняла свои пышные волосы, чтобы дать доступ к шее, его пальцы коснулись её кожи, отчего та сразу покрылась мурашками. Пальцы волшебника легко расстегнули замочек, после чего он произнёс:
— Гермиона Джин Грейнджер, я дарю тебе этот кулон в знак обещания всегда прийти на помощь, — его голос звучал очень низко, Гермиона поймала себя на мысли, что её тело так предательски реагирует на Малфоя, а он будто бы издевался, едва касаясь... Заставляя задержать дыхание и прикрыть веки. Волшебник вновь застегнул застёжку, всё действие длилось около десяти секунд. Она услышала его усмешку и голос прямо над ухом, его тёплое дыхание теперь касалось кожи. — Грейнджер, я не рассматриваю тебя как женщину.
Она тут же возмущённо закрыла разум. Сразу после войны она освоила окклюменцию, и у неё был отличный учитель.
Это было так глупо с её стороны. Неужели он копался в её голове, а она даже не почувствовала?! Да что он себе позволяет?! Девушка резко развернулась к нему, хлестнув своими волосами мужчину по лицу. Её брови буквально сошлись на переносице, она пребывала в гневе, злясь на себя за то, что её взволновали эти прикосновения.
— Как ты посмел?! — Гермиона уже готова была предъявить ему обвинения в легилименции, но осеклась.
Малфой усмехнулся ещё раз и отошёл на шаг, складывая руки в примирительном жесте.
— Грейнджер, я не настолько низко пал, чтобы залезть в твою голову. Ты не интересуешь меня. Чего нельзя сказать о тебе. Я только коснулся, а твоя кожа, томный вздох... Можешь даже не расчитывать, — на его губах играла такая знакомая усмешка...
У неё округлились глаза.
— А ты не думал, что это отвращение? Мне до дрожи не по себе, когда такой как ты... — она перевела взгляд на его левое предплечье.
Он картинно закатил глаза.
— Там уже давно ничего нет, и ты прекрасно осведомлена об этом. Коснись ещё раз. Я не собираюсь сидеть с тобой весь день, — он абстрактно указал на кулон.
Гермиона раздражённо хмыкнула, но всё же обхватила пальцами изящное украшение. По его реакции она поняла без слов.
— Что, моя кровь слишком грязная для артефактов чистокровных? — её губы расцвели в ядовитой усмешке, этот инцидент давал ей возможность зацепить его побольнее.
Малфой нахмурился, глядя куда-то мимо неё.
— Очень остроумно. По крайней мере от Империуса защитит. Мне пора.
Гермиона недоверчиво посмотрела на него.
— И это всё?
Малфой вновь обернулся к ней, уже стоя у двери, и она успела заметить, что он закатил глаза.
— А тебе бы ещё чего-то хотелось от меня? Вынужден разочаровать.
Гермиона подавила волну гнева и её губы растянулись в елейной улыбке:
— Нет, что ты, свободен, — мужчина только взмахнул рукой, чтобы отворить дверь, как она прервала сие действие, — хотя... — он замер, — если тебе в голову взбредёт ещё раз явиться ко мне, запишись через приёмную.
Малфой поджал губы, а затем усмехнулся и пожал плечами:
— Ах да, совсем забыл предупредить: я могу являться в любое время и куда угодно, чтобы проверить, всё ли с тобой в порядке. Распоряжение главы министерства, как-никак. Я тот, кто будет тебя охранять.
Гермиона расхохоталась, это был истерический смех, а блондин бодрым шагом наконец покинул её кабинет.
Драко захлопнул двери, тут же услышав звук, который едва не заставил его передёрнуть плечами. Он подумал о том, что этот ужасный смех до мурашек по коже похож на хохот его ныне покойной сумасшедшей тётки, но никак не Гермионы Грейнджер, которую он когда-то знал...
А Гермиона, резко прекратив смеяться, плюхнулась в своё кресло. Она со злостью взмахнула палочкой, запечатав двери и поставив заглушку. После чего громко закричала от злости. Её выворачивало изнутри. Она не имела никакого права ТАК на него реагировать. Он снова вывел ее из себя!
***
Гарри поручил Гермиону Кормаку, который теперь гордо вышагивал рядом с ней. Им оставалось пройти ещё целый квартал, но он уже успел утомить её своей непрекращающейся болтовнёй.
Ожидаемо моросил дождь, и Гермиона трансфигурировала зонтик из своего пера, чтобы волосы не превратились в воронье гнездо от влажности. Стараясь по возможности не сорваться на своего провожатого, ведьма, наконец, приняла решение остановить его рассказ о замечательном домике в Норвегии, который он собирался посетить в рождественские праздники, и в момент, когда мужчина снова открыл рот, она поняла, что прямо сейчас последует вежливое приглашение присоединиться в этот самый вояж.
