Мой крохотный зверь

Подойдя к первому дому попавшемуся на глаза, я подбежал к нему вместе с Олей и постучал в дверь. Отворил нам недовольный Роман, готовый послать незваных гостей далеко и надолго, но увидив меня с сестрой вырожение лица его прояснилось. – Тоха? – недоуменно взгляд переместился на сестру. – Олька? – Ромочка! – Оля кинулась парню на шею, тот не успел и глазом моргнуть. – Ром, пусти пургу переждать, пожалуйста. – я выжидающе на него уставился. – Да конечно, базару ноль. Проходите. – Всё ещё с сестрой на шее, Пятифан отодвинулся, пропуская меня в проход. В доме было тепло и сухо. Зайдя в помещение мне моментально полегчало и тревога пропала. Быстро скинув куртку я принялся отцеплять сестрёнку от Ромы. Она вцепилась в него клещём, но кажется тот был даже не против, легко поддерживая её за ноги, чтобы та не упала. Некоторое время спустя, Оля сама слеза с парня и сняла верхнюю одежду. – Проходите на кухню, я чай заварю, – угрюмого Пятифанова было не узнать. Гроза района превратился в гостеприимного хозяина. То-ли присутствие Оленьки на него так повлияло, то-ли то, что никого из его корешей не было, и авторитет гопника поддерживать сейчас не нужно. Всё таки меня с сестрой он знает уже давно, да и мы его тоже. Рома расставил чашки, поставил чайник и присел на стул, видимо, не зная с чего начать разговор. Мы с сестрой тоже притихли. Так и сидели в неловкой тишине, пока её не нарушил пыхтящий чайник, оповещающий о готовности. Рома подскочил, ловко разлил кипяток по чашкам и поинтересовавшись какой сорт чая мы предпочитаем, как будто этих самых сортов у него дома хранилось невероятно большое количество, он достал пачку с зелёным и достал два пакетика. Себе заварил чёрный. За окном завывал ветер. Из-за пурги не было видно ничего, кроме снежного месива. Из работающего радио доносился тихий белый шум, а мы молчали, тихонько попивая дымящийся напиток. – Давно такого не было, – нарушил тишину Ромка. – Таких бурь. На долго это затянется, я уверен. – А как же нам быть? – забеспокоилась Оля. Она заёрзала на стуле обеспокоенность поглядывая на меня. – Переночуете у меня, пойдёте через метель, до дома не дойдёте. Да и мать у меня сегодня на дежурстве, вернётся только часов в восемь утра. – распорядился Рома, вставая из-за стола и ставя пустую чашку в мойку. – Где у тебя в доме связь лучше всего ловит? Пока обстановка на улице не усугубилась, пойду матери позвоню. Пятифан молча махнул рукой указывая, чтобы я последовал за ним. Дойдя до своей комнаты он остановился почти посередине неё. – Здесь, – он указал на место где сейчас стоял, – Для лучшего эффекта можно на табуретку встать. Я, чутка поразмыслив, решил встать на табуретку. Нужно обязательно дозвониться до мамы. Рома достал из кладовке табурет и поставил передо мной. Я залез на него и уже хотел набирать номер, как почувствовал, что теряю равновесие. Опасно наклонившись назад я понял, что падаю. Хер пойми как, но Ромка, громко ругнувшись, приловчился и подставил под меня руки почти за секунду до моего падения. – Блять Тоха, – просипел он рассерженно, держа тяжёлого и в полном ахуе, меня, на руках, – в следующий раз я тебя на табуретки на пущу, блять. Кажется он нихуёво испугался не только за меня и мой позвоночник который от такого падения мог посыпаться в трусы, но и за свои руки которые уже тряслись он неожиданного груза. Я уверен, он слабаком не был, да и я особым весом не обладал, но не каждый день ведь приходится ловить людей упавших с высоты своего роста. – И‐извини, я сам не знаю как я.. – но закончить предложение я не смог, из-за того, что Ромка видимо не выдержал и повалился со мной на пол. – Сука.. – тихо послышалось от него. Сейчас, судя по ощущениям, происходили такие дела: Я, обездвиженный телом Пятифана, лежал на полу. На мне лежал Рома, поставив по беим сторонам от меня свои руки. Наши лица были опасно близко. Он ошалело смотрел на меня своими серо-голубыми глазами, а я понять не мог, что в моей жизни пошло не так. Полежав так с минуту, Пятифан, опомнившись и сильно покраснев, соскочил с меня. Я, удивлённый такой резкостью с его стороны, тоже постарался встать с пола наконец. Он, до сей поры молча наблюдая за