Гермиона резко повернулась к нему и спросила:
— Напомни, почему ты развёлся с женой?
Кормак сначала захлопнул рот, а затем снова открыл его и опять закрыл. И лишь на третий раз он смог заговорить.
— Видишь ли, не все женщины способны быть такими, как ты.
Гермиона хмыкнула от такой наглости.
— Ты любил свою жену?
— Сейчас мне кажется, что нет.
Она прикусила щёку изнутри, чтобы сдержать свою ядовитую реплику.
— И всё же, тебе это не помешало завести с ней двоих общих детей. Кстати, а где они проведут Рождество?
Кормак слегка покраснел.
— С матерью. Знаешь, Фэй увезёт их к своим родителям, я думаю, мне туда лучше не соваться. Ведь сыновья со мной до сих пор не разговаривают.
— А тебе не приходило в голову, что уважение нужно заслужить? Ох, вот мы и пришли. Хорошего вечера, Кормак, — как же она была рада отделаться от него!
К приятному удивлению Гермионы, зал выглядел достаточно презентабельно. Этот фуршет не создавал атмосферу вычурности, как рождественский министерский бал, организованный лишь с одной целью — показать, что министерство изобилует. Но куда же уходили все эти финансы вне бала? Или на это тратили весь годовой бюджет, предусмотренный на содержание маглорождённых и сирот? Этот зал не был до безумия дорого украшен, как в дни годовщины победы,
будто это могло вернуть всех погибших.
Лёгкие цветочные композиции, мягкое освещение, маленькие столики и снующие официанты. Чувство ностальгии окутало Гермиону, ведь в последний раз в магловском ресторане она была с родителями, сразу после шестого курса,
которые жили себе счастливо в Австралии и завели ещё одного ребёнка. Только не бракованного, а нормального. Без всего этого волшебства. которых награждали на стоматологическом форуме.
Пройдя в середину зала, её взгляд зацепился за кого-то со светлыми
платиновыми волосами, и этим кем-то оказался Ксенофилиус Лавгуд. Волшебник в изумрудном фраке и ярко красных высоких кедах сразу же помахал рукой и завёл беседу о Морщерогих Кизляках, а затем резко переключился на поддержку её политической карьеры. Гермиона сдержанно поблагодарила его и предпочла двинуться дальше. Теперь зрение её не обмануло.
Малфой, как и всегда, выглядел великолепно. Каждая женщина, находящаяся в зале, считала своим долгом привлечь его внимание и попытать счастья. Гермиона сделала глоток игристого, весьма неплохого на этот раз, несмотря на то, что организовывали вечер почти что в спешке... она тайком рассматривала его.
Чёрный смокинг, белоснежная рубашка... И эти волосы. Его искренняя улыбка... Впервые за много лет Гермиона действительно увидела его вблизи, и это взволновало сегодня. Обычно они чудом не пересекались на официальных приёмах, где присутствовали меценаты. И хотя оба их посещали, чаще всего ей удавалось увидеть Малфоя только после, и то на страницах светской хроники... В лучшем случае выходило издалека заметить светлую макушку и держаться подальше.
А тут он стоит в компании Кингсли и Гарри, что-то увлечённо рассказывая собеседникам. Драко выглядел так органично в маггловской одежде, что волшебница невольно залюбовалась им, но вовремя опомнилась и отвела взгляд, как раз в нужный момент. Потому что Малфой тоже заметил её.
Танцы, как и всегда, были принудительной частью подобных мероприятий, и Гермиона всей душой ждала момента, когда этот цирк будет окончен. Но нет, ей предстояло станцевать с пятнадцатью партнёрами, а с Кормаком пришлось вообще трижды, потому как он не желал понимать открытых отказов. Женщина несколько раз встречалась взглядом с блондином, но оба не придавали этим контактам никакого значения, безразлично глядя сквозь друг друга. В конце концов Малфой выполнял свою работу, приглядывая за ней.
Благотворительный вечер подходил к концу, и большинство гостей уже отправились домой, в конце концов в зале остались лишь сотрудники аврората, а также несколько членов Ордена Феникса.
Многочисленные пожертвования в новый фонд текли рекой, Гермиона принимала поздравления с милой улыбкой. Провожая остатки основательно выпивших гостей. Ведьма призналась себе, что всё прошло куда лучше, чем она предполагала. Теодор Нотт так вообще пообещал в скором времени прислать ей свой план обучения маленьких волшебников и даже предложил использовать одно из собственных поместий для их размещения. Его супруга поначалу с ревностью смотрела на Грейнджер, но как только услышала о том, что встречаться героине войны и её мужу вживую надобности не будет, сразу же предложила и свою помощь.
Ещё раз мельком взглянув на блондина, Гермиона натянула на лицо более радостное выражение, потому что к ней приближались Поттеры. Джинни, слегка располневшая после двух родов, искренне улыбалась подруге. Она довольно воодушевлённо размахивала руками и смотрелась крайне мило в своём шифоновом вечернем платье цвета свежей зелени.
— Гермиона! Всё прошло просто великолепно! Я тебя поздравляю! — рыжий вихрь тут же притянул Грейнджер в объятия, заставив пошатнуться на высокой шпильке лодочек, которым вновь был возвращён изначальный вид, после того как она сходила в уборную.
Гарри тяжело вздохнул и взъерошил волосы, которые миссис Поттер наверняка укладывала пару часов во что-то презентабельное. Волшебник лишь неловко улыбнулся подруге и пробормотал, что подойдёт позже, оставив девушек наедине.
Гермиона едва успела раскрыть рот, но Джинни не оставила ей шанса что-либо ответить на поздравления, и шепча на ухо:
— Кормак явно от тебя без ума! Присмотрись к нему. Он весь вечер не сводит с тебя глаз.
Начальник отдела правопорядка недовольно фыркнула, покосившись в сторону Маклаггена.
— Он отвратителен.
Джинни, потеряв всякий стыд, говорила уже почти в полный голос:
— Когда у тебя в последний раз был секс, дорогая?! Тот маггл два года назад?! — не унималась миссис Поттер, кажется, ответ ей вовсе не требовался, — Кормак довольно привлекателен, разведён к тому же... Для здоровья тебе... — Джинни обернулась в сторону Кормака, чтобы подтвердить свои слова.
Гермиона открыла было рот, чтобы осадить подругу, но её опередил низкий мужской голос, зазвучавший прямо за спиной Грейнджер:
— Не рекомендовал бы Кормака.
Малфой стоял слишком близко. Джинни в негодовании взглянула на школьного врага.
— А тебя никто не спрашивал, Малфой.
Нисколько не стушевавшись, Драко встал рядом с Гермионой и продолжил, но теперь в его голосе отчетливо слышалась издёвка.
— Поговаривают, что его бывшая жена до сих пор посещает колдомедика в женском отделении Мунго.
Гермиона в этот момент поперхнулась игристым вином. Она искренне пыталась занять чем-то свой рот, чтобы просто промолчать и проигнорировать блондина,
днём она и так себя уже повела как идиотка, но, конечно же, он нарушил её план, а теперь галантно протянул свой платок, будто точно знал, что Гермиона именно так отреагирует на комментарий. Стерев подступившие слёзы, женщина перевела дыхание, и попыталась вернуть пропахший дорогим парфюмом платок, на что Малфой отрицательно качнул головой, предложив тем самым оставить вещицу себе.
Ещё больше разозлив Гермиону.
— Хватит рассуждать о том, с кем мне спать или не спать. Тем более при мне. Никого кроме меня не касается эта тема. Может... — она запнулась, но всё же решила продолжить, — возможно, меня больше не привлекают мужчины.
Гермиона с удовольствием отметила, как Малфой сжал челюсти, и только потом осознала, что сказала это при Джинни, которая ошарашено переводила взгляд с подруги на Малфоя.
Да, теперь у Гермионы Грейнджер точно есть проблема. В лице этой рыжей бессовестной ведьмы, которая изведёт её своими подозрениями и допросами относительно отношений с этим напыщенным
индюком павлином.
Драко, в свою очередь, усмехнулся и опустил взгляд в бокал вина, ножку которого сжимал, покручивая своими
идеальными длинными пальцами. И естественно, в это самое мгновение к троице подошёл Кормак.
Это был полный провал.
Маклагген улыбнулся Гермионе, а затем перевёл подозрительный взгляд на Малфоя.
— Все гражданские уже ушли, и тебе тем более здесь не место.
Малфой вопросительно приподнял брови, пробуждая оппонента продолжить свою мысль, и тот не заставил себя ждать:
— Ты недостоин стоять рядом с ней. После всего, — Кормак перевёл свой торжествующий взгляд на левое предплечье потенциального соперника. Маклагген по долгу своей службы стал очень наблюдательным, и не мог не заметить, что не просто так Малфой весь вечер следил взглядом за ведьмой, которую Кормак про себя окрестил
своей.
Губы Малфоя растянулись в холодной улыбке.