мной, подал мне руку. – Блять, ну и угораздило тебя, Тош, – смущённо-агрессивно произнёс парень. Я лишь отстранён кивнул на это, и поднялся. Резко пришло осознание. Сначало всей глупости и нелепости ситуации, затем странного поведения Ромы, а потом и этого "Тош"... "Тоша". Так меня называют родители и Оля. Мне всегда нравилось это ласковое обращение к себе. Сестрёнка начала называть меня так с того самого дня, как научилась говорить. За ней и родители. А теперь и Рома. Странно, но это невинное действие с его стороны заставило меня смутиться. Знакомые и друзья никогда не осмеливались так называть меня. Даже приятно слышать такое обращение ко мне из уст Пятифана.. Блять, Тоха, соберись нахуй. Что за дичь с тобой творится? С горем пополам, я снова залез на табуретку не взирая на обещание Ромы не пускать меня на неё. Правда теперь он крепко держал меня за ноги, дабы не дай бог я не грохнулся и тогда уже, скорее всего, Рома бы не помог. Я благополучно позвонил маме, предупредил о том, что переночую у Пятифана. Мать с лёгкостью согласилась, но взяла с меня слово, чтоб мы непременно вернулись домой завтра к двенадцати часам дня. От школы она нас отпросит, да и скорее всего, за сегодняшнюю ночь, всё заметёт на столько сильно, что будет не пройти не проехать. Впрочем, завтра и посмотрим. *** В пять часов дня на улице уже стемнело. Я, Оля и Ромка сидели в зале дома последнего и читали сестре книгу. Оленька уже посазывала у меня под боком а я продолжал читать. За окном выл ветер, старая лампочка потребовала под потолком и мой тихий спокойный голос уютно успокаивал не только окружающий меня и ребят, но и себя самого. Рома сидел по другую сторону от Оли и задумчиво смотрел в старое деревянное оконце. Не понятно было, что творилось у него в голове. Лицо его выражало спокойствие и умиротворение. Только вот в глазах его чувствовала грусть и ещё что-то, что я не смог разглядеть. Возможно, так и выглядел Ромка во время спокойствия. Взрослая морщина между бровей расправилась и лицо его приобрело очень симпатичные черты. Ровный прямой нос, острые скулы, пухловатые расслабленные губы, густые тёмные брови и глаза устремлённые в окно. Я сам не заметил как перестал читать и вперился в Пятифана. Подмечать все изменения в его выражении лица, запечатлеть его образ у себя в голове до мельчайших деталей. Я не особо осознавал для чего мне это, чем мне интересен этот представитель социального слоя "гопник". Хотя даже нет, для гопника у Ромки слишком развита честь и понятия у него свои. Он сам устанавливает кем ему быть и вряд ли бы стал под кого-то подстраиваться. Я задумался на столько сильно, что не заметил как ко мне повернулся удивлённый Рома, видимо почувствовавший на себе взгляд, и вопросительно уставился на меня. Он даже что-то спросил, но я не расслышал и не отреагировал. – Тоха. Тоха-а. Тоха, блять! – Рома не выдержал и продвинувшись ко мне поближе стараясь не разбудить Олю, потряс меня за плечо. – Ты че завис то? Всё норм с тобой? Ты это, говори если что не так. – А? – я только вышедший из дебрей своих мыслей, сфокусировал на нем взгляд. Посмотрев на него, я удивлённо проморгался и окончательно очнулся. – Надо Олю куда-нибудь положить, – шёпотом сказал Ромка, беря на руки сестру, – Расположим её в материной спальне. Сами будем спать у меня. Уложив Оленьку и удостоверившись, что она крепко и спокойно спит, мы отправились в комнату Пятифана. Он достал из под кровати матрас, расстелил постельное белье по мере своих сил, постелил плед. – Время ещё раннее, будем спать ложится часов в девять, ну или ты как хочешь, – отстраненно сказал мне Ромка. – Я лягу на матрасе, ты на кровати моей, – и увидев, что я готов начать приператься по этому поводу, добавил, – и без возражений! Я тебе на полу спать не дам, усёк? – он грозно глянул на меня и сложил руки на груди, вставая в характерную ему позу. Желание спорить у меня улетучилось, я кивнул и невольно улыбнулся глядя на его недовольно лицо. Увидев мой и кивок и улыбку, Рома заметно расслабился. На его лице появился еле уловимый оскал. – Вот и умница, – сказал он, устанавливая со мной зрительный контак. Вдруг широко усмехнувшись, он озорно добавил, – Зайчик..)