— Ах, ты о метке? По крайней мере я участвовал в сражении, а не прятался в фамильном поместье. Я здесь по приглашению Министра, Кормак. Так что оставь, — небрежно отмахнулся волшебник.
Гермиона с запозданием поняла, что кроме неё и Гарри о назначении, да и вообще о работе Малфоя в министерстве знает очень ограниченный круг лиц. Ведь она сама об этом узнала всего пару часов назад.
Кормак, привыкший заниматься саморекламой и поучать других, так и не научился видеть собственных недостатков. Развивая успех, он уже открыл рот, но был грубо прерван Гермионой.
— Вы оба невыносимы! Хорошего вечера! — волшебница схватила подругу под руку и буквально потащила в противоположном направлении.
И Драко, уже сделавший шаг за Гермионой, был остановлен рукой Кормака, который перехватил его предплечье.
— Она моя, понял?!
Малфой брезгливо отбросил руку волшебника и, резко обернувшись, схватил того за лацканы пиджака, приближая своё лицо к его.
— Ещё хоть раз коснёшься меня или её, я тебя уничтожу. Понял? Держись от Грейнджер подальше.
Маклагген, который уже десять лет служил аврором, резко вывернулся и локтем попытался ударить Малфоя. О палочках и думать не приходилось, ведь это магловский ресторан. Потасовки не случилось, потому что рядом тут же материализовались Гарри и Кингсли. Кормак решил воспользоваться ситуацией по своему усмотрению.
— Господин министр, этот пожиратель угрожал мне и мисс Грейнджер! Гражданские покинули приём... В свете последних событий...
Книгсли прервал Маклаггена нетерпеливым жестом:
— Довольно, аврор Маклагген! Мистер Малфой! Прекратите сейчас же оба! Это недопустимо!
Поттер стоял, поджав губы, из его рукава уже виднелась палочка, готовая в любую минуту послужить своему владельцу. Нет, он не стал бы защищать Малфоя, зная его сложный характер, тот обязательно спровоцировал эту ситуацию. Но так же зная Кормака, он был уверен, что виноваты оба. Министр не дал никому из них вставить и слова оправдания.
— Довольно, Кормак. Драко давно реабилитирован. И к тому же, Малфою поручено
мною охранять мисс Грейнджер, как
гражданскому лицу. Так что, прошу не нарушать прямой приказ Министра.
Все четверо мужчин в молчании угрюмо смотрели друг на друга в течение нескольких секунд. Затем Кингсли вновь доброжелательно улыбнулся:
— Кстати, где же наша очаровательная мисс Грейнджер?
И как раз в тот момент, когда все четверо начали оглядываться по сторонам в поисках этой самой мисс, Джинни с улыбкой подошла к Гарри, абсолютно не замечая напряжения, повисшего между мужчинами. Девушка сонно зевнула, прикрывая рот ладошкой, и, положив голову на плечо супруга, произнесла:
— Может, тоже отправимся домой? Гермиона попросила попрощаться за неё с тобой и Кингсли. Она уже отправилась к одной из точек аппарации, а до неё ведь ещё нужно дойти...
Гарри и Драко, не сговариваясь, синхронно рванули к выходу, оставляя растерянную Джинни и нахмурившегося Кингсли. Опомнившись, Кормак побежал вслед за двумя волшебниками. Гарри на бегу скомандовал Маклаггену проверить две отдалённые точки, находящиеся в одном направлении, а сам побежал к ближайшей, кивнув Малфою, чтобы тот взял на себя среднюю по отдалённости.
Драко бежал и про себя проклинал Грейнджер с её отвратительным и идиотским характером. Добравшись до обшарпанной тёмной подворотни, он взмахнул палочкой, проверяя, не применялась ли тут тёмная магия.
Побродив вокруг точки аппарации и не найдя никаких следов магической дуэли, он выдохнул, приготовившись аппарировать по полученному ранее от Поттера адресу.
Он должен убедиться, что с ней всё в порядке.
В последний момент Малфой передумал, уже почти крутанувшись на месте. Что-то привлекло его внимание.
Он тут же пробормотал «Люмус» и приблизился к объекту, оказалось, что это просто чей-то выброшенный медный чайник, поблескивающий в свете фар проезжающих мимо подворотни машин. Мужчина с облегчением ещё раз выдохнул и поспешил вернуться к точке аппарации. Его грудную клетку уже не сжимали стальные прутья тревоги, но он все ещё пытался себя успокоить.
И когда это практически удалось, он услышал женский вскрик где-то недалеко, буквально в квартале. Блондин тут же рванул с места, надеясь, что не опоздал.
